"Встречный курс" (Академия #1)

— Тем не менее, я все еще могу быть непричастна к этому.

— Можете.

Элисса все еще не понимала, что от нее хочет Мэллори. И если он хотел сделать ее несчастной, то ему это удалось. Он оглянулась назад, на Зее, которая снимала пространственные показания с ячеек торможения, которые она устанавливала на лабораторном столе.

— Могу я спросить? Есть что-то, о чем Вы еще хотели бы поговорить со мной?

Когда она обернулась, увидела, что Мэллори на самом деле хотел с ней поговорить о чем-то другом. Она увидела у него в руках отмычку Джима.

— Это Ваше? — спросил Мэллори.

Мэллори мог многими способами задать подобный вопрос, но к счастью, он выбрал именно тот, на который она могла бы ответить честно, и при этом не втянуть в беду Джима:

— Нет, сэр.

— Я спрашиваю, потому что это запрограмировано Вашими кодами. Это не трансмиттер, который использовали преступники, чтоб украсть дилитий, но с его помощью можно совершить то же самое...— Элисса молчала, и Мэллори продолжал, — Звездный Флот нашел эту вещицу у одного молодого человека: Джеймса Кирка.

До этого момента Элисса была уверена, что может промолчать и не говорить ничего, что могло бы повредить другим, но она не собиралась играть в игры с человеком из Штаба. Если Мэллори знал о ее отношениях с Джимом, то не было никакой причины молчать:

— Он мой друг.

— О, да. Я знаю. Именно поэтому я здесь. Вчера он был арестован по подозрению в краже флайера Звездного Флота.

— Джим никогда бы не совершил ничего подобного, сэр... Мэллори.

— Даже в том случае, если это устройство способно взламывать основные локауты безопасности на незначительном оборудовании Звездного Флота. Это очень умно.

Мэллори переводил взгляд с отмычки на Элиссу.

— Вы раскрыли ему свои коды, и таким образом он смог их использовать?

Элисса была не в силах солгать этому человеку. Не только, потому что она была кадетом Академии Звездного Флота, но и потому что она была человеком, который вообще не может солгать. Ну, и потому что она была кадетом.

Даже, несмотря на то, что ее слова могли привести ее к исключению из Академии, Элисса выпрямилась и ответила на вопрос Мэллори так, как следует отвечать будущему офицеру Звездного Флота.

— Я действительно дала ему свои коды доступа. Но это случилось уже после того, как пропал дилитий, — Мэллори не прерывал ее, и она продолжила, — Джим был убежден, что безопасность лаборатории не так надежна, как утверждают следователи. Он смастерил взломщик кодов за один день, чтоб доказать мне, как легко можно обойти гарантии безопасности Звездного Флота.

— И он продемонстрировал это, взломав панель управления служебного кара.

Элисса сделала глубокий вздох, и, зная, что вляпывается еще сильнее, продолжала:

— Он провел маленькое расследование и выяснил, что у кара и лаборатории один и тот же уровень безопасности.

— Ваш друг был прав.

Элисса с удивлением почувствовала в голосе Мэллори намек на восхищение.

— Был ли вчера вечером с вами вулканец?

— Нет, сэр... Мэллори, — Элиссу удивил вопрос. Какое отношение он имеет к чему-нибудь, — я никогда не встречала вулканцев на Земле. Я, подразумеваю, кроме посла Т?Пол, когда она читала лекции здесь в прошлом году. Но это было по линии обмена.

— Ваш друг знаком с кем-нибудь из вулканцев?

— Джим никогда не говорил об этом, — Элисса как следует подумала, — Я бы была очень удивлена, если б это было так. Его это не интересует. Я имею в виду, когда дело касается космоса, инопланетян и...

— Звездного Флота? — предположил Мэллори.

— Он не тот человек, которого Вы можете назвать своим сторонником.

— А Вы?

Элисса улыбнулась:

— Я выросла на Ризе. Половина населения там — инопланетяне.

Мэллори сунул отмычку в карман:

— У Вас есть какие-нибудь идеи по поводу того, что произошло с каром?

