Приёмыш

Эти же строители одновременно с того же 969 строили и судоходный канал Любек — Лаба, и кучу крепостей, поэтом они сейчас, в 974 году появлялись вдруг.

То есть, прожив некоторое время в прошлом, Иван, возвращаясь назад и начиная какие-то работы, в будущем получал мгновенный результат. Не было дороги, и вдруг, есть. И всё одними и теми же людьми из Иванового будущего, которые, выполнив работу, исчезали.

Эффект появления чего-то вдруг, даже Ивана поражал своей неожиданностью, цепочка причинно-следственных связей нарушалась и создавалась новая. Причём, использованные материалы, например, срубленное дерево из которого сделали дом позднее, при возвращении в прошлое, при вторичном течении времени, использовалось вторично, а первое не исчезало.

Иван, видя это, начинал задумываться о том, материален ли этот мир в принципе. И что такое материя, если она множится в пространстве и во времени?

* * *

Войско росов шло, не обходя болота, тяжело, но бодро, по, практически, прямой, лежащей на высокой насыпи, асфальтовой магистрали. Городов здесь ещё не было и привязывать к ним дорогу строителям не было необходимости. Иван знал, что асфальт при строительстве дорог использовался римлянами ещё до "нашей" эры". Единственное отличие было в том, что "укатывали" асфальт не толпы рабов своими ногами, а громадные асфальтоукладчики.

Если строителей "размножить" Иван мог, то снабжать их всех он должен был сам. И хоть этот процесс можно было растянуть во времени, но напрыгаться ему пришлось прилично. Да и количество объектов не вмещалось в голову Ивана.

Пришлось ему привлекать специалистов по созданию статистическо-аналитических производственных компьютерных программ.

Когда он пришел в "солидную фирму" и передал молодому парнишке листок с описанием задачи — проекта "системы учёта и контроля производственного комплекса Росток", как его назвал Иван, парнишка усмехнулся и вздохнул.

— И чего вас, стариков так тянет на стратегические игрушки?

— Это, пацан, не игрушка, а серьёзная производственная задача.

— Ага... — хохотнул парень, — Развивать древнюю Германию — это производственный процесс.

Иван поморщился.

— Это, мы хотим использовать, как тренинг, для подготовки менеджеров городских, краевых администраций.

— А разработать для своей территории не престижно?

— Ты, не умничай, малец, а скажи: берёшься или нет?

— Да такого, аналитического дерьма у нас... как... до хрена. Только привяжем его к твоей карте, и делов...

— Не, пацан ты не понял. Германия — это образец. Надо сделать так, чтобы я на глобусе поставил точку, и это была бы уже самостоятельная экономико-хозяйственная единица. Чтобы в неё мы могли бы закладывать параметры: население, продукты, материалы... Приход расход. Установить критические точки по каждому из них. Чтобы к этому месту привязывались природные и исторические параметры за весь известный временной период.

— Хрена себе... Ты знаешь, столько это вам будет стоить. Это же... программа управлением миром одним лицом, я правильно понимаю?

— Именно. А ты говоришь, "не престижно". Тут и наша территория будет, а как же? И "тёрки" все исторические надо учесть.

— Что учесть?

— Трения, конфликты межгосударственные и межрегиональные. Войны. Учесть, что они, чаще всего, были торговые. Да и сейчас продолжается тоже самое. Конфликт интересов... Понимаешь? Так, что, мы от них не далеко ушли.

Пацан уважительно посмотрел на Ивана.

— Я тебе приблизительную стоимость дня через три скажу.

Эту "игрушку" "пацаны" сделали через полгода. Иван много раз тестировал её и отправлял на доработку. В итоге он, кривясь, всё же забрал её, выплатив половину договоренной суммы, с условием доработки программы.

