— Тут стены такие, что нас рикошетом поубивает. Надо уходить.
Это как раз понятно, вот только куда...
С каждой секундой становилось все понятнее, что идут не навстречу им, а следом. И куда теперь деваться?
Когда разговаривающие приблизились настолько, что стали слышны слова, решение созрело окончательно. Вряд ли тут заблудился отряд любителей спелеологии из пяти мужиков, разговаривающих преимущественно матом, да ещё и шумно выясняющих между собой отношения. И Игоря среди них точно не было — уж его-то она бы узнала.
— Давай за мной, — кое-как отодвинув придавившего её Андрея, Ульяна, схватив его за запястье, потащила в неприметный боковой коридор.
Можно было бы проверить справедливость фразы, про то, что если жить захочешь, не так раскорячишься, и заставить Лебедева лезть в отверстие смотрового окна. Но тогда он перегородит ей обратный путь, а летать Уля как-то пока не научилась.
— Куда?
На нижнем уровне сказывалась близость реки, и узкие скошенные ступеньки были покрыты каким-то склизким противным налетом. Ульяна, проехав по одному такому выступу, едва не спланировала вниз, проведя спуск в турбо-режиме, но схватившая её сзади за ремень джинсов рука не дала свернуть шею.
— Спасибо, — как ни была велика неприязнь, но сейчас нужно держаться вместе, если хотят остаться живы сами и найти Игоря.
— Куда мы идем?
— Тут недалеко, сейчас увидишь.
Через десяток метров лестница закончилась, и в лицо пахнуло сыростью, запахом влажной побелки и каким-то странным ароматом, немного напоминавшим амбре замусоренного городского пруда. Тина, водоросли, гниющие растения...
— Здесь совсем рядом река, поэтому так пахнет, — Уля схватила его за руку и потянула куда-то вправо. — Иди сюда.
Дальше тоннель перегораживал обвал. Старые глыбы мела, покрытые какой-то не то плесенью, не то патиной, отливали серо-зеленым, с буроватыми подпалинами. Более мелкая порода от времени и сырости превратилась в густую массу, чем-то напоминавшую побелку, которая тут же намертво прилипла к подошвам обуви. Потрескавшиеся стены, просевший свод...
Полное впечатление постапокалиптики.
— Давай сюда, — девушка показала на довольно высокую нишу, которую сразу и не заметишь из-за перекрывающих обзор глыб. Глубиной всего около пятидесяти сантиметров, зато надежно скрыта в густой тени.
— Прижмись ко мне, — Андрей протиснулся первым, прижавшись лопатками к влажной стене. Та даже через футболку и толстовку казалась обжигающе-холодной и какой-то липкой. Мерзостное ощущение.
Поскольку голоса хоть ближе и не становились, но и удаляться не спешили, Уля безропотно нырнула в ту же щель и попыталась слиться с местностью. Рюкзаки пришлось бросить под ноги, чтобы освободить хоть немного места. Потому что эта щель на две персоны рассчитана точно не была.
Фонарики пришлось выключить, чтобы не привлечь внимание, и теперь и девушке приходилось сжимать зубы, чтобы не взвыть от ужаса. Даже сама не заметила, как вцепилась пальцами в плечо Андрею, стараясь не запаниковать.
Чтобы рассмотреть, что происходит в коридоре, ей приходилось выворачивать голову, но пятно света, медленно движущееся по ступенькам, как-то не особо радовало.
Хотя вскоре оно исчезло, да и шум начал потихоньку стихать, шевелиться, а тем более покидать убежище было преждевременно.
И все бы ничего, но, судя по ритму и частоте дыхания, состояние у Лебедева лучше не стало. Уж это она, прижатая, щекой к его плечу, чувствовала очень хорошо. Вот только истерики в мужском исполнении им сейчас и не хватает...
— Потерпи немного, они скоро уйдут, — Уля как-то неловко погладила мужчину по руке, не зная, как ещё можно успокоить и поддержать.
— Все нормально, я продержусь.
