Фронтир Индикона Ii В джунглях Галаны

— Нда-с. Если что случиться, к себе не прорвемся. На всех гранат не хватит.

— Павел, доверься, я знаю, что делать. Никто за него вступаться не будет.

Остановившись у входа, где сгрудились сторонники вождя я подошёл к стене и фосфорным мелом нарисовал на ней священный знак Кьяли.

— Нгози! Я, Ярунг. Верховный колдун запада, повелитель духов земли, воды и ветра вызываю тебя на поединок!

Договорить не успел. Воины решились, и десятки стрел и копий полетели в меня. Но нашим доспехам даже свинцовая дробь нипочём, не то, что стрелы. Как горохом по картону! Лицо Павла перекосилось от ярости он вытащил из ножен палаш.

— Стой, — я сдержал его, — не надо. Закатим им пару свето-шумовых!

Павел хищно оскалился:

— Может фосфорных, а? Уж больно бойко горят, не затушишь!

— Не стоит, Павел Петрович, не стоит. Ну, на счёт три.

Бум! Яркая вспышка, через минуту ещё одна. Оглушенные и ослепленные бойцы повалились на землю, у многих из ушей и носа текла кровь. Нам только оставалось отобрать у них оружие.

— Нгози! Трус, выходи! — крикнул я в рупор у входа, — Кьяли взяла тебя под защиту, и я не буду тебя убивать! Забери своих воинов, пока я не превратил их в горстку пепла!

У выхода показался серый от ужаса Нгози. В этот момент Иван зажёг батарею римских свечей ядрёно-зеленого цвета, с густым дымом, и когда она прогорела, мы выстрелили фейерверком в сторону дворца.

— Нгози! Не веди себя как собака! Ты же славный воин. Выходи или я сожгу твой дворец дотла и отдам тебя Льяно. Он утащит тебя в мир теней, и ты никогда не попадёшь к духам предков на небе!

— Ярунг, не выпускай Льяно. Я готов умереть, — Нагози вышел на полусогнутых ногах, с опаской поглядывая на `голову`, которая как по заказу уставилась на него.

Я не собирался сражаться с Нагози:

— Здесь не место для разговора. Кьяли зовёт нас на берег. Идём!

Мы вернулись к шатру, где я решил провести беседу. Маску снял и дал вождю огненной воды, чтобы из ступора вышел. Переговоров как таковых не получилось. Нгози на всё что угодно соглашался, лишь бы под землю не утащили. Пригласили Квеле, тот быстро понял, что к чему. За оскорбление Павла вождь обязался передать ему три любых девушки на выбор. В наш поход на бхунту он выделит нам дюжину охотников. Нам разрешалось использовать любые ресурсы — песок, лес, железо и не платить ничего за торговлю. С нашей стороны я разрешал брать кевенги соль из озера, половина которой должна идти нам, и обещал помогать при нападении бхунту. Нгози и Квели поклялись соблюдать договор. Убедительно так обещали от души. Клятву дали в священном круге, который ребята для этого нарисовали на причале. На закуску подготовил им ещё одно `блюдо` — китайские летающие фонарики в форме баобаба с орнаментом. Тонкую бумагу для них получили случайно, когда пытались подобрать подходящий состав для основы лакмусовой полоски. Каркас `баобаба` сделали из того же `пенопласта`, привязали к нижнему кольцу две золотые проволоки крест на крест и приклеили на перекрестье шайбочку сухого спирта. А прежде, чем передать их колдуну и Нгози, я капнул на спирт немного фосфора, растворенного в сероуглероде. Использую старый фокус с самовозгоранием свечи, если пропитать этим составом фитиль, сероуглерод быстро улетучивается, а свеча как бы сама собой загорается.

— Чтобы закрепить наш союз, — я решил окончательно заморочить головы бедолагам, — заберу у вас частицу души!

