Арграгеддон

— Это я начала, — сказала, подобравшись ближе и закусив губу. — Можешь наказать меня, как только захочешь.

— Правда?

— Да...

— Марш туда, — указал на угол слева от дверного проема. — И стой, пока не разрешу выйти.

— Но, я думала...

— Марш. И поднимись, пол грязный.

Палач опустила голову, ткнулась лбом в стык стен и свела руки за спиной. И не успел я призвать суккубу, как особняк на полном ходу во что-то врезался и завалился на бок. Я грохнулся на стену, внезапно ставшую полом, сверху приземлилась Ангиз, а на нее — Экзера, вереща и цепляясь коготками за базальт. Краб-паук попытался выпрямиться, дернулся пару раз и затих.

— Арграхира!

Суккуба тоже приземлилась на кучу-малу, чуть не раздавив меня в лепешку.

— Что случилось?! — прокряхтел, выбираясь из-под завала.

— Краб потерял управление! Потому что кое-кто любит вышвыривать возницу в иное измерение!

— Ты говорила, он сам едет!

— Да! Когда считывает маршрут из моей памяти! Надеюсь, ты его не угробил, дурья башка. А то будет нам спасение мира!

— Заранее предупреждать надо!

Бестия сердито махнула рукой и выпрыгнула наружу. Я отправил Ангиз за Ларгитой, выбрался следом и осмотрел место аварии. Что же, не надо быть крабомехаником, чтобы оценить повреждения — три из восьми лап чудища выгнулись под явно нездоровыми углами, а четвертая и вовсе разломилась пополам. А все потому, что краб угодил в глубокую расселину, по которой текла, бурля и пенясь, сероватая жижа с отвратительным запахом.

Шагов двадцать спустя ручеек срывался с высоченного обрыва, наполняя разбросанные у подножья семь разнокалиберных кратеров. Которые, в свою очередь, находились в огромной — метров сто в диаметре — яме с засыпанным пеплом плоским дном. Маленькие ямки имели ступенчатую структуру, поэтому годились для купания, несмотря на глубину. Похоже, это и есть те самые серные источники, о которых говорила демоница.

— Какой прогноз? — спросил отрешенно бродящую меж лап подругу.

— Херовый, — Хира с видом бывалого дальнобойщика пнула хитин. — Нужны запчасти.

— Ты про железо?

— Нет. Про новые лапы.

— И где их взять?

— Сам, блин, подумай!

— Хм... А нужны именно свежие? Или дохлые тоже сгодятся?

— Только свежие. Как пустой панцирь, по-твоему, двигаться будет?

— Ну, не знаю... Как всякие ожившие скелеты, например.

— Это — другое.

— Понял. А краба-паука тяжело убить?

— Да. А еще сложнее — выманить из норы. Поэтому сначала надо отдохнуть и подлечиться, — она щелкнула пальцами и осталась в кожаном бикини.

На медной с красным отливом коже отлично заметны шрамы, особенно новые, и только тогда заметил, как подругу разукрасило за время нашего путешествия. Оставалось надеяться, целебные серные ванны заживят хотя бы часть из них. Я ничуть не против шрамов, просто, смотря на них, вместо приятной пульсации ниже пояса чувствовал неприятную тяжесть в груди — ведь за каждой отметиной стояла моя ошибка, халатность или бессилье.

— Ура! — из дома выскочила Экзера в белых трусиках и ленте, держащейся за шею и завязанной на спине. — Наконец-то вымоюсь! Артур, помочь раздеться? А то с твоими пальчиками...

— Он может раздеться и без рук, — прорычала суккуба.

— Какая ты скучная! Что он только в тебе нашел?

— Я те щас покажу, что... Вали в самую дальнюю яму, и не дай Тьма подойдешь к нам хоть на шаг...

Собрался уже разнимать соперниц, но тут показалась Ангиз — совершенно голая, и Ларгита — в привычном закрытом платье, хотя выглядела так, словно ее раздели при целой площади народа.

— Это еще что?! — суккуба схватила меня за лицо и закрыла глаза.

— В смысле? — удивилась ассасин. — Мы же идем купаться.