По голосу было понятно, что потребуется для этого немало душевных сил, но тут выбирать не из чего.
Из-за влажности холод казался намного острее, и спустя пару минут они оба начали отчетливо постукивать зубами.
— Вроде, все... — Уля высунулась из ниши и прислушалась. Тишина просто гробовая. Сравнение не очень хорошее, но раз уж не слышно вообще ничего.
— Как далеко до тех усыпальниц? — Андрею приходилось прикладывать определенные усилия, чтобы держать себя в руках, но он старательно отгонял навязчивые мысли о том слое мела, который отделяет их от поверхности.
— Совсем рядом, но мы идем назад. Я тебя туда не поведу, сам понимаешь, что это опасно.
— Угу, — он забрал не только свой, но и её рюкзак, развесил их по плечам. — А ещё я точно знаю, что больше сюда не полезу.
— Давай договоримся, я выведу тебя наверх, подождешь снаружи, а сама сбегаю в тот тоннель. Мне на все понадобиться минут десять-пятнадцать, — свет она включила на самый минимум, чтобы не привлечь излишнего внимания, поэтому по лестнице пришлось подниматься почти на ощупь.
— Исключено, — хоть говорил он и с некоторым присвистом, получилось все равно слишком уж с барскими интонациями. — Тут, оказывается, слишком людно.
— Если бы я была одна, давно все бы проверила и вернулась обратно.
Уровнем выше никого не было. Или, как вариант, гости хорошо замаскировались, но Уля была уверена, что те их не заметили.
Интересно, что же им тут понадобилось?
— Пойдем вместе, — судя по тому, как Андрей сощурился, когда Ульяна на него недовольно оглянулась, он готов был тут и помереть от инфаркта, но настоять на своем.
— Черт с тобой, идем.
Можно было бы оставить его здесь, а самой смотаться в усыпальницу и обратно, но девушка была уверена, что он держится, пока они вместе. Может, мужская гордость не дает сорваться, а может, просто присутствие живого существа рядом, но расходиться по разным углам им точно нельзя. Да и страшно так, что у самой коленки трясутся. Пусть Андрей и почти враг, но все-таки мужчина...
— Может, отдашь рюкзак? — наткнувшись на его не очень добрый взгляд, Уля только пожала плечами. — Ну, нет, так нет...
Этот коридор был гораздо суше и лучше сохранился, чем тот, в котором они были до этого. Во всяком случае, никакой влажности, слизи на стенах и полу, не было и в помине. Только тишина и немного спертый воздух с ноткой какой-то приглушенной вони. Чем именно тут пахнет, Уля сразу не определила, а вот Лебедев мгновенно подобрался и резко задвинул девушку за себя.
— Не высовывайся. Дальше куда?
— Направо...
Говорили они оба шепотом, хотя, судя по густому, даже, скорее, вязкому безмолвию, вполне могли орать в голос, все равно рядом никого нет.
Несмотря на не самую веселую причину этой прогулки, да и наличие не особо желанного спутника, Ульяна с каким-то предвкушением спускалась вниз. Может, кто-то назвал бы её черствой, но в то, что Игорю грозит реальная опасность, она не верила. Он из тех, кто всех взбаламутит, поставит с ног на голову, а потом объявится и примет участие в своих же поисках. И даже возмутиться тем, что ему за все это надают по шее.
Что бы там не хранилось до недавнего времени, сейчас комната была абсолютно пуста. Углубления в стенах под гробы для обитателей монастыря, небольшой постамент для целей, о которых теперь уже и не узнаешь. Идеально-чистый пол... А вот это уже интересно. Во всех остальных помещениях лежал всякий мелкий мусор, песок, да и просто осыпавшаяся меловая пыль, тут же словно кто-то хорошенько поработал веником. Что за странная блажь, устраивать генеральную уборку в таком месте?
— Похоже, мы опоздали, — Лебедев опустился на колено, внимательно рассматривая что-то под ногами.
— Наверное... Что там? — Уля посветила во все углы, но ничего интересного не увидела. Разве что в самом углу что-то блеснуло.