Нгози аж присел и едва не выронил фонарик. Как бы не перегнуть палку! Спирт вспыхнул и начал подогревать воздух внутри фонарика. Когда же фонарики готовы были лететь, я дал знак чтобы вождь и колдун разжали руки. После того, как злого Льяно вернули под землю, туземцы увидели, что им более ничего не угрожает, собрались вокруг нас плотной массой. Фонарики медленно поднимались над гладью озера...

— Я отправил частицу вашей души в небо! Если вы нарушите клятву, тут же умрёте! Кевенги, вы слышали договор? — обратился я к туземцам. -Помните, Ярунг настолько могуч, что может вызвать дух Льяно, когда захочет. Сила моя велика! — делаю знак Мартину.

Первыми зажгли римские свечи, залп цветными петардами и снова файеры. Ближе к озеру зажгли фитили и бенгальские огни. Накал страстей вырастал, кое-кто прятался за соседними домами. Метеоры и фонтаны уже вызывали не страх, а дикий восторг. И вот изюминка — бешено вращаемое саксонское солнце, а наконец два толстых цилиндра из бронзы — составные пиротехнические ракеты.

Кевенги раскрыв рот смотрят как на высоту поднимаются зеленые шары, которые достигнув верхней точки взрываются разноцветными огнями. Разряды буквально рассыпаются на звездную пыль, создавая специфическое шуршание, которое можно сравнить с шорохом сухих листьев осенью в ветреную погоду. Затем залпы меняют свой облик, становятся похожими на красные ветви пальмы, в конце рассыпаются серебряной пылью, освещая всё вокруг белым светом. Какое-то время кевенги заворожённо смотрят на небо не веря, что огни исчезли. Наши ребята уже подсуетились: всё сильней доносится запах истекающего жиром мяса, кто-то снова отправился за порцией `волшебной воды`. Пир продолжается!

В Пути

Утром разбудил шум. На улице ждал сюрприз: десяток воинов и группа симпатичных девушек в боевой раскраске. Я приветливо махнул Павлу, который тоже высунулся из своего домика:

— Ну, что я вам говорил? Нгози, похоже, проняло не на шутку, так что принимайте пополнение, Павел Петрович.

— Ярослав Александрович, на кой чёрт нам этот гарем сдался?! Хотя вон та, с косичками хороша и соседка её, — он показал на стройную и высокую молодую девушку, — тоже ничего. Думаю, отказав, проявим неуважение, — улыбаясь, Павел подошёл ко мне. — Всё же ловко вчера дело провернули, меня и то пробрало. Посмотрите, как они место обходят, где мы вчера подземного духа вызывали.

Действительно, место, откуда появился вчера подземный дух, опасливо обходили стороной.

— Поход откладывать не будем, закончим сборы и в путь. А пока бери этих архаровцев, — я кивнул головой на воинов, присланных Нгози, — надо бы проверить, что они из себя представляют.

— Ваша правда! — Павел подошёл к воинам и начал осматривать оружие. — Тетива то у них совсем дрянная. Наша из паучьего шёлка много лучше будет, да запас стрел у них маловат. Всё же не на охоту идём!

После устроенной иллюминации отношения к нам изменилось. Если раньше нас принимали за чужаков, то сейчас статус ближе к могущественным духам. Вождю и колдуну я специально оставил поле для маневра, обставив дело так, будто за них заступилась сама Кьяли. Подозреваю, старик понял, что дело нечисто, но свою роль отыграл на сто процентов. Ещё бы, сама покровительница кевенги с ним общалась!

Гипнотический круг я решил подарить Квеле, нам он более ни к чему. Помимо круга колдуну ушли: музыкальные подвески, раскрашенные фосфором маски с окулярами и стеклянный шар как подарок от Кьяли с намёком. Шар большой, сантиметров тридцать в диаметре, вышел случайно, когда заготовки колб выдували. Припаяли его на плоский бронзовый диск, по центру закрепили стеклянную статуэтку духа Кьяли, через отверстие залили глицерин с золотыми блёстками — стеклянную пыль, обработанную хлоридом золота. Диск поместили под опору с подшипниками. Для вращения достаточно небольшого усилия и блёстки начинали кружить в шаре отражая лучи света, а ночью их по кругу подсвечивала полоска фосфорной краски.

