Посвященный

Владимир вполголоса выматерился, подумав: — Что с Васяткой происходит? Совсем с головой не дружит.

Прибыв на место и выгнав посторонних из помещений, принялся по списку клепать на синтезаторе боеприпасы — снаряды, мины.

Император, а вернее его синтезатор, трудился словно отбойный молоток и к восьми часам несколько складов, были забиты под завязку.

Савелий с невольным восхищением глядел на штабеля ящиков со снарядами. — Общее количество снарядов различный калибров — 640 тыс. штук, а мин — 104 тысячи, на сегодня хватит, патроны завтра с утра.

— Савелий, заедешь за мной в 9 ч.

— Так точно, Государь.

— Хват, хорош выделываться, поехали.

После ужина, пригласив Василия в кабинет, задал тому один короткий, но очень неприятный вопрос:

— Какого фуя ты послал Черноморский флот в Америку, хорошо, умные люди половину оставили в Крымских портах. — Тебе что, золота мало? — гаркнул — Отвечай сей секунд, пока по хребту не получил. — Почему у тебя полфлота хрен знает где? — Разве ты не знал о предстоящей войне?

— Понимаешь, отец, мы думали успеем.

— Кто это мы?

Василий, уставясь в пол, промямлил:

— Ну, это..., в общем я с Катей.

Владимир потемнел лицом.

— Да ты, что, блядь, делаешь — прошипел он сквозь зубы. — Если хоть один раз услышу, что твоя Катенька решает с тобой государственные дела, то лишу тебя престола и отправлю вас с женой в Сибирь. — Твоя Катя до сих пор наследника не может родить, а туда же, лезет Русью управлять. — Что толку с ваших двух дочерей, не им на троне сидеть. — Короче, если через год твоя жена не родит сына, разводись и женись по новой, так ей и передай. — Все иди с глаз долой — не позорь фамилию.

Жена Василия — Катя, была в общем-то умной и порядочной женщиной, чем и нравилась Владимиру. Позже его стал напрягать один вопрос — отсутствие у них сына — родили двух девчонок и успокоились, но это же не дело, а Василий явно пошел на поводу. Романов старший долго терпел, не вмешивался и сегодня сообщение Хвата об отсутствии половины флота, накануне Турецкой кампании явилось последней каплей.

А это меканье сына — совместное решение с женой по флоту просто взбесило. Он даже растерялся на мгновение — его Вася оказался таким дураком и рохлей, тьфу на него. Самому тупому ослу понятно — Северный флот просто не успеет прийти на помощь сухопутным войскам. Не ожидал он таких выкрутасов от младшего Романова, ладно Катенька, я отучу тебя совать свой нос куда не следует.

Следующий день выдался таким же тяжелым, но патроны Владимир сделал в нужном объеме. На складах отгружали в эшелоны снаряды — довольный Афанасий блохой прыгал между грузовыми вагонами.

— Афанасий, подь сюда. — Скажи, давно у вас такая нехватка с огневым запасом?

— Дык, Государь, почитай с тех пор, как три армии создали.

Владимир присвистнул.

— Получается лет семьдесят живете при жутком дефиците, ладно отгружай все и езжай, да помни мои наказы. — Вот тебе пакет, вскроешь его у себя в штабе, в Астрахани. — Не подведи меня Афанасий.

— Да как можно, Государь, не сумлевайся, 2-я армия свою задачу выполнит.

Владимир шагнул к нему, обнял за плечи прощаясь, и уехал с Савелием Хватом в пролетке, сопровождаемой сотней охраны.

— Странные выверты преподносит жизнь — в далеком будущем, в 2500 году складывалась аналогичная ситуация. — Мой сын Сашка тоже барахтался под каблуком своей жены, но там настолько все было запущено, что пришлось принимать самые кардинальные меря. — Что за напасть творится с его сыновьями? Можно простому обывателю позволять жене дуть себе в уши и плясать под ее дудку, но не первому лицу государства, потому как последствия настанут для него весьма печальные.

