— А ты к нам придёшь? — подёргал её за рукав Куно.
— Вряд ли, — отмахнулась ведьма. — Дел много.
— Матушка так и сказала, — засмеялся мальчишка, протягивая узелок. — Вот, держи, это тебе. Но велела сказать, чтобы завтра сама пришла. Завтра все уже успокоятся.
— Ну, если так твоя матушка сказала... — хмыкнула ведьма. Развязала полученный узелок — в нём была коврига хлеба и кусок мяса. Рамона позаботилась о том, чтобы ведьма не голодала.
День прошёл совершенно спокойно, в повседневных трудах и сладких мечтаниях. А ещё Магда размышляла, не стоит ли ей запутать лесные тропки или хоть завести пса посерьёзнее. А то как по пустякам лаять — так он первый, а тут который день молчит. Накормив собаку объедками, ведьма спустила пса с цепи, пусть побегает, может, поймает себе кого-нибудь в лесу, кролика, куропатку там или хоть мышку. Мета, правда, поговаривала что-то о пегом волке, заевшем у неё курицу, но ведьма предпочла пропустить её слова мимо ушей. Если поймают, тогда что-нибудь придумается. Магда отправилась прибирать в домике. Дружба дружбой, но Виринея девушка привередливая, ведьминский дом с паутиной по углам приведёт её в ужас. Помогать, конечно, не откажется, но...
Магда как раз выплёскивала грязную воду за ворота, как на неё налетел взбудораженный Куно.
— Пойдём!.. Скорее!.. Там!.. Там!.. Приехал!.. Ой, мамочки!..
— Кто приехал, вампир, что ли?
— Нет! Хуже! Чёрный такой! И конь! А смотрит!.. Пойдём! Пожалуйста!
До деревни они добирались бегом. Магда примерно сообразила, кто такой чёрный мог приехать в деревню и так напугать мальчишку. Наверное, и не его одного...
...предчувствие ведьму не обмануло. По деревне расхаживал закутанный в чёрный плащ Лонгин. На площади гарцевал, то и дело вставая на дыбы, чёрный же конь. Вид у обоих был, не предвещающий ничего доброго.
— А! — выкрикнул маг, завидев старую знакомую в конце деревенской улицы. — Вот ты где! Значит, это ты всё устроила?!
— Привет и тебе, — сдержанно ответила девушка. За полнолуние можно было уже не опасаться. Лонгин мог приехать только в одном случае: если его жена не послушалась совета и отправилась спасать людей в их деревню. Теперь только надо было до полнолуния дожить. Получится ли это сделать в обществе разъярённого чёрного мага, оставалось загадкой.
— Ты не юли! — прикрикнул волшебник. — Где моя жена, отвечай?!
— Я не знаю, где твоя жена, — ровно ответила девушка.
— Думаешь, я не понял?! Это твоих рук дело! Прислала ко мне эту... эту... эту...
— Лонгин! — предостерегающе крикнула ведьма. Какие бы ни были у них счёты, выносить их на обозрение прислушивающихся людей не стоило. Даже в ярости чёрный маг должен был это понимать.
— Мерзавку! — выкрутился волшебник. — И на рассвете моей жены как ни бывало! Ты нарочно, да?! Думала, я не догадаюсь?!
— Я не знаю, где твоя жена, — сохраняя сдержанный тон, ответила девушка. Это её владения, и Лонгин не имеет права нападать первым. Другое дело, что чёрный волшебник всегда найдёт, к чему придраться. — Виринея — не твоя собственность. Если она хотела уйти — она ушла. Я тут не при чём.
— Да вы!.. Тут!.. Сговорились!.. Только тебе могла прийти в голову мысль заманить мою жену в эту вонючую деревню! Да тут на подъезде начинаешь задыхаться! Какие вампиры, у вас тут даже комары перемрут!
— Это кто? — подёргал девушку за рукав Куно. Остальные, увидев, что между ведьмой и пришельцем завязалась беседа, начали подтягиваться поближе.
— Чёрный маг, — хмуро представила Магда. — Лучший в своём поколении. Человека в лягушку ему превратить — как нечего делать.
— Ух ты! — восхитился мальчишка и с восторгом уставился на незваного гостя. Под его взглядом Лонгин почувствовал себя неуютно и несколько смягчил тон.
