Волшебник

Осторожно, потому что боялся услышать в ответ, что-нибудь вроде: "ты прав, чего ждать?". Но и не спросить я не мог. Потому как, если бы не было достоверной причины, хрен бы он позволил мне оставаться в городе еще целую неделю.

— Так тебя надо хоть чуть-чуть подготовить, — вздохнул он и, подойдя к прикроватному столику, налил себе из графина стакан воды.

Воды он пил много, поэтому этот графин почти всегда был полон.

— В смысле, подготовить?

Нет, приблизительно я понимал, о чем он говорит, но мне хотелось большей конкретики.

— Ты должен узнать некоторые вещи, без которых ты рискуешь не добраться даже до Академии.

— Все так плохо? — удивился я.

— Все намного хуже! — осушив стакан, ответил учитель. — Люди, хоть и называют нас ненормальными психами, но, с моей точки зрения, сами являются еще большими психами. Вот ты только представь, — повернулся он ко мне, — тут не сегодня-завтра нежить может устроить конец света, а они даже при этом всем умудряются грызться между собой, да еще и втягивать в свою грызню, гномов с эльфами.

— В смысле грызться? — недоуменно склонил я голову к плечу.

— Да в прямом, — усмехнулся учитель. — У них есть целая куча знатных домов, которые не упустят случая избавиться от своих соперников. Убийство, подкуп, подставы... да и много чего еще.

Я озадачился. Нет, слова я понимал, но вот смысл от меня как-то ускользал. В смысле убийства? Соревнуются в убийстве нежити? А подкуп? Я, например, когда был маленький, подкупал учителя своим рвением, чтобы он мне, порой, рассказывал что-нибудь интересное, но кого подкупали люди? Друг друга? И зачем? И почему учитель сказал об этом с таким отвращением? А подстава? У нас обычно подставляют под дежурство на стене. Скажем, поспорят двоя на дежурство, и тогда, проспоривший, идет дежурить на стену вместо выигравшего, то есть один подставлял другого. А люди, зачем подставляли друг друга? Учитель мне почти никогда и ничего не рассказывал о других расах, поэтому в их психологии я разбирался довольно слабо. И, опять же, теперь я вполне понимал, почему он мне старался ничего не говорить. Знал, что мне придется с ними встретиться, вот и не хотел, чтобы я воспринимал их такими, какими воспринимал он их сам.

— Ладно, об этом мы еще поговорим, — махнул он рукой, явно отреагировав на мой недоумевающий вид.

Я согласно кивнул, тем более, конкретно сейчас меня больше интересовал сформировавшийся Стратум. Представив, как мою кисть окутывает "железная перчатка" я снова просмотрел весь процесс ее образования, только ускоренный. Формирование заняло примерно столько же времени, сколько и "сворачивание", то есть не больше трех секунд

— Учитель, — разглядывая Стратум, позвал я его, — а почему здесь три камня вирдана, хотя вы использовали только один? И почему вы так довольно улыбались, когда они формировались?

— Образование еще двух вирданов это такой вот парадокс этого камня, — улыбнулся он, также разглядывая мою руку. — Впрочем, это же и ответ на твой второй вопрос.

— В смысле?

— Три камня довольно большая редкость.

— Почему? — поднял я на него взгляд.

— А это уже, можно сказать, зависит от особенностей магии каждого человека, эльфа или гнома.

Я немного подумал и неуверенно произнес:

— То есть, это как с телосложением?

— Да, — сразу согласился он. — Действительно, очень похоже. Вот взять, например, тебя и любого другого Сороборийца. Ты будешь в два раза быстрее, но он будет в два раза сильнее, ты низкий, а он высокий. Но, несмотря на отличия, ты ведь не скажешь, что слабее него? Вернее, мы оба знаем, что ты сейчас сильнейший среди нашего народа.