Элисса не знала, почему этот человек до сих пор не упомянул брата Джима, поэтому она решила, что будет правильным, если она тоже ничего не скажет, если ее прямо о нем не спросят.

— Ммм, когда Джим проверил отмычку, нас почти схватили охранники с парковки. Поэтому мы с Джимом решили сбежать на каре. Так далеко, чтоб нас не поймали. Мы совсем не хотели его красть. Мы оставили его в переулке у береговой линии... И это было последнее место, когда я его видела.

— Вы оба покинули кар? Вместе?

— Да, сэр, — она снова осеклась, — Мэллори.

Мэллори улыбнулся.

— Я понимаю. Эту привычку нелегко сломать. Я специалист. Класс — "22".

Отношение Элиссы к ее собеседнику резко поменялось. Она поняла, что у него были те же самые проблемы, которые испытавала она, и которые решала, будучи кадетом:

— Наивысший.

Мэллори оглядел ослепительно сияющие огни, структурные скобы на потолке ангара, арки...

— Когда Вы выйдите отсюда и попадете на службу на звездолет, Вы увидите, что все немного менее формально.

— Если я попаду туда.

Мэллори сочувственно улыбнулся ей:

— После суда чести, который ждет Вас, судьба может подарить вам много разных дорог. Если Вы отдали Ваши коды доступа преступнику, то худшее, к чему вас приговорит товарищеский суд — Ваше публичное осуждение, контроль за Вашим поведением, за всем, что Вы будете делать. Это взыскание означает всего лишь, что Вы будете несколько ограничены в сбодах в течение семестра. Однако, если Звездный Флот исключал бы каждого кадета, который совершал мелкие проступки, то я сомневаюсь в том, что большая чать офицеров сейчас бы служила. Мы умеем выбирать людей, мыслящих оригинально. И результатом этого являются правила, которые держат таких людей в рамках.

— Я никогда сознательно не нарушала Кодекс Чести Академии, и я никогда не буду нарушать правила, сэр, — Элисса уже не пыталась контролировать себя. Если этот человек когда-то закончил Академию, то "сэр", было именно то, кем он имел право называться.

Мэллори сделал паузу и бросил на нее быстрый взгляд:

— Еще раз. Когда Вы попадете отсюда на границу, Вы увидите, что люди и условия, с которыми они сталкиваются, играют совсем по другим правилам, нежели мы сейчас. Это именно такое место, где нам нужны люди, которые принимают нестандартные решения, знают правила, но не боятся создать новые.

Элисса поняла, что он говорит о чем-то очень важном для себя, но здесь было не то место, где она могла бы распросить его поподробней.

— Понятно, сэр, — все, что она смогла сказать.

— Между прочим, я был бы счаслив быть свидетелем на Вашем Суде чести.

Элисса удивленно нахмкрилась:

— Сэр, Вы меня совсем не знаете.

— О, я уверен, что если мы с Вами побеседум еще: о том, чтоб вы еще чем-нибудь помогли бы мне понять связь между Вами и Вашим другом, отмычкой и пропавшим каром — все бы изменилось. Я мог бы выступить от Вашего имени.

Он предложил ей сделку, подумала Элисса с негодованием. Продать Джима и Сэма и выйти самой чистенькой. Только по руке хлопнут. Она ответила только одним возможным способом:

— Благодарю за предложение, сэр. Но это мои проблемы, и я сама буду их решать.

— Подумайте. Ваша карьера может закончиться, так и не начавшись.

Но Элисса была кадетом, и знала, как можно было решить свои проблемы:

— Все, что я должна сделать, сэр, только говорить правду. Я верю в систему.

Мэллори кивнул:

— Так же как и я, — он протянул руку, — Был рад видеть Вас, мисс Корсо. Но разрешите маленький совет?

— Конечно, сэр.

— Недостаточно просто говорить правду. Вы должны рассказать всю правду.

И все, что Элисса могла сделать, только молча смотреть ему в глаза и знать, что он видит ее насквозь:

— Понятно, сэр.

