Своей кроной, как уже принято здесь, раскинувшись далеко по сторонам, дерево полностью прикрывало площадку диаметром в пять километров. Понятно, что так раскинуть крону сложно, но дерево, как и некоторые его земные аналоги, использовало хитрый способ. Где-то через каждые сто-сто пятьдесят метров от ствола некоторые ветви опускались на землю, укоренялись и служили своего рода подпорками для кроны. Получился такой мини-лес из одного дерева.
Ничего необычного, на первый взгляд, тут не было. Ну, необычного из того, что могло произвести те неизвестные энергетические выбросы разного характера.
— Так, ладно. Кажется, нам придется тут остановиться на неопределенное время, — пробормотал Сергей, выбирая место под посадку. К самому стволу он лететь не хотел — его больше привлекла небольшая площадка в километре от него, через которую протекал небольшой ручеек, и где место вполне себе соответствовало его чувству прекрасного. — Определенно надо будет попробовать нарисовать это дерево, — Сергей огляделся. Несмотря на частично закрывающую небо крону, по сторонам вид открывался на довольно большие расстояния.
— Надо проверить, какая тут живность у нас водится, — все так же тихо говоря, Сергей запустил уже привычный протокол первичного обследования. Сканеры просветили почву там, куда он планировал приземлиться, дроны метнулись по сторонам, спиралью увеличивая площадь изученной территории, а Джин стек на землю с крыши трака и тоже отправился выполнять свои стандартные виды работ по ее обследованию.
После того, как СУНИК подтвердил безопасность, Сергей медленно посадил трак рядом с небольшой — всего десяти метров диаметром подпоркой дерева. Почему он еще выбрал это место — здесь крона дерева была не настолько плотной, и спокойно можно было наслаждаться видами гор, запутанными лианами и прочей растительностью, скалами, и небом.
Тем временем дроны, носясь между ветвями дерева, продолжали собирать информацию об обитателях данного оазиса. На удивление их тут оказалось много, но в основном не из хищников. Такое ощущение, что сюда они сбегали побыть в покое и безопасности, а потом уходили обратно. Ну точно — оазис.
Сергею нравился местный животный мир. Он был необычен и красив, поэтому исследователь, расположившись прямо на земле и закинув руки за голову, поймал лицом лучик солнца и вывел на внутренний экран скомпилированные данные от дронов. Тут были и лани, конечно другой расцветки и формы рогов, но ассоциации выдавали такое название. И лоси, и лисы с волками, правда привычного землянину размера. Но таких хищников было немного. Глухари, тетерева, зайцы (но с тремя ушами). Действительно, оазис.
Наконец, дроны добрались до центра, к стволу дерева. Здесь Сергея ждал довольно неожиданный "сюрприз" — прямо около ствола земля была выровнена, по краям обложена абсолютно круглыми, одного размера белыми камнями, с полметра диаметром. Внутри земля была покрыта ярко зеленой травой и по центру этого... Исследователь даже затруднялся назвать, что это — площадка? Гнездо? Так вот, по центру находился тоже круглый шар, но сделанный явно из растений. Или растение приняло такую форму. Или кто-то действительно создал гнездо? Шар явно состоял из плотных ветвей, почему-то напоминающих своей гибкостью (судя по тому, как они переплетались) земную иву. И этот "скелет" снаружи был "обклеен" листьями, да так плотно, что невозможно было посмотреть, что находится внутри. Даже сканеры дронов, пусть и достаточно простые, не могли "просветить" эти листья.
Сергей задумчиво почесал затылок, чего не делал с самого детства.
— Интересно... Видимо, это гнездо какого-то животного с зачатками разума? — пробормотал он.