Последнюю фразу он почти промямлил. Его мания величия не позволяла признать, что ученик продемонстрировал большее мастерство, чем его учитель. Причем, здесь дело не только в статусе Арт-Нака и убийстве Лича. Просто я был оч-чень хорошим учеником и смог превзойти его во владении мечом... вернее, как превзойти? Мы, начиная с прошлого года, имеем примерно равное соотношение числа побед и поражений. Один раз он меня выиграет, другой я его. Однако, учитывая нашу разницу в возрасте, даже с его манией величия, он не мог отрицать, что я более одаренный, чем он. А, учитывая темпы моего прогрессирования, вскоре, я должен был полностью превзойти его... или нет? Интересно, а магов вообще обучают владению мечом? Судя по тем магам, что я видел, их не только не обучают, но еще и всячески запрещают любые физические нагрузки.

— Отличия с телосложением понятны, а чем тогда отличаются камни? — спросил я.

— Есть три основных магических направления, — в подтверждение своих слов он показал мне пять растопыренных пальцев...типа пошутил так. — Боевой тип — это камень в центре ладони. Тип преобразования, он же превращения, — это камень на тыльной стороне ладони. И последний тип, магия разума и комплексные чары — это камень на запястье.

— Какие-какие чары?

— Комплексные... хм... как бы объяснить... Ты же видел, как у меня на кухне работает печка? Четыре плитки, да еще и духовка, но никаких дров. Вот это и есть пример работы комплексных чар. Этими чарами, можно сказать, считается чистое управление энергией с минимумом плетений. Способность протягивать нити магии, они же энергетические нити, и объединять их в единую структуру.

— Нити? — приподнял я бровь.

— Гм... давай мы лучше на этом закончим, иначе я просто заколебаюсь тебе все объяснять. Здесь нужны систематические знания, а иначе одно будет тянуть другое, и я так тебе буду объяснять до тех пор, пока мы не дойдем до того, что я и сам не знаю.

Я снова согласно кивнул. Учитель дело говорил.

— Ладно, — вздохнул я, — все подробности узнаю в Академии, но, я так и не понял, что обозначает появление всех трех камней? У меня есть склонность ко всем видам магии?

— Да, именно так, — хмыкнул он. — Таких как ты называют "универсалами".

— И много таких магов?

— Около пяти процентов, — пожал плечами учитель. — Не сказать, что неимоверная редкость, но таких людей всегда берут на заметку.

— Кто берет? — насторожился я.

— Все берут, — обрадовал меня учитель. — Универсал на то и универсал, что может стать кем угодно, поэтому народ предпочитает таких людей держать в поле своего зрения и не слишком с ними конфликтовать.

— То есть, меня поостерегутся трогать? — обрадовался я. — Это хорошо, а то ведь я там ничего не знаю, сначала надо... узнать все... подробно ... ты сейчас зачем так жутко улыбаешься?!

А в ответ лишь легкий смешок, не предвещающий мне ничего хорошего.

Глава 7

Полыхающие зеленым огнем глаза, широкая, белозубая улыбка и подавляющая аура. Именно такая реакция последовала вслед за моим вполне, как я считал, невинным вопросом. Стоп. Невинным? Скорее наивным! Когда это учитель облегчал мне жизнь? Три вирдана на руке — залог моего спокойствия? Да хрен там! Скорее наоборот — залог моих будущих проблем. Нет, не поймите неправильно, я, как и всякий Соробориец, любил опасности, но вот чего я не любил, так это всякие... ммм... непонятки? Да, пожалуй, именно так. Вот возьмем в качестве примера Некрополь — что там может быть непонятного? Заходишь, убиваешь все, что шевелится, а во все, что не шевелится, на всякий случай, тыкаешь мечом, а еще лучше — рубишь на части. Вот и все. Никаких тебе проблем и вопросов. А люди? Убивать, вроде как нельзя, как с ними дружить тоже непонятно, а вообще игнорировать не получится, ведь я отправлялся прямо к ним. Ну и как тут быть? С другой стороны, возможно, я бы чувствовал себя несколько более уверенным, если бы учитель прекратил так многообещающе улыбаться... причем, его улыбка обещала мне только одни проблемы. Непонятные проблемы, которые я еще и не знал, как решать. В общем, именно такой тип проблем, какой я, и любой другой Соробориец, прямо-таки терпеть не мог.