"Пацаны" не возражали, понимая справедливость Ивановых претензий. Иван заплатил им пока двести тысяч долларов, предупредив их, что доллары "палёные" и их надо спрятать. Пацан усмехнувшись сказал:

— А крипта на что? Не сцы! Чо, криминал?

Иван показал заметку в газете "Вашингтон Пост" об ограблении банка, и награде ограбившему в размере ещё одного миллиона, а потом другую заметку, где говорилось, что банк снова вызывает похитителя на соревнование и кладёт в то же самое хранилище уже два миллиона.

— Фига себе... — Пацан с нескрываемым восхищением смотрел на Ивана. — И это всё — ты?

— Псих, что ли?! Да ты на меня посмотри и на мои руки. Я только что-нибудь сломать могу, а тут... люди творческие работали. Мне они так же, как и к тебе, за работу проплатили, но меня предупредили, что эти номера на контроле у всех банков. Поэтому, чтобы не таскали нас... я тебя и предупреждаю.

— Вот это люди! Там же сколько всего обойти надо... — Выдохнул восхищённо "пацан" и покачал головой.

— Расти над собой, и у тебя, быть может получится. Вот мне программулину долепите...

* * *

"Программулина" уже и сейчас работала неплохо. Глобус вертелся, зум был приличный. Точки городов — становились активными и на изменение параметров реагировали. К количеству жителей сразу привязывались их плановые минимальные потребности, коррелирующие с фактическим их наличием и чувством удовлетворённости, или, как сейчас, в Ивановом времени, стало модным говорить, — "комфорта".

Отмотав временной ползунок на 972 и заведя все "новые" параметры к существующим на карте мира, Иван увидел, как тревожно замигали оранжевым все приграничные территории. А западные границы засветились красным.

Вооружённые конфликты назревали со всех сторон, потому Иван и решился напасть первым.

* * *

То, что Гамбург русские войска возьмут, не вызывало сомнения, но как возьмут? Тактика с военно-начальниками была отработана на макете, Правда, Иван отрабатывал взятие города с каждым из них по-отдельности.

Шестидесяти километровый марш конных по асфальтовой дороге уложился в сутки неспешного шага. Тележный обоз с осадной техникой и приспособлениями подтягивался ещё сутки.

Накону предстояло атаковать левую часть города, а Харальду правую. Крепость, — стена высотой около четырёх метров, стояла полуразрушенная, но в руинах угадывалась ловушка. Там их ждали — однозначно. Обычно, даже во время осады, вокруг стенного пролома ставили баррикады, и нападающие попадали в "котёл". На это Иван не раз указывал Харальду, и у того был свой план на атаку.

У Харальда были луки и арбалеты. Иван от вооружения своих войск современными ему луками и арбалетами не удержался.

С десяток арбалетчиков Харальда и Накона имели "Акульи Скорпионы". Иван даже оптику с них не стал снимать, махнув рукой. Его народ уже привыкал к чудесам и мало чему удивлялся. Все остальные имели классические луки, но сделанные идеально. Сейчас у них имелась возможность попрактиковаться в стрельбе на точность и дальность.

* * *

Переправившись на правый берег Альстера, обвязав вокруг себя верёвки с надутыми бычьими пузырями, тяжелая Наконовская разведка наткнулась на засаду, но выскочившие, как им казалось, неожиданно, воины Биллунга, попали под обстрел лучников, укрывшихся за телегами на противоположном берегу. Засада отступила, оставив пять человек убитыми.

Выдвинувшись вперёд и заняв оборону, авангард выслал разведку и дал сигнал к переправке остальных. На телегах закрепили вязанки сухого хвороста, уложили на них луки в кожаных чехлах, и обоз с арьергардом форсировали реку.

Альстер — река неширокая, всего до 30 метров шириной, но и в этом месте не мелкая.

Можно было бы найти переправу и помельче, но, во-первых сюда выходила построенная дорога, а во-вторых, Иван отрабатывал и закреплял наработанные воинами навыки.

