Бегущий по лезвию. Литературная обработка сценариев фильма

Электронно-оптическая цепь, на которую нацеливался микроскоп, называлась 'Душа'. Рядом последовательно-параллельная цепь 'Совесть', напоминающая призрачную паутинную прядь. Название вырезано лазером на пластиковой основе микросхемы.

Сразу за микронной надписью, стилизованной под указательный знак, виднелся разъём. К нему вела исчезающая линия медного цвета, наподобие тонкого провода. Далее надпись 'выход в Город'. Через него плату предполагалось подключить к большой сборке в центре мастерской.

Себастиан долго трудился над разъёмом. Ведь в прошлый раз не получилась. Через четыре недели после включения схема отказалась работать.

Пришлось усложнить систему. На стеллаже рядом со станком ожидали своей очереди новые блоки. В структуре одной уже пристроились тончайшие светодиоды в виде деревьев, кустов, цветов. Контакты выполнялись из особо стойкого к коррозии золота. Оптические трассы также отливали драгоценным металлом. Новая схема предполагалась как прообраз городского парка. Или сада. Возможно, и местный ад предполагался рядом. Например, в том же месте, ведь достаточно перешить с десяток контактов.

J. F. взялся за ручку микроманипулятора, но небольшая дрожь в руках не позволила произвести качественное движение. Головка паяльного инструмента задела не то место. Произошёл микропожар.

— Катастрофа... Звоним 911, — Себастиан задул искру, вздохнул и оторвался от работы.

Рядом стояла Прис. Видимо, она неслышно подошла со спины. Гостья уже переоделась в обтягивающий спортивный костюм. Видимо, сняла его с одного из манекенов в фойе здания.

— Как я тебе?

— М-м, уже лучше.

— И всё?

— Ну... ты неотразима.

— Спасибо.

Себастиан набрал команду на клавиатуре, и компьютер проиграл для хозяина быструю запись того, что Прис делала в квартире. Оказалось, она совсем не спала. От скуки экспериментировала с макияжем. Просушила волосы, соорудила причёску в стиле гламурной швабры. Зачем-то выкрасила лицо в белый свет. Хулиганка. Вокруг глаз массивные тени.

Она напоминала подростка-индейца. Затем Прис недолго бродила в тёмном фойе дома, сквозь фигуры манекенов в плащах и силуэты коллекционных автомобилей.

Запись закончилась. J. F. перевёл взгляд на гостью. Та спросила:

— Что это? Вокруг?

— Мой дом. Мастерская.

Прис не стала продолжать, так как уловила едва слышимый стук со стороны входной двери. Она сменила тему:

— Сколько тебе лет?

— Двадцать... Двадцать пять.

Себастиан выключил станок и, понурив голову, вышел из мастерской. Прис не отставала:

— А что с тобой происходит?

— Синдром Мафусаила.

— Что это?

— Железы стареют слишком быстро, — Себастиан опустился в мягкое кресло, рядом с биллиардным столом в игровом зале. Так, чтобы отгородиться от гостьи широкой спинкой.

— Ты поэтому остался на Земле? — Прис всё-таки встала перед ним.

— Не прошёл медосмотр. Но... если в целом, мне и здесь хорошо, — Себастиан пощекотал спящую на столе игрушку. Та издала звук, напоминающий довольное урчание кошки.

— Ты мне нравишься... какой есть.

J. F. улыбнулся и смутился ещё сильнее.

— Привет, Рой, — неожиданно сказала Прис.

Себастиан едва не выпал из кресла. Однако подскочивший сзади Рой удержал его на месте, а потом дружески похлопал по плечу.

— Привет всем... Боже, у вас тут, и правда, забавные игрушки. Живые такие. Мне нравится.

Хозяин квартиры пробормотал нечто, что должно звучать как 'спасибо'. Он ощущал себя весьма неуютно в объятиях незнакомца.

— Это мой спаситель, Себастиан, J. F., — якобы пояснила Прис.

— Себастиан, да? Люблю тех, кто не суетится. Ты живёшь здесь один?

В ответ послышался тихий вздох:

— Да.

Довольные репликанты переглянулись. Проснулась птичка из настенных механических часов. Она отсчитывала какое-то своё время.

