Босая блондинка за решеткой

Главная надзирательница хихикнула, заметив:

— А ты на нее запала! Завтра утром, ты ее тоже обыщешь. Но если к вечеру не будет подписана явка с повинной то...

Валя прорычала:

— Она будет моей! Я ее помну и порву!

Главная тюремщица рыкнула:

— Одевайся и в камеру. Выспись хорошенько. Если признаешься следующую ночь, проведешь в тюремном люксе, с телевизором, душем, большой мягкой кроватью.

Тореадора с надеждой спросила:

— И с интернетом?

Главная надзирательница рявкнула:

— А вот это нет! Ты слишком многое способна разболтать! Ну, иди к себе скорее.

Тореадора натянула робу и отправилась в камеру. Тесновато в ней конечно, но хоть отдельная жилплощать. И чисто, и крыс и, тараканов нет. И не воняет. Если еще номер с душем, и телевизором, и мягкой постелью то и неплохо. А так матрас тонкий, на дереве долго лежать стремно. Подушки вообще не дали. Одеяло, какое-то не того. И пахнет хлоркой. Не очень хочется и робу снимать, и голой в такую постель ложиться. Хорошо, что еще теплая погода стоит. А как в этой камере холодно до отопительного сезона? Ух, неприятно об этом думать.

Тореадора все-таки скинула робу и накрылась одеялом. Постаралась уснуть. Но как часто бывает, сон не идет. Тюрьма место мрачное. И не слишком тихое. Но тут стены со звукоизоляцией, и так спокойно. И вроде бы хочется спать, в прошлую ночь Тореадора недоспала. И в последние несколько ночей не досыпала. А нет сна.

Тревожные мысли лезут в голову. В самом деле, что ей делать? Написать явку с повинной. Прекратить бороться? Или поупрямиться еще? Ну, что опять ее будет грубо щупать, причиняя боль, эта горилла Валя. Не охота попадать в такие жесткие лапы. Обыск вообще очень унизительный, когда тебя за руки и ноги мужчины держат.

Кроме того одним обыском мучения не ограничатся. Это понятно. Если признаться, то до суда, можно и в самом деле пожить по-человечески. Смотреть телевизор, спать на мягкой кровати, есть хорошую пищу. Да что ей очень хочется покушать. А ужина не принесли. А на голодный желудок тем более не уснешь. До суда ее точно не тронут.

Потом... Потом скорее всего уберут как ненужного свидетеля. Или продадут в азиатский бордель. А там под разных узкоглазых ложится. Пока не загнешься. Да перспектива очень нехорошая.

Но и отказ ничего не сулил. Ее все равно осудят и убьют. А то и продадут в бордель, которым владеет мафия.

Только еще до суда будет масса мучений.

Так что выбор крайне невеселый. Что-то между чумой и холерой. Да не позавидуешь ей.

Тут правда у Тореадоры мелькнула мысль: а если поторговаться на счет трехсот тысяч долларов? Ведь ее родители и брат вполне могут получить эту сумму! Хоть какое-то утешение. Семью обеспечит. Мда не повезло ей.

Подумать только, могла получить двести тысяч долларов только за секс в машине.

Девушка тяжело и непритворно вздохнула. Ну и фортуна, как она вертится. С ее внешностью, Тореадора могла жить в Москве как королева. И мужик богатый сам ее нашел. А теперь она фактически смертница.

И кто виноват? Случай... Или может и она сама! Взяла бы кольцо с бриллиантом, перепихнулись бы они. Может, потом и не захотел бы миллиардер с ней шашни заводить.

Тореадоре, хотелось заплакать, но глаза оставались сухими. Но только на душе стремно.

Двери камеры бесшумно открылись. Появилась уже знакомая Ольга. Она подошла к бесшумно к кровати и спросила Тореадору:

— Не спишь?

Девчонка-студентка ответила:

— Сама видишь!

Ольга достала из кармана халата банан и сунула Тореадоре:

— На попробуй!

Девушка искренне поблагодарила:

— Спасибо!

Есть и в самом деле хотелось весьма сильно. Тореадора стараясь не спешить облупила банан и жуя, спросила:

— Трудная у вас работа?