Теперь только оставалось выяснить, что же за неприятности мне грозят в ближайшем будущем?

— Ну и? — хмуро спросил я, встретившись с "горящим" взглядом учителя. — Давай, рассказывай, отчего у тебя такое хорошее настроение? Это ведь из-за этого? — потряс я правой рукой.

— Конечно! — радостно ответил он мне.

— И почему? — скривился я. — Ты же сам сказал, что с универсалами предпочитают не связываться?

— Видишь ли, — злорадно усмехнулся он, — между тобой и остальными универсалами есть, и всегда будет, одно существенное отличие... сам догадаешься, в чем оно заключается, или мне опять тебе все надо разжевывать?

— Ммм... — неуверенно оглядел я себя и нашел, как мне показалось, единственно верный ответ. — Тот факт, что я Соробориец?

— Присутствие мозга обнаружено.

— И в чем проблема-то? — проигнорировал я его замечание.

— Ты у нас кто?

— ...

— Мозг усох от испуга, едва стоило его обнаружить, — притворно тяжело вздохнул учитель. — Специально для тупых, перефразирую свой вопрос: Соробориец — это кто?

Ага. Вот он о чем.

— Нас не любят? Вернее, они не любят варваров?

— Они за свою жизнь нас и не видели, чтобы успеть, из-за чего-то невзлюбить. По той же причине, им не из-за чего нас и ненавидеть.

— И в чем тогда проблема? — не стал я скрывать своего недоумения.

— В стереотипах! Сороборийцы кто? Варвары! А варвары это кто? Тупые дикари! Но даже так ты еще не до конца понимаешь ситуацию, верно?

Я кивнул. Да, действительно, не понимал.

— Ты знаешь, такое понятие, как благородный? Аристократы? Дворяне?

Немного подумав, не слишком уверенно кивнул.

— Это вроде Арт-Наков, так? — на всякий случай уточнил я.

— Гм... что-то в этом, пожалуй, есть, — озадаченно поскреб щеку учитель, — но я бы все-таки не стал так утверждать. Из благородных Арт-Наками можно назвать только человек тридцать, а вот остальные аристократы это некий промежуток, между Арт-Наками и обычными людьми. Мысль улавливаешь?

— Вроде бы да.

— Так вот, — продолжил учитель, — благородные очень... ммм... щепетильны относительно своего окружения и статуса. Зачастую они всеми силами стараются выбиться в... ладно, скажем, они стараются выбиться в истинные Арт-Наки.

Я кивнул. Вот это мне точно было понятно, ведь не так давно я стремился к тому же.

— И вот из-за этого стремления, они очень эмоционально реагируют на успехи других.

— Почему?

— Тебе понятно словосочетание "испытывать зависть"?

Я слегка покрутил кистью, показывая, что вроде бы и понятно, да не совсем.

— Вот ты, когда тебе лет десять было, разве не хотел быть похожим на всех?

— Какой вопрос? Конечно, хотел!

— И огорчался, что ты не мог стать таким как все, так?

— Было дело.

— Вот примерно это и есть зависть, — хмыкнул учитель. — Ты хотел того, чего у тебя не было. Такое же чувство испытывают люди, только у них оно, как и большинство других чувств, чересчур гипертрофировано и порой вообще не поддается логике.

Это тоже было вполне понятно. Хотя вот нас, например, когда люди называли ненормальными психами, они несколько ошибались. Психи на то и психи, что их логику обычному человеку было не понять, а вот у нас она была не только понятной, но и довольно простой. Например, если взрослые хотели, чтобы дети не ходили в опасное для них место, они им просто говорили, что там неимоверно скучно и нечем будет заняться. Все. Это была стопроцентная гарантия того, что дети там не появятся даже под "страхом смерти". А если родители хотели добиться противоположного результата, то есть привлечь внимание, то говорили, что в том месте очень опасно, и вообще туда ходить нельзя. Все. Последние слова будешь договаривать в спину убежавших детей по направлению к тому самому месту, которое "опасно" и куда "нельзя ходить". Правда... взрослыми Сороборийцами можно было манипулировать точно также, только с небольшой поправкой на возраст.

