Отбор. Выжить, чтобы победить

Слышались звуки каких-то птиц неподалёку, жужжали насекомые, раздавался крик какого-то зверя.

У меня по всему телу появилась гусиная кожа. Мамочки, что это за место?

Прямо рядом со мной раздалось шипение и передо мной появилась свисающая с ветки змея.

Меня куда-то потянули, змея удалялась, а я так и смотрела ей в глаза.

Очнулась лишь оказавшись в обычном помещении, когда узрела яркий свет, льющийся из одного круглого окошка у потолка. Оглядевшись поняла, что сижу на кровати. Я в спальне! И явно не своей!

Тут вошёл Ян. И мои глаза распахнулись. Я в спальне Яна!

Он нёс бокалы с жёлтой жидкостью с пузырьками.

"Хочет опоить!" — мелькнула мысль. Когда-то я читала про огненного змея. Тогда семьдесят процентов населения спилось, потребляя жидкость для помутнения разума в разных видах, в том числе и подобного рода. Я не могла этого понять, как можно добровольно себя травить. Но сейчас... вспомнились эти упоминания. Чего он хочет добиться?

Я попятилась назад и нащупала позади себя подушку и запустила в него!

Увернуться он не успел, расплескав бокалы.

Поставил их на какой-то столик и бросился ко мне. Я перекувыркнулась на постели. И где силы-то взялись! И кинулась к дверям, из которых он вышел.

— Стой! — крикнул Ян, но я не слушала, неслась, сломя голову, двери сами собой распахивались. Одни, вторые, третьи...

Холод отрезвил. Замораживающий! Мгновение! Я замерла, пытаясь удержать равновесие на краю пропасти. Но в следующее — уже летела вниз. С огромной высоты, превращаясь в сосульку от режущего пронизывающего лицо и руки, тело ветра. Закрываю руками лицо в защитном жесте.

Вот и закончилась моя жизнь! Ну и смысл в ней? Перед глазами должны пролетать события из прожитой жизни, но ничего нет. Холодно, как же холодно!

Но я не хочу умирать!

Рывок, и я взлетаю, пойманная в сеть. Через жуткий холод ощущаю, что падать перестаю, но меня крутит, мутит. Глаза и лицо я давно закрыла.

Тела почти не чувствую, лишь сердце стучит часто-часто.

А потом наступает темнота.

* * *

Когда я очнулась, надо мной светила яркая лампа, в свете которой стоял, склонившись надо мной, человек. Неужели Ян?

Тело не чувствую, но первым делом шарахнулась.

— Маш, это я, всё хорошо... — слышу знакомые хриплые нотки.

На глаза навернулись слёзы. Если б он выбрал меня... И понимаю, я сама виновата в случившемся. Я сама побежала, опять сломя голову. Ничему меня жизнь не учит! Не знаю, что хотел со мной сделать Ян, но я и знать не пожелала. Просто рванула навстречу погибели.

— Прости, — он склонился надо мною, загораживая свет лампы. Близко, очень близко.

Но сейчас мне хотелось побыть одной. И тут вспомнила, что Луша велела.

— Сколько времени?

— Почти полночь!

Я подскочила. Меня повело, так как руки и ноги вообще не ощущались, и я бы упала, если бы не Славик.

— Куда?! Тебе надо лежать!

— Слав, мне надо вернуться в бальный зал до полуночи!

— Забудь...

— Помоги мне! Иначе сама поползу! И мой проигрыш будет на твоей совести.

Славик вздохнул, подхватил меня на руки, посадил на кушетку и, схватив халат из шкафа, стал на меня натягивать. А я ведь голая! Только сейчас заметила. А если б ак и прибежала в бальный зал! Стыдоба! Да меня только за это могли исключить с отбора.

Потом понёс.

В полночь часы стали отбивать двенадцать. И с последним ударом Славик меня перенёс через порог зала, опустил на пол, но придерживал за талию.

Двери закрылись.

— Давайте узнаем, кто же всё-таки прошёл испытание сейчас! — закрутилась волчком Луша Говорун.

