Первая фаза боя повторилась, с той разницей, что на этот раз Тэцур уклонялся, двигаясь в сторону. Его лицо было бесстрастно. Витаро, разворачиваясь лицо к противнику, нанес удар правым коротким клинком, превращая его в секущий взмах длинным и готовясь ударить в бок врага острием длинного клинка в другой руке. Цаорамэ отклонился назад, пропуская атаку, а потом его меч со звоном ударил по оружию Кибара, отбросив двойной меч вверх вместе с удерживающей его конечностью вверх, и метнулся к левому запястью врага. Но острие Кисти сердца лишь глухо звякнуло о чешую рукояти, просто висящей в воздухе. А ладонь, которая должна была удерживать падающее оружие, неожиданно возникла прямо перед лицом Цаорамэ.

Покрепче стиснув сжавшие голову врага пальцы, Витаро опрокинул его, изо всех сил ударив затылком о пол. Раздался хруст, и обладатель пятого клинка умер.

Витаро Даорут Кибар медленно распрямился. Несколько раз выдохнул, успокаивая дыхание и бьющий в висках пульс. Поднял к глазам левую ладонь, сжал кулак. Он победил. Да, он все еще далек от понимания происходящего. Да, это наверняка не последний бой. Но он победил, и сможет расклепать все звенья цепи — и смерть старшего брата, и попытки убить его самого, и свои провалы в памяти. Он узнает все, если продолжит побеждать. В бороде гнома мелькнула невеселая усмешка — чего бояться вспомнившему собственную смерть?

* * *

Одалия оглядывалась по сторонам, пытаясь понять, какую пытку придумал для нее демон на этот раз. Она сидела в центре круглой площадки на огромной горе разноцветных подушек. В пяти шагах от нее возвышалась сплошная стена, высотой в три человеческих роста. Над острыми пиками зубцов, похожих на бивни чудовища, виднелось белесое небо, словно подернутое молочной дымкой. И все свободное пространство вокруг пронизывало кружево светящейся синим паутины. Основные нити которой были завязаны в хитрый узел на лодыжке женщины. Одалия понятулась было к ним, собираясь распутать узел, но замерла, остановленная тихим голосом:

— На твоем месте я бы этого не делала, подруга.

Бывшая раджа покрутила головой. Голос шел из неширокого рва у стены, до краев полного темной, почти черной водой.

— Кто ты? Где я? Что тебе нужно?

В такт словам замерцали разбросанные в толще воды тут и там багровые искры:

— Как мне надоело отвечать на затасканные вопросы. Ничего получше спросить не могла? Например, почему не стоит отвязывать эти нити?

— Почему? — покорно спросила Одалия.

— Потому что это — поставленная на твои разум и душу защита. Хороший мастер ставил, даже ошейник подчинения не смог проломить... Но если ты сама возьмешь и распустишь нити — то все, твой хозяин сможет творить что угодно не только с твоим телом, но и с разумом и памятью. Поняла.

Одалия кивнула. Спросила с горечью:

— Нравиться меня мучить и запутывать, тварь? Тебе мало той крови, что ты пролил, тех мук, что ты уже принес?

— Эй, милая, не обзывайся. Ты меня с кем-то путаешь. Я тут просто живу рядом, и, в отличие от тебя, даже проснуться не могу.

— Проснуться? — медленно проговорила женщина, — то есть это — просто сон?

— Не просто. Некоторые сны реальнее других, а некоторые сны реальнее самой реальности. Так что будь осторожна, дорогая. Что бы ты себе не думала, тебе есть что терять.

— Спасибо, — слова поддержки были нежданностью для бывшей раджи, — Я могу тебе чем-то помочь?

— Нет, — беспечно отозвался голос, — чтоб меня освободить, нужна чья-то смерть. А мне еще рано терять только появившуюся собеседницу. Да и торопиться некуда. Давай просыпайся. Вас там, помоему, убивать собираются.