Такая тактика была излишеством, но Иван требовал строго следовать установленным им правилам.

Переправившись, войско двинулось далее, а саперная команда осталась возводить мост.

Не доходя до городской стены трёхсот метров, выставили телеги в качестве преграды от конных всадников и привязали к ним лошадей. Телег было не так много, поэтому между ним установили "триколья", связанные крест-накрест три кола, заточенные с обеих концов. Установив лагерь, разослали разведчиков.

Командир арбалетчиков подошёл к Ивану.

— Яролик, разведка проведена. Есть три удачных выстрела из пяти. Дистанция уверенного прицельного выстрела — двести шагов, критическая дистанция — сто восемьдесят шагов. Работаем?

— Работайте.

Арбалетчики выдвинули деревянные щиты на дистанцию двести шагов и со специальных упоров стали отстреливать защитников крепости. Обстрел вели пятёрками, время от времени посылая одного-двух смельчаков в тяжёлом снаряжении, но обороняющиеся тоже выставили щиты, и стали стрелять из-за них.

Тогда арбалетчики Накона стали использовать болты с зажигательно-разрывными наконечниками. Оказалось, что продаются в Ивановом времени и такие. Ничего придумывать, вроде, было не надо, однако Иван немного доработал болты, снарядив их своим боеприпасом.

Эффект был ожидаемым, так как болты пристреливались и испытывались неоднократно.

Щит разорвало, явно покалечив и напугав, стоящих за ним лучников.

Тем временем штурмовики собрали деревянную защиту, в виде длинной коробочки с плоской крышей на колёсах, и покатили её к воротам крепости. Подкатив ко рву, они выдвинули из-под "крыши" одну за другой несколько деревянных балок, закрепили их концы на том крае рва, поставили на них колёса "домика" и подкатили его к самим воротам.

Послышался звук первого удара тарана в ворота и радостный рёв десантников, оставшихся в лагере.

Таран бил сильно и равномерно. На его крышу вылили смолу, но это не напугало нападающих. Подкатилась вторая "крыша" со штурмовиками и через некоторое время ворота дрогнули. Послышался треск.

Но вдруг, крыша первого "домика" подняла свой дальний от ворот край, встала вертикально и упала на стену крепости, превратившись в лестницу или трап, по которому побежали штурмовики.

Защитники, не ожидавшие такого хода событий, скопились внизу перед готовыми пасть воротами. На стенах завязалась схватка. У защитников города не было латников, а штурмовики Накона таковыми были, поэтому вскоре защитники крепости отступили со стен.

На освободившиеся стены взошли все остальные воины Накона. Арбалетчики отстреливали защищающихся успешно. Сдававшихся защитников или раненых не убивали.

Воины Накона не развивали свой успех, а закрепились на стенах. Вскоре на улицах города появились воины Харальда, их было легко узнать по стальной броне. Это должна была быть победа Харальда, и Након не стал у него её отбирать.

Иван оставался в лагере под охраной десятка воинов, наблюдал и ждал. Как должна была сработать его "лестница" он знал, но опасался механической поломки. Такое часто бывает. На тренировке всё работает, а в боевых условиях, что-то вдруг клинит.

Лестница работала по принципу качелей. Высота "домика на колёсах была три метра. Вот на таком расстоянии от ближнего к воротам края и был установлен шарнир. Всего длинна "крыши-лестницы" была, в данном случае, восемь метров. Перевес длинного плеча компенсировали грузами, поэтому лестница перевернулась сама, едва её сняли с удерживателей.

Иван таких конструкций штурмовых сооружений нигде в исторических описаниях не встречал. Это было его личное изобретение. И оно неплохо себя показало в боевых условиях.

Опустили "лестницу-крышу" таранного "домика", откатили его назад и опустили треснутый городской мост. Открыли деревянные городские ворота. В воротах появился Харальд и поскакал к Ивану. Подъехав, Харальд, сошёл с коня и торжественно бросил к ногам Ивана герб, сорванный с ворот дома князя Биллунга.