Ольга с улыбкой ответила:

— Как и везде. Но стаж идет год за два, есть льготы, зарплата нормальная. Да и женщины обычно послушнее мужчин.

Тореадора кивнула и заметила:

— Да... Тут с ума сойти можно!

Ольга еще шире улыбнулась и возразила:

— Разные и интересные личности среди заключенных встречаются. А вот сначала попала надзирательницей к малолеткам. Была тогда совсем юной, да и сейчас, я еще девчонка. Но тогда вообще. Пацаны стали заигрывать со мной. Ну, я пробовала отшутиться. Но они упорные. Так я одному дала ногой в пах. И меня перевели к женщинам. Кстати, я должна была их обыскивать. А это не так уж и приятно. Не все ведь такие красавицы как ты.

Ольга очень осторожно положила руку на голое плечо Тореадоры, и задышала сильнее. Девушка-заключенная сидела обнаженная, и конечно же очень соблазнительная. В взгляде Ольги читалось желание. Но она не решалась наброситься первой, на чудную красоту.

Вместо этого произнесла:

— Когда меня только-только приняли в надзирательницы, то поручили обыскивать мальчиков. А я тогда была еще такой стеснительной. Привели пацана лет на вид не больше пятнадцати. И он краснел от стыда как помидор и я. Просто ужас. А пацан такой симпатичный. — Ольга закатила глаза и стала очень нежно гладить Тореадору по груди. — Она так дрожит и возбудился когда я его, все-таки стала щупать руками в перчатках. И я возбудилась, и мы оба были на грани обморока от смущения и стыда.

Тореадоре нравились нежные прикосновения Ольги. Они напоминал ей Андрея. Тоже очень ласкового юношу. Несмотря на двадцать лет от роду, у студента четвертого курса Андрея, совсем не росла борода. И его личико был нежным и гладким, как у девушки. При этом тело очень мускулистое и рельефное с чистой кожей без волос. Ну, прямо как статуя античного юноши, но только живая и трепещущая.

Андрей так умело заводил женщин, что те млели от его прикосновений и увивались толпами. Сам юноша подрабатывал в стриптиз-баре. Даже ходили слухи, что он не совсем традиционной ориентации.

Хотя злые языки много болтают.

Тореадора спросила Ольгу:

— А разве мужчин могут обыскивать женщины?

Девушка хихикнула и заметила:

— Чтобы не было подозрений в гомосексуальных связях, стараются, чтобы подростки как можно чаще контактировали с лицами противоположного пола.

Ольга наклонилась к Тореадоре и стала нежно целовать девушку в верхнюю часть груди. Делая это ласково и умело. Тореадора попробовала отстраниться, но делала это как-то неуверенно. Словно руки у нее были ватные.

А Ольга осыпала нагую грудь Тореадоры все более настойчиво, и с жаром.

Вот она уже сама стала расстегивать свой медицинский халат. Обнажая тело, в черном бикини.

Ольга выглядит лет на двадцать, очень стройная, не такая крупная как Тореадора, но красивая и подтянутая. И груди у нее тоже развиты. А волосы белые, натуральная блондинка. Прислоняется к Тореадоре и ласково водит по телу руками. И от этого становиться так жарко, так возбуждающие. Ольга соблазнительно шепчет:

— Я потом тоже ласкала в боксе мальчишку. Мы были на вершине оргазма. Но его тело не сравнить с твоим телом. Ты само совершенство. От улыбки до жеста выше всяких похвал. Хотя и мальчишка был еще таким свежим, мускулистым.

Тореадоре, кажется, что ее ласкает подросток, и она заводиться все сильнее. Вот Ольга скидывает с себя лифчик. И ее вишневые соски соприкасаются с клубничные сосками Тореадоры. Грудь девушки-узницы немного крупнее, чем у надзирательницы, более загорелая, на солярии. А приятно девчонкам, когда из соски трутся друг о друга.

