Когда падают звезды

Сегодня он собирался добиться своего. Сославшись на дела, Дэррек покинул компанию практически сразу после ужина, Витору же осталось только узнать у дворецкого, где тот будет решать свои "дела" и нагрянуть с визитом. По заверениям служащего хозяин занимается корреспонденцией в кабинете. Что может быть удачней?

Розыски нужной комнаты заняли не так мало времени, несмотря на достаточно длительное пребывания, дом досконально изучить гости так и не смогли. Витор уже занес руку для того, чтобы постучаться в нужную дверь, когда услышал разговор, доносящийся из-за угла.

— Миледи, неужели я могу надеяться на то, что вы не случайно направляетесь в библиотеку, уже закончили мое задание, и просто запамятовали сообщить об этом мне? — голос принадлежал Дэрреку, но несмотря на то, что человек, за которым Витор и направлялся, был обнаружен, он почему-то решил повременить с собственным появлением.

И через секунду мужчина понял, что поступил правильно — слишком был бы удивлен, увидев, к кому же обращался герцог.

— Да, я закончила, сообщила бы завтра, а сегодня хотела вернуть книгу, — Майя лукавила, она прочитала уже давно, просто оттягивала необходимость опять оставаться тет-а-тет с герцогом. Боялась, что он станет камнем преткновения ее решения, слишком боялась быть высмеянной им, не найти ответа на его контраргументы. Почему именно его? Может, потому что только в его лице она и получала оппонента, а может, все не так просто.

— Ну зачем же откладывать на завтра? Прошу, — еще полминуты Витор слушал удаляющиеся шаги. Майя? Что за задание? Неужели она проделывает что-то за спиной у сестры? Нет, это не похоже на ту искреннюю девушку, с которой он общается уже достаточно долго. Нет, у этого точно должно быть логическое объяснение. Обязательно. И завтра он его узнает. А пока, раз герцог занят, почему бы не вернуться в зал и не занять внимание Сони...

* * *

*

Дэрреку порядком надоело однообразие вечеров, приелась навязанная обстоятельствами компания, ему нужен был отдых, и как ни странно, этим отдыхом служила работа. За несколько недель накопилось много корреспонденции, которую нужно было разобрать. Зайдя в кабинет, он зажег светильники, устроился за столом, и лишь потом вспомнил, что оставил письма в библиотеке, точнее именно туда ему их принесли. Ругнувшись, он поднялся с места, вышел в коридор и направился в сторону нужной комнаты.

* * *

*

Вернувшись после ужина к себе в комнату, Майя взялась за карандаш, но вдохновение не настойчиво отказывалось баловать ее своим вниманием. Ей уже несколько дней не удавалось выдавать из себя хоть что-то, хоть штрих. Она все наводила существующие линии, но не двигалась дальше. Майя даже не знала что рисует. Какую-то странную абстракцию, позволяя руке руководить разумом.

Нет, сегодня тоже ничего не получится. Отложив бумагу, она направилась совершать обход комнаты. На нее напало мучительное желание что-то делать, но разочарование во всем, за что пыталась взяться. Ни книга, ни вышивка, ни плетение новой прически, увиденной у одной из дам не увенчались успехом. Возвращаться вниз Майя не хотела, ведь там было откровенно нудно, шутки, повторяющиеся по несколько раз на вечер, люди, рассказавшие уже все реальные и почти все выдуманные истории о себе. Нет, маяться там тоже будет ужасно. И тут Майя вспомнила о книге, прочитанной на следующий же день после получения, но назад вернуть ее она все не удосуживалась. Почему? Не хотела, чтоб герцог заметил книгу на месте, оттягивала неминуемую встречу. Но сегодня ее разрывало желание делать хоть что-то, хоть куда-то бежать, а прогулка в библиотеку показалась не такой уж неудачной затеей. Взяв в руки книгу, девушка отправилась в путешествие по знакомым коридорам.

* * *

*

Дэррек заметил ее раньше, чем она его. Одетая в темные одежды, она как-то слишком быстро, отрывисто, не так плавно как обычно направлялась в его сторону.

— Миледи, неужели я могу надеяться на то, что вы не случайно направляетесь в библиотеку, уже закончили мое задание и просто запамятовали сообщить об этом мне? — вправду не видевшая его до произнесенных слов, Майя остановилась всего в полуметре, не окликни ее мужчина — налетела бы. Подняв глаза, девушка отшатнулась от неожиданности и от испуга.

— Да, я закончила, сообщила бы завтра, а сегодня хотела вернуть книгу, — девушка ответила как на духу, ведь застали ее с вещественным доказательством на руках. Книгу она по-прежнему прижимала к груди.

— Ну зачем же откладывать на завтра? Прошу, — Дэррек нехотя поднял глаза, созерцание книги его сейчас занимало меньше всего, с учетом того, какой вид ему открывался. Отворив перед девушкой дверь в библиотеку, он пропустил ее вперед.

Майя недоверчиво посмотрела на протянутую руку, приглашающую войти, и после секундного колебания все же проследовала в комнату. Опасность, витающую вокруг этого человека, она ощущала каждой клеточкой. Проходя мимо даже затаила дыхание, боясь чего угодно, вплоть до подножки. Она совершенно его не понимала.