Головой вертеть удавалось, но совсем чуть, и лежала она на плече принца. Наши ряды поредели. Не хватало пятерых девушек. Но Аврора была, как и Жанна. Я облегчённо вздохнула. Они, встретившись со мной взглядом, — тоже. Неужели рады меня видеть среди соперниц?

Лица моей опоры видно не было за маской и затемнёнными очками. И волосы под шапочку собраны, а значит, по причёске тоже не узнать!

— Что с вами? — спросила Луша, оглядывая придирчивым взглядом мой внешний вид.

— Всё в порядке, — ответила я и, едва слышно, добавила: — Почти.

Она повела бровью и переключилась на всех:

— Всё, можете быть свободны. Завтра у вас выходной. Слуги принесут вам еду по расписанию. Можете посетить библиотеку, сад, сходить на экскурсию по дворцу. Только руками ничего не трогайте!

— А как же книги? — съязвила я.

Я видела дрогнувшую щёку Луши. Похоже, я её допекла. Вот так врагов и наживают. Просто лишними вопросами. Не лишними, но опасными.

— Что книги? — не поняла ведущая.

— Их тоже руками трогать нельзя?

— Госпожа Мария, вы к нам из какого века прибыли? Книги все давно электронные. Закачиваете себе в планшет нужную и читаете. Но за пределы острова эти книги выносить нельзя. Они самоуничтожатся.

Неужели только у меня бумажная библиотека? Не выдала ли я Славика? Хотя, я ведь читала бумажные книги в редком фонде. Значит, можно на это списать.

— Скажите, будьте добры, госпожа Луша Говорун, а в чём было испытание, — на этот раз вопрос задала Жанна.

— Вы должны были вернуться вовремя.

— Это мы уже поняли. А цель испытания?

— На некоторые встречи опаздывать нельзя. Пунктуальность — очень важна в нашем обществе. Мы управляем мирами. Это очень важно. И как бы плохо вам ни было, даже если идти не можете... — она уважительно взглянула на меня и даже улыбнулась, — должны явиться вовремя!

Двери распахнулись.

— Всё, свободны! — и Луша направилась к выходу.

За дверями оказались две наши девушки. Они хотели войти, но услышали:

— Прощайте, милочки! — помахала им Луша с вежливой улыбкой, величественно прошествовав мимо. — Идите собирать вещи. Вы выбываете, как и та троица, которая вообще не явилась.

Ох и зараза она! А прикидывалась душкой.

— Что с тобой? — подскочили Аврора с Жанной. В их глазах читалось искреннее беспокойство. А принц подхватил меня на руки.

— Отморозила себе тело, — пояснил тихо принц. — Пришлось под анестезией оказывать скорую помощь.

— Отморозила? Где? — спросила Аврора. — Ты ведь с ним ушла...

А она умеет делать правильные выводы.

— Всё, девочки, завтра поболтаете, Машу пока рано выписывать, — сказал мой личный лекарь.

— Это я настояла, что мне срочно надо в бальный зал... — попыталась оправдать его.

— А если б она не пришла? — Жанна не меньше меня жаждала получить ответы. Но поступала умнее, задавая вопросы реже.

— По состоянию здоровья пропускать можно. Только испытание не считается пройденным, — ответил Славик и повернул к лифту. На этом наши пути разошлись.

Ехали в медотсек мы вдвоём. Осталась какая-то недосказанность в его словах.

— А как же пройти потом пропущенное испытание?

— Никак. Проходишь просто следующие. Обычно они накладываются друг на друга по характеристикам.

Я вздохнула. Как всё сложно.

— Что это было? Испытание? — вспомнила весь тот ужас, что пришлось пережить вновь.

— Ты о падении? — уточнил принц и, получив мой кивок в ответ, продолжил: — Нет.

— Но Ян... — начала я.

Принц напрягся, руки чуть усилили хват.

— Разберусь...

— Что ему было нужно от меня?

— Без понятия. Выяснять было некогда. Еле успел тебя поймать, немного потрепав его.

— А как ты это сделал? Я имею в виду, поймал меня, — похоже всё же есть человек, готовый отвечать.

— Ты выбежала через гараж для скутера Яна. Я на его скутере тебя догнал и поймал сетью.

