Райан проиграл ему этот бой, нечестный с обеих сторон и оттого еще более тяжелый. Нейл сделал всё, как велел ему наставник. Он измотал соперника глухой обороной, провел обманный маневр, заставив его открыться, и нанес тот самый удар, которому Фаиз учил его две недели 'на всякий случай' — короткий, молниеносный и невидимый глазу, запрещенный прием какой-то восточной школы, неизвестный ни Рексфорду, ни, похоже, кому-либо из комиссии... Он победил. Он подтвердил свое право на серый мундир бойца. Но глядя на скорчившегося у его ног соперника вдруг понял, что не чувствует ничего, кроме безмерной усталости. Иссякли последние силы, а с ними и все чувства — ни радости от победы не было, ни вины перед Райаном, ни сожалений о том, что победил он обманом. Хотелось просто закрыть глаза и исчезнуть, оказаться где-нибудь подальше отсюда, неважно, где, неважно, как... Нейл не вслушивался в голоса приемной комиссии, долетавшие до него глухо, обрывками, словно издалека, он даже не удивился внезапному появлению в зале барона Норвиля и без всяких эмоций выслушал невнятные поздравления с зачислением на боевой факультет — всё, на что его хватило, так это поклониться мэтрам и покинуть зал. Как вернулся в казарму, Нейл не запомнил. Он запер за собой дверь, задернул шторы и растянулся на кровати, даже не снимая ботинок. В голове было пусто. Спустя пару часов кто-то постучал в дверь — раз, другой, да так и ушел, не дождавшись ответа. Нейл лежал и смотрел в потолок. Ближе к вечеру в дверь поскреблись снова, и голос Зигмунда де Шелоу позвал его по имени — Нейл не отозвался. Интересно, зачем вообще приходил, отстраненно подумал он, прислушиваясь к затихающим шагам в коридоре. Поздравить? Так было б, с чем... Молодой человек закрыл глаза и уже без всякого удивления услышал над головой короткий сухой смешок.
'Что, эль Хаарт, помирать собрался на радостях?..'
'Мне кажется, я уже умер,— обронил Нейл.— А ты, похоже, все-таки умеешь проходить сквозь стены. Что тебе нужно, Фаиз?'
Он услышал, как тихо скрипнула соседняя кровать, чиркнуло о кремень огниво, и зашипела, разгораясь, курительная трубка. Ан Фарайя, как всегда, не торопился с ответом.
'Спасибо',— помолчав, сказал Нейл. Алмарец хмыкнул.
'Сочтемся,— ответил он. По комнате поплыл сладковатый дым.— Что лежишь-то как на похоронах, эль Хаарт? Ты получил, что хотел. Вроде радоваться должен'
'Вроде должен,— согласился Нейл.— Да вот не получается что-то. Как там Райан?'
'Да что ему сделается? Отдышался, получил по шапке за несостоятельность и теперь разрывается между тем, чтобы все-таки дать мне в морду, и...— он, умолкнув на мгновение, снова хмыкнул.— Молодец, Рексфорд. Предсказуемо выбрал второе'
Из коридора послышались шаги. Ручка двери, вздрогнув, дернулась несколько раз. 'Нейл!— донесся с той стороны голос Райана.— Ты здесь?' Адепт эль Хаарт открыл глаза. Подумал, стянул с шеи свой амулет и беззвучно щелкнул пальцами, накрывая спальню защитным куполом. Фаиз, сидящий на соседней кровати с трубкой в зубах, понимающе хохотнул.
'Зря,— блестя глазами, заметил он.— Открыл бы, эль Хаарт. То-то была бы сцена!..'
'Хватит с меня на сегодня 'сцен',— сказал Нейл.— Я устал. Зачем он пришел, Фаиз?'
'Извиняться, конечно. Ну и прощупать на предмет того, кто его сдал и как тебе удалось его вырубить. Насчет первого можешь сказать, это теперь ничего не изменит. Ты зачислен. А что касается второго — забудь тот прием, эль Хаарт, и никогда не повторяй его больше. Если спросят, прикинься дураком, это у тебя отлично получается... А спросят обязательно, и не только Рексфорд. Он, кстати, через пару часов вернется, и советую ему все же открыть'
'Зачем? Я не хочу его видеть'
'Не будь идиотом. Рексфорд тебе еще пригодится, тем более, что я умываю руки. Собственно, я и пришел сказать, что снял с себя шефство — дальше сам, эль Хаарт, сам! Я тоже устал и в основном от тебя'
'Взаимно,— улыбнулся Нейл. И спросил, помолчав:— Фаиз, это ты привел Норвиля в зал сегодня?'