— Тут темное пятно. Может, просто что-то пролили, а может, и кровь.
Девушка, подобрав блестючую штучку, оказавшуюся обычной металлической пуговицей, быстро подошла к Андрею.
Даже если это и кровь, вряд ли тут кто-то умер — пятно было маленьким, всего-то сантиметров десять в диаметре. Если это вообще не пролитый кем-то из посетителей томатный сок.
— Как видишь, Игоря тут нет. И не думаю, что он здесь вообще был, — Ульяна повертела пуговицу в пальцах. Самая обыкновенная, ни инициалов владельца, ни каких-то других ориентиров. То есть, потерять её мог кто угодно и когда угодно.
— Нет... Ладно, пора возвращаться.
Судя по тому, что даже в немного приглушенном свете фонарика Лебедев был слишком уж бледным, с возвращением на свежий воздух стоило поторопиться.
И вообще, как ни старалась Уля продолжать относиться к нему с прежним презрением, но уже за то, что при таком не самом радостном состоянии держит себя в руках и не впадает в панику, его стоит уважать. Как и за попытку найти брата, пусть сам факт его исчезновения пока несколько сомнителен.
Ещё раз оглянувшись по сторонам, они поднялись к той самой развилке. Уля уже хотела заговорить, чтобы как-то подбодрить Андрея, но тут же закрыла рот.
Снизу, именно на той лестнице, по которой они спускались, чтобы спрятаться, пробивался свет.
— Да говорю тебе, нет тут никого... — мужской голос казался каким-то слишком уж грубым, словно его обладатель был простужен.
— А следы,
* * *
, тоже привиделись? — это уже второй, более молодой и высокий.
И Ульяна, и Андрей тут же опустили глаза вниз. Та самая меловая гуща, в которой они потоптались, когда пряталась внизу, налипла на обувь, и теперь по густоте и яркости вполне могла поспорить с масляной краской.
— Нашли кого-то?
А это уже с другой стороны — от выхода.
Уле очень хотелось грубо, но доходчиво выругаться, только что от этого проку? Значит, придется рискнуть спутником.
— Быстро за мной! — чтобы прошептать ему это на ухо, ей пришлось приподняться на носочки.
— Веди.
Проход смотрового окна, к сожалению, за эти несколько дней шире не стал. Но Ульяна в него нырнула почти с размаху, змейкой скользнув по узкому лазу.
— Давай вещи.
В неё тут же полетели оба рюкзака и мужская толстовка. Вообще-то правильно, с голыми руками у него больше шансов пролезть...
— Я вряд ли помещусь, — Андрей примерился к проходу, но справедливые сомнения притормаживали. Зато сознание, что за их спинами остались какие-то непонятные личности с явно недружелюбными намерениями, наоборот, подгоняло.
— Если плечи пройдут, то и все остальное влезет, — Уля встала на колени и протянула ему руки. — Давай быстрее, я помогу.
— Лучше отойди, все равно сил не хватит, — судя по напряженному голосу, Лебедев все-таки предпринял штурм окна.
— Наверное, так трудно — узкая нора, темнота, клаустрофобия...
На пару секунд все стихло.
— Ты издеваешься?
— Нет, придаю ускорение.
Неизвестно, помогли её рассуждения о тяготах его судьбы, или же просто Андрей смог каким-то образом ужаться до приемлемых размеров, но уже совсем скоро он присоединился к Уле, которая без сил опустилась возле стены. Правда, кожу на локтях содрал в кровь, да и ладони оказались тоже поцарапанными.
— Садись, — она кивнула на место рядом с собой и вынула из рюкзака большую косметичку, в которой носила все медикаменты. Небольшой уступ возле самого окна перекрывал вид, и оттуда невозможно было рассмотреть, есть кто-то на балконе или нет. Если среди них одни мужики, вряд ли кто-то рискнет лезть сюда, чтобы проверить, это у Лебедева выбора не было, пришлось строить из себя ужика, а вот более вменяемые личности точно побоятся застрять.