— А какого хрена ты голая?! С нами парень, между прочим.

— И что?

— Натянула доспех — живо.

— От долгой носки зудит кожа. Это вредит маскировке.

— Разденешься в воде! И держись от нас подальше! — Хира, похоже, собралась отгонять от меня всех сестер. — А ты чего стоишь, как монашка?

— Но ведь... ведь... с нами парень.

— Ну в белье-то можно остаться!

— Я... я... — ведьма скосила глаза, — стесняюсь.

— Просто ты доска, — палач зевнула. — Плоская, длинная и угловатая.

Ларгита зарделась и попятилась к выходу, и тут я оттолкнул руку прислужницы и шагнул вперед. Ангиз к тому моменту уже прикрыла прелести чешуей, позволив мне поднять только подбородок.

— Значит так, красавицы. Кого-то уже предупредил, кого-то не успел, кому-то просто пофиг, поэтому напомню. Я не знаю, какие отношения были у вас на службе у Владыки. Но сейчас вы на моей стороне, а я решительно против оскорблений, подколов, травли, драк и прочих неуставных отношений. Мы — на войне, и залог победы — в единстве. Не хватало еще, чтобы кто-нибудь слился из-за ссор и разногласий. Есть вопросы?

Экзера вскинула ладонь.

— Говори.

— Можно я тебе отсосу? Как подчиненная — командиру?

— Ну все, сука, ты огребаешь...

Хира схватила сестру в охапку и на рывке метнулась к краю обрыву. Но то ли блондинка вцепилась слишком сильно, то ли копыта соскользнули по мокрому базальту, но обе драчуньи кубарем покатились по склону. Приземлились и, не успев толком прийти в себя, начали кусаться, лягаться и размахивать кулаками.

— Арграхира!

Подруга выпрыгнула из пентакля и тут же бросилась в атаку. Пришлось изгнать ее, несмотря на последствия, ведь снизу доносилось тихое хныканье вперемешку с болезненными стонами. Экзера лежала на спине, широко раскинув ноги, и прижимая левую руку к животу. Если перелом — нас ожидали серьезные проблемы. Сколь бы ни хороши и полезны источники, кости сращивают вряд ли. С этими мыслями я сбежал по склону неподалеку и бухнулся перед пострадавшей на колени.

— Ты как? Пальцы шевелятся?

— Да, — палач всхлипнула. — Но эта рогатая дура сломала мне ноготь. Это больно. И грустно.

— Покажи.

Она протянула указательный палец, скол на котором заметил бы только микроскоп. Я нахмурился, глядя на свои обмотки, но укоризненный взор к совести блондинки не воззвал. Похоже, ее давно не было дома.

— Подуй... — Экзера поднесла ручку к губам. — И сразу полегчает.

— Если бы это работало, я бы уже ходил без бинтов...

— Ясно. Что же, буду лежать и страдать, — девушка отвернулась и снова шмыгнула. — Веселитесь. Не обращайте внимания.

— Знаешь, — наклонился к самому уху и отчетливо произнес: — Я позволяю собой манипулировать только Хире. И то не всегда. Намек ясен?

— Нет, — девушка приподняла колено и часто задышала. — Поясни. Во всех подробностях.

— Все в порядке? — спросила Ангиз с уступа. — Помощь нужна?

— Нет. Все живы, все целы.

— Хорошо. Ларгита просила передать, что хочет тебя видеть.

— Хм... А где она?

— За домом.

Со стороны фундамента особняк напоминал краба куда больше. Торчащие кверху лапы напоминали, как мал человек в этом мире, и сколь причудливые формы принимает царящая всюду опасность. Наверное, о чем-то таком думала и ведьма, стоя перед каменным брюхом чудовища с запрокинутой головой и поглаживая предплечье.

— Что-то случилось?

— Ой... — рыжая вздрогнула и повернулась ко мне. — Я... у меня... есть одна просьба... которая может показаться неприличной. И я пойму ваш отказ и ничуть не обижусь, просто...

— Говори уже.

— Помогите... пожалуйста...