Одалия дернулась, едва не свалившись с лошади. Надо же, она едва не задремала на скаку! Проще было попросить хозяина, он бы сломал ей шею безболезненно. Шел третий день путешествия. Впереди и среди деревьев по бокам тропы вышагивали отвергшие скакунов эльфы. Все они были стражами, и двигались даже быстрее лошадей. Следом ехал Крэд Либрой, кутающийся в подбитый мехом плащ. Рыцарям Заката обеты предписывают не расставаться с латами, а погода, между прочим, теплом не баловала. Одалия выдохнула облачко пара и мимоходом подумала, что если рыцарь не поддел под доспех что-то теплое кроме традиционного кожаного кофтана, то к вечеру оледеневшие железки станут причиной множественных обморожений. Рядом с Либроем ехал его оруженосец. За ними следом скакала Одалия на своей чалой лошадке. Хотя она больше привыкла к паланкину, верховой ездой раджа тоже не пренебрегала — лошади в Ниори были роскошью, доступной лишь избранным. И теперь сжимаемые рукой в теплой перчатке поводья были для рыжеволосой женщины горько-сладким напоминанием о прошлом. Позади нее неловко скукожился в седле Шиду, держащий повод нескольких вьючных лошадей. Рядом с молодым человеком теснились на одном ослике Кирвашь и Эскара. Ну и замыкали шествие еще пятеро рыцарей, с оруженосцами и вьючными лошадьми. Повозок решили не брать, так как Кирбэсс обещал провести посольство довольно узкими лесными тропами, но всего за девять дней, против обычных шестнадцати по проторенной дороге.

Атмосфера в отряде была не самой дружеской. Рыцари косились на эльфов, те отвечали им взаимностью и вместе косились на Шиду со спутниками. Последние делали вид, что ничего не замечают. Кирвашь и Одалия болтали о чем-то своем. Шиду погрузился в себя, и, судя по позе, мучался из-за отсуствия привычки к седлу. Одалия позволила себе улыбнуться. И у хозяина есть слабые места. Он ведь еще ученик, до наставника ему далеко. Воспоминание об Омеге резко ухудшило настроение, и Одалия попыталась отвлечься от неприятных воспоминаний размышлениями. Ситуация в посольстве была вполне ожидаема. Неофициальная доктрина ордена Заката относила все отличные от человеческого народы к нечисти. Приязни между остроухими и закатниками не было уже лет сто. И лет пятьдесят не было ни одной серьезной битвы. Правда, мелких, но весьма кровавых стычек было более чем достаточно. Кроме того Дом Полуночной Росы, к которому принадлежали сопровождающие, был в весьма натянутых отношениях с супругами Озаряющего, выступившими посредниками на начальном этапе переговоров. Осадок от этого явно остался и раздражал членов единственного Дома, не отдавшего Господину Полудня ни одной из своих дочерей. Впрочем, Избранные Манящей среди них появлялись еще реже, чем у остальных эльфов, так что конфликт обострялся только с рождением очередной одаренной, не чаще чем раз в полторы-две тысячи лет... Ну а то, что все косятся на Светила ведают откуда свалившихся попутчиков, и так понятно. Тут Одалия остановилась, пытаясь понять, откуда она знает столько о истории и политическом раскладе закатного континента, которым никогда особо не интересовалась. Но прежде, чем женщина сумела что-либо придумать по этому вопросу, ожиление во главе отряда привлекло ее внимание.

Эльфы по-очереди уходили вперед, разведывая территорию на пути отряда. Обычно разведчик, возвращаясь, пересекался на своей сменой на полпути обратно, и подходил к отряду в одиночку. Но тут вернулись сразу оба. Выслушав их, вышагивающий впереди отряда Кирбэсс развернулся и подхватил под узцы лошадь Либроя, одновременно давая сигнал к остановке.

Либрой спешился и главы посольства начали совещаться. Шиду остановил свое животное. Неожиданно громко прозвучал голос Кирвашь, еще не заметившей остановку и подъехавшей вплотную к ученику палача:

— Мне редко такие сны сняться! — увлеченно рассказывла эльфийка внимательно слушавшей Эскаре, — Там был костер, и вокруг него водили хоровод лесные мыши в спешных шляпах. А с двух противоположных сторон спали две лисы, время от времени приоткрывая один глаз и смотря на ничего не подозревающих мышек. А потом они вскочили и...

