Часса вот чего трудно ожидать от девушки, училась прямо на глазах. Сцепилась со стражником, тот начал ее теснить. Так она его обманула, отвела меч и поразила прямо в горлышко.
— Вот это я называю закуской! — Сострила девушка. — Смотри не упейся!
Первое имение освободили быстро, отряд рос прямо на глазах. Восстание распространялось, подобно пожару охватывая поля. Победоносцев скакал, вырываясь вперед. На встречу ему бросались всадники, им, как правило, доставалось по самую макушку. Но стража не сдавалась. Особенно упорная битва была возле семиструнного фонтана. Тут плантаторы двинули в бой конный резерв.
Победоносцева окружили со всех сторон. Его выручала лишь необычайная прыткость специально откормленной тараканьей улитки. Вот точный выпад и падает разрубленный оппонент. Тем не менее, юношу ранили в плечо, в живот, в ногу. Тогда Победоносцев стал метать крошечные кинжалы. Острые как бритва они попадали в глаза, иногда в рот. Впрочем, большинство воинов из-за жары были полуголые и для таких достаточно пронзить грудь. Несколько всадников упало, но остальные усилили натиск. Мечей было столько, что они в движении напоминали собой расческу. Так и сыплются со всех сторон.
Но Вячеслава, Часса, Лом, другие невольники подоспели вовремя. Врубившись в ряды, они шли как каток, видно как отлетали трупы, а к ним на подмогу из-за всех сил спешили кое-как вооруженные рабы.
Пехота атаковала всадников, измученные невольники, мстили за боль и унижение.
— Охватите врага кольцо и не дайте уйти! — Командовал Победоносцев.
На его глазах упал раб с рассеченной головой, но вслед за ним свалился десяток стражников.
— Берите числом! — Приказал юный вождь восстания.
В сражение вступали все новые невольники. Было видно, как мальчишки с разбегу взбирались на скакунов, бросались на всадников, и пускали в ход зубы, применяли заостренные камни.
Рабы казалось, не знали страха, они мстили за долгие годы унижения, когда их никто не считал за гулей. Кроме того, многие из них родились свободными и еще не забыли пьянящего аромата воли.
Покончив с "конным" отрядом, Победоносцев двинулся дальше. Последним серьезным препятствием на его пути, был срубленный из больших деревьев детинец. Там засела довольно многочисленная охрана.
— Обыщите имения и прихватите лестницы. — Кричал он. — Если этого будет недостаточно, изготовьте их сами.
Невольники поспешно сооружали штурмовые приспособления.
— Лестницы должны быть широкими, что за раз по ним могло пройти много воинов. — Указывал Победоносцев.
В других имениях все еще бушевала резня. Кое-где слуги перешли на сторону восставших, но в ряде случаев по привычке оказывали сопротивление. Надсмотрщиков перебили быстро — это далеко не самые крутые вояки. Последним оплотом вражеского сопротивления стала детинец. Победоносцев как всегда первый взобрался на стену. В него несколько раз попали стрелой, но отбил смертельные гостинцы щитом. Ближайший воин получил столь сильный удар, что хотя он и успел парировать, кувырком полетел со стены.
Вячеслава сумела поддеть стражника крюком, также скинув противника. Белоснежная Часса уже одним своим видом заворожила вражеских солдат. Пока они смотрели на ее бурно вздымающуюся грудь, с соблазнительным грудями, девушка врезала в пах ногами, а потом рубанула. Победоносцев, взобравшись стены рубил без жалости. Противник уже утратил боевой дух, на стену взбиралось все больше рабов. Они прорывались, лестниц было много, и стража не успевала все их отбить. В низу, правда валялись убитые и раненные невольники, без потерь штурм не обходился. Вот раб и стражник сцепились вместе и рухнули с приличной высоты. Ушиблись, но оставались, живы, продолжали друг друга душить.
Неугомонный мальчишка Победоносцев забыл, спросит его фамилию, тоже был на стене. Пользуясь преимуществом маленького роста, он проскочил между ног офицера, потом дал ему двумя ногами в зад, одновременно врезав под коленки. Тот полетел, вперед наткнувшись на вилы что держал взрослый раб..