Себастиан понял, что появился повод выскользнуть из объятий внезапного гостя:

— Вы голодны? Я как раз собирался приготовить на ночь.

Рой выпустил хозяина квартиры. Тот скрылся на кухне.

— Какой очаровашка, — тихо произнёс репликант. Затем не выдержал взгляда Прис и отвёл глаза в сторону.

Она распознала подвох и вполголоса спросила:

— В чём дело? Ты о чём-то молчишь.

— Нас... осталось трое, — сознался Рой, всеми силами сдерживая подступающие слёзы.

Прис в шоке выдохнула:

— Всё напрасно, и мы умрём?

Рой по-отцовски погладил её щёку:

— Не умрём. Пока у нас есть чудо, этажом выше.

Мимо репликантов проследовала пара прямоходящих пятнистых свинок. Прис поджала губы:

— Я не знаю, можно ли доверять ему. Не уверена, что он сам знает, что делает.

— А я думаю — знает. И ещё думаю, что понимаю его.

Близнецы улыбнулись друг другу. Взявшись за руки, двинулись вслед за Себастианом. Перешли в гостиную, сопряжённую с кухней.

Везде антиквариат и коллекционные игрушки. Прис быстро нашла занятие — небольшую куклу. Она удобно устроилась внутри небольшой кареты, что напоминала реквизит к спектаклю. Рядом, на стене, висела фигурка крылатого купидона с луком и стрелами. Он целился в большой глобус, пылящийся в углу.

Рой взялся за баскетбольный мяч, но передумал и катнул его в коридор. За мячом потопал забавный механический мишка.

Себастиан возился на кухне, через плечо поглядывая на гостей. В прозрачной кастрюле варились яйца.

Рой приблизился к шахматной доске, потирая правое плечо. Глядя на фигуры, стилизованные под животных. Сделал ход за 'белых'.

— Нет, — заметил Себастиан, стоявший довольно далеко, у плиты. — Единорог бьёт змею. Разве не видите? Так нельзя.

Рой обошёл доску, чтобы рассмотреть партию со стороны 'чёрных'. Несмотря на замечание, сделал ход фигуркой змеи. Затем 'срубил' её единорогом.

— Почему ты так пристально наблюдаешь за нами? — спросил Рой.

— Вы отличаетесь от большинства. Вы близки к идеалу.

— Да, — согласился репликант. Прис довольно хмыкнула.

— Из какой вы серии?

Рой оставил шахматы и подобрался ближе к Себастиану:

— Nexus-6.

Хозяин квартиры едва не запрыгал на месте, как ребёнок, получивший подарок на Рождество:

— А, так и знал! Я... я выполнял заказ для Тайрелла по генетическому дизайну!.. В каждом из вас частица меня. Покажите что-нибудь, — его голос задрожал на последних словах. Он явно не знал, что могут продемонстрировать Nexus-6. Наверное, миллион вещей. Но как выбрать одну, что стоит попросить прямо сейчас?

— Например?

— Да что угодно! Я даже не знаю...

Рой возмутился:

— Мы не автоматы из парка развлечений! Мы живые!

Прис поднялась на ноги.

— Кое-кто сказал однажды... Я мыслю, значит, существую.

Она кокетливо посмотрела на обоих, разряжая обстановку.

— Браво, девочка, — оценил Рой. — Продемонстрируй почтенной публике 'что-нибудь'.

Её гибкое тело выполнило серию лёгких и медленных обратных сальто, на которые вряд ли способен человек. При этом она остановилась у плиты. Послала Себастиану многозначительный взгляд.

— О-ла-ла, — присвистнул Рой и подмигнул Прис.

Она достала из кипящей воды яйцо и бросила его хозяину квартиры. Тот поймал, но не смог удержать в руках. Выронил на пол. Все рассмеялись, однако смех Себастиана прозвучал нервно.

Рой не дал ему опомниться:

— У нас действительно есть нечто общее.

Себастиан предположил:

— Вам запрещено прилетать сюда, а мне — покидать это место?

— Мы имели в виду другое, — включилась Прис. — Частичка тебя. Ускоренное старение.