Но знай девушка, какие мысли в этот момент роятся в голове мужчины, упала бы без посторонней "помощи". Следя за вернувшейся к своей привычной плавности движеньй Майей, герцог вспоминал свой сон и признавал перед собой, что совсем не прочь сейчас его повторить. Но только в других декорациях, и в реальности.

— От виски вы как всегда откажетесь? — Дэррек закрыл дверь, прошел к бару.

На столике лежала корреспонденция, за которой он сюда и направлялся, но мысли о ней вылетели из головы. Опустив сюда же книгу, Майя невольно прочла имя отправителя верхнего из писем — мисс Р. Смитт. Ей вспомнился рассказ Кэрри. Значит, она права, герцог не устоит перед просьбами прощения любовницы, а страдать от этого предстоит ее Соне. Ох, Витор, ну что же ты не делаешь ничего?

— Вы увидели там что-то интересное? — нырнув в свои мысли, Майя невольно водила пальцем по витиеватым буквам на конверте. Услышав же замечания, девушка отдернула руку, боясь быть облеченной в слишком явном любопытстве. Как он оказался за ее спиной, девушка не заметила. — Посягаете на мою личную корреспонденцию? — он наклонился непозволительно близко, от шепота и его дыхания по шее пошли мурашки.

Опять, она опять почувствовала эту опасность, заполненность комнаты им, желание сбежать, или хотя бы открыть дверь, но все, на что Майя сподобилась — обойдя герцога, села в кресло. Ведь и вправду обещала перевести, и не имеет значения, какие у него мотивы, она свою часть уговора исполнит.

Дэррек хмыкнул, побег — не лучшая тактика, но откуда об этом знать добыче?

— Вы теряете сноровку, прошлые мои маленькие поручения выполняли куда быстрее, а тут — такая маленькая книжечка, и что? Почему же так долго? — он взял со столика оставленную там книгу, проследовал к противоположному креслу, как всегда, когда они устраивали эти "дружеские посиделки". Она сидела на освещенной стороне комнаты, он в тени, это порядком надоедало ей, но в то же время и устраивало — иногда она даже забывала, что ведет беседу с живим человеком. Его же устраивало все — пункт для обозрения просто отменный.

— Возникли сложности, мой язык не идеален.

Она лукавила, к сожалению, Дэрреку еще не удалось убедиться в том, что и разговаривает она на нескольких языках бегло, но то, что читала без проблем — совершенно точно.

— А что идеально? — она вскинула мимолетный взгляд на собеседника, а потом снова вернулась к созерцанию одной из книжных полок.

— Я начну? — Майя не собиралась вступать с ним в дискуссию о том, какой недостаток в себе она сама считает самым большим.

— Конечно.

Рассказ, как и обычно, получался насыщенным, логичным, последовательным. Дэррек заметил, что некоторые эпизоды она упустила, совершенно точно сознательно, пытаясь обойти острые углы, и его "незнание языка", не позволяло ее хитрость открыть. Хоть и ему, и ей было очевидно, что это не так. Предлог, под которым эти вечера они вели беседы, он хотел сохранить.

— Вам жалко ее?

Увлекшись рассказом, Майя постепенно снова расслабилась, нервозность прошла.

— Нет, она прожила полную жизнь, ощутила такой спектр эмоций, который не суждено испытать и за сотню лет.

— А как же женское счастье? Ведь его-то она не успела познать.

— Вы думаете? — Майя набралась смелости настолько, что решилась даже на вопрос. — Могу я кое-что спросить?

Герцог кивнул.

— Что такое, по-вашему, это женское счастье? Откуда мужчине знать, в чем оно?

У этой девушки в голове и вправду роятся смелые мысли, слишком смелые для ее положения... И ее состояния...

— Мужчина — вот и все женское счастье.

— Это вздор! — Майя искренне возмутилась. — Вот поэтому мужчине и не понять женщину. Вы слишком большую роль определяете для себя в нашей жизни, — сама не понимая толком почему, Майя практически рассердилась на него. Такое его видение счастья для любой из них сильно напоминало правду, но не сейчас, когда Майя пыталась убедить себя, что жизнь может быть наполнена и другим — другими чувствами, другими событиями.

— Да? Возможно, но тогда у меня к вам тоже будет один вопрос. Кто придумал называть двадцатилетних девушек старыми девами, а вот тридцатилетних мужчин — холостяками? Мужчины? Что-то подсказывает мне, что женщины.

— И что? — сейчас она вела себя как упрямый ребенок. Впервые он видел ее такой — Майя растеряла остатки своей привычной робости, оказалось, что эти глаза-топазы могли блестеть еще и так.

— А то, что такое прозвище возникло никак не из зависти к независимости двадцатилетних барышень.

— Почему нет? Кто же откажется от свободы от обязательств перед семьей, мужем, детьми и права на свободное плаванье в двадцать?

— Любая девушка, ваша сверстница.

— Нет, — Майя снова блеснула глазами в его сторону.

— Проверим? — мужчина склонил голову, хитро улыбнувшись.