— Вот так попался, что больно кусался! — Мальчик высунул свой тонкий язычок, поддразнивая стражу.
— Ах ты, змееныш босопятый! — Ругнулся стоящий с права боец и рубанул мечом.
Мальчик и тут отклонился, плюнул из трубки в глаз. Как отчаянно завопил противник, выйдя из строя. Пацаненок не стал церемониться и добил его мечом. Руки ребенка, хотя и тонкие были жилисты и сильны — закалены тяжелой работой.
Другие мальчишки также проявляли напор, дрались как черти, визжа и ругаясь подбирая выражения покруче!
Стену удалось очистить быстро, внутри бой чуть затянулся, опасаясь мести рабов, хозяева отчаянно рубились. Правда отросшие животы плохие помощники в схватке с бешенными невольниками.
Главный хозяин, шейх Самма попробовал уйти через подземный ход. Он прихватил с собой мешок с камнями и золотом. Может, у него был шанс, но подвела жадность. Красивая девушка Рита, да еще с медным цветом кожи слишком большой соблазн.
— И иди сука за мной! — шейх подхватил ее за пышные волосы.
— Не надо я сама пойду господин! — Взмолилась она.
— Не шлюха! Мне нравиться тебя таскать!
— Но ведь это больно!
— Когда мы смоемся, я прикажу повесить тебя за волосы и подпалить огоньком.
— Ты зверь! Но я люблю, тебя поверь!
Девушка прижалась к хозяину, то сунул свое грязное рыло к ее чистому лицу и принялся лизать. Тут рука Риты нащупала на поясе шейха кинжал и со всего размаха всадила его в набухший живот.
— Вот тебе порождение тьмы.
Шейх выронил мешок и отпустив волосы. Его руки старались закрыть глубокую дырку, вываливались кишки.
— Тварь! Ехидна! — Рычал он.
— Нет! Я поступила справедливо! Сколько ты замучил девушек и мужчин. Даже детей сажал на кол и прибивал гвоздями к столбу. Это справедливая месть.
— Чертовка!
— Богиня! Ты меня порол!
— Мало бил!
— А ведь во мне течет дворянская кровь.
— Ничего шлюха! Войска подавят бунт, а тебя будут так истязать, что я покажусь тебе ангелом!
— А что у них фантазия богаче твоей?
— На тебя хватит! — Богач дернулся и застонал. — Больно! Принеси мне мази гцифи.
— С какой стати?
— Я дам тебе вот этот мешок с золотом.
— Он и так мой! Ладно, только из чувства милосердия, где мазь гцифи?
— Шкаф в форме летающей коровки знаешь?
— Да! Я видела, такой красивый с камушками.
— Так вот надо засунуть руку в голову, и ты легко достанешь шкатулку с мазью. Придешь по мне и смажешь.
— Даже негодяй заслуживает медицинской помощи. Жди меня.
Девушка бегом помчалась в комнату. Ей было плевать на богача, но такая ценная мазь весьма редка и пригодиться повстанцам. А затем она выдаст ненавистного урода повстанцам.
Рабы уже разбежались по комнатам. Двое из них увидели красивую полуголую девушку. Здоровые парни голодные до женской ласки ринулись к ней. Девушка много трудилась, оттолкнула нападавшего сильными ногами, и крикнув:
— Если вы хотите получить денег. То знайте там в подвале кукует агрессивный тип, с мешком золота.
— Мы не любим агрессии!
— Но он еще и богатый!
— Тогда это лучше сразимся! Где подвал?
— Вот там следуйте за моей рукой!
Молодые, черные рабы бросились туда, где указал ее пест. Девушка усмехнулась и забежала в комнату. Обстановка была довольно богатой, но беспорядочной. А вот и сам литый из золота шкафчик. Рита, не долго думая, сунула руку. Она скользнула вовнутрь и в этот момент челюсть сомкнулась.