Дорасказать эльфийка не успела — ее преравал слезший с лошади, Шиду, сунувший Кирвашь поводья:

— Подержи, пожалуйста. Я пойду, узнаю, почему задержка, — попросил ученик демона и сунул руку в свой притороченный к седлу мешок. Что он достал, Одалия не увидела. После чего молодой человек пошел к спорящим во главе отряда.

Еще на подходе уловив суть проблемы, ученик демона про себя пожал плечами. Орден заката зарабатывал свою репутацию две сотни лет с момента основания, и было как светлый день ясно, что далеко не все его рыцари с восторгом смотрят на идею примерения с остроухими. Так что в обнаруженной засаде ничего удивительного не было. Удивительно было, что рыцари точно угадали с местом прохода отряда и весьма грамотно окружили тропу, держа на готове арбалеты. Но это уже внутренние проблемы Дома Полуночной Росы. Шиду одернул себя. Вот и нет, это может быть ниточкой к похитителям эльфиек. Откуда-то же взялась у них информация о тайных тропах эльфов? А похитители наверняка ей тоже располагали, раз ни разу не попались. От дальнейших предположений Шиду отвлекла многократно повысившаяся громкость совещания.

Неизвестно, чем руководствовались идейные противники Либроя, устраивая в лесу засаду на эльфов. Кирбэсс и подчиненные вырезали бы два десятка рыцарей — правда, стоит отметить, что большинство из них получило пояс и шпоры совсем недавно — не дав им даже почувствовать приближение смерти. Собственно, самым сложным в преодолении препятсвия оказалось убедить Либроя не вмешиваться. Рыцарь хотел пойти и поговорить с собратьями по ордену, убедить их в своей правоте. Тот факт, что его просто утыкают арбалетными болтами, как ежа, Либрой не учитывал, и полностью игнорировал аргументы, призванные донести до него суровую истину. Дело почти дошло до драки — рыцарь пошагал дальше, собираясь честно и прямо прийти в засаду. Но поскольку он имел глупость при этом не вернуться в седло, то Шиду быстро оказался у него за спиной. Эльфы ничего не могли поделать — попытка остановить посла могла обернуться дипломатическим скандалом, так что проблему нужно было решить самостоятельно.

Безуспешно попытавшись схватить закованными в металл пальцами шнур удавки, Либрой потерял сознание. Ученик палача аккуратно опустил тело рыцаря на землю и кивнул ошарашенным эльфам:

— Теперь можно разбираться с засадой. Возможно их взять живыми? Они могут много знать.

Кирбэсс кивнул, мгновенно поняв, о чем речь. Коротко раздав приказы, он со своими воинами растворился среди лесных теней. Лишь трое Стражей остались охранять отряд посольства.

К Шиду и распростертому на земле Либрою подлетели остальные рыцари. Они не сразу сообразили, что произошло, зато уж когда сообразили...

— Как ты посмел, щенок!

— Успокойтесь, воины, — неожиданно властный голос ученика палача остановил пяту копья в локте от головы Шиду, — Я лишь помешав благородному и прямому рыцарю шагнуть под болты подлецов. Он и сам поблагодарит его, когда очнется.

— Наглец! — второй всадник оказался более агрессивным.

"Попытка переговоров провалена. Достижение "Укрощение гласом" не открыто" — услышала Одалия голос духа советчика. Шиду же, увернувшись от копья, в доли мгновения оказался деревьев довольно далеко от тропы. Громко свистнула, явно выражая одобрение, Эскара. Немного растерявшиеся воины разделились — двое бросились помогать командиру. Самый упертый спешился и, бранясь и спотыкаясь, пытался поймать выглядывающего то из-за одного, то из-за другого ствола Шиду. Серьезное лицо ученика палача делало эту нелепую погоню только смешнее. Оставшиеся закатники двинулись было к спутникам зарвавшегося щенка, с явно не самыми дружелюбными намерениями. Но оставшиеся Стражи стали рядом с Кирвашь, всем своим видом излучая готовность к драке. Одалия же с самого начала благоразумно подъехала поближе к несущему орчанку и эльфийку ослику. Назревающая драка была прервана появлением Кирбэсса.