Вождю пряников досталось не меньше: золотая цепь с кулоном "черепахи" и гламурный литой топор из белой бронзы с рельефными, зачернёнными орнаментами, инструктированный припаянными кроваво красными гранатами. После вручения подарков и уверения в полном соблюдении договора, обсудили поход за солью. От угощений я отказался и сразу отправился к торговцу из Кереве, где меня уже ожидал Джон с товарами.

Мурканго имел бледный вид, и я с трудом различал, что он там мычит. Похоже, впечатлён вчерашним шоу не меньше туземцев. Когда же дело дошло до обмена товарами, он словно преобразился и заверил, что никаких проблем с его стороны не будет. Джон показывал браслеты, кольца, цепочки и другие украшения из литой и штампованной бронзы золотистого и сребристого цвета, разнообразные стеклянные бусы, бронзовые шилья и иглы, раскрашенную керамику, ультрамарин и другие пигменты. Хитрый торговец сразу сообразил, что пигменты — золотое дно. Отдельно, в ящике, лежал самый дорогой товар — три десятка галлиевых и золотых зеркал. За эти сокровища Мурканго обязался доставить нам целый караван: флююрит, золотой песок, соду, киноварь и много меди. Отдельно, за зеркала, мы получали двести молодых рабов и два десятка квагг. Кереве оказалось вполне себе рабовладельческим государством, которое покупало пленников у тех же бхунту.

Теперь мы сидели с Мурканго под навесом и пили чай.

— Если ты разобьёшь бхунту, мы можем выкупить у тебя их лагерь.

— Интересное предложение, но какая вам выгода от этого?

Из дальнейшего разговора я узнал, что лагерь бхунту стоит в месте, где сходятся караванные тропы с юга, севера и запада.Контролируя территорию, они пропускали далеко не все караваны, зачастую принуждали продавать товары по низким ценам и здорово обирали купцов. Как я понял, у местных было несколько торговых корпораций и та, в которой состоял Мурканго конфликтовала с бхунту. Он столь эмоционально описывал их несносный характер, что стало ясно — не раз терял товар из-за местных "пиратов".

— Джон, наш друг заинтересовался бумагой и карандашами. Передай-ка ему образцы чернил и бумаги, проведи рекламную компанию, научи с пером обращаться и дай ему с собой образцов, да добавь десяток бенгальских огней!

В обед прибежал посыльный, и я срочно отправился в наш лагерь. Наконец-то вылупились паучки-шелкопряды! Миниатюрное подобие танкеток, что атаковали нас в Мёртвом лесу. Только не две или четыре особи, как я рассчитывал, а целых тридцать шесть! В расколотом шаре-яйце имелись сфероконические сегменты, сходящиеся к центральному каналу, в каждом из которых и находилась личинка. В общем, ничего похожего на яйцо. Мне всё больше кажется, что подобные создания никакого отношения к планете не имеют. Занесло со стороны?

Едва вылупившись, пауки принялись пронзительно верещать и разогнали половину работников. Попытка накормить их свежим мясом была неудачной, а вот на протухшую рыбу они жадно набросились. Мы решили делать для каждого отдельный загон из жердей, а вот дальше придётся делать железную клетку, и пора думать куда их сбагривать, сами мы такую орду не прокормим даже если будем подчистую скупать всю добычу кевенги.

Остаток дня собирали в дорогу караваны — один, наш с Павлом боевой и другой, Мартина за солью. Лишь после заката солнца мы нашли время собраться у лаборатории Ивана Сергеевича.

— Спешу всех обрадовать, мы получили необходимый для включения бета режима Ключа карбид бора и сейчас проведём активацию. Иван Сергеевич, вам слово.

— Да чего говорить-то? Борную кислоту я получил воздействием соляной кислоты на буру, прокалив её получил оксид бора, который смешал с сажей и поместил в тигель, после чего мы провели прямое спекание этих веществ и вот он — карбид. Признаться, нам крупно повезло, что магнезиальные тигли смогли выдержать длительный обжиг при двух тысячах градусов. Собственно, вот, — Иван показал нам горстку мелких чёрных кристаллов.