Андрей безропотно позволил промыть себе ссадины сначала водой, потом перекисью, но вот от пластыря отказался наотрез.
— Вообще-то правильно, нам ещё обратно лезть, все равно обдерешься, — Уля спрятала принадлежности для оказания первой помощи и прикрыла глаза, греясь под косыми лучами вечернего солнца. Но продолжала чутко прислушиваться. Незваных гостей не показывалось, да и вообще сюда мало кто приходил — слишком уж трудной и узкой была дорога.
— Мы не будем возвращаться через пещеры, — пока она изображала разомлевшую от тепла ящерицу на камне, Андрей внимательно осмотрелся. — Если они заметили свежие следы — а они их заметили — разумнее всего ждать на выходе. Ты же сама сказала, что дольше нескольких часов находиться в комплексе нереально.
О том, что туда больше не сунется ещё и потому, что Ульяна оказалась права насчет клаустрофобии, он не сказал бы ни за что. Не хватает только перед этой малолеткой позориться. Может, конечно, это было что-то другое, но ощущение удушья и надвигающихся со всех сторон стен вряд ли может оказаться чем-то иным.
— И как тогда отсюда выбираться?
Самая доступная дорога — вниз. Но сводить счеты с жизнью пока категорически не хотелось, значит, придется изыскивать другие пути. Хотя, конечно, вид отсюда открывался изумительный. Город остался чуть в стороне, потому не портил собой пейзаж. Только река, лес, луга и желтоватое поле вдалеке.
Справа обрыв слишком крутой, нечего и пытаться, слева более пологий, но тоже не расдполагает к акробатическим этюдам, если, конечно, в предках не водится горных коз.
А вот вверх — вполне реально. Да, крутовато, и выступы тут не особо роскошные, но подняться можно.
— Полезем на вершину холма, — Андрей вытащил веревку и прикинул по длине. Метров двадцать. Слишком короткая, значит, придется лезть без страховки. Да и закрепить её все равно не за что, лучше уж изначально знать и рассчитывать только на себя.
— Исключено, — Уля не только головой тряхнула, но и сжалась, словно пытаясь спрятаться в какой-нибудь трещинке или затаиться за чахлой растительностью.
— Выбора все равно нет. Сюда я пролез, а обратно — хоть убей, не помещусь.
— Тогда давай подождем немного ,потом я выйду через пещеры и позову кого-нибудь на помощь, — видя, что слова никакого действия не возымели, девушка ещё и немного от него отползла, пока не оказалась на самом краю.
— Детский сад... Я тебе уже сказал, почему нельзя идти через комплекс. Или тебе нынешних проблем мало?!
На нервах Андрей сам не заметил, как повысил голос. И ведь не хотел на неё орать, тем более, что в их положении это вообще опрометчиво, но девчонка почему-то злила. Да, за сегодняшний день она значительно улучшила мнение о себе, но все равно чем-то раздражала. И тем, как сейчас отводила глаза и поджимала губы — тоже.
— Я высоты боюсь...
— Ульян... — он замолчал и снова сел рядом. — Внизу ты мне говорила, чтобы я глубоко и ровно дышал. Тут будет то же самое. Я поднимусь первым, потом помогу тебе. Не бойся, не уроню. Просто закроешь глаза и не будешь дергаться. Хорошо?
Глава 6
"— Сэр! Верните лодку.
— Сэр! Это наша лодка.
— Похоже, сэр не слышит...
— А может быть, он вовсе не сэр?
— Отдай лодку, болван! О! Услышал..."
Джером К. Джером, "Трое в лодке, не считая собаки"
Не смотреть вниз. И в сторону тоже, наверное, лучше не коситься. И вообще глаза закрыть. От греха. Вот только тогда вообще ничего не видно, в том числе, и куда ставить ноги...
Припорошенный сероватой почвой мел осыпался под ладонями мелким крошевом, становясь грязноватой пылью, забиваясь между пальцами и щекоча нос. А вот чихать все-таки опрометчиво...