— Савелий, Васька мой знал о жуткой нехватке боеприпаса с самого начала?

— Так точно, Государь, докладные ложил Императору два раза в год.

— Копии, надеюсь, сохранились?

— Да, Государь, как положено.

— Тогда заедем в штаб, позвони своему человеку, что канцелярией ведает, пусть нам сии бумаги приготовит.

Савелий, достав из кармана уоки-токи забубнил в него.

В канцелярии тщедушный капитан ждал их возле открытого шкафа. Слова Савелия полностью подтвердились — сто сорок две копии докладных лежали перед ним в папках на столе. Владимир скопировал несколько на синтезаторе и, бросив: — Благодарю за службу, — пошел к выходу.

— Савелий, отметь капитана за добросовестную службу.

— Есть, Государь.

— Садись, подвезу тебя.

— Спасибо, Государь, ты езжай, а я с бумагами посижу, дел много.

— Да Савелий, чуть не забыл — двух выпускников гвардейского училища направь к Ярославу в Крым, запиши — лейтенанты Алексей Одоевский и Владимир Лихачев. — Алешка мой будущий зять, женится на моей правнучке.

— На княжне Елене?

— На ней, свадьба завтра.

— Дык, меня с супругой тоже пригласили, Государь.

— Вот и отлично, значит погуляем, сядешь возле меня.

— Как скажешь, Государь.

— Савелий, без посторонних я для тебя Владимир или забыл. — Пока. До завтра.

Чем ближе Император подъезжал к Дворцу, тем больше мрачнел. Приехав, поужинал в своем кабинете, через адъютанта вызвал к себе Императрицу Катерину.

Та пришла и за веселым щебетанием пыталась скрыть свое волнение. Старшего Романова во Дворце любили, уважали и побаивались — он никому не спускал неблаговидные дела.

— Замолчи, сорока. — Скажи, я тебя в свое время предупреждал не лезть в государственные дела?

Женщина молчала, упрямо выпятив подборок.

— Отвечай, когда спрашивают — да или нет?

— Ну предупреждали, что из этого, я плохого Васеньке не посоветую.

— Дура, курица безмозглая — и схватив ее за ворот платья, бросил на диван, а затем врезал несколько раз плетью по заднице. Катерина всхлипывая, поправляла прическу.

— Слушай сюда, женщина, если через год не родишь наследника, то уйдешь в монастырь, а полезешь к Ваське с бабьими советами в серьезных делах — запорю на хрен. — Изыди с глаз моих, пришли в кабинет мужа, разговор к нему есть.

Катерина словно ошпаренная выскочила вон.

Василий прибежал минут через пять.

— Отец, да как можно мою жену плетью.

— А уже нажаловалась, пусть спасибо скажет, что из кабинета на своих двоих ушла. — Теперь с тобой, защитничек, посмотри бумаги, знакомы они али нет? — и пхнул папку с копиями докладных через стол.

Читая, Василий постепенно заливался краской.

— Краснеешь, значит не совсем совесть потерял. — 70 лет Савелий Хват бомбардирует тебя докладными о нехватке пороха для нужд армии, а ты и в ус не дуешь. — Это как понимать прикажешь, а с флотом что сотворил — ты хоть понимаешь, баранья твоя голова, что за такие вещи тебе плаха положена — голимая статья — измена Родине.

Василий побледнел и сел мешком на стул, хватая ртом воздух.

— Вот тебе мое последнее слово, завтра же отправляйся с женой в монастырь, на месяц — отмаливайте грехи. — На год я лишаю тебя трона, будете жить в загородной резиденции и заниматься продолжение рода. — Разочаровал ты меня, Васенька, — пшел вон.

Отпрыск исчез, словно ветром сдуло.

— Да ебть, что же твориться с его сыновьями, проглядел он их — вечные мотанья во времени вылезают боком. — И ведь ничего сверхъестественного от них не требовалось — только честно и добросовестно исполнять свои монаршьи обязанности, так и этого не смогли. — За что боролись, спрашивается, если бы не его контроль, то развалили государство окончательно. — Обязательно проверю как обстоит дело в остальных министерствах и коллегиях.