Тем временем, неожиданно на внешней стороне шара в одном месте растения ветви и листья пришли в движение, появились какие-то почки и спустя пять минут непонятных движений — почки то сближались друг к другу, то расходились, то сливались, и в конце концов образовали гроздь... Да, зеленую гроздь каких-то фруктов, правда покрытых листьями. Однако, через мгновение листья раскрылись и перед взором исследователя предстали очень яркие красные фрукты, своим внешним видом даже через камеры дронов вызывающие обильное слюноотделение.
— И для кого же приготовлен данный обед? — спросил Сергей и от неожиданности замер. В сплошной стене растительного шара образовалось отверстие, в котором появилась... Рука. Эта рука спокойно сорвала фрукт и нырнула внутрь шара, а отверстие закрылось. Оставшиеся фрукты немного повисели, а потом как-то быстро завяли, скукожились и просто как-то незаметно пропали. Но явно не попадали вниз, а как бы втянулись обратно в растение.
Но поразило Сергея не это, а то, что рука, мелькнувшая перед его взглядом и которую сейчас он крутил на внутреннем экране УНИКа, явно была человеческой. С оговорками, конечно — ногти темно алого цвета, переходящие в коготки, хоть и небольшие. Рука вытянутая, изящная, слегка голубоватого цвета. Хотя, крутнув зафиксированную объемную картинку, Сергей понял, что скорее всего она была раскрашена — так как с обратной стороны у нее цвет уже был ближе к изумрудному, а на запястье вообще — белым. А еще по внешней стороне ладони проходили растительные усики, образуя некий симпатичный узор, которые затем закручивались вокруг пальцев в виде колец.
После этого никакого движения ни вокруг шара, ни внутри, не наблюдалось. Хотя, иногда подходили животные, ложились рядом с шаром и потом уходили. Причем интересно было то, что иногда одновременно подходили явные противники в обычной жизни — например, лиса и тетерев. И не обращали друг на друга внимания, некоторое время находились рядом, а потом спокойно разбредались. Сергей, конечно, помнил, что так животные могут себя вести на водопое или при большой общей опасности, например при пожаре, но вот здесь что это было?
Сергей скинул информацию Джину.
— Что скажешь?
ИРОКОМ некоторое время молчал.
— Пока ничего. У дронов явно не хватает сенсорных возможностей просветить этот шар. Сейчас я возьму нормальный сканер и схожу туда.
— Только аккуратно, — Сергей нахмурился, — не подходи близко. Не хотелось бы нарушить какой-нибудь местный природный ритуал.
— Понял.
* * *
Уважаемые читатели! Дальше описываются места и существа, не совсем понятные даже автору. Многие фразы, слова и выражения перенесены автором так, как он их услышал, и описал увиденное так, как увидел, с минимальным смысловым переводом того, что удалось разобрать и понять, и с минимальными интерпретациями того, что автор увидел. Вы можете смело выражать свое недоумение всем, что прочитаете, и автор с удовольствием выслушает ваши толкования и объяснения и, возможно, даже примет вашу точку зрения, ибо сам находится в недоумении. Спасибо!
Страна Мутов
Листья Великого Древа — Матери всех мутов, Дентро, тихо шептали, донося до доминатора информацию о том, что асессоры собрались и ждут его появления. Доминатор Воланс недовольно вздохнул, встопорщив на плечах листья кохабитанта. Он догадывался, почему собрались асессоры, и совершенно не горел желанием с ними разговаривать. Однако долг доминатора требовал от него встретить неприятности с открытым лицом.
Ветви древа расступались перед ним, открывая короткую дорогу к сердцу доминатория — Трибуне, месту, где решались важные дела, затрагивающие интересы всех мутов. Последний шаг на площадку Трибуны вызвал приветственный шепот листьев кохабитантов присутствующих. Воланс поднял обе руки, приветствуя собравшихся.
— Света вам! — сказал он, присаживаясь на появившийся из кохабитанта под ним плетеный стул, — Что привело вас ко мне?
