Ролевик-Алкоголик. За честную сталь!

Улица бесконечной кишкой извивалась под ночным небом. Блики лунного света выхватывали обрывки грязной мостовой по которой я торопливо бухал сапогами. Приближающиеся вопли погони подсказывали, что коротенькие ножки гнома не лучшее средство для бегства. Ну кто бы подумал что в этом долбанном казино электронная система безопасности!? Подумаешь перстенёк с магнитиком надел! Выиграл-то всего ничего, ну может пару сотен. Золотых правда... А теперь метался по узенькому проходу в тщетной надежде найти боковой проулок или открытую дверь. С трудом увернувшись от подпорки удерживающей эркер перекрывающий улицу, поддал газу и на всём бегу влепился в стену. Писец котёнку. Приехали. Затравленно оглянувшись обнаружил в дальнем конце мелькание плащей и холодные отблески на разнообразных заточенных предметах. "Вот он! Держи козла!". "За козла ответим", — пробормотал я с холодным отчаянием примериваясь к чёрному в ночи дереву колонны. Хлипкая, если вот сюда приложу... Толпа с факелами запрудила проход передо мной. Правда кидаться на загнанного в угол, помахивающего секирой тангара ни кто не торопился. Твоюмать. Толпа состояла из совершенно одинаковых ублюдков в красных плащах и чёрных очках. Один из мерзавцев медленными шагами, поправляя очки направился в мою сторону, — "значит так..." начал он голосом Пучкова.

— Нет!

— А!?

— Не так, а вот так!

Сконцентрировав всю свою нерастраченную дурь на клюве молота, я врезал им по опоре. Всклик "красного плаща" потонул в треске рушащегося на нас обоих второго этажа, поток гранитных блоков сбил меня с ног и урчанием устроился на груди. Я попытался спихнуть его, но каменюка превратилась в скругга и тот с аппетиным урчанием вцепился в пальцы.

Я заорал и проснулся. Два зелёных глаза обиженно уставились на меня из противоположного угла комнаты, тонкий луч факельного света, пробивавшийся под дверью из коридора, не позволял рассмотреть чудовище подробно, оставляя на стене колеблющуюся тень чего-то иссенея чёрного с распушёнными когтями и ушами с кисточками на концах.

— Мряу...

— Э?

— Мя — мя?

— Чего?

Я подтянул свою задубевшую за ночь тушку и уселся на булыжнике, которым здешние гномы правят карму своих заблудших собратьев. Блин!! Мою карму??

— Мряю

Котяра. Вполне натуральный, нераспознаваемой в потёмках расцветки, котяра подошёл и потёрся о босую ногу.

— Кс-кс-кс...

Утреннюю побудку я встретил сидя на "диване" по турецки, расплывшись в дурацкой лыбе и чухая за ухом довольного до тракторного урчания кота...

* * *

Всё же есть в гномах положительные стороны, неторопливо размышлял я, потягивая отменное тёмное пивко из ведёрной кружечки. Левой рукой так же неторопливо поглаживал, развалившегося на коленях мурлыку. Рычание оного, оказавшегося при дневном свете рыжевато-полосатой расцветки, периодически заглушало нашу с Тофидором степенную беседу. Побеседовать было о чём. Влипнуть в столь жуткую глухомань, каковой был Дакербург, тангар мог или по несусветной неугомонности или крепко проштрафившись перед кланом. Тофидор — глава местной общины и по совместительстве директор банковского филиала, явно был из первой категории. Хотя... Не мой клан — не моё дело.

Пиво было материальной оценкой за мой рассказ. Скрыть, как я лоханулся с тем рудником уже невозможно, значит и незачем, а вот сведения из первых рук... В хитрых глазках Тофа сразу закрутились циферки, подсчитывающие потенциальные прибыли, да и возможные карьерные последствия.

— ...а что оставалось делать? Подмастерье из меня получилось, а на Мастера — боги таланта не дали... — обрисовывал я свою теоретическую биографию, — ...да и гвоздей в заднице... на месте не сидится.

