Словно прочитав мои мысли, Грин съехидничал:
— Наверно вы хотели сказать электронный микроскоп... Вы правда думаете, что мы здесь все настолько тупые?
— Я ничего не думаю, я — раздавленный обстоятельствами иномирец, которого сутки назад забросило в чужое тело, — слегка слукавив, ответил я.
— И то правда, — как-то сразу остыв, согласился старик. — В общем, у нас это не очень работает. Электричество в смысле, — пояснил он.
— Как это, не 'очень работает'? — не понял я.
Обречённо вздохнув, Грин принялся объяснять. Точнее, подводить меня к объяснению:
— Какие типы энергии выделяют в вашем мире?
— Эм. Механическую, гравитационную, электрическую, магнетизм, тепловую... — к своему немалому удивлению, начал бодро перечислять я.
Прервав меня жестом руки, мол, хватит, Грин произнёс:
— На перечисленные вами вещи у нас смотрят слегка по-другому. То, что вы мне сейчас перечислили, нам известно, но оно, скажем так, является производным других базисных энергий. Представьте себе пентаграмму, стоящую на двух своих лучах. Левый нижний луч — 'Энергия возбуждения', правый — 'Энергия потенциала'. Например электричество, тепло и холод у нас относят к энергии возбуждения. А вот магнетизм находится между нижними лучами пентаграммы. Он — производное. Левый средний луч — 'Энергия жизни'. Обратите внимание, энергия жизни — 'сосед' энергии возбуждения. Луч указывающий вверх — 'Божественная энергия'. И последний, правый средний луч — 'Магическая энергия'. Например, гравитация у нас есть производное энергии потенциала и магической энергии, пусть и смещена она к первой. Понятно?
Как ни странно, но в целом картинка оказалась ясной. Есть пять основных энергий, привычные мне либо относятся к ним, либо есть их производное. Подозреваю, что имеется не только 'соседская' связь, но и связь по лучам пентаграммы, но об этом говорить рано, да и не сильно необходимо.
— В целом да, — кивнул я.
— Так вот, — продолжил Грин, — в этом мире выделяют слегка непривычную вам энергию. М-м-м... Ах, простите, несмотря на то, что русский язык в этом мире весьма популярен у магов, в том что касается самой магии мы всё же используем местную узкоспециализированную терминологию. Как бы поточнее перевести.
— Стоп, стоп, — запротестовал я, — может всё же не будем лезть в подобные дебри!
— Но вы же просили меня рассказать о лабиринтах, — строго заметил Грин. — Так вот, Лабиринт — это энергетический организм, оперирующий всеми видами базисных энергий. При этом его ментальное тело состоит из 'Кверитос агринто' — производное божественной и магической энергий. И это важно, ведь именно этот тип энергии позволяет существовать вещам, от которых у таких как вы ум зайдёт за разум. Например, корабль призрак для вашего мира это что-то предельно фантастическое, для нас же это хитрая, опасная, но обыденность, и, что важно, обыденность объяснённая научно, — веско завершил собеседник.
Похоже, когда дело касается науки и магии, этот старичок превращается в настоящего 'монстра'.
— Так электричество в этом мире не работает? — вернулся я к прежней теме.
— Работает, но лишь частично: магическая энергия даёт слишком много наводок и помех. В некоторых наших городах есть проводная телефонная связь, но её максимальная дальность несколько километров. И то она возможна лишь в городах, находящихся в зоне низкой магической активности. А если добавить к этому тонкие сущности, которые также мешают работе электрических приборов, тонкая электроника в этом мире невозможна принципиально.
— Откуда вы столько знаете о нашем мире? — подивился я.
— Ну как откуда. Я всё же заканчивал Имперскую магическую академию. Факультет 'Иномирцев', — произнеся это, старик осёкся и принялся пугливо оглядываться.
Арбалетчики сохраняли безразличие.
— Чертов Пик, — подавленно и неопределённо пробормотал Грин.