— Я этим не занимаюсь, — проворчал он. — Это ярмарочные фокусы. Толпу скелетов оживить, разума лишить, проклятье там неснимаемое... Это могу. А до лягушек ещё не опустился.
— А покажите, а! — немедленно попросил Куно, и Лонгин смутился окончательно.
— Хочешь расстаться с разумом? Или тебя устроит проклятье? — с сарказмом, которого мальчик всё равно не понял, спросил он.
— Вот ты где! — воскликнула высунувшаяся из кабака Рамона. — Ишь, что удумал! А ну иди домой! Нечего весь день по деревне бегать! Проклятье ему!..
— Это у вас кабак? — осведомился чёрный маг, всё более неуверенно чувствуя себя под открытым небом. За годы семейной жизни он как-то отвык от людей и, хоть и оставался лучшим в выпуске, магией занимался исключительно умозрительной: чтобы не расстраивать жену. Ему действительно не составило бы труда превратить хоть всю деревню в лягушек или, скажем, в живые скелеты, другое дело, что он малость подзабыл, как за это браться. Когда первый приступ ярости прошёл, Лонгин почувствовал себя очень глупо. Не тащить же ему жену домой насильно! Годы ученичества, когда любое разногласие между ними вызывало живописную битву магов, давно остались в прошлом и вспоминать их не так-то уж и хотелось.
— Кабак, — подтвердила ведьма, видя, что давний приятель успокаивается.
— В этом вонючем селении может кто-то позаботиться о моей лошади? — брезгливо спросил маг, озираясь по сторонам.
— Это, случайно, не тот конь, на котором ты проводил опыты? — невинно поинтересовалась ведьма. Она хорошо помнила, что Лонгин сделал из коня исчадие преисподней: необыкновенно быстрый и выносливый, он скакал чуть ли не по воздуху, но "взамен" и без того крутой норов животного превратился почти в бешенство.
— Тот, а что?! — немедленно возмутился маг. — Он проделал большой путь галопом, ему нужен отдых, чтобы обтёрли, вода и овёс! Или, ты думаешь, у меня не хватит денег расплатиться?!
— Нашими жизнями, — уточнила ведьма. Лонгин хмыкнул, развёл руки и воздух между ними потемнел.
— Если у вас не уважают законы гостеприимства, — с угрозой произнёс он. — Я всего-то прошу позаботиться о лошади.
— Не вздумайте к нему приближаться! — предупредила ведьма, хотя желающих и так не было.
— А я бы посоветовал приблизиться, — зло произнёс маг, снова чувствуя себя в своей стихии.
— Липп здорово с лошадями управляется, — неуверенно произнёс Куно и пояснил для гостя: — Кузнецов сын. Только его отец в погребе запер.
— Пусть придёт, — потребовал маг.
— Позови его, — неуверенно попросила ведьма и мальчишка умчался. Как Липп обходится с лошадьми, она не знала, но звать Вейму, способную усмирить любое животное, было бы не самой лучшей идеей. К тому же Магда терпеть не могла пьяниц и пожертвовать одним из них могла бы без колебаний.
— Это чья тут лошадь посреди деревни?! — произнёс зычный голос мельника и дюжий детина попытался ухватить коня за повод. Конь гневно заржал и бросился на обидчика.
— Останови его! — потребовала Магда, глядя, как мельник с неожиданным проворством уворачивается от копыт.
— И не подумаю, — довольный, возразил маг. Он всегда чувствовал себя куда увереннее, когда его боялись. — Твой мельник, ты его и спасай. Или пусть сам выкручивается.
— Лонгин, ну, пожалуйста!
Маг, ухмыляясь, демонстративно сложил руки на груди.
— А что ты Виринее скажешь?!
— Дрянь! — разозлился маг и щёлкнул пальцами. Огромная чёрная зверюга замерла, как стояла, на задних ногах. Под взглядом хозяина конь опустился на все четыре и подошёл к магу, дрожа мелкой дрожью. Лонгин успокаивающе потрепал его по шее. — Такое развлечение испортила!
— Это, стало быть, твой приятель? — тяжело дыша, уточнил мельник, не рискуя подходить ближе.