— А как я смогла открыть эти двери? Разве не должна быть защита от дурака? Или доступ для посторонних исключён?

— Я не проверял. Но, боюсь, уже поздно это делать.

— Почему?

— Да потому что если что и было, могли подтереть. Прошло почти шесть часов. А в личных покоях камер нет.

Я вздохнула.

— Кто такой Ян?

— Это секретная информация.

Мы остановились. Двери лифта распахнулись.

— О, какие люди! — приветствовал нас док. — Знаешь, я уже ничему не удивляюсь. На этот раз ты к папочке не прибежал!

— Было некогда, — сквозь зубы ответил принц.

— Глядишь, к концу отбора ты из мальчика станешь настоящим мужчиной!

Я прильнула сильнее к моему принцу, стараясь поддержать хоть как-то.

Он прошёл мимо дока и, отнеся меня в ту же палату, положил на хирургический стол.

Закрыл за собой дверь, заблокировав её.

— Я тебя считаю мужчиной! — сказала, едва лишние уши прекратили мешать.

— Док прав. Именно поэтому и злюсь. Это я виноват, что ты подверглась всем этим мучениям.

Принц как раз подошёл и принялся расстёгивать мой халат.

— Ч-что т-ты д-делаешь?

— Буду обрабатывать твою кожу.

— А что с ней?

— Пигментация. В одном из испытаний точно придётся раздеться при всех. Поэтому надо подкорректировать твои розовые пятна.

Распахнул полы халата, заставляя краснеть. Мне надел на глаза тёмные очки, после чего включил хирургическую лампу. Придвинул стол с лоханкой медицинских инструментов.

— Лежи и не шевелись! Надо доделать, пока твоё тело не реагирует на внешние раздражители. Принц придвинул стул, взял в руки ручку, что-то нажал на очках и, оперев локти на хирургический стол, принялся обводить мои пятна на теле, рисуя едва заметную золотистую линию.

— А болтать можно?

— Нет. Лежи молча.

— А зачем надо будет раздеваться? А если я не хочу!

— Маш, давай это оставим, а? Я всё равно не смогу рассказать, — он отстранился от работы, глядя мне в глаза, как мне показалось, так как за тёмными очками глаз Славика видно не было. — Вспомни купальню. Там ты голая была.

— Я не буду голой плавать!

— Маш, я очень устал. Эти вопросы не ко мне, понимаешь? Вас и спрашивать не станут. Выбор остаётся за тобой: идти на испытание или нет. Но каждый поступок имеет последствия. Давай оставим разговоры на потом. Я включу музыку, если ты не против.

— Включай. Только не громко.

— Благодарю.

Принц достал пульт, что-то там нажал, на стене высветился список. Он выбрал одно название, после чего заиграла тихая спокойная музыка.

Какое-то время наблюдала за Славиком. Жаль, его лица вообще не видно.

Я вздохнула, правда, неполной грудью. Полной, увы, не получалось. И решила прикрыть глаза. Время позднее, сегодня день насыщенный... Я зевнула. А потом не стала бороться со сном. Отдохнуть не помешает.

Глава 8. Помощница принца.

Проснулась, а вокруг темень, хоть глаз выколи. Но тепло — нащупала одеяло. Слева от меня слышалось чужое дыхание. Пальчиками очертила голову в чепчике, провела рукой, снимая его.

Похоже, Славик так и уснул, сидя.

— Время! — сказала я как можно тише.

На потолке появились красные цифры. Десять утра! Ого!

— Приглушённый свет! — отдала вторую команду.

Включились маленькие лампочки по углам помещения.

Больница. Славик в маске и очках спит сидя, рядом со мной.

Захотелось провести по его волосам. И я запустила пальчики в его разлохмаченные пряди.

О, да я ощущаю тело! Ура! Ничего не болит, что радует!

Я села, а потом и вовсе спустилась на пол. Холодный! Бр! Посильнее закуталась в одеяло. Славика беспокоить не хотелось. Но преодолела на-цыпочках расстояние до шкафа. Нашла чистый медицинский белый халат, надела его. Туфельки свои тоже обнаружила. Очищенные, будто новые. В том же шкафу. Обувшись, почувствовала себя комфортно. Ну вот, жить можно!

