* * *
Выскочив из бункера, полковник с ребятами оторопело проводили глазами пронесшегося смазанной стрелой мимо них волка. Алексей, громко застонал:
— Твою ж мать, да как же меня задолбали глюки! — смачно сплюнув, парень мрачно продолжил, — Второй раз за сегодня вижу этого гребаного волка! Сначала офигевший здоровенный волчара, во второй раз, несущийся сломя голову матерящийся метеор. ... Пойду еще пару пуль всажу в голову этому хренову химику.
Бросив заинтересованный взгляд на рассерженного Алексея, полковник успокаивающе положил ему руку на плечо и спросил, как бы, между прочим:
— Леш, что именно он говорил?
Встретив округлившиеся глаза трясущейся от страха Лены, Алексей заторможено пересказал:
— Самая цензурная фраза была: — Пинают, колют, стреляют! Даже не попросили культурно мордой в землю уткнуться. Остальное сплошной мат вперемешку с рычанием.
Присев на корточки, полковник задумчиво взял щепотку снега с кровью из отчетливо виднеющегося на снегу следа и медленно потер между пальцами.
— Знаешь, Леша, это была не галлюцинация. Кровь у него больно материальна для этого, кроме того, я тоже слышал как волк тихо матерился.
Дрожащий голосок Лены привлек к себе внимание мужчин.
— Это был он. Я эти глаза, наверное, на всю жизнь запомнила.
Поднявшись на ноги, полковник обронил:
— Не будем делать поспешных выводов.
Постоянно озираясь, троица прошла к столпившимся у оврага солдатам. Мельком осмотрев труп, полковник вошел в ярко освещенные кусты принесенным кем-то фонарем. Солдат молча указал рукой вниз и поднял фонарь выше. Спустившись вниз, полковник с интересом принялся рассматривать следы. После пяти минут внимательного изучения, полковник поднялся вверх и скупо усмехнувшись, спросил у ближайшего солдата:
— Как это произошло?
Опустивший фонарь уже не молодой военный поправил вязаную шапочку и хмуро поведал:
— Товарищ полковник, после того как получили от вас указания не упустить выбравшегося наружу, мы засекли убегающего в лес человека. — солдат провел пальцем по густым усам и чуть смущенно продолжил, — Парень был совершенно наг, только какая-то странная сумка болталась у него за спиной. Иволгин срезал его короткой очередью, парень свалился в овраг, ... а дальше какая-то чертовщина начинается. — полковник подбодрил его взглядом, — Мы услышали скулеж, ну Иволгин и не сдержался, пригрозил пулей в голову как только принесут фонарь. Снизу в ответ раздалась брань. В итоге из оврага выпрыгнул матерый волк, и пока мы палили в белый свет как в копеечку, перегрыз ему горло. — помолчав немного, солдат понизив голос почти до шепота, обратился к старшему по званию: — Товарищ полковник, Виктор Павлович, следы босых ног ведут в овраг, там и заканчиваются. С другой стороны следов нет вообще, тела тоже нет, есть только сбежавший волк, в которого мы пару пуль точно всадили. Волчьи следы также начинаются на дне оврага, ведущих туда следов нет, сумки тоже нет. Не считайте меня сумасшедшим, но я точно слышал, как этот волк сказал: — Сам нарвался.
Виктор Павлович кивнул и посмотрел на стоявшего рядом, а потому все слышавшего Алексея.
— Адекватен пока не спровоцировать, говоришь? — Алексей кивнул. Полковник пробормотал, ни к кому не обращаясь: — Игнорирует смертельные для любого человека ранения, исчезает человек и появляется вместо него волк, сила и скорость превышающие человеческие. Что в итоге? В итоге самый настоящий оборотень. Занятно, никогда не думал, что доведется повстречаться с фантастическим существом на самом деле.
Словно опомнившись, полковник обратился к Алексею:
— Леш, при каких обстоятельствах ты впервые увидел волка?