— Ещё чего! — возмутился маг.
— Это злой чёрный волшебник, — совершенно серьёзно ещё раз представила гостя ведьма, сама подходя ближе к мельнику. — Он здесь... проездом.
— Ха! — по-мальчишески задрал нос маг.
— А нельзя ли его проезд... ускорить? — уточнил мельник зычным шёпотом.
— Я всё слышу! — возмутился маг. — Отдайте мне жену, и я уйду по-хорошему!
— Девку, что ли, требует? — не понял мельник.
— Да на что сдались мне ваши малохольные девки?! Мою жену отдайте мне, поняли?!
— Сбежала у него жена, — пояснила ведьма, молясь про себя, чтобы никому в голову не пришло раскрывать тему подробнее. Вампир же где-то здесь, только прячется. Не хватало ещё, чтобы он заранее узнал, что ему приготовили! Или ей... — Вот теперь ездит, ищет.
— Ну, Заступник в помощь, — пробормотал мельник, не то проникаясь к магу мужской солидарностью, не то сочувствуя его сбежавшей жене.
— Да ты в уме ли?! — снова закипятился волшебник, но тут в конце улицы показался Куно, ведущий за собой ещё похмельного Липпа. Сын кузнеца пошатывался, то и дело утирая слезящиеся глаза.
— Этот, что ли?! Да он и кошку не сможет в стойло загнать!
— Сможет поди, — неуверенно возразила Магда. В деревне действительно пахло антивампирским сбором, но что-то сыну кузнеца от него совсем плохо.
Маг смерил взглядом юношу, потом покосился на кабак, и ведьма поняла, что Лонгин устал с дороги, устал волноваться и злиться, пожалуй, тоже устал.
— Пойди с ним, — коротко приказал он коню и животное безропотно позволило схватить себя за повод.
— Вина! — так же коротко приказал маг, шагнув в кабак. — И жаркого. И суп с травами. И сластей. И свежих фруктов. И...
— Да где ж я тебе всё это возьму?! — возмутилась Рамона, упирая руки в бока. — Может, тебе ещё олений окорок приготовить?!
— Можно, — согласился маг и уселся за стол. Кабатчица перевела взгляд на ведьму.
— Неси что есть, — зашептала Магда. — Он даже не заметит. Он вообще не замечает, чем его кормят.
— Я всё слышу! — вяло возмутился волшебник, бессильно уронив голову на руки. В кабак потихоньку сходился народ, с любопытством поглядывая на чёрного мага. Таким, усталым и даже, пожалуй, несчастным, они его не боялись. — Что я вам, чучело?! А ну все вон! Нечего на меня глазеть!
— Придержи язык! — потребовала Рамона. — Хочешь, чтобы тебя накормили, обращайся с нами по-человечески! Кабак не твой, чтоб ты отсюда кого-то выгонял.
— Магда, — почти жалобно обратился к старой приятельнице волшебник. — Чего она от меня хочет? Я голодный, я устал с дороги. Заступник дёрнул Виринею уехать именно сейчас! У меня только-только опыт начал получаться! Представь, если разложить пространство по семи планетам, можно... а-а-а, всё равно не поймёшь! Вот просыпаюсь я утром, а мне ни завтрака, ни свежей одежды! У неё, видите ли, дела! Я почти загнал Одо, но нигде её не встретил! Меня кормить вообще будут в этом кабаке?! Или мне развалить его по камушку?!
— Покорми его, — тихо попросила Магда. — Если он не найдёт предлога, к чему придраться, он нам ничего не сделает. А если найдёт... он и правда может тут всё разрушить.
— Он платить-то собирается? — сухо осведомилась Рамона, вытирая руки полотенцем. — Откуда он вообще взялся? Вы знакомы?
— Ой! — замахала на неё руками Магда. — Не вздумай у него деньги брать! Три года удачи не будет! Это же чёрный маг!
— Вымогатель, — пробурчала женщина и поставила перед гостем тарелку каши. Несмотря на свои изысканные запросы, маг просиял и принялся за еду с таким восторгом, будто и правда получил желаемое жаркое.
— Поверь, его приезд — это большая удача, — тихонько сказала ведьма. — Только не спрашивай пока ни о чём.
