Третий шаг. Книга 3. Очарование Ремиты

А что он вообще хочет от Алика? Извинений, настойчивых и длинных? Может быть, если б... не пострадала Злата. Побить, чтобы впредь так никогда не делал? Может быть, если б... случившееся касалась только их двоих.

Какая непростительная оплошность с его стороны — поранить девочку. И не просто девочку, а Злату. Пусть не по своей вине. Это ничего не меняет. Нет, необходимо, чтобы Алик в присутствии всех попросил у нее прощения! И даже после этого останется некоторое неудовлетворение: Злата ни в коем случае и ни при каких обстоятельствах не должна страдать!

— На, вытри кровь с губы, — сказал Юра, протягивая Олегу платок.

— Давай вместе догоним этого гада! — предложил Джон. Настоящий товарищ.

— Что я, дите неразумное, чтобы бегать за каким-то уродом? — с достоинством спросил Олег. — Сам когда-нибудь придет. Куда ему деться.

В любой ситуации Юра стремился поступать правильно. Гордый ответ Олега направил его мысли по неожиданному пути.

— Да, не с руки мужчине убегать от кого бы то ни было. Надо отвечать за все свои поступки. Он специально поставил подножку. В результате... м... нанесен физический ущерб тебе и Синди. Кроме того... м... налицо попытка уйти от ответственности. Сделать вид, что он ни при чем, а все произошло случайно. Так, как полагается поступать в таких случаях? Вчера на уроке этики нам объясняли...

— Дуэль! — воскликнул Джон.

— Да, дуэль. Вы должны выяснить свои отношения в честном поединке. Ты согласен? — спросил Юра у Олега.

У Олега возникли недобрые предчувствия, но чисто механически он ответил:

— Согласен.

— Лешку можно не спрашивать, — быстро сказал Джон.

— Это почему же?

— Потому что мы уже решили. А нас трое. По правилам, виновник происшествия не имеет права отказываться от дуэли. Если он будет против — мы обязаны превратить его в изгоя. То есть исключить из своей компании. Но сперва все вместе побьем как следует.

— Да, ты прав, — согласился Юра и позвал: — Леша, иди сюда.

Алик с готовностью вышел из-за кустов, но близко подходить не торопился.

— Там у вас какие-то бешеные завелись. Гоняются за людьми. А что я ему сделал? Ни с того ни с чего...

— Я все видел, — сказал Юра.

— Что ты видел? Ты смотрел в другую сторону!

— Алик, — серьезно сказал Юра, — для того, чтобы увидеть твою подножку, не нужно на тебя смотреть. Ты же знаешь — я вижу все, что происходит вблизи меня. Если б ты посвящал занятиям по боевым искусствам столько же времени, сколько я, ты бы тоже все видел. Иди сюда, никто тебя не тронет.

— Пока, — многозначительно вставил Джон.

— Что значит — "пока"?

— А то, что между тобой и Олегом должна быть дуэль. Если ты не согласишься, то тебе будет... очень плохо.

— Ха, дуэль! А кто кого вызывает — он меня или я его? Сразу скажу, что у меня нет причин вызывать его на поединок.

— Он тебя.

— Значит, за мной право выбора оружия? Хорошо, я согласен.

Сделав несколько шагов к школьному зданию, Алик на всякий случай еще раз поинтересовался:

— Так точно никто на меня ни за что ни про что не нападет?

— Иди-иди, — с угрозой в голосе сказал Олег, — трус несчастный.

— Я не трус и не несчастный. А ты бешеный какой-то. Тебя надо Маку на опыты сдать. За что ты на меня напал?

— Леша, — сказал Юра, — дело серьезное. Давай поговорим как мужчины. Не прикидывайся дурачком.

— Я не прикидываюсь. Мне просто обидно...

— Первый вопрос, — по-деловому заговорил Джон, демонстративно отворачиваясь от Алика, — выбор секундантов. Олег, ты согласен, чтобы я был твоим секундантом?

— Да.

— Алик, ты согласен, чтобы у тебя секундантом был Юра?