Наш разговор явно зашёл не туда. Куда больше меня интересуют сейчас простые и практичные вещи. Но, коли мы уже находимся у нужной темы, стоит задать близкие к ней вопросы.
— У командира нашего отряда на поясе висит пистолет, при этом наши замечательные соседи вооружены очень приличными, но арбалетами. Откуда такая несправедливость? — сделав паузу, поинтересовался я.
— А, что? — встрепенулся задумавшийся Грин. — А, пистолет... Ну, огнестрельное оружие может быть очень полезно, однако, в этом мире оно не столь практично как в вашем.
На моё хлопание глазами, старик в очередной раз обречённо вздохнул и принялся объяснять:
— Во-первых, для обычных людей существует строгий запрет на владение огнестрельным оружием, так сильные мира сего страхуются от ненужных эксцессов. Во-вторых, оно довольно дорого в изготовлении, отчего позволить себе его могут лишь высокие чины и дворяне. И дело не только в самом пистолете, самое дорогое — патроны с магически нейтральным порохом. Опытный пироман, сосредоточившись на пистолете, может легко детонировать боеприпасы, — пояснил собеседник. В-третьих, не стоит забывать о магии, ведь она в каком-то смысле заменяет и обесценивает подобное вооружение.
— В смысле обесценивает? — потребовал я подробностей.
— Магический защитный барьер — первое неспециализированное заклинание Третьего круга. Его специфика такова, что наиболее эффективно он защищает от сравнительно лёгких объектов. И в отличии от веса, их скорость не играет решающей роли. Как итог, маги в бою практически неуязвимы для пуль.
— И вы не подумайте, — продолжил старик, — мы не так сильно отстаём от вас в плане технологий, кое-где у нас даже есть железные дороги. Хотя, отстаём конечно, — вздохнул он, — ведь очень многое сильные мира сего попросту не хотят внедрять, что-то банально не работает, а некоторые вещи нам заменяет магия.
Всё, хватит глобальных вопросов. Пока хватит. Пора переходить к насущному. Да и посторонним может показаться странным, что я интересуюсь не теми вещами, которые должны волновать меня в первую очередь.
— Расскажите куда меня везут и кому передадут? Какова моя дальнейшая судьба? — поспешил реабилитироваться я.
— Вы забыли, мы ведь договорились, мой ответ — ваш ответ, — улыбнулся Грин. — Так что сейчас ваша очередь рассказывать. Коли вы слабы в науках, расскажите мне пожалуйста о вашем быте. И не переживайте, ехать нам долго, времени хватит.
* * *
Вечер подкрался и навалился незаметно.
Во время пути у меня сложилось стойкое впечатление, что наш отряд старательно объезжал крупные поселения, а в нескольких небольших деревнях через которые проходила дорога, мы не задержались ни на минуту.
Пару раз нас останавливали конные патрули. Офицеры одного, особенно большого, вели себя вызывающе и даже порывались осмотреть экипаж, окна которого были надёжно занавешены плотной тканью.
Что интересно, во время нескольких сделанных по пути остановок, предназначенных для справления естественной нужды, из экипажа так никто и не вышел.
Несмотря на напор военных, наш трёхполосный командир в переговорах с ними сохранял спокойствие, доставая и предъявляя пропуска и бумаги. А после, когда и это не помогло, беззастенчиво сунул несговорчивому офицеру патруля взятку. Вероятно, с этого необходимо было начинать, так как нас немедленно оставили в покое.
И вот, когда на землю уже опустились сумерки, наш отряд наконец достиг небольшого, обнесённого каменной стеной городка. При этом защитная стена являлась в этом месте чуть ли не единственным каменным строением.
Пожалуй, можно сделать вывод, что город, в котором я появился — богатый город, ведь всё что я видел по пути, так или иначе было построено из дерева.
Стоило нам попасть за городские ворота и проехать полсотни метров по широкой центральной улице, как экипаж и сопровождающие его всадники повернули на одну из второстепенных улочек, исчезнув в сгущающейся темноте. Приметив этот момент, я сообразил, что всё рассчитано так, чтобы как можно меньше людей видели экипаж и его пассажиров.