— Хех... — понимающе усмехнулся Тоф, и подлил пива.

— Я конечно, косяков напорол, да так, что в иные места мне лучше лет десять не соваться.

— В столице?

— Не... — я покачал головой, — там не успел.

Мы помолчали, смакую пивко и рассматривая камушки, вываленные мною на стол. Добрый стол. Из качественного морёного дуба. А не хрень эта верзильская. Тоф потянул некрупный камень и принялся рассматривать его на просвет.

— Камни, конечно, так себе...

— Да ну! — взревел я так, что котище, не просыпаясь попытался подпрыгнуть на коленях, — да ты давно видел такой чистоты "звёздники"?! В имперской сокровищнице ковырялся?

— Всё равно без огранки толку ноль...

— Огранка-огранкой, но было бы что гранить!

— Цены на эти камни ухнут, будем по цене гальки продавать.

— Рудник крошечный, выгребут быстро и всё вернётся на круги своя.

— Эт когда ещё будет...

— Во-первых, куда торопится? Во-вторых, первая партия, на всегда останется первой партией...

— Это всё на любителя...

В верз... человечьей жизни, никогда не любил торговаться. И не торговался. А сейчас с изумлением наблюдал, как моя психика корёжится от жадности и на автомате выдаёт аргументы в пользу повышения цены. Конечно, до Тофа мне как до Китая пешком, но торгуйся я так человеком, жил бы на яхте Абрамовича. Самое смешное, что мне это времяпровождение доставляло удовольствие.

Чудес на свете не бывает, даже в мирах полных магии. Смутно подозреваю, что Тофидор раздел меня донага и ещё и снял проценты за оказание услуги по раздеванию. Но сумма на векселях получилась такая... Короче можно больше не работать. Никогда. Другое обидно. Я чуть не попался на незнании тангарских законов. Оказывается у них-нас есть что-то типа антиинфляционного законодательства. Чтобы получить налом сумму свыше определённой нужно решение Клана. Впрочем, волочь на себе кучу бабла и изображать мечту грабителя я и так не собирался. А вот наем вояк пришлось реально согласовывать. Цены на опытных спецов в последнюю неделю подскочили втрое. Правда большинство барончиков расплачивались долговыми расписками, но наёмники победнее велись. Тофидор покумекав что-то и бормоча о "процентах по векселям под обеспечение недвижимостью", посоветовал заглянуть таки к пресловутому Каварго, ибо там сейчас на постое обитал некий капитан Аварго Ромелус — весьма недешёвый наёмник, командующий двумя десятками отборных головорезов и способный, при нужде, усилить свою бригаду сотней-другой "топорного мяса". Да и коллег пристягнуть по надобности. Это выражение я понял не сразу, пока сообразил, что пушек в этом мире днём с огнём не сыскать.

— ...а самому Аварго намекни, что через месяц у Аквуса Принасского истекает закладная на баронство, — наставлял меня Тоф, видно на сдачу с камушек.

— А он не кинется вместо работы, на баронишку охотиться?

— Пусть кинется, Аквус — хоть левая, но рука Линаруса, а он сам понимаешь...

— В смысле?

— Ты не знаешь!?

— ...ну не вникал.

— Он же и есть главный в этой компании, — сквозь добродушный тон Тофа сквозанула толика презрения. Это я и правда дурень, хоть я имена фигурантов у светлости выспросил и на бумажечку записал.

— Да, — пробормотал я, — ты прав во всех смыслах...

* * *

И я пошёл искать Аварго. Благо ходить недалеко, кабак с нумерами наверху располагался через два фасада от банка, а искать не пришлось. Внушительный дядя с шикарными усами изволил потреблять, какое-то дорогущее винцо прямо на веранде. Пришлось потратиться на дополнительную порцию для наёмника и уж на пиво для себя. Пиво, кстати, оказалось мало того, что дрянь ужасная, так ещё и в напёрстке каком-то вместо кружки.