Владимир долго не мог уснуть, намечая на ближайшие дни неотложные дела.

IV глава

Свадьба началась с венчания в главном соборе Казани — молодых венчал сам епископ Даниил. Молодые весь обряд находились словно в некоем восторженном оцепенении, короны над их головами, при прохождении круга внутри собора, держали Савелий с женой. Обряд выглядел благочинным и торжественным, да и сама обстановка внутри храма как и нахождение в нем, очищала душу, делая человека лучше, возвышеннее. Красивая роспись куполов и стен поражала, большинство церковной утвари из золота и серебра. Мощный церковный хор только добавил торжественности событию.

Жених с невестой составили прекрасную пару — княжна Елена в белоснежном платье и фатой производства "made in France", выглядела на миллион, эффектная блондинка с вишневыми глазами и Алеша Одоевский в парадном белом мундире с золотыми погонами, с просветом и двумя лейтенантскими звездочками — статный юноша, брюнет с синими глазами.

Многие женщины внутренне завидовали невесте, шепотом охая — какой мужчина!

Присутствие Владимир I Императора Всея Руси накладывало особой отпечаток на действо.

Молодые обменялись кольцами и ответили согласием на вопросы епископа Даниила — желаешь ли ты, раб Божий Алексей, взять в жены и т.д.

Алеша Одоевский теперь уже муж, вывел под руку жену — княжну Елену Романову, на большое крыльцо собора.

Из толпы выпустили большую стаю белых голубей и они, трепеща крыльями взметнулись ввысь — красивое зрелище. Под ноги молодоженам бросали разноцветные конфетти, а сверху, кто-то усердно всех осыпал разной крупой, пополам с пшеницей — обряд, наверное, такой, придется потерпеть.

Император не мог удержаться, несколько напрягшись, почувствовал буйный прилив энергии, прошептал несколько кодовых фраз и незаметно махнул кистью. Толпа онемела — сверху, из воздуха на молодых и на дорожку перед ними вдруг посыпались ярко-красные розы.

— Чудо — пронеслось среди гостей и зевак.

Елена поймала взгляд прадеда, улыбнулась, посылая воздушный поцелуй и подняла вверх большой палец. Владимир, ласково глянув на правнучку, помахал ей рукой.

Свадебный пир родители Леночки решили устроить на свежем воздухе, в прилегающем к дворцу фруктовому саду — с утра слуги натянули тенты, расставили столы, накрыв их богатыми скатертями (иная скатерка с драгоценными камнями стоила поболее иного купецкого каменного дома, о двух этажах).

Для почетных гостей ставили стулья и табуреты, для остальных лавки. Подготовку начали сразу после возвращения жениха. Князь Андрей и княжна Софья с трудом поверили в фантастическое путешествие Алеши, а куда им деваться — вот оно доказательство стоит в зале и кажет объемные натуральные картины, успевай только диски менять. Словом столы ломились от праздничных блюд, некоторые делались только свадьбу или юбилей.

Наконец свадебный поезд прибыл к дворцу Вяземских, как положено. — Алеша не успевал доставать из сумки, носимой другом Володькой Лихачевым, золотые червонцы. Добравшись до стола, плюхнулись в его торце.

— Я устала, есть хочу — сообщила молодая жена.

— Погодь маненько, отлучимся на кухню, да поедим.

— Говорить надо маленько — машинально исправила его Лена. Им пришлось выдержать процесс дарения подарков — молодым повезло — многие презенты оказались весьма практичные и пригодные в хозяйстве.

Некоторые гости, не заморачиваясь, преподносили кошели с деньгами. Леночкины родители подарили кучу мебели для их "домишка".

....