— Ладно, — кивнул я, — зависть это понятно, но причем тут я?

— Великий Амару, — в очередной раз тяжело вздохнув, прикрыл глаза рукой учитель, — надеюсь, я когда-нибудь все-таки доживу до того момента, когда мой тупой ученик, хотя бы станет нормальным. И заметь, о том, что ты станешь сообразительным, я даже не мечтаю!

— Да что тебе опять не так?!!

— Ты меня вообще, чем слушал? — подойдя ко мне, потыкал он пальцем в мой лоб. — Впрочем, — тут же поправился он, — я даже не хочу знать, ведь чем бы ты не слушал, но это точно были не твои уши.

— Слушай, старый хрен... — зарычал я, но был тут же перебит.

— Я тебе что сказал? — радостно произнес он, что никак не вязалось с моим угрожающим видом. — Если брать абсолютно всех магов, то универсалов всего пять процентов, понял? А ты не только тупой ученик, но еще и неимоверно тупой варвар, который в их представление и говорить-то толком не может. И вот такой вот идиот, как ты, умудрился попасть в эти пять процентов. Вдобавок, ты будешь выше большинства этих дворян, твой вирдан полупрозрачный, что говорит о его редкостной чистоте, твой меч и щит из чистого криита, и еще молись, чтобы не нашлось человека помешенного на оружие. Если встретишь такого, то он сразу сообразит, что твоя броня сделана из кожи василиска. Теперь-то ты понял, мой бестолковый ученик? Тебя попытаются сожрать едва стоит тебе показаться им на глаза. И если тебя как следует не подготовить, то это у них вполне может получиться... или, как вариант, ты пойдешь по трупам, пока не наткнешься на какого-то, кто окажется сильнее тебя. Однако итог в любом случаи будет только один. Ты умрешь.

Вот теперь я проникся, да еще и как!

— И что же мне тогда делать? — озадачился я.

— О, это как раз самое простое! — произнес учитель, вновь "одаривая" меня ласковой улыбкой... а я уже говорил, что она еще ни разу за тринадцать лет не принесла мне ничего хорошего? Вроде бы говорил. — Все, что от тебя потребуется, так это играть отведенную тебе роль.

— Какую роль? — насторожился я.

— Как какую?! — излишне наигранно удивился он. — Конечно же, роль тупого варвара! Думаю, она тебе удастся без особых проблем, — "польстил" мне учитель. — Ведь ты и варвар, и тупой, осталось все это просто смешать в нужных пропорциях.

После этих слов, мне невольно на ум пришел один из риторических вопросов: "И почему я в детстве так мало играл в опасные игры?". Ведь мог бы умереть и все, не было бы никакого старого хрена с радостной улыбкой "пинающего" мой мозг. И да, вопреки мнению учителя, я ничуть не сомневался в его наличии.

Одно хорошо, на этот день мы, наконец, закончили с разговорами, а дальше потекли дни и дни, наполненные "обучением". Да, оказывается, выглядеть тупым не так уж и просто, особенно если ты всегда считал себя умным. И если движения, слова и поступки мне вполне удавались, то вот с глазами возникли проблемы. Слишком уж они хорошо отображали мои мысли. Хотя учитель наглядно мне доказал, что и "зеркало души" можно искривить до неузнаваемости. Его зеленые, необычайно пронзительные глаза, из-за чего порой казалось, будто он видит тебя насквозь, прямо при мне превратились в глаза полного недоумка. Причем такого недоумка, что у меня невольно возникло чувство, будто еще чуть-чуть, и он начнет радостно мычать и пускать слюни. А затем мгновение, и вот, передо мной опять стоит привычный для меня учитель... который тут же стал требовать от меня результатов. И это притом, что он постоянно долбил мой мозг рассказами о нравах среди людей, эльфов и гномов. Рассказов, после которых, под конец дня, я без всякого труда мог изобразить абсолютно лишенный мыслей взгляд... потому что я и в самом деле был их лишен. Ведь учитель обладал чрезвычайно сильным "даром". За целый день он мог "сожрать" мозг любого живого существа.