Жених-волк в бегах (общий файл)

— Аника, — обратился к ней Таннари. — Что случилось? Ты чего под ливнем плелась, как черепаха?

— Нам не о чем говорить, — буркнула она, заваривая себе чай, чтобы согреться.

— Не понял, — удивленно проговорил он. — Что-то не так?

Он присмотрелся к девушке внимательнее. Она не смотрела на него и старалась держаться подальше, поглядывая с боязнью.

— Что не так? — нервно переспросила девушка, резко повернувшись к нему. — Чтобы ты меня вообще загрыз?

Теперь он сообразил, в чем причина ее такого поведения. Инцидент в парке явно не добавил доверительности в отношения с человеком. Его действия напугали девушку, из-за чего она могла отказаться помогать ему, и желая, хоть как-то успокоить ее, решил извиниться.

— Прости, что погнался за тобой. Но тебе не стоило убегать, — постарался он оправдаться за произошедшее. — Первое, что я подумал, что тебя схватили. Ты спровоцировала меня своим побегом.

Как и следовало ожидать, он еще ее и виноватой сделал. Но своей вины в том Аника признавать не собиралась, иначе зверюга совсем сядет на шею.

— Ты чуть не зашиб меня своей тушей, — отозвалась она, косо смотря на него. — Боюсь, что мне скоро и шагу ступить нельзя будет.

В ее глазах отражался неподдельный испуг при воспоминании о прыжке волка. Ему самому стало неприятно, что своими действиями так напугал девушку.

— Я не про то, — проговорил Таннари, — ты вольна идти куда хочешь. А это все зверь. Ты побежала, и он воспринял это, как охоту.

— А я думала зверь — это ты, — с укором сказала она, направляясь к выходу из кухни с чашкой.

Аника видела, что он не желал признавать свою вину, списывая произошедшее на звериную часть, хотя все это время утверждал, что он сам и есть волк.

Понимая, что она считает его виноватым, Таннари не знал, как лучше объяснить ей, что происходит с ним. В ее глазах читалось возросшее недоверие к нему и прежнюю настороженность, и почему-то это очень задевало. Ему не хотелось, чтобы она так воспринимала его, и боялась. Стоя посреди кухни, он запустил руку в волосы, подбирая слова для ответа.

— Да. Но, наверное, из-за слишком долгого пребывания в звероформе, — старался оправдаться он, — азарт погони и звериные инстинкты берут вверх над разумом. Я не видел тебя. Я видел убегающую жертву.

— Хочешь сказать, что облизывал, обслюнявив меня всю, и хватал пастью за руку тоже, как жертву? — язвительно спросила она, показывая свою руку.

Он подошел ближе к ней, чтобы рассмотреть ее. Следов на руке не было, но выражение лица девушки красноречиво говорило, что она не выдумывает. Таннари не хотелось верить ей, потому что это означало бы, что он, в самом деле, начинает действовать на животных инстинктах. Мало того, что погнался за ней, так еще мог и укусить. Аника заметила, как в его глазах мелькнуло смятение и руки бессильно опустились.

— Я облизывал тебя? — с сомнением переспросил он, глядя на нее с некой неприязнью.

Аника утвердительно кивнула. А его взгляд с оттенком брезгливости вызвал волну горечи и сожаления, что связалась с ним вообще. Но еще больше задевало, что позволила себе проникнуться к нему чувствами, пусть даже жалостью. Тогда, как он все время напоминал, что люди для него низшие существа.

— А еще на мужчину чуть не кинулся, — в довершение сообщила она, решив хоть так разбудить в нем совесть, — который хотел мне помочь, думая, что ты напал на меня. Я едва удержала тебя. Хотя тебе, наверное, ничего не стоило избавиться от меня.

— Но все же не избавился, — он развел руками, стараясь показать, что ничего страшно не случилось.