Я напрягся. Ларгита же глубоко вдохнула, сжала кулаки и выпалила:

— Выбрать купальник! — и, испугавшись собственных слов, густо покраснела и шагнула в тень фундамента. — Вернее, не выбрать, а оценить. Я... хочу показать вам несколько вариантов из моей коллекции. Я... иногда тайком покупала их, но никогда не носила... даже не примеряла. В общем, скажите, какой надеть, чтобы понравиться мужчине... и не опозориться перед сестрами.

— Нормальная просьба, — сел на отломанную клешню и закинул ногу на ногу. — Ничего неприличного в ней нет. Показывай.

— Сейчас... — она задышала, как загнанная собака, и замахала ладошками перед вспотевшим раскрасневшимся лицом. — Я... еще никогда... ничего такого... не делала. И еще ни один... мужчина... не видел меня в таком виде. Так что, вы у меня, можно сказать, первый... Не судите строго.

— Нет проблем.

— И... и... — казалось, бедняга сейчас потеряет сознание, — не смейтесь... Что бы не увидели.

— Клянусь.

— Ладно. Итак, начнем. Боги, стыд-то какой... Вы не могли бы закрыть глаза?

— А как тогда оценивать?

— Я переоденусь — и откроете.

— Закрыл.

— Вот.

Ведьма облачилась в старомодный купальник — белый в красную полоску — на все тело, кроме кистей, стоп и головы. Несмотря на такую "откровенность", Ларгита зачем-то прикрывала грудь и пах, смущенно таращилась под ноги и, казалось, готовилась провалиться сквозь землю.

— Дальше.

От этих слов девушка вздрогнула так, словно я приказал отрубить ей голову. Следующий вариант выглядел почти так же, только полностью черный и доходящий до коленей и локтей. Может, на шестой-седьмой примерке отыщем что-нибудь подходящее. Третий отличался вертикальной полоской и был короче сантиметра на два, у четвертого появился намек на декольте, пятый с трудом дополз до середины бедра. При этом ведьма постоянно его оттягивала и краснела, как рак.

— Дальше...

— Это последний, — спутница переминалась с ноги на ногу и не знала, куда деть глаза. — Все очень плохо, да? Я угловатая доска и никому не интересна? Надо мной будут смеяться до самой смерти?

— Боюсь, что да.

— Да?! — Ларгита точно не ожидала услышать подтверждение своим словам.

— Да. Потому что проблема не в фигуре. И не в гардеробе. А в твоей голове.

— А... — на краснющих скулах блеснули слезы. — Верно. Я же еще и тупая вдобавок. Спасибо, Артур, что сказали правду. Лучше принять ее, чем всю жизнь страдать от несбыточных мечтаний и глупых надежд. Рожденный ползать летать не сможет. У осинки не родится апельсинки. Как осла не наряди, все равно конем не...

— Ларгита...

— Нет, не утешайте меня, — она отвернулась и обняла себя за дрожащие плечи. — Я слишком долго жила в плену фантазий и домыслов. Я...

— Ларгита. Замолчи, пожалуйста, и послушай. Даже самое идеальное тело и самые дорогие одежды смешают с грязью, если будешь позволять оскорблять и унижать себя. Ты не должна оправдываться, если тебя оскорбляют в лицо. Ты не должна никому ничего доказывать. Ты не должна никого бояться. И в следующий раз, когда кто-то скажет, что ты какая-то не такая — просто дай ему по хлебалу.

— По... по... хлебалу? — рыжая презабавно вскинула брови.

— Да. Кулаком. Прямо в наглый пятак. Сама не начнешь себя уважать — и другие не будут. Не станешь отстаивать то, что дорого — и тебя растопчут. Покажи свою уверенность — и никто не осмелится над тобой смеяться. Вот что действительно важно, а не фигура и шмотки.

— Хм...

— Это первое. Теперь второе: аккуратные формы — не приговор. Не надо их прятать и стесняться.

— Аккуратные? В смысле, маленькие и тощи...

— Аккуратные — в смысле аккуратные. Захочешь поплавать — приходи.

Я добрался до свободной ямы, уселся поудобнее и призвал Хиру. Подруга вынырнула из портала в столбе кипящих брызг, зачерпнула воды и швырнула мне в лицо.