Тот фыркнул.
'Я не настолько всесилен. Да и ты, прямо скажем, не тот трофей, ради которого я полез бы из шкуры вон. Насчет приема — ты меня понял?..'
'Понял. Даю слово, никто о нем не услышит и никто его больше не увидит. Я — криворукий дурак, которому просто повезло...— Нейл снова закрыл глаза.— Только никогда больше не лезь ко мне в голову, Фаиз'
'Вот как? Это почему же?'
'В следующий раз я уже буду знать, куда бить'
Бывший наставник расхохотался, и впервые за всё время их знакомства в его смехе не было обычной издевки. Райан, постояв за дверью еще пару минут, ушел. Следом за ним ушел и Фаиз — так же, как появился, тихо, незаметно, словно бы растворившись в воздухе. Осталось только примятое покрывало на кровати напротив да слабый запах дурманной травы.
Ан Фарайя на счет Райана не ошибся — едва начало темнеть, как адепт Рексфорд вернулся, и в этот раз Нейл впустил его. Сказал, что крепко спал и не слышал стука, выслушал многословные извинения за то, что случилось на экзамене, извинился в ответ и уверил, что всё в порядке. 'Я понимаю, ты не мог отказаться,— сказал он, глядя в лицо товарищу.— Забудь, Райан, дело прошлое. И я ведь все-таки поступил... Как насчет ужина? Возьмем Зигги, прокатимся в 'Трилистник' или 'Приют менестреля'! Я угощаю' Рексфорд отказываться не стал, и вечер они провели втроем — последний вечер. На следующий день адепты Бар-Шаббы разъехались по домам, все лето Нейл провел в Белой усадьбе, а вернувшись осенью в школу, полностью сосредоточился на учебе. Раз в неделю он ужинал с Зигги в том же 'Орле и полумесяце', но Райана присоединиться не звал и в город с друзьями больше не ездил. Отговаривался усталостью, занятиями, отсутствием времени, но на самом деле... На самом деле он просто больше не хотел иметь ничего общего ни с Райаном, ни с его 'буревестниками'. Конечно, Зигги тоже был из их числа, но скорее вынужденно — такой редкий дар не скроешь, и пускай уж он лучше служит на благо своей стране, чем кому-либо еще!.. У Зигмунда де Шелоу попросту не было выбора. А вот у Райана Рексфорда, определенно, был. Нейл не держал на него зла — ни за ту историю с днем рождения, ни за экзамен, но... Райан знал, кто такой Азат, так же, как знал, что им придется встретиться в тренировочном зале лицом к лицу, но не сказал ни слова. И вот этого молчания Нейл ему не простил.
'Только прятаться до конца жизни у меня вряд ли получится,— думал он теперь, стоя под дождем посреди площади.— Надо все-таки взять себя в руки. Не знаю, где там Райан может мне 'пригодиться', но Фаиз хоть и сволочь, а разбирается в людях... К тому же, наши отцы — близкие друзья. Бегать от Рексфорда здесь, в Бар-Шаббе, не трудно, но рано или поздно учеба кончится' Нейл философски вздохнул про себя. Пусть он и научился врать, держать хорошую мину при плохой игре у него до сих пор получалось не очень.
Он запахнул полы мокрого насквозь плаща и, шлепая по лужам, заторопился к своей казарме. Взбежал на крыльцо, отряхнулся, взялся за ручку двери... И вдруг почувствовав спиной чей-то взгляд, обернулся. Темная улица была тихой, безлюдной, но знакомое ощущение чьего-то незримого присутствия заставило молодого человека поежится. 'Демон был побрал Фаиза с его 'гранями',— рванув на себя дверь, раздраженно подумал он.— Еще не хватало мне теперь начать бояться темноты!'