Парень смотрел на нее, все еще не желая верить ее словам. Он стал восстанавливать в памяти события дня. И отрывок из парка складывался воедино с трудом. Помня девушку на подсознательном уровне, он не тронул, просто облизал, но чужого человека мог растерзать. Недоверчивый взгляд девушки поубавил уверенности в себе и своих действиях.

— Я этого не помню, — растерянно признался Таннари.

— Так я и поверила, — хмыкнула Аника, уходя из кухни.

Таннари, словно опасаясь, что она сейчас исчезнет, резко потянулся к ней.

— Я серьезно, — воскликнул парень, схватив ее за руку.

Аника дернулась от его неожиданного прикосновения и разлила на себя чай. Его рука показалась обжигающей на ее холодной после прогулки под дождем коже. Отчего подумалось, что он собрался воспользоваться своей волчьей магией, чтобы заколдовать ее.

— Смотри, что ты натворил, — расстроено проговорила она.

— Извини, — он отпустил ее руку. — Но я действительно не помню, что хватал тебя за руку пастью, и что рычал на человека. Только то, что побежал за тобой, а потом как шли домой.

Аника отступила от него в коридор. Парень заявил, что у него провал в памяти. Ничего хорошо это не сулило.

— Это уже не смешно, — ответила она со страхом в голосе. — Может, ты ночью надумаешь меня загрызть?

Он видел, что девушка снова прониклась чувством страха, и нужно было успокоить ее. Нельзя было допускать этого. Его и самого стало охватывать неприятное ощущение испуга от безвыходности и потери контроля над ситуацией.

— Нет, — отрицательно мотнул головой Таннари, понимая, что его слова звучат мало убедительно. — Но это признак того, что я слишком много нахожусь в звероформе, и мое человеческое сознание начинает уступать звериному. Чем дольше буду находиться, тем сильнее будет становиться зверь. Рассказывал же, что с этими связующими заклинаниями могут быть проблемы.

Аника смотрела на него настороженным взглядом, раздумывая, стоит ли продолжать эти непонятные отношения с нелюдем. Или попробовать прогнать его. Но она не могла так поступить. Исходя из его слов, если он постоянно будет волком, то сойдет с ума, потому что человеком может быть только в ее доме. И он стоял перед ней отчаявшийся, смотря с надеждой на ее помощь.

— Ты заявляешь, что у тебя провалы в памяти, — сокрушено проговорила Аника. — Знаешь ли, это не прибавляет доверия к тебе.

— Тебе не стоит меня бояться, — постарался успокоить ее Таннари. — Если я не укусил тебя, то и в дальнейшем не причиню вреда. На подсознательном уровне я помню, кто ты. Если бы хотел навредить, то не кусал бы, а просто убил. Но мне стоило бы оставаться человеком, как можно больше времени.

— Намекаешь, чтобы я оставляла тебя в доме во время моего отсутствия? — спросила она.

— Это могло бы сократить время пребывания в звероформе, — Таннари отвел взгляд. — Но это не решит всей проблемы.

Это признание далось ему с трудом. До последнего он думал, что ситуация у него под контролем, и можно не спешить. Но все оказалась куда хуже, чем он предполагал изначально, надеясь отсидеться у девушки какое-то время. Похоже, этому не суждено случиться.

— А что же?

— Похоже, заклинание неснятое до конца дает побочные эффекты, — пояснил он.

— Предлагаешь поскорее найти твоих сородичей? — уточнила Аника с оживлением.

— Придется, — согласился он. — Сознаюсь, что я надеялся отсидеться у тебя некоторое время. Меня не стали бы искать среди людей. Но дела принимают другой оборот...

— Потому, что ты начинаешь сходить с ума, — закончила за него Аника с насмешкой.

— Я не схожу с ума, — сердито проговорил Таннари, возвращая себе прежнюю уверенность. — Просто это означает, что в звероформе я могу не контролировать себя.