— Да, а Ключ за эти четыре месяца зарядился на семьдесят пять киловатт часов — я и положил Ключ на дно горшка. — Иван Сергеевич, продолжайте.

Он откупорил кувшин со спиртом:

— Девяносто три градуса, как в аптеке! — он перелил спирт.

Жидкость в горшке моментально забурлила, покрылась сизой дымкой. Через некоторое время через неё стал пробиваться свет. Ярче, ещё ярче и вот из ведра в небо взметнулся столб ярко-белого, с синевой света разгоняя тьму на многие метры вокруг. Мы отступили, прикрыв глаза. Ощутимо снизилась температура.

— Ох, ну и свечение, словно прожектор. Как бы снова наши подопечные не разбежались!

Свечение спало ровно через полчаса, спирт или жидкость, в которую он превратился, излучал лишь едва заметный, мягкий свет.

— Теперь, Иван, сыпь с промежутком в минуту, сначала молотый в бисерной мельнице уголь, потом порошок карбида и дисульфид молибдена. Все порошки с небольшим запасом, а то мало ли чего.

Поверхность вновь затянуло туманом. Ни дать, ни взять котёл бабы-яги, корешков только не хватает.

— А что дальше?

— Через восемнадцать часов будет ясно, а пока предлагаю поужинать.

За ужином я делился своими планами:

— С торговцем из Кереве мы договорились о покупке двух сотен рабов, половину из которых доставят в наш лагерь. После бхунту мы с Павлом отправимся к побережью Индийского океана. Там, чуть северней устья Галаны есть крупное месторождение ильменитовых песков, я на Земле бывал там по работе, думаю, что и тут они должны быть. Три больших холма с разведанными запасами больше пятидесяти тысяч тонн.

— Что это нам даёт? — Спросил Иван.

— В самом северном холме имеется слой ксенотима с высоким содержанием эрбия, а значит, и следами лютеция.

— Высоким — это сколько?

— Два грамма на тонну.

— Герр Ярослав, да вы, верно, издеваетесь?! Нам потребуется перевести двести тонн песка?

— Двести пятьдесят, берите с запасом. Но не всё так печально, после сепарации и флотации останется тонн двадцать, двадцать пять. Ватусии тащит на себе около трёхсот кило груза. Большие караваны насчитывают до пятидесяти быков, а значит, наш друг за два-три раза всё нам привезёт.

— Вы с ним это обговаривали?

— Конечно.

— Сэр, разрешите спросить, — встрял Джон. — В режиме сканирования расход энергии теперь составит почти полкиловатта в час. Зарядка Ключа от деревьев больше не покроет его расход.

— Правильный вопрос. Вот, — я протянул склёпанный из мягкого железа тигель. — Догадываешься, что это такое?

— Не совсем.

— Корпус для угольного топливного элемента.

— Герр Ярослав, — Мартин вопросительно посмотрел на меня.

— Топливный элемент, Мартин, — это, попросту говоря, "батарейка", в которой энергия топлива сразу превращается в электричество. В неё подаётся топливо и воздух, они реагируют внутри, и в итоге получаются продукты сгорания и электричество. Считайте, что это обычная щелочная батарея, но в которой один электрод — угольный, второй — железный. При комнатной температуре реакция идёт медленно и для запуска батарею придётся подогреть на костре, а в ходе реакции продувать натр воздухом. Килограмма угля достаточно для выработки пяти кВт*ч энергии. То есть, на сутки работы Ключа нам потребуется всего два угольных стержня. Расход едкого натра не так уж велик, к элементу идёт бронзовый насос и золотой отвод от анода и провода, само собой.

— Интересная вещица, — Мартин покрутил в руках угольный стержень. — Полагаю вы планируете её масштабировать, чтобы получить электричество для третьего этапа?

— Да. Иван будет как раз работать над этим, пока мы путешествуем.

— Хорошо, допустим мы решим вопрос с лютецием, но где вы планируете взять больше тонны кобальта?