Красавица завизжала, острые как лезвия бритвы зубы срезали кисть.
— Ой, как больно! — Закричала она. — Это так подло!
Несмотря на дикую боль, девушка лихорадочно пыталась перевязать кисть своей руки. Победоносцев, слыша женские крики, решил, что кого-то насилуют, и быстро ворвался в комнату. Увидев облитую кровью красавицу, закричал:
— Кто посмел это сделать?! Я натяну его достоинство на задницу! — В порыве гнева юноша мог быть грубияном.
Слезы лились из глаз Риты, не столько даже от боли к ней рабыне не привыкать, как от осознания, что теперь она калека.
— Это он! — Девушка указала на шкаф.
— Раз так, то это ужасно! — Победоносцев с силой рубанул по голове оскаленное насекомое. От удара конструкция погнулась, более мягкое золото надрубилось. Юноша продолжил бить, пока не размолотил шкафчик на осколки.
Девушка заметно побледнела, к ней подскочила белоснежная Часса. Оно ловко наложила жгут, остановив кровь. Победоносцев достал отсеченную кисть, она побледнела, но все еще была теплой.
— Отлично! Надо позвать Хрома. Может он ее прирастит. — Юноша громко свистнул.
Часса спросила:
— Кто надоумил тебя сунуть сюда руку?
— Самма!
— Что сунула сама? — Удивился Победоносцев.
— Нет этого урода зовут Самма.
— Раз так то его нужно четвертовать.
— Он в подвале и тяжело ранен. Вы успеете его поймать. Если не сдохнет.
Победоносцев попытался удержать кисть, как вдруг она, обернулась скользкой ящерицей, которая попробовала улизнуть. Не будь юноша от рождения ловок, может, ей это и удалось. Тем более кто схватил он не за хвост, а за шею.
— Ого, необычное волшебство. Надо показать Хрому.
Лицо у раненой девушки стала матовым, и она потеряла сознание.
Часса вовремя подхватила ее:
— Нервная девушка! Будет жалко если она останется калекой.
— Ну, это надеюсь поправимо. Только вот Хром, куда-то пропустился, он обещал быть рядом со мной.
— Да тут я! — Колдун выскочил из-за двери. — Я чувствую магию.
— А я держу ее в руках.
— Что же и это не плохо! Это смесь медузы и ящерицы, видишь она полупрозрачная, видно как бьется три сердца.
— Что же это впечатляет. Девушка потеряла руку и вместо нее ящерная медуза. Думаю, несмотря на всю ловкость подобной твари — это не совсем равноценная замена.
— Зато одна из частей тела может плавать, а это отнюдь не плохо. Своего рода сверхспособность.
— В чем она заключена, ведь это инвалидность.
— Как сказать! Ведь уже не просто животное, а часть женского тела. А управлять животным сложно. Теперь же эта крохотная ящерка способно сжаться и проскочить в любую щель или пролезть через стенку. Кроме того, ее практически невидно, эта разновидность вроде хамелеона.
— Потрясно! — Произнесла Часса. — Я не думала что такое возможно. Отрубить кисть и заставить ее шпионить.
— Бывает, что поражение сулит, большие беды, но это лишь отражение будущей победы. — Заметил колдун.
— Так что расколдовывать ты ее не будешь?
— Нет! В войне победу приносит доблесть и хорошая разведка. Чтобы бить — нужно сначала увидеть цель, а то вывихнешь кулак. Но чтобы не случилось беды рану нужно залечить.
— Не хорошо девушке быть калекой. Ведь это ее изуродует! Можешь сделать ей руку?
— Я подумаю! Может, и смогу исправить. Вообще большинство магов куда лучше убивают, чем лечат.
— Я с этим согласен! Покалечить может любой дурак, вылечить не каждый умный.
— Много грубых плачей — мало лечащих врачей!
Рабы приволокли хозяина Самма, похоже, что он издох. Рита пришла в себя, ее личико скривилось от досады.
— Опять он обманул всех! Ушел, не заплатив по счетам.