Глава VI
Проснулся Нейл среди ночи, весь мокрый от липкого пота и жадно хватая ртом воздух. В ушах шумело, сердце тяжело и быстро вздрагивало в груди, каждым своим ударом болезненно отдаваясь внизу живота. Опять! Во имя богов, когда же это кончится?.. Он, тяжело дыша, сел на постели. Потом отбросил к стене сбившееся в комок одеяло и, спустив ноги на пол, сжал ладонями пульсирующие виски. На соседней кровати потревоженно заворочался сосед.
— Нейл? Хорошо всё?..
Сонный голос с гортанным островным акцентом окончательно вернул адепта эль Хаарта к реальности.
— Прости, Саян,— выдохнул он в темноту.— Кошмар приснился...
Сосед чуть слышно вздохнул в ответ и затих. Человеком он был деликатным и терпеливым, да и к ночным побудкам, похоже, за месяц уже попривык. 'Надо думать, на мое счастье,— подумал Нейл.— Кто-нибудь другой, наверное, давно придушил бы подушкой' Губы молодого человека скривились в невеселой, вымученной усмешке. Новый его сосед, маленький кривоногий эйсерец, был воплощением спокойствия и невозмутимости — ни дать ни взять бронзовый божок — однако он все-таки был человеком из плоти и крови. А человеку свойственно ценить свой сон. Нейл растер горящее лицо руками. Сон! Он уже начал забывать, что это такое. Приснись ему в самом деле какой-нибудь кошмар, он, видят боги, только обрадовался — но нет. Грезилось ему совсем другое. И если раньше оно не слишком его беспокоило, то теперь... Это было невыносимо. Тело, познавшее радость плотских утех, медленно сводило его с ума, и он ничего не мог с этим поделать: стать мужчиной оказалось куда как проще, чем им быть. Если бы он только знал!.. Нейл, морщась, поднялся с кровати, протянул руку к полке, сдвинул неплотный ряд книг и нащупал у самой стены пузырек с настойкой корней лурии — он терпеть ее не мог, но сейчас другого выхода не было. Несколько часов до рассвета, хоть ненадолго бы забыться сном! Опорожнив склянку, адепт эль Хаарт вернулся в постель. С этим надо что-то делать, подумал он. Так дальше нельзя, иначе он докатится до того, чтобы вновь пойти на поклон к Фаизу. Тому, конечно, валяние в ногах понравится, и спектакль он досмотрит не без удовольствия, но после занавеса предсказуемо пошлет бывшего ученика подальше — и хорошо, если без комментариев, с этого змея станется разглядеть истинную причину... Нет, это не выход, только позориться зря. Но что делать с проклятыми снами, которые стыдно вспомнить и невозможно забыть?.. Раньше они просто волновали жаркой фантазией, приятно щекоча воображение и оставляя после себя неясный зуд в душе и легкое томление в теле, но сейчас предвкушение обернулось знанием, а желание — необходимой потребностью, и с каждым днем выносить это становилось всё тяжелее. Напряжение накапливалось, а сбросить его не получалось, как Нейл ни старался: отвары успокаивающих трав не помогали, физические нагрузки тоже — как ни тяжела была учеба на боевом факультете, она не шла ни в какое сравнение с давешним 'курсом молодого бойца', что устроил адепту эль Хаарту его бывший наставник. Собственно, оный 'курс', наверное, и отсрочил неизбежное — три минувших весенних месяца в преддверии перевода Нейл провел на последнем издыхании, весь июнь в Белой усадьбе он приходил в себя, а после, когда суровая школа ан Фарайя чуть забылась, пришла весточка от Сандры, и все его помыслы сосредоточились на ней одной. Воронка, ночные тренировки, постоянный страх, что узнает отец... Конечно, изредка те мучительные сны всё равно его посещали, но он как-то справлялся своими силами. Только Бар-Шабба — не Белая усадьба. И эта спальня принадлежит не ему одному, а в школьном банном корпусе приватных кабинетов не предусмотрено... Само собой, средства, подавляющие влечение, существовали всегда — но спокойствие ценой полной мужской несостоятельности в будущем Нейлу было не нужно. 'Хоть женись, ей-богу,— всплеском отчаяния промелькнуло в голове.— Так было бы, на ком!..' Чувствуя, как тяжелеют веки, Нейл откинулся на подушку и нашарил рукой край одеяла. Настойка уже начала действовать. Но пить ее каждую ночь не станешь, иначе через пару-тройку недель превратишься в бревно, неспособное в уме сложить два и два. 'Надо что-то делать,— уже засыпая, думал адепт эль Хаарт.— Надо... что-то...'