Среди присутствующих пробежала волна перешептывания, и вперед вышел один из асессоров. В стене древа некоторые ветви разошлись в сторону, чтобы луч Души Матери осветил говорящего. Это был третий асессор Костанс, давний оппонент Воланса. Еще никогда он не приносил добрые вести или не предлагал что-то, не идущее вразрез с планами доминатора Воланса.
Встав напротив доминатора, Костанс отставил в сторону ногу и поднял правую руку. Его кохабитант освободил конечности от листьев и все увидели красивый статичный узор, которым асессор гордился уже пятьдесят вздохов Души Матери. По Трибуне прошелестел шепот одобрения.
"Пижон", — мысленно поморщился Воланс, однако ничего не сказал.
Удостоверившись, что все в очередной раз впечатлились красивой и стабильной статикой, Костанс опустил руку и с легким презрением окинул смазанную статику доминатора. К сожалению, тот уже семьдесят пять вздохов Души Матери как потерял свою домину, но все никак не мог ее забыть, отчего ее узор до сих пор украшал его кожу, хоть и слегка поплыл со временем, но совсем чуть-чуть. С одной стороны это говорило о силе его чувств, а значит и контроля, а с другой...
— Ты уже больше полусотни вздохов никак не найдешь себе домину. Доминатор без домины не может хорошо руководить мутами.
Воланс мысленно заскрипел зубами, представляя, как перегрызает горло Костанса.
— Моя дочь Воланса скоро возьмет на себя обязанности домины! — внешне спокойно ответил Воланс.
— Ха! Ей уже за семьдесят вздохов, а она до сих пор не проснулась! — Костанс высокомерно улыбнулся и протянул свою руку в сторону асессоров. Надо ли говорить, что его рука снова была обнаженной, чтобы все могли невзначай удостовериться в том, что уж у него-то со статикой, а значит и с доминой все нормально.
— Не смей так говорить о моей дочери! — все-таки не выдержал Воланс и вскочил на ноги. Кохабитант распределился о телу доминатора, втянув в себя ранее созданный стул.
Костанс ничуть не испугался, а только ухмыльнулся.
— Муты не могут быть управляемы тем, у кого столько времени нет домины, а дочь больше семидесяти вздохов никак не может проснуться... — снова повторил он.
Впрочем, Костанс быстро замолчал, дав команду своему кохабитанту свернуться в боевое состояние. Не ожидал он, что Воланс сорвется, но, видимо, он все же перегнул ветку, и она с сухим щелчком сломалась, заставив ветви событий быстрее зашевелить листьями.
Воланс хлестнул вытянувшейся веткой, на которой листья приобрели чрезвычайную твердость и выстроились таким образом, чтобы образовать клинок. Костанс с трудом отбил нападение и тут же ответил одной рукой, удлиненной таким же хлыстом, как у доминатора, перехватил и запутал его оружие, а второй попытался проткнуть Воланса. Однако уже его рука-копье была перехвачена, и Костанс с ужасом увидел, как из-за спины доминатора появляется третий хлыст и сносит ему голову.
"Проклятая домина Воланса", — последние мысли Костанса промелькнули со скоростью луча Души Матери в летящей в сторону голове, — "Как я мог забыть, что у нее был еще хвост, а Воланс до сих пор завязан на нее!"
Из группы асессоров тяжело поднялся старый мут и подошел к лежащей голове Констанса. Поднял ее.
— Зачем сразу голову с плеч сносить? — укоризненно произнес он ломким, как сухие ветви, голосом. Затем медленно подошел к телу Костанса, прикоснулся к определенному месту внутри кохабитанта, и его ветви тут же разошлись в стороны в области шеи, которую они перекрыли в момент отделения головы хозяина. Полупрозрачные ветви колыхались, перегоняя кровь по почти умершему телу, не давая ему превратиться в неживое.
Старик приставил голову на место обрубка, и из кохабитанта тут же выскочил десяток веточек, которые воткнулись в голову Костанса и, проколов кожу, исчезли внутри.