Алеша успел побывать на стройке и удивился расторопности мужиков, пройдя нулевой цикл, фундамент, подвалы и прочая, стали ложить стены. Клали на вечный раствор — на яичном белке, в ранешные времена использовали известь, сейчас три цементных завода обеспечивали все стройки страны.

Среди народа до сих пор ходили легенды о чудных домах, произведенных за считанные часы, спецами привезенными Императором, Владимиром I из-за самого далека, из страны Лимонии, где все поголовно едят с золота, а самый последний ханыга имеет перстни с каменьями на всех пальцах. Много вранья и небылиц наворотили за две сотни лет — одно являлось фактом, вот она железная дорога, а вот воинские казармы и некоторые присутственные дома, из неизвестного камня, под заморским ученым названием — газопенобетон. Из него же эти спецы понастроили много крепостей и портов в Крыму и Финском заливе и соорудили высокие крепостные стены вокруг городов, стоящих у границ Империи.

После хронопереноса Алеша с Володькой наведались в Главную канцелярию — за серебряный рубль первый же встречный чиновник обсказал к кому обратиться и кто сможет решить дело.

Сунув пару золотых червонцев начальнику стола Варейкину лейтенанты через два дня получили положительный ответ

— Вам повезло, господа офицеры, на торг неделю назад выставили пять деревень с Владимирской губернии почившего в обозе боярина Охлопкова. — его вдова продает лишний народ вместе со всей живностью — всего 1335 душ. — Вот извольте список, цена оптом за всех 27 рублев золотом.

— Годится, дайте координаты боярыни Охлопковой и будем считать вашу работу законченной.

Но чернильная душа не торопился отдавать список, мялся, поглядывая в потолок. Алеша, догадавшись, сунул ему в руку золотой червонец, после чего они с Володькой покинули канцелярию.

— После свадьбы придется ехать за народом, а сейчас срочно наймем несколько бригад плотников и пусть ставят срубы для крестьян. — Толпу делим пополам и строим две деревни, на каждого.

— Нет, Алеша, мне многовато будет — 500 человек, не больше.

— Лады, поехали в слободу, плотников наймем.

Таким макаром, друзья стали основателями трех деревень — их территории примыкали друг к другу и шли вдоль реки Казанки.

Алешка наметил место для двух деревень, Володька для одной, так же указали старшему плотницкой ватаги где ставить мельницу.

По дороге в Казань Алешка заметил:

— Мы, конечно, молодцы, но не учли одного — управляющие. — Где нам из взять?

Володька, рассеянно смотревший на проплывающие мимо леса и поля, заметил:

— У нас уже есть, Даша выбрала сметливого мужика из работников ее родителей.

— Ага, значит проблема на половину снята, уже легче — заметил Алеша.

К его удивлению, управляющего на следующий день нашла Леночка. Управляющий в их имении имел брата — парню всего двадцать пять, а башковитый. По его началом трудилось несколько артелей строителей и отделочников — вот этого Егора и переманил Алеша.

Тот поначалу брыкался, ссылаясь на то, что не исполнится его мечта, Егор хотел построить кирпичный завод.

— Чудак человек, я разве запрещаю, вот две деревни отстроишь, поселишь народ, отсеетесь, мельницу поставишь и строй свой заводик на здоровье. — Треть дохода мне, как хозяину земли — можешь отдавать готовым изделием — кирпичом.

Ударили по рукам, осталось дело за малым, привезти пейзан, но это дело оставили на потом.

....

Император Владимир I подарил Алеше саблю в богатых ножнах, да не простую — кованную учеником самого Никиты Коваля, Михайлой Крепким. Сабля из семисот слоев, вещь уникальная, впрочем, как и все, что делал этот мастер, также Император преподнес Алеше маленькую коробочку. Раскрыв ее юный муж узрел в ней небольшую серебристую горошину — Лена взвизгнула и бросилась на шею прадеду.

— Дед, я тебя обожаю, ты читаешь мои мысли — твой подарок самый лучший — зачастила она, целуя Императора в обе щеки.

Алеша непонимающе смотрел на них.