— Я... не очень силён в прецизионной биомеханике. Не моя лига.

Рой не сдержался, схватил Себастиана за жилет с инструментами и притянул к себе:

— Если мы не решим проблему, эта девочка, — он кивнул в сторону Прис. — Ей останется немного... Он хорош?

— Кто?

— Твой партнёр в шахматной партии.

— Доктор Тайрелл? Я лишь однажды обыграл его. Он гений. Эйнштейн от генетики. Он спроектировал вас.

Прис зашла за спину J. F., села на край биллиардного стола. Устроилась между двумя скоморохами, что держали игрушечные гитары. Она откатила в сторону пару биллиардных шаров в виде глаз.

— Может, он поможет? — намекнул Рой.

— Я поговорю с ним.

Репликант положил руки на плечи Себастиана:

— Лучше я сам... Но, кажется, встретиться с ним очень непросто.

Себастиан попятился, однако быстро попал в объятия ног Прис. Она зажала его между бёдер, а затем обняла руками:

— Ты поможешь мне?

— Я боюсь... невозможно. Н-не смогу.

— Пожалуйста, Себастиан. Ты ведь мой друг. Спаситель. Мы то, что ты создал. Вряд ли на Земле есть ещё хотя бы одно живое существо, которое в силах помочь. У нас нет никого кроме тебя. Ты наша жизнь. А, мастер?

Она чмокнула Себастиана в шею, и тот 'поплыл'. Для закрепления успеха Прис добавила:

— Кстати, моя тётя Мэри пригласила тебя в гости.

— Тётя?

— Ну... мы так играем. Как будто она моя тётя. А Рой дядя. Я как всеобщий любимец-тинейджер в маленькой дружной семье. Мэри в квартире наверху. Мы можем и с тобой сыграть. Притвориться. Как будто ты мой брат. Или кто-то ещё. Мы же родственники. У нас общая частица.

25 В гостях у Мэри

Они осторожно поднимались по лестнице. Ступали среди теней, что отбрасывались перилами. Медленно плыли сквозь причудливый фантомный пейзаж.

Прис подговорила Себастиана прийти раньше, чем следовало. Она хотела проникнуть в квартиру так тихо, чтобы Мэри не заметила:

— Полюбуешься на неё, — шептала 'племянница'. — Иногда нам кажется, что Мэри уходит в какой-то другой мир, доступный лишь ей. Она нечто... совершенно особое. Рассказывать бесполезно. Надо видеть. Главное не спугнуть наше чудо.

По мере того, как они приближались к приоткрытой двери, в тишине проступало журчание воды, что лилась на карниз за далёким окном. Затем — касания клавиш пианино с едва различимой мелодией, которая подыгрывала дождю.

Тайные гости проскользнули за дверь. Себастиан собирался ступить дальше, но его вовремя остановил Рой. Темнота под ногами оказалась пушистой и нервной — послышалось приглушённое шипение, замерцали зеленоватые глаза. Это чёрная кошка. Прис приласкала её. Умело и быстро, чтобы Мэри не услышала.

'Подобрали на улице?' — удивился Себастиан.

Репликант взял его за руку, и они двинулись дальше. Мэри прекратила играть.

Гости замерли. Частичка темноты впереди поднялась во весь рост и отплыла в сторону. Они двинулись вперёд, к призрачной ширме, что отделяла большую квартиру-студию от импровизированной прихожей.

За влажным окном журчал дождь. Себастиану показалось, что он ощущает запах духов. В руку уткнулось что-то тёплое и пушистое... затем влажный носик кошки.

На улице зажёгся рекламный щит. На стену рядом легла слабая тень от погасшей свечи, на фоне пятна из серебристого неона.

На поверхности призрачной ширмы возник женский силуэт. J. F. не сдержался и выглянул за край ткани. Оказалось, Мэри примеряет фату невесты. На ней пышное белое платье, отливающее оттенками неона.

Сильная рука Роя втащила Себастиана в укрытие. Они переглянулись.

'Вот так и живём', — сообщил взгляд репликанта. Он приложил палец к губам, давая понять, что нельзя спугнуть их чудо.