Тореадоре, снова вспомнился Андрей. Как он виртуозно умел работать с грудями. Этот юноша был таким ласковым и изощренным. В нем такие были силы и вместе с тем гармоничность. А Ольга, как она целует твою грудь, сколько в ней нежности и страсти. Ох, как это великолепно, и приятно, соски твердеют, наливаются соком.

Ольга спускается все ниже и ниже, ее язык работает с животом. Лижет шоколадные плиточки пресса Тореадоры. Девушка в ответ целует Ольгу в плечи. Чувствует губами свежую кожу юной надзирательницы.

Ольга спускается еще ниже. По бритому лобку Тореадоры, и вот ее язычок входит в увлажненный грот Венеры.

Тореадора сладострастно стонет, и ее захлестывает волна экстаза. Как это здорово, как это волшебно. А язык у Ольги такой длинный, такой проворный и умелый.

Тореадора содрогается в экстазе. Только, Андрей мог так умело работать языком. Руслана попросить она и не смела. Кавказец был более груб при занятии любовью, но тоже доставлял ей удовольствие.

Тореадоре, даже нравилось, когда ее берут груд, крупным, нефритовым стержнем. И тебя пронзает сладострастная волна, а боль отдается наслаждением.

А Ольга очень умело работает язычком — длинным, проворным, искусным. Видимо она уже не первый раз такое делает.

Тореадора сладострастно стонет, и извивается. Из горла издаются восторженные крики — накрывает волной оргазма. Словно цунами из сиропа плещется в каждой твоей клетке. И такой иступленный восторг.

Ольга продолжает работать языком, а ее руки ласкают Тореадора груди. Какие проворные, тонкие, длинные пальцы у надзирательницы. Как она возбуждает соски.

Тореадора вскрикивает, и стоны ее становятся сильнее. Это просто божественно. Ну и девка это надзирательница. И сколько от нее удовольствия.

Тореадора раньше не спала с девушками: хватало с избытком поклонников среди мужчин. Но не представляла, как это может быть приятно. Особенно если тебя ласкают так нежно и умело. И при этом ты сам извиваешься.

Тореадора тоже пробует гладить упругие груди Ольги. Надзирательница тоже возбуждена. Ее тело блестит от пота, а груди стали твердыми, словно спелые яблочки.

А язык неутомимый. И Тореадору накрывает новая, еще более сильная волна оргазма. Ее сотрясает, и вопль вырывается из горла. В нем столько экстаза и возбуждения.

Тореадоре, представляют мускулистые, гладкие тела юношей-культуристов. И кажется, парни к ней со всех сторон руки и ласкают юное, сильное тело девчонки. А Тореадора чувствуя в себе вихри оргазма, которые крутятся все быстрее постанывает сильнее.

Ольга тоже заводиться. Ее правая рука уже спустилась и ласкает лоно надзирательницы. Тоже начинает громко постанывать. Мускулистые и крепкие тела девушек в неге. Такое взаимное, непередаваемое удовольствие. Словно твориться чудо. И сказка становиться былью.

Ольга чувствует в себе инстинкт самца. Отрывает от лона, и ее губы сливаются с губами Тореадоры. И оба девичьих теле сливаются, соски трутся с сосками, а лоно с лоном.

Обе девушки в унисон ревут и сладострастно стонут.

. ГЛАВА ? 6.

Мишка кивнул с улыбкой:

— Тут одна воспитательница всего тридцать два года ей, самый сок, за секс с малолетками всего десять баксов берет. Тут вообще чувих много. Есть и девочки-заключенные, их правда редко берут под стражу до суда. И полно вертухаек. Тут их много и в основном молодые.

Славка с белоснежной улыбкой произнес:

— И девчонки самый цвет, любят делать, нам минет!

Мишка хихикнул, и произнес:

— Остроумно и пошло!

Славка хихикнул и оскалился. Павлуша сел, на койку, и провел рукой по голове, заметив:

— Теперь я зек!

Мишка спросил, немного подумав:

— А тебя в чем обвиняют?

Сашка понимая что врать бесполезно, честно ответил:

— В убийстве взрослой женщины!

Мишка, ехидно усмехаясь, спросил:

— Ты ее ревновал, или она над тобой издевалась?