— Как будто бы у меня есть выбор. Да, согласен.

— Итак, секунданты есть. Вопрос номер два — определение статуса дуэли. Здесь возникает ряд спорных моментов...

— По-моему, все ясно, — возразил Юра. — Олег, скажи, как ты относишься к Злате?

— Как? Не понимаю, к чему ты спрашиваешь. Хорошо отношусь.

— Статус поединка зависит от того, кем она тебе является. Если она твоя жена или близкая родственница, или любимая женщина...

— Погоди, Юрок, — перебил Джон, которому стало ясно, что тот хотел выяснить, — у нас еще нет ни жен, ни любимых женщин. А в родстве мы все, наверное, не состоим. Поэтому поступим проще. Скажи, Олег, ты считаешь Злату своей девушкой?

— Как это — своей?

— Ну, у тебя есть к ней какие-нибудь особые чувства? Ты выделяешь ее среди других девчонок? Или тебе безразлично, кто бы из них пострадал?

Олег ответил максимально дипломатично:

— Из всех девочек больше всего мне бы не хотелось причинить боль именно Злате.

— Достаточно! — воскликнул Джон. — Максимальный статус!

Это означало, что выбор оружия и правила проведения поединка должны приводить либо к смерти, либо к тяжелому увечью одного из дуэлянтов. Беспокойство Олега усилилось. Однако дал слово — держи. Раньше надо было думать.

— Что ты хочешь этим сказать? — спросил Алик. Ему стало казаться, что зря он подошел. Затевается явно что-то нехорошее.

— А то, что впредь вы не можете жить вместе, и ваш поединок должен завершиться смертью одного из вас.

— Или сделать кого-нибудь инвалидом, — уточнил Юра. Все было правильно: именно так требует выученный ими вчера Кодекс чести дворянина.

Алик понял, куда дует ветер, и выразил сомнение:

— Мне кажется, эти правила на нас еще не распространяются. Мы же не взрослые. Мы еще дети.

— Которым подсовывают отравленный торт? Очевидно, что тот, кто хотел нас отравить, не считает нас детьми, — возразил Юра.

— Может, ты считаешь себя маленьким? — съязвил Джон. — Так мы тебя живо спеленаем!

— Нет, я не маленький.

Вот оно, мужское бремя, подумал Олег. Каждый твой жест, каждое слово обязаны иметь смысл. Ты всегда должен быть готов ответить за любой свой поступок. Сказал — как отрезал. Обратно не воротишь, не закричишь, что тебя неверно поняли. Девчонкам много проще: они могут говорить все, что угодно. Никто не потянет их к ответу за длинный язык.

— За тобой выбор оружия, — напомнил Юра Алику. — Я предлагаю вам драться голыми руками, используя те приемы рукопашного боя, которые Кокроша называет "запрещенными".

— Нет, — возразил Алик, — он сильнее меня, и реакция у него лучше. Я проиграю.

— Тогда, может, на кинжалах? Возьмете один у меня, а второй у Винтера.

Олег представил себе, как он наносит удар, рассекая живую плоть, и по телу Алика растекается кровавое пятно. Брр!

— Кинжалы чересчур коротки. Бой на них — все равно что голыми руками. Нет, я не согласен. Олег меня победит.

— Давайте выкрадем у Винтера пистолеты, — предложил Джон.

— Ты даже не знаешь, где он их прячет! — воскликнул Юра. — Нет, про пистолеты надо забыть. Тем более это оружие второй категории, и после поединка обязательно надо будет пригласить королевского следователя для возбуждения уголовного дела, обоснованно ли было применение оружия. А зачем нам связываться с королевскими сыщиками?

— Да, не к лицу нам это, — важно ответил Джон.

Олег же опять подумал, что было бы неплохо позвать сюда кого-нибудь со стороны, чтобы в свою очередь устроить ему допрос.

— В фехтовании я не уступаю ему, — сказал Алик, — поэтому я выбираю в качестве оружия шпаги.

— Да где мы их возьмем?

— В фехтовальном зале на стенде висит вон сколько всего.