Страж вернулся очень вовремя — только очнувшийся Либрой собрался сначала накостылять зарвавшемуся щенку по шее, а потом догонять остроухих. Правда, он быстро сообразил, что поймать Шиду не сможет. Наверное, на эту мысль Крэда натолкнул его подчиненный, цепляющийся за ближайшее дерево и пытающий отдышаться.

— При всем моем уважении к вам, рыцарь Либрой, — Шиду моргнул. Ему показлось, или в слове "уважение" не прозвучало ни грана издевки? — Юноша был прав. А так мои воины без потерь захватили весь вражеский отряд. К сожалению, — выражение лица эльфа не изменилось, но в голос донес до слушателей всю мрачность ситуации, — у них был проводник, которому удалось уйти. А у нас нет времени на погоню за ним — пленники и так замедлят наше продвижение. Вы ведь хотите оставить их в живых, рыцарь?

Немного успокоившийся Либрой кивнул:

— Конечно! Мой долг — просветить этих заблудших!

Через некоторое время в отряде установилось спокойствие, и все были готовиться двинуться дальше. Под злобными взглядами закатников и одобрительными эльфов, ученик демонов вернулся на тропу. Одалия с интересом спросила лезущего обратно на свою лошадь Шиду:

— Но как ты догадался, то нужно взять удавку?

— Всегда найдется тот, кто будет орать, усложняя проблему на пустом месте, — буркнул ученик палача. Едва не состоявшаяся драка с закатниками ничуть не улучшила его настроения, — Так что о способе его заткнуть лучше позаботиться заранее.

— Дух сказал, что достижение "Укрощающий гласом" не открыто.

Шиду дернул плечом. Ладно, гномы с ним, с достижением, главное крови не было. Тут он прислушался к разговору орчанки и эльфийки, и только головой покачал. Кирвашь и Эскара настолько углубились в обсуждение сна остроухой, что не обратили на едва не случившуюся драку никакого внимания!

— Глупость, по-моему, — серьезно говорила орчанка, — Зачем этим лисам перетягивать иголку с ниткой?

— Не знаю, — не много смутилась Кирвашь, — мне показалось, что они хотят сшить себе шубку из убитой мышки.

— И как лиса влезет в мышиную шкуру? — возмутилась Эскара.

— Никак не влезет, — прервал их Шиду, — а вот вы мешок помещаетесь как раз! И там рано или поздно и окажетесь, если продолжите игнорировать происходящее вокруг.

Эльфийка обиженно фыркнула:

— Я понимаю, но неужели нельзя повежливее?

— Тебя во время похищения в мешок тоже вежливо запихивали? — Кирвашь не нашлась что ответить.

Глава десятая.

Прыжок был молниеносен — тощая старуха даже не успела увидеть, как стремительная серебристая тень унесла с ее противня одну спицу с грибным шашлычком. Да что там, Айшари двигалась настолько быстро, что даже не обожглась, хотя угли в жаровне постреливали язычками пламени. Второй прыжок, через осязаемую особым чутьем складку в пространстве, и вот бывшая эльфийка в уже совсем другой пещере. Не останавливаясь, она понеслась дальше — редкую добычу нужно было есть в тишине и покое. Да, металлическая спица с обжаренными грибами была деликатесом, добыча которого была сопряжена с немалым риском. Вообще избытка еды у гномов не наблюдалось, а потому украсть что-либо съестное у подгорных жителей было делом многотрудным и опасным. Обычно Айшари охотилась на крыс и мелкую живность в заброшенных туннелях. В основном все же на крыс — что-то другое встречалась редко, и в большинстве случаев само было не прочь закусить бывшей эльфийкой. Несколько раз девушка была на волосок от смерти. Она наверняка бы стала чьим-то обедом, если бы не способности, приобретенные после наложения Печати.