Александр сердито хлопнул кулаком по матрасу:

— Да я ее и не знаю! Даже не видел ни разу!

Мишка присвистнул и ответил:

— А чего менты на тебя взъелись!?

Сашка почесал бритую голову, и ответил:

— Может быть, потому что убитую нашли в комнате учительницы...

Мишка нахмурился:

— А ты причем?

Смазливый Сашка тесно ответил:

— Я ее любил, и у меня там были ключи от ее квартиры.

Мишка приложил к носу палец и к губам и спросил:

— Ты ее трахал?

Сашка покачал головой:

— Это конечно не совсем корректно... Мы любили друг друга. Это не был секс животных, а романтическая любовь!

Мишка кивнул согласно:

— Понимаю... У меня тоже есть девушка. Жаль только, что мне светит реальный срок!

Любопытный Сашка с удивлением спросил:

— Девушка? А что суд был?

Мишка вздохнул и ответил:

— Еще нет! Но если до суда оставляют под стражей, то значит, точно закроют! Колонии я не боюсь. Топать зону буду где-то с Подмосковье, а так жить можно. Качалка в колонии есть, бассейн, почти как в детском лагере. Если авторитеты не наедут, то будет вполне ништях. Сейчас времена другие. Менты малолеток трогать бояться, и если свои не трогают, то на зоне особых проблем не возникает.

Славка добавил:

— Там еще и компьютерные залы есть! И на экскурсии возят. На завтрак бананы... Жить можно!

Мишка ухмыльнулся и заметил:

— Ты Славка слишком интеллигентный. Не все ребята и паханы это любят. Так что можешь предметом издевательств. Если конечно твой ум не оценят!

Славка остроумно ответил:

— Сильным быть неплохо, что и говорить, но должны и шарики ловить!

Петька заметил:

— Сейчас ребята не такие злые как раньше. Ум тоже цениться!

Мишка со смешком ответил:

— Да! Сейчас на малолетке лучше, чем на взросляке.

Открылось оконце, и надзирательница в белом халате произнесла:

— Полдник!

И положила четыре запеканки с изюмом и по мандарину. Мишка ухмыльнулся и сказал:

— Бери и мое хоккеист... У нас своих передач что не съесть! Холодильник полный!

Петьки хихикнул, взял мандарин, и поморщился:

— Не люблю запеканку! Бери Паша и мое!

Славка кивнул с улыбкой:

— Да и мое бери! Тем более тебе силы понадобятся!

Сашка с удивлением спросил:

— А что будет!

Мишка ответил с ухмылкой:

— Сейчас пацанов поведут в тренажерный зал. Чтобы были здоровые, нас качают! Там самые здоровые проверят новичка на жим лежа. Меньше своего веса сделаешь...

Мускулистый Сашка напрягся и спросил:

— Что будет?

Мишка хихикнул:

— Смеяться будут! Ну, у нас отделение беспредела не допускает. Но будут считать слабачком и салагой.

Сашка уверенно ответил:

— Я два своих веса выжму! С этим все в порядке!

Миша кивнул головой:

— Так покрепись! Чтобы еда чуть улеглась!

Александр взял пластмассовой запеканку и принялся есть. Приготовлена она неплохо, да еще с изюмом. А мальчишка был голодным. Да неплохо кормят в тюрьме. Тут еще и мандарины спелые. Крепкий Сашка съел все четыре порции, и тут вспомнив, спросил:

— А мне за это ничего не будет?

Мишка отрицательно мотнул головой:

— Да нет! Тем более это казенная пайка! Мы ее почти не едим, хотя тут готовят неплохо. Но у нас всех троих родители и родичи не бедные, так что мы свое еле успеваем съедать!

Пашка кивнул с ухмылкой:

— Так и разжиреть с СИЗО недолго!

Славка с тревогой заметил:

— Однако тебе Сашка могут и запретить передачи!

Александр насторожился:

— Это еще почему?

Славка отметил:

— Если обрили наголо, и переодели в рваную робу, то менты очень тебя не любят. Словно ты террорист. Даже обычных убийц сейчас наголо не бреют, разрешают ходить в своем. Так что и передачи могут закрыть!