— Я велю его повесить! — Заявил Победоносцев. — Пусть его труп станет предупреждением для всех кто подл и жаден.
— Это разумно! Но кто вернет мне руку.
— Вот он!
Хром поклонился, в руках загорелся шнур.
— Не печалься! Тебе не быть калекой. Так что Рита быть тебе великой шпионкой. Ты ведь хочешь отомстить всем богатеньким и сильный в этой империи.
— Разумеется. Не быть рабом, униженным в пыли!
— Так вот поможешь нам! В этой империи дурное управление, так что горбатую систему исправит могила!
— Странно! Я вижу в тебе много энергии. И мудрости! Я готова присоединиться к вам.
— Тебе будет больно, но ты сумеешь взять верх! Без боли нет доблести, без доблести, нет победы!
— Я женщина — значит, привыкла терпеть.
— Когда не хватит терпения — поможет пение!
Все рассмеялись. Победоносцев был в хорошем настроении. Начало было победоносным, а значит нельзя терять время. В первую очередь необходимо образовать из рабов армию, прежде чем они разбегутся. Так что народ как железо, пока не остыл, придавай ему нужную форму. Юноша вышел на стену, и приказал:
— Трубить сбор собрать всех.
Часса спросила:
— Женщин тоже!
— Да! Нам понадобиться каждый меч. Поторопитесь, грабежей не будет, все поделим поровну.
Сбор невольников занял некоторое время, пришлось даже применить плети. Сам Победоносцев вынужден был помочь немногим из числа тех, кто не потерял голову и обуздать грабежи. Юноша хорошенько дал по ушам пятерым самым рьяным бандитам, одному даже отсек голову. Это подействовало. Общий сбор устроили в темноте при свете факелов. Освобожденных рабов, были тысячи, Победоносцев прикинул, что не менее двенадцати тысяч, правда среди них много детей и женщин.
Он выступал с самой высокой башни детинца. Колдун стоял с противоположной стороны, он держал под контролем все сборище. Невольников жестоко эксплуатировали, а слабых казнили или забивали. Так что в целом они выглядели недурными бойцами. Только вот выучка им необходима. Победоносцев выступил с зажигательной речью. Особенно настойчиво он объяснял необходимость создание большой освободительной армии.
— Единство, мужество, бескорыстие — ключи к победе, свободе, счастью! Без дисциплины нет армии, а без армии не обрести свободы! Труд сделал нас сильнее, помноженный на ум даст свободу, а вместе с удачей принесет счастье!
Так что станем единым целым и сбросим цепи!
Рабы выражали бурными криками одобрение! Лишь один раб, с множеством шрамов и гордым видом молчал. Его взгляд выражал самую крайнюю степень презрения.
Победоносцев предложил выбрать единого вождя восстания!
— Командир как вершина пирамиды — должен быть только один, иначе даже такая прочная конструкция рухнет!
Рабы вопили:
-Верно! Веди нас.
-Ты будешь нашим вождем! — Неожиданно сумел перекричать всех мальчишка.
Это удивило Победоносцева: как такое вообще возможно. Он всмотрелся внимательней, в руках у ребенка было что-то похожее духовую трубу только толще. И с помощью этого приспособления он грохотал.
— Далеко пойдет пацан! Как его звать?
— Хук! Я специально узнавала. — Подсказала Часса.
— Простое имя!
— Зачем сложности!
-Объявляем голосование! — Объявил колдун. У него был настолько громовой голос, что заколебались пальмы. — Кто за то чтобы вождем был Победоносцев, поднимите вверх правую руку! Голосуйте за правду, свободу и честь! И ваша жизнь станет такой, что позавидуют боги! —
Невольники, охваченные энтузиазмом, почти единогласно вскинули вверх свои десницы. Они выглядели по-боевому, а их единодушие навело на мысль, что, не применил ли тут свои чары Хром.
Правда разве не его приход дал им свободу и возможность ощутить себя настоящими гулями. Значит, оно закономерно встречать Победоносцева как дождь в засуху. Радость читалась на лицах бывших невольников. Это напоминало пробуждение.