Кучера фургонов, однако, уверенно продолжили путь, чтобы очень скоро остановиться перед трехэтажным деревянным зданием. От соседних строений нашу цель выгодно отличало не только количество этажей, но и яркие фонари на фасаде. Хорошо различимая в их свете вывеска, как и горящий в окнах первого этажа свет, намекали, что остановились мы у здания местной гостиницы.
Последовав примеру Грина, я покинул фургон, принявшись разминать затёкшее до деревянного состояния тело. Наши соседи — крепкие парни лет тридцати спрыгнули следом. При этом арбалеты, в обнимку с которыми они ехали весь день, куда-то волшебным образом исчезли, зато на поясе парней появились короткие мечи в чёрных ножнах.
Высадив пассажиров, кучер направил наш транспорт во внутренний двор заведения, следуя указаниям непонятно откуда выскочившего мальчишки.
И тут до меня наконец дошло очевидное. Задача этих двоих приглядывать за моей неудачливой тушкой.
Вот и ладушки, пусть приглядывают. Из обрывков собранных мной сведений следует, что, даже если мне каким-то чудом удастся сбежать, меня первой же ночью схарчат в местных полях и лесах, либо же я быстро попаду в общество куда менее доброжелательных людей.
Покинув фургон, я, Грин и пара краснополосых бойцов направились к заведению. У входа один из сопровождающих сделал нам знак притормозить, после чего вокруг его тела вспыхнул полупрозрачный беловатый барьер. Прикрывшись магией, боец резко открыл дверь и зашёл в помещение первым. И лишь после внутрь вошли мы.
Гостиница, точнее расположенная на её первом этаже таверна, встретила неоднозначно и это при том, что мой опустевший желудок возлагал на неё определённые надежды.
А ещё, я наконец узнал как пахнет кровь.
Всегда вот думал, что выражение 'в воздухе стоял густой тошнотворный запах крови' употребляется авторами прочитанных мной книг исключительно для накала страстей. Оказалось что нет.
На полу, посреди опрокинутых столов и стульев, лежало неподвижное тело, с которого натекла немаленькая такая лужа свежей крови.
Оглядевшись, я приметил у стены ещё двоих 'пострадавших'. Но эти, судя по всему, были живы, пусть и связаны по ногам и рукам. Не знаю, что именно здесь произошло, однако, оно заставило заволноваться.
Рядом с мертвым телом спорила группа людей. Часть из них была при оружии и в броне, часть же походила на гражданских. И стоило нам зайти внутрь заведения, как все они резко замолкли, настороженно уставившись на краснополосых.
Как я уже успел приметить, сопровождающие меня люди имели какую-то нехорошую особенность напрягать окружающих.
Как оказалось, наши попутчики были не так просты. В дополнение к первому, беловатый защитный барьер покрыл тело второго бойца. А момент, когда оба они успели выхватить из ножен мечи, я попросту пропустил. И дело здесь не в моей невнимательности, а в скорости их извлечения.
Сохраняя завидное спокойствие, краснополосые уверенно направились к спорящим. Если брать людей с оружием, то выходит двое против пятерых и это не считая прочих, безоружных людей.
Присутствующие, однако, хвататься за мечи не спешили. Да и как оказалось, надобности в таком хватании не было.
* * *
— Так это были дезертиры? — поинтересовался я у Грина.
— Это были идиоты... — обсосав ложку, тихо ответил мне старик.
Стоило нам остаться наедине, как мой собеседник стал значительно разговорчивее. Впрочем, 'наедине', это за одним из столиков в углу таверны.
Минут десять назад пара наших 'попутчиков' сменилась, уступив место троице из тех, что всю дорогу ехали верхом и что ели сейчас за отдельным столом. Командир отряда отсутствовал.
Труп убрали, лужу крови засыпали сухим песком, после чего дополнительно прикрыли соломой. Видать, будут убирать позже. Далее, несмотря на поздний час, откуда-то 'материализовались' весьма разношёрстные посетители.