— Но он же заперт на кодовый замок и сделан из особого стекла. Его не разобьешь. А код известен только Кокроше.

— Ничего не знаю! Вы предложили мне выбрать, я и выбрал.

— Я попробую вскрыть код, — задумчиво сказал Джон, — но не могу обещать, получится ли...

Олег отозвал его в сторону.

— Седой, — сказал он, — я, наверное, не смогу вонзить в него шпагу. Представь себе, как это будет. Кровь и все такое прочее.

— А что делать? Таковы правила. Не нам их отменять.

Олег подумал, что глупо подстраиваться под какие-то правила, но промолчал, сказав лишь:

— Откровенно говоря, я не желаю его смерти.

— Но ты же не можешь взять обратно свой вызов на поединок. Это будет не по правилам. К тому ж он останется безнаказанным. Разве это справедливо?

Да, прав Джон. Нельзя допустить того, чтобы Алик втайне торжествовал победу. Что же делать?

— Можно поступить по-другому, — сказал Джон. — Если ты такой нежный, что не можешь сам убить своего врага, дуэль следует провести в виде соревнования. Проигравший должен будет выполнить определенное условие. Так как ваш поединок имеет высший статус, выполнение этого условия должно нести очень серьезные последствия. Можно условиться, например, о выливании на себя кастрюли с кипящим шоколадом. Идет?

— Наверное, — неуверенно сказал Олег.

— Вот что, — предложил Джон, вернувшись к Юре и Алику, — мы еще ни разу не проводили дуэлей, и потому я предлагаю провести соревнование в какой-либо области, где у каждого дуэлянта примерно одинаковые шансы на победу. Проигравший выливает себе на голову Теть-Полину кастрюлю с шоколадом.

— Я думаю, это будет правильно, — после глубоких раздумий сказал Юра.

— Нет, неправильно! — возразил Алик. — Я выбрал вид оружия и настаиваю на том, чтобы дуэль прошла обычным порядком.

— Ну так иди, неси сюда шпаги!

— Не могу. Они под замком.

— Тогда молчи, пока люди разговаривают. А какое соревнование устроим, чтобы у каждого был шанс победить?

— Не знаю. Подумать надо, — сказал Юра.

— Я предлагаю устроить дуэль на роботах. Пусть Олег и Алик за сегодняшний день изготовят из Лоркасовского конструктора по роботу, умеющему драться на мечах. Завтра утром устраиваем между ними бой. Тот, чей робот будет побежден, выливает себе на голову шоколад. Идет?

— Подумать надо, правильно ли это, — все еще сомневался Юра.

— Согласен, — неожиданно сказал Алик. — Давайте мы с этим... бешеным сейчас разойдемся по своим комнатам и к утру изготовим по роботу высотой не более десяти сантиметров. А завтра устроим схватку.

Алик, наблюдавший за творчеством девочек по созданию маленьких танцоров, втайне от всех уже начал конструировать непобедимого рыцаря. Поэтому-то он ухватился за предложение Джона, как утопающий за соломинку. То, что подобное поведение не совсем корректно, он не думал.

— Ну, коли ты так хочешь... Я не вижу нарушения правил, а ты, Олег?

Олег лишь пожал плечами.

— А как думаешь ты, Ваня?

— Все правильно!

— Хорошо, — сказал Юра, — тогда расходимся. На все время подготовки к поединку секунданты будут рядом с дуэлянтами.

— Переговоры завершены. Пусть меч рассудит, кто прав, — закончил Джон ритуальной фразой.

Однако он поторопился. Выяснилось, что необходимо было оговорить множество технических деталей — из каких узлов компоновать внутренние органы роботов, какие материалы использовать и так далее. Согласование даже простейших ограничений — например, какой максимальной длины могут быть мечи — требовало сложных переговоров. Джон носился как угорелый между комнатами. Свою деятельность в соответствии с исторической традицией он назвал "челночной дипломатией". Это означало, что он спрашивал мнение Олега по какому-нибудь поводу, бежал к Алику и интересовался, как думает тот. Если мнения совпадали, переходил к решению следующего вопроса. А если были разными, добивался компромисса за счет встречных уступок, бегая от одного к другому. Подобное занятие оказалось слишком тяжелым, Джон быстро устал и уснул на подоконнике в комнате Олега.