— Город пал, Яролик, но Биллунги ушли, — сказал Харальд с сожалением.

— Поздравляю тебя, король. Этот город твой по праву. Бог с ними с Биллунгами. Хотя... Мои разведчики поймали их.

— Это приятная новость. Спасибо, Яролик.

— Я бы посоветовал тебе не казнить их, а отвезти в Данию и закрыть в крепости. Может сгодятся еще для чего. Казнить всегда успеешь. Зато, молва, о том что ты пленил самого Биллунга, будет долго бодрить умы других германских князей. Кто-то попробует их освободить, и у тебя появится возможность пленить и их.

— Ха-ха! — Вскричал Харальд. — Ты, Яролик, как всегда прав! Я построю большую крепость для пленников, но не в Дании, а здесь. Зачем далеко ходить?

— А я тебе в этом помогу.

* * *

Захватив Гамбург, Харальд стал насыщать регион нордами и постепенно смещаться на юг. "Де-юре", не входивший в Империю Руссов, Харальд имел право захватывать земли вооружённым путём. Что он и делал, де-факто перемещая границу Империи значительно южнее Лабы.

Продвижение на юг ограничивалось только логистическими возможностями Харальда. Иван в это не вмешивался. Пассионарность викингов требовала реализации и энергетического выброса, чтобы не разорвать молодое королевство изнутри.

Вождей, жаждавших создать и укрепить свой клан, Харальд ставил во главе отвоёванных территорий с ограничением их прав по захвату соседей.

Вождей, жаждавших славы, Харальд ставил во главе передовых отрядов, но требовал строгого выполнения тактических схем.

* * *

— Позволь вопрос, Яролик? — Спросил Након Тихомир.

— Спрашивай.

— При первой нашей встрече... Ты сказывал про себя... про твою родню... А оказалось, — ты бог.

— Ты хочешь узнать, лгал ли я? Законный вопрос.

Иван помолчал. Он давно ждал этого вопроса. Они сидели в доме Ивана в Гамбурге, построенном за три года до нынешнего захвата города Харальдом. Тогда, он, подкупив старшего Биллунга, получил письменное разрешение на строительство торгового российского гостиного двора, склада и лавки. Биллунг так и не понял, где находится страна Россия, но разрешение дал. Слишком уж солидный куш предложил ему Иван.

А Иван, грузил купленные здесь товары, в основном зерно, и доставлял по реке до построенных им каналов, а по ним на баржах в Любец, Висмар и Росток.

Сейчас они с Тихомиром сидели в уютной гостиной и пили кофе, обслуживаемые молчаливым малым, почти "ивановой" комплекции из Иванового мира, исполнявшего роль управляющего во время Иванова отсутствия, а отсутствовал Иван постоянно.

— Ты видишь, Тихомир, сколько у меня обличий. Мне сложно сказать, что есть правда, а что — ложь. Главное, что я дал тебе право выбора, и ты выбрал меня, не в обличии бога, а в облике человека. И это говорит о глубине и чистоте твоей души.

— Ну... Не особо то она была и чиста тогда, — рассмеялся князь. — Мне понравилась твоя сила и уверенность в себе, и я подумал, а вдруг у него получится "забороть" руян.

— Но, ты же не юлил?! Не лгал, а сказал правду, что там могут, и скорее всего, убьют.

— Так, то, оно так... Но, кто же знал тогда... что так всё обернётся.

— Ты сожалеешь?

— Что, ты, Яролик! — Воскликнул Тихомир. — Я благодарю в ежедневных молитвах всех богов, которых знаю, за то, что они привели тебя именно ко мне.

— Ты будешь смеяться, Тихомир, но и я тоже, — тихо сказал Иван, посмотрев князю в глаза. — И я ведь не обманул тебя. С Рюгеном ты замирился.