— В лаборатории. Дантес в него обернулся сразу после убийства пяти человек. Побыв немного волком, он трансформировался обратно в человека. Я только сейчас обратил внимание на то, что когда я его увидел впервые, Дантес выглядел, мягко говоря, не лучшим образом. После обратной трансформации все раны и гематомы исчезли. Тогда я думал, что видел красочную галлюцинацию и не придал этому значения.
Полковник добавил:
— Очень быстрая регенерация. Этот парень обязан быть у нас в команде! Леша, что ты о нем знаешь?
Алексей досадливо дернул плечом:
— Да практически ничего. Дантес точно не имя, скорее прозвище, хотя и не уверен, потому что он порой на это имя никак не реагировал. Знаю, что ему через пять дней выходить на работу, а вот где работает, в каком городе, какая у него профессия не знаю. Дантес опасался, что его могут найти через нас с Ленкой, поэтому я и сказал что он скрытный. О себе не говорил ничего, да и нас вопросами не доставал. Убил человека впервые в этом бункере, от приступов гуманизма по общему впечатлению избавился с моей подачи.
— Не густо, но искать необходимо. — задумчиво посмотрев на чернеющий лес, полковник тихо пробормотал: — Я почему-то уверен, что волк в лесу не пропадет и от ран избавится быстро, если ему хватает сил еще и материться.
Повернувшись лицом к солдатам, Виктор Павлович рявкнул:
— Перевернуть бункер вверх дном, но найти следы, которые приведут нас к оборотню!
* * *
Оборотень несся сквозь лес пущенной стрелой, не обращая внимания на ставшую почти родной боль. Огибая препятствия в виде деревьев и перепрыгивая через растущие на его пути кусты, Сергей бежал пока не выбился из сил. Вывалив язык, волк прислушался к звукам леса: поскрипыванию деревьев, ветру, играющему в голых ветвях и далекому перекликанию каких-то животных. Лес жил своей жизнью, не обращая никакого внимания на нового обитателя примостившегося в корнях ели.
Убедившись в отсутствии погони, оборотень упал прямо на желтые хвойные иголки и принялся вылизывать окровавленную густую шерсть в местах ранений. Вращая ушами, Сергей выколупывал зубами пули отторгнутые телом, укладывал шерсть, словно всегда этим занимался. Затем уставший организм взял свое, мягко погрузив оборотня в оздоровительный чуткий сон-полудрему.
* * *
Полковник сидел на диване и время от времени бросал усталый взгляд на циферблат наручных часов. Спустя четыре часа появились Лена с Алексеем. Усевшись на диван напротив и облегченно откинувшись на его мягкую спинку, девушка выложила черное потертое портмоне на стеклянную крышку стола. Алексей потер красные слезящиеся глаза и громко высморкавшись, прогнусавил:
— Виктор Павлович, ничего конкретно указывающего на личность Дантеса мы не нашли. В его порванной одежде нет ничего, кроме мелких монет. Как мне кажется это портмоне его, так как только этот является бесхозным. Судя по нему, Дантес не придает значения моде, руководствуется исключительно функциональностью и эргономичностью. Однако не чужд достатка и хорошей жизни, — Алексей усмехнулся, — так как прихватил с собой всю наличность из кейса привезенного Шухрамбековым для закупки сырья. Не малая, кстати, сумма. Если судить по прошлым закупкам, никак не меньше пятисот тысяч евро.
Взяв в руки кошелек, Виктор Павлович заглянул внутрь, после чего извлек из него сложенный в несколько раз автобусный билет. Отбросив портмоне, полковник развернул тонкую бумажку и обозначил улыбку поднятием уголков рта.
— Если не сгинет в лесу, в чем я лично сомневаюсь, мы его найдем. Автоколонна номер тысяча сто восемнадцать располагается в Мурманске. В этом портовом городе ему со своей колоритной внешностью будет трудно затеряться. Так что, бункер уничтожить, все следы нашего пребывания тоже уничтожить. Лиза и так из сил выбилась, пытаясь отсрочить визит бойцов Шухрамбекова. Поломку вертолета к утру устранят.