Утро он встретил с больной головой, пересохшим горлом и сознанием того, что эту битву в одиночку ему не выиграть. Даже страх, живший где-то глубоко внутри и окончательно обретший форму после его девятнадцатого дня рождения, отступил, скрывшись в тени негасимого зова природы. 'К демонам эти метания,— думал Нейл, поднимаясь по ступеням учебного корпуса под опостылевшим дождем в толпе таких же серых, нахохлившихся балахонов.— К демонам всё, я не могу так больше! Я живой человек! То, что было, не повторится, но дальше так продолжаться не может!..' Будто в подтверждение этому, он продул в учебном поединке сопернику много слабее его самого — не в рукопашной, нет, а на практическом занятии по боевой магии — и зал покинул с уже готовым решением в душе. Если этого не избежать, что ж, будь что будет. Но в этот раз он обойдется без чьей-либо помощи. Он знает, что нужно для того, чтобы решить его проблему, пока он окончательно не впал в ничтожество, сделавшись рабом собственных желаний. Он знает, где это взять. И он возьмет — сегодня, потому что такими темпами завтра для него наступит где-то между сумасшествием и робой алхимика... Едва дождавшись, пока отзвенит последний колокол, адепт эль Хаарт вернулся в казарму, вынул из сундука туго набитый кошель, вызвал к воротам наемный экипаж и отправился в город, на Береговую линию.
Было еще только начало пятого, и в кулуарах 'Золотой хризантемы', как в большинстве веселых домов в такое время, наплыва клиентов не наблюдалось. Убранная алыми, с золотом, драпировками зала встретила Нейла пустыми столиками, а хозяйка заведения, мадам Роксана, вышедшая к гостю на звон дверного колокольчика, искренне удивилась, услышав, зачем он явился. Впрочем, как женщина деловая и многоопытная, замешательство своё она сумела вовремя скрыть.
— Конечно, сударь,— только и сказала она.— Устроим всё в лучшем виде! Вы у нас не впервые, я вас помню, и всех моих малышек видели — кого бы вам хотелось?..
Единственное, чего сейчас хотелось Нейлу — выспаться по-человечески, поэтому он в ответ лишь пожал плечами. Местных девушек, благодаря Райану как завсегдатаю 'Золотой хризантемы', он и вправду знал наперечет, но на выбор после очередной бессонной ночи оказался попросту неспособен.
— Всё равно, госпожа,— с плохо скрываемой неловкостью в голосе ответил он, и мадам, опустив ресницы, понимающе улыбнулась.— Мне подойдет любая из тех, кто свободен.
— Тогда вам повезло, сударь,— проворковала хозяйка, потянув за один из витых шелковых шнурков за стойкой.— Молли обычно нарасхват, но сейчас... Она вам понравится, не сомневайтесь. Молли, душечка!..
Где-то на втором этаже приглушенно зазвенел колокольчик, и мелодичный девичий голосок откликнулся эхом:
— Да, мадам?..
— К тебе новый гость!— отозвалась хозяйка 'Золотой хризантемы' и вновь посмотрела на Нейла.— Ступайте наверх, сударь, комната четыре. Приятного вечера! Если захотите вина или фруктов, или чего-нибудь еще, просто скажите Молли.
Адепт эль Хаарт, все еще пряча глаза, буркнул в ответ что-то благодарно-невразумительное и заторопился к лестнице. Мадам проводила его смеющимся взглядом — сколько таких неопытных юнцов она повидала на своем веку!.. Однако (тут госпожа Роксана, посерьезнев, сдвинула брови) конкретно этот был ей не просто знаком. Относительно него имелись вполне определенные распоряжения.
— Дорис!— позвала она, дождавшись, когда дверь комнаты под номером четыре захлопнется за спиною гостя.— Поди сюда, лентяйка! Мне нужно отлучиться ненадолго, побудешь за меня...