Мэллори улыбнулся:

— Ну, если больше говорить не о чем, до встречи. Удачи с шаттлом, кадет.

И он уехал.

Зее тотчас подскочила к ней. Она вытерла руки, запачканные тетрабезолом, и спросила:

— И кто это был?

— Какой-то парень из штаба.

— Пытался заставить тебя признаться?

Элисса покачала головой:

— Спасибо, но это мои проблемы.

— Чем больше ты мне расскажешь, Корсо, тем больше шансов, что я смогу тебе помочь.

Элисса ценила поддержку своей подружки, но иногда ей приходило в голову, что Зее слишком часто сплетничала о ком-нибудь из однокашников.

— Со мной буде все в порядке. А последняя вещь, которая нужна тебе — большие неприятности.

Зее сдалась, и они вновь возвратились к старушке ХХ, котрая своими торчащими во все стороны распорками и штангами напоминала скелет механического динозавра.

— Новый семестр — новая Зее, — сказала Элиссе ее подружка, — У меня будут новые научные занятия.

Элисса подумала яростно: "Пройдет три дня. Смогу я сказать то же самое?"

17

— Как вы с братом можете жить среди всего этого?

— Во-первых, папа, это дешево. А во-вторых, если ты посмотришь вокруг, увидишь, что мы больше не в Айове.

Кирк открыл входную дверь, и внезапно подумал "зачем". Конечно, его съедят. Он проживет еще несколько дней. И все будет кончено.

Высокая фигура отца закрывала большую часть окна. Джо Кирк пришел в замешательство от одинокого старого и ветхого жилища через улицу.

— Это не ты, Джимми, это говорит Джордж.

Кирк глубоко вздохнул, чтоб успокоится:

— Брось, папа. Его зовут Сэм.

— Я знаю, как зовут твоего брата. Я сам дал ему имя.

— А он этого не хочет. Ты — Джордж Джозеф Кирк. А он хочет быть самим собой.

— Люди не убегают от своих обязанностей.

Почти не повинуясь ему, рука Кирка захлопнула входную дверь, сотряся старое устройство до основания. Он резко обернулся и вытянулся перед Джо Кирком, раздраженный своим отцом, но еще больше раздраженный тяжестью модуля слежения, защелкнутоного на руке.

— Отпусти его, папа. Он ничего не должен тебе, ничего!

— А ферма! — Джо Кирк повернулся от окна. И его силуэт четко выделялся на фоне грязных стекол. Он был пятидесятипятилетним гигантом все еще полным сил и энергии. Он все еще коротко стриг волосы, несмотря на то, что прошо уже два года как он покинул Звездный флот, все еще носил заостренные бачки.

Взгляд Кирка скрестился с отцовским взглядом:

— Это ваша ферма, — сказал он осторожно, чувствуя подобное в сотый раз, — твоя и мамина. Не Сэма. Не моя.

— Эх, Джимми, — Кирк уронил руки, как будто у него больше не было сил что-то делать, — За что вы так?

У Кирка было много ответов на этот вопрос, и он, наконец, выбрал тот, который имел наибольший смысл для Сэма и для него:

— Потому что ты все еще пытаешься распоряжаться нашей жизнью.

Отец отшатнулся от него в шоке.

— Тебе семнадцать лет! Ты еще не такой взрослый, чтоб самому распоряжаться своей жизнью!

— Кто бы говорил? Я прекрасно живу!

— Джимми! Тебя только что арестовал Звездныы Флот за кражу служебного кара! Ты понимаешь, как это отразится на мне? На твоей матери?

Кирк изо всех сил пытался справиться с собой:

— Послушай себя! Что подумает Звездный Флот, и что я сделал — чего они никогда не смогут доказать — отразится на тебе и на маме! Папа, прекрати!

Во внезапно повисшей тишине тесная и мрачная комнатка, показалась еще меньше.

Кирк услышал, что отец старательно пытается сдержаться:

— Я знаю, что ты ничего не крал. Ты не такой мальчик.