Немного подумав, полковник добавил:
— Если не ошибаюсь, Дантес из тех людей в его случае нелюдей, что ударом отвечают на удар. Убил только одного, хотя палили в него все, значит, не глуп. Таким образом, Дантес примерно знает кто мы, следовательно, будет маскироваться в меру своих сил. Нам светиться нельзя, сдавать его тоже нельзя. Выходит, что милиция из списка разыскивающих автоматически исключается. Что остается? — полковник выбил короткую дробь пальцами по колену, — Остается сделать так, чтобы он сам вышел из подполья, и если получится, пришел к нам с соответствующим настроем. — лицо военного приобрело хищное выражение, — Шепнуть Шухре, что его деньги с готовым товаром не погибли, передать приметы Дантеса его парням и мы его найдем по поднявшемуся шуму. Шухра никогда не отличался добротой, а значит, парню придется рвать жилы, чтобы остаться в живых. Заодно и проверим, как он действует без поддержки во враждебной обстановке.
* * *
Далекий взрыв, диссонансом вторгшийся в безмятежность уснувшего на зиму леса заставил оборотня вскочить. Тело против воли напряглось, из мощной груди зверя глухими раскатами донесся рык. Шерсть на загривке встала дыбом, губы поползли в стороны, обнажая белоснежный оскал. Забравшись под густую хвою ели, он проводил глазами пролетевший над ним вертолет и еще долго прислушивался к затухающему шуму вдалеке. Оборотень прислушался к установившейся тишине, повел носом и убедившись в отсутствии человеческого запаха медленно расслабился. Зевнув и с удовольствием потянувшись, Сергей прислушался к собственным ощущениям. Тело не болело, никакого дискомфорта не ощущалось, а переполненные энергией отдохнувшие лапы требовали движения. От шерсти все еще пахло кровью, но свежей уже не ощущалось. Встряхнувшись, Сергей выполз из своего укрытия и посмотрел в медленно светлеющее затянутое серыми тучами небо. Не удержавшись, он испустил долгий, протяжный вой радости.
— Как же хорошо быть здоровым, а главное живым!
Справив потребности организма, оборотень полностью довольный жизнью, решил осторожно наведаться обратно и посмотреть, что именно там взорвалось. Сергей ни на минуту не сомневался, что взрыв прогремел именно там, больше просто негде. Без труда обнаружив свой след, оборотень бодрой рысью двинулся обратно, не забывая прислушиваться и принюхиваться. Обретенные слух и обоняние волку говорили больше чем глаза, поэтому Сергей полностью отдался прорезавшимся инстинктам.
Спустя час пути день окончательно вступил в свои права, черный поблек, добавилось серого и белого, но других цветов не добавилось. Только сейчас оборотень сообразил, что видит все в черно-белом цвете, но изредка возникающие пятна теплового излучения приводили в недоумение.
— "Это что, особенность моего вида, или все волки тоже видят тепловое излучение? Да вроде нет". — оборотень продолжал рассуждать на ходу, — "Как такое может быть, чтобы при резком сокращении цветовой гаммы, можно было различать тепловой спектр? Идиотизм какой-то. В темноте довольно хорошо вижу, вон, вчера ни разу мордой ствол дерева не поцеловал, хотя летел со всех лап часа два, так что обычным везением тут не отмажешься".
Вдруг слева раздался громкий треск деревьев, задумавшийся оборотень от неожиданности скакнул вправо и оскалил клыки. Сквозь лес, безудержным локомотивом понесся здоровенный лось, широкими лопатами рогов ломая ветви подвернувшихся деревьев. Страх животного сладкой патокой ударил по нервам настороженного волка. Голод, ударивший в голову адреналин и предвкушение погони, показались просто невероятно соблазнительным десертом к главному блюду. Зверь бросился в погоню, с места срываясь в галоп. Полностью отдавшись погоне, Сергей вдруг ощутил себя счастливым, он полностью растворился в этом счастье.