Рамона одарила Магду пристальным взглядом и пожала плечами.
— Вина не дам, — предупредила она. — Не хватало только, чтобы он тут спьяну всё разломал.
— Его занять бы чем-нибудь, — задумалась Магда. Лонгин бывал совершенно невыносим, когда решал показать окружающим, за что надо бояться чёрных магов.
— Это уж не моё дело, — отрезала кабатчица. — У меня своих дел по горло.
— Дай ему вторую порцию, — попросила ведьма. — С одной небось не насытится.
— Ещё один дармоед на мою голову, — проворчала кабатчица, но выставила на стол вторую тарелку.
Лонгин увлечённо ел, не глядя по сторонам на настороженно наблюдающих за ним людей. Он вообще всё делал очень увлечённо: ел, злился, учился, колдовал, сражался или влюблялся. Эта способность сделала его лучшим магом поколения и, что вообще очень редко встречается — мужем белой волшебницы. Магда не сомневалась, что в этот самый момент он скорее всего обдумывает эту свою развёртку по семи планетам и совершенно не интересуется возможными последствиями.
В это время в кабак вошёл знахарь и привычно направился к соседнему столу, за которым сидели Креб и Риг, ещё даже не расставившие фишки на тавлее.
— Это ещё кто?! — отвлёкся от каши чёрный маг и демонстративно наморщил нос. — Ну, ты и деревеньку выбрала! Чем у вас так воняет?!
Знахарь, не обращая внимания на незнакомца, расставлял фишки своими тонкими, не привычными к тяжёлому труду пальцами. Маг, уже открывший рот для очередного оскорбления, замер, наблюдая за соседним столом.
— Ишь ты! — хмыкнул Лонгин. — А я думал, у вас тут деревня! А у вас тут изысканное общество!
Магда вздохнула. Лучше бы он и дальше ел свою кашу, право слово. Однако волшебник перестал сыпать оскорблениями и молча следил за игрой. Когда знахарь предсказуемо победил, маг одобрительно хмыкнул и поднялся с места.
— А в это сыграешь? — предложил он, доставая из-за пазухи коробочку с разноцветными шариками. Магда вздохнула. Кажется, эти двое нашли друг друга. Лонгин обернулся через плечо и неожиданно подмигнул девушке. А после спокойно продолжил объяснять правила игры, характерной тем, что в неё невозможно жульничать даже волшебникам.
Предчувствие опять не обмануло ведьму. Дома её ждал сюрприз. Даже два, если учесть, что донельзя разозлённая изливающейся из гостьи светлой силой Вейма заперла двери и сейчас по-кошачьи шипела с чердака.
Очень расстроенная приёмом Виринея бросилась к бывшей противнице и давней приятельнице.
— Магда! — вскрикнула она, обнимая ведьму. — Ты... А... Я... Уйми свою подругу! Я только пришла, а она...
— Вейма! — окликнула ведьма.
— Вы там с ума посходили, что ли?! — разозлённо отозвалась вампирша с чердака. — Эта твоя... ты бы сама посмотрела! Она светится так, что глазам больно! Да коснись она меня, от меня горстка пепла останется! Ха! Азарт у неё был на Пустоши! Такой тихий мирный азарт... она, небось, одни только добрые дела творила, по пять штук на дню...
— Десять, — смущённо поправила волшебница. Вампирша зашипела в бессильной ярости.
— Вейма! — взмолилась Магда. — Будь же благоразумна! Не оставлять же гостью в лесу!
— Ну, знаешь! — фыркнула вампирша.
— Ну, Вейма!
Вместо ответа раздался такой мягкий звук, как будто кто-то прыгнул с крыши на траву, а после — невыносимый, бьющий по ушам пронзительный визг. Пёс, который как раз вернулся со своих лесных прогулок, отозвался протяжным воем.
— Что она... — начала Виринея, но тут над домом сделала круг огромная летучая мышь.
— Думаю, мы можем войти, — вздохнула Магда. Подруга, похоже, решила ночевать в лесу — подальше от режущей глаз белой магии.
— Но она же изнутри заперлась, — не поняла волшебница.
— Но это же мой дом, — мягко возразила Магда и толкнула дверь.