Юра никуда не бегал. Он принял "стратегическое" решение насчет дуэли и считал, что детали не важны. Он даже немного помог Алику в изготовлении брони его рыцаря. Джон же придавал огромное значение именно мелочам и полагал совершенно недопустимым оказание какой-либо технической помощи товарищу.

Поздней ночью Олег, спустившись в очередной раз в гостиную за какой-то деталью, неожиданно увидел Горгончика.

— Ты что тут делаешь?

— Ох, какой я несчастный, — заверещал искусственный клоп тонким противным голоском. — Меня даже хозяйка бросила. Сказала, что я ей больше не нужен. А я так люблю ее. Что мне делать? Я такой несчастный...

Олег унес его к себе и перепрограммировал.

Дуэль

Дуэль началась ранним утром. Юра долго выбирал удобную площадку в укромном уголке сада. В качестве зрителя была допущена только Лена, откуда-то прознавшая про поединок. Она была "своим парнем" и не давала повода усомниться в том, что все сохранит в тайне. Тем более что величины ставки в сражении она, вероятно, не знала. Джулия, видимо, тоже догадывалась, что мальчики затевают что-то необычное, но была с позором отогнана.

— Итак, поединок начинается, — громко объявил Джон. — Первым на ристалище появляется великий герой, непобедимый... Как зовут твоего рыцаря?

— Просто — Богатырь, — сказал Алик.

— Непобедимый Богатырь!

Алик достал свое произведение из коробки, включил и осторожно опустил на траву. Олег тут же увидел свои просчеты. Он сделал своего робота чересчур человекоподобным. А Алик создал поистине машину для убийств. Две толстые "ноги", как у слона, поддерживали могучий торс, который мог свободно вращаться сколько угодно и в произвольную сторону. "Руки" были телескопическими — изменяемой длины — да к тому же имели не один локтевой сустав, а два. Все уязвимые места ощетинились прочными колючками, в которых так легко было запутаться мечу противника. Голову дополнительно защищал гребень, как у петуха. Одним словом, и вблизи, и издалека Богатырь вызывал страх и уважение.

— На ристалище выходит...

— Роланд! — закончил Олег фразу, начатую Джоном, и опустил своего робота на траву. Алик не смог сдержать снисходительной улыбки.

— С этого мгновения и до завершения поединка всем запрещается прикасаться к героям. Вперед, рыцари, на бой кровавый шагом марш!

Богатырь и Роланд начали потихоньку сближаться. Вот скрестились мечи, и сразу стало явным превосходство Аликова создания. Фехтовальные программы у роботов были одинаковыми, но из-за конструктивных особенностей Богатырь наносил удары много сильнее и коварнее. Любимым его приемом было выбрасывание меча строго вперед за счет удлинения рук. Роланд не был готов к отражению подобных выпадов и поплатился за это несколькими ранами. Вынужденно меняя тактику боя, он напоролся на очередную новинку — меч Богатыря в одном из стандартных положений вдруг начал двигаться в совершенно невозможном направлении и почти отрубил ему левую руку.

— Ах! — воскликнула Лена, забыв про свое клятвенное обещание молчать во что бы то ни стало, и повернулась к Олегу. — Сейчас он разрубит твоего на половинки! Смотри, какой он страшный. Гораздо сильнее, чем твой.

Израненный Роланд разорвал дистанцию. Богатырь, победно блеснув гребешком, двинулся вперед. Все, подумал Олег, Лешка победил. Ну почему мир так несправедлив?!

Теснимый Богатырем, Роланд задом взобрался на небольшую горку и вдруг сделал несколько быстрых шагов, вмиг оторвавшись от врага. Богатырь, казалось, взревел от негодования и бросился следом, но... толстенные ножищи его не могли преодолеть подъема. Он побежал в обход. Поскольку густая трава затрудняла движение, он постоянно махал мечом, прокладывая себе дорогу.