— Ты достал! Какого ангела страдаю я, если начинает она! — палец указал на лежащую в соседней "ванне" Экзеру. Та в ответ тоже оттопырила палец, но не указательный.

— Ее отзывать не умею. Но знаешь что? Когда доберемся до мастерской — одну комнату оборудую под карцер. А то никакого порядка.

— Уверена, первой в него посадишь меня... — суккуба скрестила руки на груди и отвернулась.

Поймал ладонями кончик хвоста и легонько потянул к себе.

— Не злись. Я стараюсь, как могу. С тобой одной с ума сойдешь, а теперь вас четверо — и за каждой глаз да глаз.

Прислужница высвободила хвост и хлестнула по плечу.

— Народ! — окрикнула палач. — Гляньте, кто идет.

По склону, вздрагивая и балансируя с вытянутыми руками, спускалась Ларгита. Не знаю, где и как ведьма раздобыла такой купальник, но загляделся не только я. Короткие черные шортики и кожаная лента поперек груди смотрелись более чем гармонично, ничего не стесняя и подчеркивая достоинства высокого стройного тела. Девушка больше не сутулилась, держа благородную осанку, и тогда-то стало ясно, что она вовсе не плоская, а с вполне достойным вторым размером. А красоте и правильности ножек позавидовали бы все собравшиеся. Ларгита сперва замешкалась, поймав столько удивленных и восхищенных взглядов, а затем улыбнулась и помахала рукой.

Когда же Экзера попыталась спародировать неуверенную походку сестры, та подошла и прошептала достаточно громко, чтобы услышали все:

— Еще раз выкинешь что-то подобное — манда отсохнет и дойки сморщатся. Поняла?

— Д-да... Извини, это просто шутки...

— Я сказала — ты услышала, — и с гордым видом продефилировала мимо, оставив подругу в глубоком ступоре.

— Что же, — я окунулся, оставив над водой лишь нос и рот. — Одной проблемой меньше.

— Двумя, — с ехидцей ответила Хира.

— А вторая какая?

— Посмотри на белобрысую.

Я приподнял гудящую голову и сощурился — палач стояла, красная как рак, закусив губу, часто дыша и пожирая удаляющуюся ведьму возбужденным взором.

— Ого...

— Я тебе дам "ого", — суккуба плюхнулась рядом и вцепилась коготками в ногу в опасной близости от причинного места. — Узнаю, что подсматриваешь — моргалы выколю.

— Лучше спину мне потри. Или сделай массаж.

— Обойдешься...

— И как тут не подглядывать? — вздохнул.

— Вот так. Тем более, с твоими бинтами подглядывать без толку.

— Уж не специально ли ты мне руки замотала?

— Кто знает, — она облокотилась на край ямы и развела колени. — Кто знает...

А еще никто не знал, какая защита стоит на других ошейниках. Если Владыка легко подключается к любому, то и настроить их получится без труда. И шипы под ногти — далеко не самая страшная конфигурация. В обручи можно вшить лезвия, наложить электрическое или огненное заклинание, а то и вовсе превратить в бомбу — как показала практика, с захваченными в плен орудиями особо не церемонятся. Да и обычные, без подвохов, хрен сорвешь, так что в следующий раз стоит быть настороже и тыкать палочкой, прежде чем хватать голыми руками. К тому же, пока сестры нападают поодиночке — а если кинутся всем скопом? Пятеро против девяти — это, считай, мгновенное поражение.

— Че притих?

— Думаю.

— А... Давай, — подруга запрокинула голову и блаженно зажмурилась. — Тебе полезно.

Куда более полезными были бурлящие пузырьки и выбивающиеся сквозь щели на дне горячие струи, ласкающие, массирующие и заживляющие изможденное тело. Не отказался бы от рук подруги вместо струй и пузырьков, но чего нет — того нет, и надо довольствоваться малым. Пока рядом ошиваются сестры, мне точно ничего не перепадет, но без их поддержки мы не сможем одолеть Владыку и погибнем. Без секса как-нибудь продержусь, а вот с откусанной башкой — вряд ли, так что меньшее зло — наше все.