Освободившимся одеялом накрыла Славика.

Нашла пульт, с него открыла дверь, вышла, замыкая за собой и забирая пульт с собой. А чтобы не удрал, пока я тут обстановку разведываю! Правда, его это вряд ли остановит, но на сколько-то задержит!

Тихо в отделении. Направилась к лифту. Хотела сходить к себе, может там еду Рима принесла. Но встретила дока, выходящего из палаты. Поздоровалась.

— О... — выдал он. — Ночь вместе...

— Ага, — не стала отрицать я.

— А ты медсестрой у нас устроиться не хочешь? Семейное дело... — у дока даже мечтательное выражение на лице появилось. — Подучиться, правда, маленько надо. Но главное захотеть! А там будешь ассистировать мужу... Всему научишься...

Развивать тему не стала. Он уже видит нас парой. Это замечательно, только ложную надежду себе давать рано!

— Док, вы скажите лучше, где тут поесть можно? Можно ли в операционной? — перевела тему разговора.

— Конечно, нельзя. Тут столовая есть.

— А напитки?

— В герметичной посуде с трубочкой можно. Ставить на специальный серебряный поднос!

— А ещё такой вопрос... — я смутилась. — А Славик что предпочитает?

— Котлеты, много зелени и огурцы с картошкой.

Док не стал особо болтать, отправил меня в столовую, пояснив, как её найти.

Столовую нашла я быстро. Пустую.

Вдоль двух стен разные блюда с едой, перед которыми названия блюд и состав, вдоль третьей — окна со столиками, в которые заглядывало утреннее солнышко, уже поднявшееся к самым облакам, вдоль четвёртой — кухонная техника.

Поискала мясо, но так и не нашла, даже в блюдах.

Но как же, при том, что мясо принц не ест, он ест котлеты?

Здесь было самообслуживание, никаких касс. Просто бери поднос и набирай всё, что хочешь. Ни цен, ни чего другого, чтобы расплатиться.

У нас в школе были специальные браслеты у учеников, где отмечалось, сколько денег ребёнок тратил из аванса, уплаченного родителями в кассу школы. А тут всё бесплатно? Чудно!

Котлеты я всё же нашла. Правда, соевые. Набрала их.

Потом, отправившись изучать технику и напитки, которые она выдавала, наткнулась на блендер. О, интересная идея пришла в голову.

Накидала всё, что принц любит в чашу, взбила. Суп-пюре получится. Только юшка нужна! О, среди напитков обнаружила квас. Здорово! Будет окрошка-пюре!

Всё это ещё раз взбила и вылила в закрывающийся бумажный стаканчик с трубочкой. Себе этот рецепт повторила, только ещё и кунжут добавила. Ну вот и отлично!

Теперь не помешает снять пробу...

Первый глоток обострил рецепторы, у меня чуть слёзы из глаз не полились. Остро! Это из-за котлет или зелени? А у принца, должно быть, ещё острее, так как зелени и котлет ещё больше.

Но я всё же сделала второй глоток. Оказалось, вполне сносно. Сытно, уж точно!

Ну, реакцию принца узнаю! Некоторым людям нравятся ведь очень острые блюда.

Взяв оба стакана, направилась в операционную.

Но дойти не дошла. Услышала громкий голос, показавшийся мне знакомым. Прижавшись к стене, замерла.

— Разве твоя задача не лечить? Какой ты лекарь после этого? — возмущался этот голос.

— Я сам выбираю себе больных. Твой случай, увы, не моего поля ягоды! — ответил спокойно док. — Ничего смертельного... Подождёшь пару часов, пока мой помощник придёт...

— Да что ты о себе возомнил, дядюшка! — выплюнул Ян.

— Уходи отсюда, Ян, а то вообще отдам приказ, чтобы ни один лекарь не смел тебе помогать. Синяки не смертельны. А твою спесь унять не помешают. Пойдёшь в Нижний мир лечиться.

— Ты не имеешь таких полномочий!

— Я? А кто мне запретит? Может, Чеслав?