Через некоторое время из горла Костанса раздался стон. В Трибуну вбежали несколько служивых асессоров и быстро уволокли пострадавшего в место восстановления.
Асессор Трок укоризненно посмотрел на доминатора.
— Фактически, Костанс прав. Сколько можно ждать, пока ты найдешь домину или пока проснется твоя дочь?
Ветви-лианы втянулись, а доминатор опустил плечи.
— Сколько надо, столько и буду ждать, — тихо сказал он.
Трок покачал головой.
— Это не дело. Пока Матерь тебя слушает, надо сделать все, чтобы твое положение упрочнилось или...
— Или? — вскинул голову Воланс, а листья его кохабитанта угрожающе зашевелились, зашептали предупреждающе...
— Или придется выбирать нового доминатора, — ничуть не испугался старый асессор. Потом подошел к Волансу и положил на его плечо руку. — У нас есть предложение тебе. Мы понимаем, что домину просто так не найдешь, да и не в том ты состоянии. Остается одно...
— Я не отправлю Волансу на Нулам Инсула! Есть и другие безопасные варианты, которые будят наших детей! — Гневно прошипел доминатор.
— Мы в курсе, что ты уже все эти варианты применял, и все безрезультатно.
— Я еще попробую и буду пробовать, пока она не проснется!
Трок снова покачал головой.
— Ты должен сейчас принять решение или оставить пост доминатора. Это наше общее решение. Я помню домину Волансу, и если дочь хотя бы чуть-чуть ее бутон, то она сможет остаться в живых и проснуться.
В Трибуне воцарилась тишина, которую тихо-тихо разбавляло перешептывание листьев кохабитантов. Воланс зажмурил глаза и поднял лицо вверх. Стена Трибуны разошлась, и на его лицо упал луч Души Матери. Доминатору показалось, что Матерь его успокаивает и шепчет, что все будет хорошо. Ох, как не хотелось ему признавать правоту старого асессора! Он знал, что тот прав, но не хотел верить в это. Ему казалось, что он сможет, только надо еще чуть-чуть поднапрячься, и Воланса проснется. Наверно, была бы жива его домина, то и дочь, как и все другие, смогла бы проснуться в свое время, и кто знает, когда-нибудь смогла бы подарить ему свой бутон, которого он бы назвал, как у них в семье принято, Волансом или же Волансой, в зависимости от его цвета... И в принципе неважно, от какого мута у нее был бы этот бутон. Главное, что он был бы из гнезда Волан.
Наконец, решившись, он послал весточку дочке. Все время, пока она не пришла, в Трибуне царила тишина. Все ждали, ведь это событие отличалось от рутины и могло так или иначе повернуть русло жизни мутов в ту или иную сторону.
Наконец, стена с тихим шелестом разошлась в стороны, и в Трибуну вошла Воланса. Ее длинные десятицветные волосы будто струились — каждая прядь постепенно меняла свой цвет строго в соответствии с заложенной Матерью последовательностью. И это было единственным, что менялось в ее внешности. Остальная статика не менялась со времени рождения и была абстрактной. И это говорило лучше всяких слов о спящем состоянии девушки. Ее кохабитант собрался в районе таза, оставив остальное открытым — дочь доминатора совершенно не понимала возможной опасности, как и все непроснувшиеся, поэтому ее редко выпускали за пределы Древа. Тело Волансы обвивали тонкие чувствительные усики кохабитанта, следящие за ее состоянием, левая рука была двуцветной — зеленой с синим, с бесцветным поясом до локтя. Правая — желтая с красным и другими мазками, ничего не означающими. Тело по диагонали рассекали двуцветные полосы — черные и зеленые.
Войдя, девушка остановилась и спокойно и безмятежно принялась смотреть на отца. Доминатор тяжело вздохнул:
— Дочь, настал тот вздох, когда тебе придется сделать нечто необычное...