Треск ломаемых ветвей, мычание да тяжелое дыхание испуганного и ослабленного болезнью животного. Учащенное сердцебиение в собственных ушах. Летящая под лапы покрытая тонким слоем снега земля. Только волк и добыча. Клыки против рогов. Выносливость быстроногого животного против выносливости молодого, но матерого волка. Эйфория погони, предвкушение горячей крови и сытного обеда.
Лось летел вперед, спасаясь от преследующего хищника. Волк упивался погоней, своим воем добавляя животному страха. Оборотень заходил то с одной стороны, то с другой, заставляя громадное животное шарахаться от него. Волк и лось играли в невероятно азартную игру, где ставкой была жизнь. Лось, своим звериным умом понимал, что волк не отстанет, но упорно продолжал бежать вперед в попытке оторваться от зверя. Оборотень старался держаться подальше от головы, понимая, что стоит только попасть на рога — ему придет конец. Лось не уйдет, оставив раненого хищника, просто растопчет своими мощными копытами.
Оборотень нырял под перепрыгиваемые лосем упавшие деревья, петлял, обходя стороной слишком для него густые кусты и постепенно начал смещаться назад. Резкий рывок, сверкнувшие белизной клыки и одуряющий запах крови. Мычание раненого животного припадающего на заднюю ногу с перекушенными сухожилиями.
Резко остановившись, лось с силой развернул лобастую голову в сторону оборотня. Волк только в последний миг успел перекатиться вправо и разминуться с грозным оружием "корабля леса".
Звери мерялись ловкостью. Лось оборонялся, стараясь поднять оборотня на рога, а волк нападал и отпрыгивал назад, стараясь обойти раненое животное и перекусить сухожилия на второй ноге. Оборотень носился вокруг постоянно поворачивающего в его сторону рога лося. Пляски со смертью продолжались довольно долго, но вот кровопотеря сделала свое дело. Лось начал уставать и двигаться все медленнее, волк же, почувствовав слабость противника удвоил усилия. В какой-то момент, оборотень сделал вид, что готовится к прыжку, лось выставил рога. Отпрыгнув назад, волк улучил момент, когда раненый зверь поднял голову и серой молнией подскочил к его морде. Вцепившись в нос, оборотень его сразу отпустил и спасаясь от передних копыт поднырнул под него. Проскочив под лосем, волк острыми клыками перерезал сухожилия и на второй ноге. Над лесом разнеслось преисполненное боли мычание. Волк отпрыгнул и быстро развернувшись набирая разгон, прыгнул и вцепился лосю в горло.
Обезумевшее животное захрипело, начало мотать головой, стараясь сбросить своего убийцу. Волк лишь терпел постепенно ослабевающие удары рогов не способные пробить защищенное густой шерстью тело и сильнее сжимал челюсти. Лось упал на колени, волк не отпускал, сильными рывками еще больше разрывая прочную шкуру, и ждал. Ждал смерти сильного противника, противника не сдавшегося до самого конца и отчаянно сопротивлявшегося. Лось пару раз дернулся и затих.
Лес замолчал, слушая древнюю песню лесных охотников, в которой воспевалась свобода, жизнь и смерть. В переливах волчьего воя можно было различить радость победы и дань лесной тропе сведшей вместе двух животных, волей природы ставших врагами. Песня воспевала силу и здоровье, радость того, что порода лесных кораблей улучшится вместе с потерей больного животного. Переливы сквозили удовлетворением от проделанной, а самое главное нужной работы.
Оборотень еще долго неподвижно стоял над поверженной тушей, находясь под впечатлением от песни собственного исполнения. Но вот лес начал постепенно оживать, неспешно наполняясь звуками.
Фыркнув и встряхнувшись всем телом, оборотень сбросил наваждение. Пасть наполнилась слюной, обоняние щекотал запах свежей крови. Наклонив голову, волк с наслаждением слизнул ее с раны и подталкиваемый голодом принялся рвать мясо клыками набивая желудок. Оборотень ел до тех пор, пока уже не смог проглотить ни одного куска, живот раздался, дышать стало труднее. Ощутив себя полностью насытившимся оборотень потянулся и зевнул. Волка клонило в сон.