Явление тангара, помахивающего векселем, явно не было для капитана чем-то необычным. Во всяком случае, если судить по одёжке , оружию и камешкам на перстнях, сей глава законного вооружённого формирования не бедствовал. Правда, когда я обронил фразу насчёт закладной на баронство, Ромелус оживился, аж глазки заблестели.

— Нуу... по короне в день для моих парней — это само собой...

Я молча качнул в ответ головой. У меня теперь этих корон, как гуталину.

— Задаток...

— Угу...

— Для "сохатых" по семь грошей в день...

— Э...

— Я знаю, что всегда было по пять, но тут ситуация...

— Ладно...

— Нужно некая сумма для найма моих хороших друзей...

— Нет.

— Но это необходимо!

— Или сам или при мне, — мне показалось, что Аварго чуть скривился, а нефик напаривать клиента.

— А если...

— Нет. У меня средства подотчётные.

— А вспомоществование для раненных?

— Аха, — я только усмехнулся, — скажете почтенный, что такого фонда нет?

— Ладно, — отставил свои заходы собеседник, — но премия верности?

Я подумал. Само понятие незнакомо но в принципе смысл понятен — некая сумма сверху, греющая душу наёмникам и побуждающая сохранять верность нанимателю.

— Хорошо, — бухнул я, — сотня корон сверху.

— А трофеи?

— Согласно обычаю.

Аварго замолчал, потягивая свою дорогущую кислятину.

— Сошлись!

— Договорились. Добираетесь до светлости, а там что он прикажет.

— В рамках договора!

Я только показал ладони, в знак того, что меня это уже не касается.

— Рота выйдет завтра.

— Сойдёт. Я своё дело сделал...

* * *

Хорошее настроение — это всегда повод для праздника. Со своими обязательствами я разобрался. Даже средневековая бюрократия с ручным переписыванием договоров, расписок и новых векселей взамен старых, не испортила мне настроения. Между прочим Тофидор, жук колорадский, содрал полпроцента за простой размен векселя на два других. Я аж чуть не расстроился, но потом успокоился, сообразив, что только что получил ценный опыт за чужой, его светлости, счёт. Так что отряхнув пыль и сыпанув в пояс мелкой монеты, отправился на шопинг. Средневековье средневековьем, а пошататься по лавочкам для собственного удовольствия тоже не вчера придумали. Да и карму давно пора того... немного под испортить, а то всё правлю да правлю...

Отсутствие ярких красок, к которым мы все так привыкли здорово портит жизнь на самом деле. Любое дерьмо на прилавке, если его прикрыть ярким плакатиком снаружи и яркой упаковкой изнутри, начинает радовать глаз покупателя и кошелёк продавца. А тут... Еда вся вонючая, какая-то. Посуда неприглядная, текстиль дорогущий и смотреть можно только из рук продавца при трёх охранниках. Шкуры и кожи правда хороши и не дороги, но воняют так, что любая еда отдыхает. Понятно почему выпивка тут так популярна. Причём любая. Грязюка эта под ногами... То ли дело у нас Под Горой — чистый камень, строгие узоры каменной резьбы, подсвечены яркими разноцветными светляками...

Мои псевдоностальгические мечты, в которых величественные подземные чертоги почему-то налагались на озарённые электричеством земные города, завели меня куда-о не туда. В географическом смысле. Зацепив провисший плетёный мостик головой, я чертыхнулся и огляделся вокруг. Блин. Забрёл же в какие-то трущёбы. Развернулся в обратную сторону и обнаружил что у меня компания. Долбанные уроды, которых я уже причесал разок, ехидно скалились, поигрывая довольно длинным копьецом. Это дрянь, хотя против секиры не тянет.

— Что? Ещё раз морду сплющить? — спрашиваю. Слышу шорох сзади, отскакиваю в сторону, прижимаясь спиной к стене. Мне бы сейчас тот тупик из сна. С обратной стороны, "коллеги" моих уродов, осторожно тыкают в меня длинными кольями. Всё же дурни. По ним же видно, что не воины. Себя им жалко, значит в клинч не полезут, а колья эти мне на один мах...