Пролетающий спинер изменил поток света с улицы. Себастиан посмотрел на стену. Теперь женский силуэт двигался в пятне света. Она танцевала под музыку, доступную лишь ей. Может, и под звуки дождя. Рядом след от зажжённой на подоконнике свечи. Тень от небольшого пламени выглядела дрожащим пятном на фоне волн света — те проходили от небольшого ветра за влажным мерцающим стеклом.

Мэри отправила фату куда-то в темноту. Её тень перескочила на ширму, а затем соскользнула с неё.

Себастиан посмотрел на Роя. Тот пожал плечами. Догадливая Прис указала на зеркальное трюмо со столиком, ближе к углу.

Все трое присмотрелись. Пока что там отражалась свеча. Казалось, её пламя дрожит от странного ветра из зазеркалья.

Зрение приспособилось к темноте, и постепенно в сумрачном зазеркалье проступило красивое женское лицо. Мэри любовалась собственным отражением, заняв стул у трюмо.

Вот она задула свечу и включила зелёный абажур в форме цветка. Большой локон вместе с призрачной тенью скрыл половину лица. Она стала менять причёску.

Мэри делала укладку весьма умело — локоны волшебным образом превращались в перья птицы. По крайней мере, так всё выглядело в этом освещении.

Когда результат её устроил, она закурила. Струйка сизого дыма полетела в зазеркалье и растаяла в темноте. Мэри отправила сигарету в пепельницу. Посмотрела на абажур, закрыла часть этого цветка рукой. Подалась к зеркалу, и тогда тень от руки легла на лоб. Затем на глаза.

Улыбнулась.

Губы, оставшиеся на свету, зашептали что-то. Себастиан не разобрал слов. Странный малознакомый язык. Возможно, французский. Он больше не следил за тем, что она говорила. Он следил за тем, как она говорила. Подаваясь вперёд и назад, она будто целовалась с темнотой и светом.

Когда же и эта игра наскучила, Мэри поднялась, подошла к окну.

Трое гостей осторожно выглянули за ширму. За стеклом лил бесконечный дождь. Неон отражался в каплях. Казалось, на улице льётся и капает свет, превратившийся в воду. Сияние играло в голубых глазах Мэри.

Неожиданно она задёрнула тёмную штору. Неон исчез из квартиры. Мэри вновь превратилась в частицу темноты. Послышались лёгкие шаги. Она остановилась.

Затем плеск воды.

Себастиан понял, в чём дело. Вспомнил. В середине комнаты находился небольшой бассейн. Как-то давно он хотел заселить сюда механических рыб, но забросил дело. Теперь большой недостроенный аквариум наполняла вода, сочащаяся с потолка.

Вновь возник её силуэт — Мэри зажгла свечу на краю бассейна. Вторую свечу. Третью.

На потолке заиграли блики. Она бросала в воду вышитые лепестки и бутоны роз. Вверху, среди света, появились их слабые отражения.

Мэри поднялась на край бассейна, став частью нарисованной ею картины. Силуэт красовался на фоне потолка, раскрашенного отблесками и тенями от плавающих в воде цветов.

Она вновь зашептала что-то. Поцеловала темноту, затем блик от горящей свечи, темнеющий силуэт бутона розы. Закружилась внутри собственной сказки.

— Я вам не нравлюсь, Себастиан? — неожиданно спросил профиль Мэри. — Я то, что создано вами.

— Что, вы... — он сглотнул. — Теперь я вижу. Вы настоящее чудо.

Она подошла ближе, ступая по краю бассейна. Её глаза наполнились слезами и заблестели как огранённые алмазы. J. F. добавил:

— Мы вдохнули в вас свою душу.

Тёплая и пушистая кошка задела руку Себастиана. Он посмотрел на неё.

Она пробовала добраться до игрушечного голубя, запертого в клетке. Та стояла рядом на полу. J. F. захотелось спасти птицу от обеих напастей.

26 Офис Тайрелла

Рой и Себастиан летели над ночным Лос-Анджелесом, с которым их разделяла река дождя. И в этой темноте город на другом берегу казался бутафорией, картонной декорацией к спектаклю. Мрачные здания тянулись к искусственному небу как щупальца дешёвой имитации спрута.