— Благодарю, — категорически заявил Кирк, — Но я уже не ребенок.

Джо сжал губы в тонкую линию, покачал головой, как будто обращался к десятилетнему:

— Ладно, что бы ты ни говорил... Молодой человек. Что бы ни хотел. Но я знаю, что служебный кар Звездного Флота украли. И твой брат Джордж... Сэм... стоит за этим.

— Ты этого не знаешь...

— Позволь мне закончить, — сказал резко Джо, — Я знаю, ты не согласен со мной, но все же попытайся меня понять. Твой брат всегда искал легких путей, а ты всегда о нем заботился. Это твоя природа. Твоя мать говорит, что ты бы заботился обо всех, если б смог.

— Сэму не нужна моя помощь.

Джо с жалостью посмотрел на младшего сына:

— В холодильнике есть еда? Я даже не надеюсь, что это так. Ты пробыл под арестом всю ночь, а Сэм, наверное, даже не знает, где находится рынок. Мы оба занем, что он мог бы получьше распорядиться деньгами, которые получает. Но он попал сюда.

Эти слова были слишком старыми и знакомыми, всегда одними и теми же:

— Слушай, папа. Я устал. Я хочу спать, — Кирк шагнул от двери в единсвенную спальню в квартире.

Отец поймал его за руку:

— Нам надо поговорить.

— Утром.

— По крайней маре, позвони матери, чтоб объясниться.

Кирк оторвался от Джо:

— Почему бы тебе самому не сделать этого. Ты, кажется, все знаешь, — он бросился в комнату и захлопнул дверь.

Тесная спаленка наводила тоску и была немногим больше раскладушки, которая стояла около стены. Кирк почти без чувств упал на нее. Его била нервная дрожь от всего, что случилось. Его разум лихорадочно стремился понять, почему он повел себя именно так, он боялся и пытался найти ответ.

Что если этот ответ тянул его назад, на смертельную землю Тарсуса IV? К воплям охотников, загоняющих его, словно дичь? К несомненной смерти не только его, но и ребятишек, которые смотрели на него, которые верили, что он спасет их всех?

Каждый раз, когда он закрывал глаза, он чувствовал присутствие отца за дверью. Он знал, что принципы отца не позволят ему войти. Даже для того, чтоб убедить сына.

Часть Кирка отчаянно желала, чтоб отец хоть раз нарушил это правило. Чтоб стало так, как будто он снова маленький мальчик, игравший на сеновале, что отец снова возьмет его на руки и скажет, что все в порядке, и всегда будет впорядке.

Кирк открыл глаза и уставился в потолок сухими глазами. Он больше не ребенок. Он — мужчина. И ничего никогда не будет в порядке. Никогда. Независимо от того, сколько он сделает, этого всегда будет мало.

Для любого.

И для него самого.

— Нашего святошу арестовали?! — хохот Гриффина потряс стены его похожего на берлогу офиса. Это была крошечная темная комнатка с низким потолком, расположенная на восемь метров выше главной палубы Пасифик Рима, на которой располагался основной грузовой трюм. Сквозь узкие косые окна Гриффин видел свое разрастающееся предприятие и маленьких рабочих, которые ему служили.

Сэм нервно переминался перед единственным обшарпаным столом. Он пытался выиграть угловой и думал, что избавиться от требования Гриффина встретиться с младшим братом. Но, услышав ответ Гриффина, понял, что проиграл.

Гриффин отдышался и обратился к молодой женщине, уютно устроившейся в уголке старого дивана, задрапированного пыльным старинным гобеленом. Она сидела, подобрав под себя ноги и внимательно изучая что-то на своем падде. Сэм знал ее. Это была Дэла — подружка Гриффина.

— Ты слышала об этом парне, правда? — просил ее Гриффин.

Когда она не ответила, он схватил со стола термо-чашку и швырнул об стену над ее головой. С резким металлическим звуком чашка покатилась по покрытой ковром палубе, пока, наконец, не остановилась между двумя маленькими стеклянными судовыми контейнерами.