Хотя, откуда появилась парочка прилично одетых мужчин делового вида я помню. Педанты спустились по ведущей наверх лестнице и я отчего-то сразу решил, что они торговцы. А вот откуда появилась компания грязноватых работяг, я, признаться, проворонил по причине крайне тесного общения с миской густого наваристого супа.
Работяги лакали пиво из больших деревянных кружек, в рамках разумного шумели и с плохо скрываемой ненавистью поглядывали на краснополосых. А может и не с ненавистью, может с завистью. Но не с любовью точно.
Внезапно входная дверь отворилась и в таверну вошли двое предельно подозрительных людей. Появившиеся с улицы типы носили чёрные мантии и имели настолько противные худые рожи, что я сходу записал их в местных супостатов. А если учесть полное отсутствие какой-либо растительности на головах, то они не понравились мне вдвойне. Однако, несмотря на подозрительный вид, присутствующие среагировали на 'солитёров' предельно спокойно. Пораскинув содержимым черепной коробки, я предположил, что они адепты какого-то местного религиозного культа.
Закончив с едой, Грин смачно и с чувством рыгнул, после чего соизволил прояснить заданный мной ранее вопрос:
— Лень мне вдаваться в местную географию, но сейчас мы движемся аккурат вдоль линии фронта. При этом попасть нам надо в Эридос. Это довольно большой портовый город.
— И кто с кем воюет? — навострил я уши.
— Да как обычно, одни идиоты с другими идиотами, — вздохнул Грин, я же понял, что подробностей не услышу, отчего поспешил сменить тему.
— Тело, в которое я попал. Мне показалось, что прежний его владелец долгое время болел или пребывал без сознания?
— Хороший вопрос, — с видом счастливого от сытости человека кивнул старик. — На самом деле я хотел раскрыть его по собственной инициативе, но уж больно интересно было слушать ваши рассказы про земные технологии и быт, — произнёс Грин. — Да и я, как вы надеюсь заметили, предпочитаю академическую манеру подачи информации, отчего стараюсь давать не только голую суть, но и общий фон. В русском языке есть хорошее слово. Вот, вспомнил, контекст. Вот и сейчас лучше начать с лёгкого экскурса в теоретическую и практическую магию.
— Вы помните пентаграмму энергий? — продолжил Грин, который, когда дело касалось магии или науки как-то резко прокачивался интеллектуально. — Так вот, в центре этой пентаграммы находится символ, имеющий сразу несколько значений, а именно 'Слово', 'Воля' и 'Намерение'. Выражение 'Вначале было слово и слово было богом' носит в вашем мире религиозный оттенок, в этом же, оно имеет оттенок вполне практический.
Сделав паузу, старик посмотрел на лицо человека, который хочет, но не может. Точнее может, но не хочет. Увы, но вся моя свободная энергия предательски отхлынула от мозга к желудку. Но надо, значит надо.
Оценив моё сосредоточенное лицо, Грин грустно ухмыльнулся.
— Ладно, попробую попроще. Но опять придётся зайти издалека. Что вы знаете о заклинаниях? Не надо отвечать, это риторический вопрос. Так вот, маги ими действительно пользуются. Но, конечно же, не орут их во всю глотку, как и не нужны им посохи или волшебные палочки. Впрочем, концентрирующие жезлы крайне полезны. Заклинание — это комплекс рун, подкреплённый словесной формулой. Руны маг представляет, формулу произносит про себя или вслух. И то и другое он делает одновременно. Само собой, если что-то подобное сделаете вы, ничего не произойдёт, так как требуется синхронизация процесса с аурой и мана-каналами. Например, заклинание позволяющее выпустить самую настоящую молнию, состоит из двадцати четырёх рун, которые необходимо чётко и последовательно представить, подкрепив всё это дело словесной формулой. Вы произвели на меня впечатление сообразительного человека. Так может быть догадаетесь в чём здесь проблема? Сделаю подсказку, за исключением рун словесная формула заклинания 'разряд молнии' состоит из двенадцати слов.