Такое заявление радости девушке не принесли. Того гляди, следующий раз вместо облизывания может и покусать, несмотря на его заверения, а то и убить. А ведь она его обняла, пытаясь защитить человека, как он еще не укусил ее при этом.

— Вот обрадовал, — фыркнула Аника, допивая чай. — Может, мне просто тебя не пускать в дом?

Она всем своим видом постаралась показать ему, что не в восторге от его поведения и предложений. Но парень не собирался отступать, потому что не было куда. Он поймал ее взгляд, и Аника, словно зачарованная, не могла отвести глаза.

— Аника, — Таннари шагнул к девушке, — ты должна помочь мне.

Его движение в ее сторону привело Анику в чувства и заставило сердце бешено заколотиться. В какой-то миг, ей показалось, что он намеревается напасть, загипнотизировав ее. Она опять встретилась с ним взглядом и испуганно заморгала, не желая больше поддаваться наваждению.

— Ничего я тебе не должна, — возмутилась Аника, отпрянув.

Таннари уже понял, что угрожать или заставлять эту девушку бесполезно. Это только пугало ее и отталкивало, заставляя сопротивляться. Но можно было хорошенько попросить, и она не отказывала правильным просьбам.

— Пожалуйста, — умоляюще смотрел он на нее. — Разве ты не понимаешь, что кроме тебя, мне некому помочь?

Аника видела, какой у него стал отчаянный и загнанный вид. Опять ей стало жаль его, за что ругала себя в который раз. Он призирал ее просто за то, что она человек, а она ему сочувствовала из-за своей доброты, за которую может дорого поплатиться.

— У тебя что, нет друзей, к которым ты мог бы обратиться? — поинтересовалась она.

— Есть, но они все оборотни, — пояснил Таннари с горестью, — и за ними наверняка тоже следят. И они бессильны против наших обычаев. Они не пойдут против Шадрин.

— А среди людей?

— Среди людей, нет, — признался парень, — ты единственный человек, с кем я так близко контактировал. Я наследник клана, у меня нет нужды общаться с людьми. Не положено по иерархии.

— Значит, я была удостоена большой чести? — с издевкой спросила девушка. — И за это должна идти против клана оборотней?

Таннари нахмурился, показывая, что насмешек терпеть не станет. Взгляд похолодел, и весь его вид говорил, что дважды упрашивать ее он не собирался. Гордость снова заговорила в нем. И без того снизошел до прошения человека о помощи, и Аника решила, что не стоит дразнить зверя. Раз уж она с ним связалась и согласилась на присутствие в доме, то надо было довести начатое до конца, только тогда со спокойной душой она может избавиться от него.

Аника допила чай и вернулась на кухню поставить чашку. Таннари продолжал следить за ней взглядом.

— Можешь считать, что так, — бросил он, после паузы. — И я не прошу тебя идти против клана, а только помочь мне.

— Следственно, могу гордиться этим, — надменно проговорила она, проходя мимо Таннари. — Постараюсь в ближайшее время заняться твоей проблемой. Чем быстрее ты отсюда выберешься, тем быстрее я стану свободной. Если не загрызешь раньше.

И она поспешила скрыться с его глаз, чтобы не дразнить еще больше. Последний его взгляд, который она успела поймать, был совершенно другим, нежели в начале разговора. В нем было больше вины, сожаления, безвыходности и отчаяния.

Вернувшись в комнату, она стала переодевать облитую чаем кофту. Задумалась над тем, как это случилось, и вспомнила, что до этого он не прикасался к ней в человеческой облике. Она гладила его, как волка, обняла; и он контактировал с ней только волком: то перегораживал дорогу, то облизал. Все это время, он даже не пытался приблизиться к ней и дотронуться, а тут схватил за руку. Возможно, ему это было неприятным, судя по его виду и то, как отреагировал на новость, что облизал, но отчаяние заставило. Не раз он делал намеки, что люди для него низшие существа, а сегодняшний случай загнал его в тупик. И ему снова пришлось просить о помощи, хотя девушка ясно дала ему понять, что боится его. Но он не желал освобождать ее от своего присутствия, снова требуя помочь.