И тут на меря рухнул слон. Во всяком случае ощущение именно такое. Что произошло, я сообразил только через несколько секунд — на меня тупо уронили плетёнку моста. Не знаю правда была ли эта плетёнка именно мостом или штатной ловушкой для гномов, но сейчас я лежал придавленный сеткой из лозы, кусками самана и тушками налётчиков. Тушки вели себя активно и уже принялись тыкать в меня кольями выковыривая из под обвала...

* * *

Открывать консервы у этих гопников облезлых получалось хуже, чем закатывать. Во всяком случае трудовой энтузиазм, с которым они, подбадривая себя воплями на тему моей будущей судьбинушки и криворукости коллег по переулку, похоже плохо помогал в выковыривании добычи из под обвала. Даже я успел разозлиться от эдакой бестолковости и задёргался в попытках помочь моим собеседникам. Разумеется, в первую очередь, чтобы освободить место если не для замаха секирой, то хотя бы тычка кинжалом.

Потом трудовые нелады приняли какой-то иной характер. Во всяком случае парочка вскриков, на общем шумовом фоне показалась мне, несколько неправильной тональности. Затем было краткое мгновение практически полной тишины, за которым последовало несколько вполне боевых выкриков, сопровождающихся ожесточённым топтанием по моей, заживо погребённой тушке. Постепенно боевые выкрики перешли в ускоренно удаляющийся топот, а на меня сквозь обрывки плетёнки и комья самана потекла жидкость с вполне узнаваемым ароматом. Был бы человеком, да трезвый, я бы там же и захлебнулся бы. Не в кровушке человечьей, понятное дело, а в собственной блевотине. Но долбанный тангар, нахлобученный на мою практически безгрешную душу, принял ласковый поток кровушки за мелкую неприятность и поднатужившись, пробил дыру к свету и чистому воздуху. Если конечно, считать сумеречный полумрак светом, а вонь покоцанного ливера — воздухом. Конструкция плетёнки засыпанной саманом, оказалась настолько вязкой, что я только-только освободил башку и застрял всем остальным.

Урод стоял напротив и неторопливо-привычным жестом чистил любимую "иголку". Не тот урод, что в красном плаще, а совсем более другой, но настроение у меня было настолько мерзкое, что в голове сама собой сложилась речевая конструкция от том, к каким могильным выползками из кхарнутаровых отбросов...

— Ну скажи...

— ...?

— Ну почему!? Почему!? Я всё время должен вытаскивать какого-то тупого гнома из неприятностей!?

Моя торжественная речь, с шипением проела в мозгах фигурную дырочку и растворилась.

— Симерий! Урод долбанный! Ты кого гномом назвал!?

— ...

— Ворюга! Грымхузово отродье! Скорпионов выкидыш!...

— ...продолжай...

— Скруггова похлёбка, чтоб тебя кроггом затоптало!

— ...ещё!

— Чтоб тебе мяса ни когда не жрать!

— Э!! А вот оскорблений не надо!! Мне тебя ещё грабить, а ну как обижусь?

— Ха! — я постарался состроить как можно более омерзительный оскал, — а вот хренушки!

— Это почему это? — засранец удивился так, что даже перестал полировать свою железяку.

— А вексель именной!

Походу, я его чем-то зацепил, так что он даже не среагировал, когда я с молодецким хеканьем отвалил в сторону, плетёнку отягощённую парочкой трупов.

— Какой вексель?

— Нет? Ну и не надо!

Я наконец-то был готов применить секиру по назначению, и даже обиделся на Симерия, что он не придержал бегунов переулочных, чтобы я тоже кого-нибудь прибил.

— И чо? — выговорил я, рассматривая это мерзкого... хотя и полезного, ну иногда, типа.

— А чо? — передразнил он меня, — с тебя причитается!

Я спрятал секиру и почесал загривок.

— Ну давай тебя кто-нибудь попробует зарезать, а я его... Того, э?