Аника тяжело вздохнула, садясь на кровать. С трудом, но она призналась себе, что ей было приятно с ним общаться, хоть и побаивалась. Сегодняшнее происшествие несколько притупило ее чувства, которыми она прониклась к нему, но не стерло их до конца. И там, в парке, обняв его, она почувствовала его звериную мощь, исходящую от этого странного существа. Возможно, он и считал ее чем-то более низким, но относился по-особому, сам признался в этом. Она прекрасно понимала, что он мог бы запугать ее или принудить силой, однако обращался с просьбами и был вежлив. И как ей показалось, облизывал он как-то по-дружески, и рычал не просто так, а будто хотел защитить ее. И в который раз он старался заверить, что не причинит вреда. Но в это с трудом верилось, если учесть, что он перестает контролировать себя.

И если верить его словам, то ему действительно не к кому обратиться за помощью. За семьей и друзьями следили его преследователи. Он не мог вернуться домой, не мог стать человеком из-за нее, ему некуда было идти. От этих мыслей ей легче не стало, но и отказать ему в помощи она не могла. Стараясь справиться с нервным потрясением, пережитым из-за оборотня, она постаралась отвлечься на что-то.

* * *

После случая в парке, Аника позволила Таннари оставаться в доме, пока она была на работе. Приказав строго настрого не подходить к окнам и дверям, и он клятвенно пообещал, что будет сидеть, как мышка.

Последующие несколько дней он вел себя очень тихо и смирно. Часами сидел перед телевизором с задумчивым видом, почти не разговаривал, лишь общаясь короткими фразами при встрече. Ни о чем не просил и ничего не требовал, признав свою вину в произошедшем. Ел все, что она предлагала, не привередничая, согласился даже на мороженые котлеты. Аника подумала, что была в какой-то степени сурова с ним в предъявленных обвинениях. Его печальный и покорный вид заставил ее саму ощутить укол вины за строгость к нему, будто наказала любимого пса за испорченные тапки. Даже пришлось себе напомнить, какова его истинная сущность, хоть она уже и не злилась на него за тот случай.

* * *

Утром, в который раз собираясь в агентство, она заглянула в гостиную — Таннари еще спал. Лежал на боку, обняв подушку, укрывшись легким одеялом. Его безмятежный вид растрогал Анику до нового приступа жалости. Она представила себе, если бы он был обычным человеком и не мог вернуться домой. Наверное, это больно и страшно.

Ему уже не требовалось вставать вместе с ней и уходить. Она не тревожила его, и он отсыпался вдоволь, заявляя, что это тоже помогает восстанавливать силы. То, что он только ел и спал, вызывало надежду, что можно не бояться его. Сам он всячески заверял ее раз за разом, что не причинит ей никакого вреда.

Когда она уже почти собралась уходить, он проснулся и вышел в коридор. Заспанный, в помятой одежде и с взлохмаченными волосами, он совершенно не был похож на опасного оборотня и невольно вызывал улыбку. Но Аника быстро вернула себе серьезный вид, чтобы лишний раз не показывать ему своей благосклонности.

— Ты уже уходишь? — спросил он, потирая глаза.

— Да, мне уже пора бежать, — ответила девушка, подхватывая свою сумку. — Сегодня вернусь поздно. Так что скоро не жди.

— А ты точно на работу идешь? — вдруг спросил он.

— Конечно, — удивленно ответила Аника. — А что?

— А юбка такая короткая, будто в клуб собралась, — усмехнулся Таннари, указывая на ее одежду.

Аника была одета в темно-зеленую рубашку и коротковатую клетчатую серую юбку в складки. Девушка невольно осмотрела себя.

— У нас нет дресс-кода, — фыркнула она. — Мы занимаемся творчеством, и вольны носить, что нам удобно.