— Каким же образом? — девушка, готовая сражаться за свою позицию и дальше, на эту улыбку не ответила.

— Например, можно сделать альтернативное предложение любой девушке, находящейся в моем доме в данный момент, и узнать, что же выберет она.

Теперь-то Майя улыбнулась в ответ, ведь почувствовала вкус победы.

— Почему вы смеетесь?

— Вы проиграете этот спор.

— Вы так уверены?

— Совершенно, если девушку буду выбирать я, конечно.

— И кого же вы выберете, если не секрет?

— Себя, — она гордо вздернула подбородок, наверное, впервые за всю жизнь она гордилась своим личным горем.

— И что же, вы откажетесь от возможности стать герцогиней, владелицей имений и просторов, посещать балы и рауты, ради того, чтоб бороздить просторы, изобретать механизмы, позволяющие доставлять воду на второй этаж?

— Да. Я не выйду замуж, — пусть это звучало совсем не так рассудительно и воспитанно, как ее учила мама, но это была правда.

— Неожиданно слышать такое заявление от барышни, которой нет еще двадцати, без пяти минут графини. И почему же вы не выйдете замуж?

— Я не смогу ответить "да" человеку, которого не люблю.

Он смотрел на нее долго. Что же в этой девушке не так? Простая анибальт, каких сотни, человек без перспектив, но раньше подобные ей его не задевали, а тут, она вызывала в нем столько эмоций. Иногда бесила одним своим присутствием, иногда сама того не зная, заставляла оглядываться, его тянуло к этой девочке и отталкивало одновременно.

— А было много предложений? — Издевался? Не совсем, просто хотел посмотреть, как же будет дальше распускаться этот цветок, какая грань блеснет следующей.

— Ни одного, на которое я ответила бы согласием, — Майя ответила крайне правдиво.

Последовала очередная немая пауза.

— Нет, все-таки мне не понять вашу логику, вы не сможете сказать "да" человеку, которого не любите? — он снова усмехнулся, переспрашивая.

Майя кивнула.

— Почему в ваших светлых головах живет эта глупая вера в какую-то эфемерную любовь? Что это? Вы никогда не задумывались о том, кто пишет книги, из которых вы черпаете эти глупости? Их пишут действительно старые девы, а знаете, откуда они берут все свои гениальные идеи? Из головы. То, во что вы верите — плод воображение больной женщины, не знающей и капли о предмете повести.

— Вы слишком плохого мнения о нас. Возможно, мы не настолько умны как мужчины, но не допускаете вы мысли, что кроме как из романов, мы способны следовать своему жизненному опыту?

Он рассмеялся в голос. Девчонка, младше его на добрый десяток лет, рассказывает об опыте. Еще и каком — в любовных делах. Это действительно выглядело комично.

Майя же, не поняв, чем вызвано такое поведение герцога, искренне опешила.

— Мне было бы очень интересно послушать о вашем жизненном опыте, — а ведь она имела в виду лишь то, что росла, видя перед глазами пример любви родителей, их идеальные отношения, и теперь знала наверняка, что вторую половинку в мире найти можно, но только всем ли? А он опять перевернул ее слова с ног на голову.

— Вы все перекручиваете! С вами невозможно разговаривать! — Майя рассердилась так по-детски, и сама прекрасно это понимала, но поделать с собой ничего не смогла.

Дэррек был доволен, ему сегодня везло — оказывается, она бывает еще и такой. Кто бы мог подумать, что та Моль, в первый же день слившаяся с мебелью, сейчас без тени страха мечет глазами молнии.

То, что он продолжал улыбаться своей снисходительной улыбкой, раззадорило Майю еще больше. К насмешкам над своей внешностью она привыкла и воспринимала их как данность, ведь тоже смотрела в зеркало и трезво оценивала, но вот эти его насмешки над ее мыслями даже в ее кроткой душе вызывали бурю эмоций.

— Знаете... — она хотела так много сказать, и о том, что он не имеет права над ней насмехаться, и что молодость — никогда не считалась недостатком, и, в конце концов, что это не она начала разговор, а если ему интересно было услышать ее мнение, не стоило позволять себе подобного, но облачить все это Майя смогла лишь в одну фразу, — я понятия не имею, как с вами может общаться моя сестра!

Встав, Майя направилась к двери, но из-за того, что была слишком взбудоражена, забыла о своей привычной предосторожности, состоявшей в том, чтоб обходить соседствующее кресло на безопасном расстоянии, и была за это наказана.

На ее запястье сомкнулась ладонь. Почувствовав помеху, Майя развернулась. Герцог сидел все в той же расслабленной, вальяжной позе. Но только смотрел на нее уже без улыбки, серьезно, слишком серьезно.

— С вашей сестрой мы общаемся не так, — перевернув девичью руку, герцог потянул ее не себя, заставив и Майю сдвинуться с места. Девушка смотрела на происходящее как кролик, которому суждено через считанные минуты стать обедом для удава. Поцелуй обжег запястье, но Майя даже не смогла выдернуть руку, слишком была загипнотизирована взглядом змея. — Если вы, конечно, понимаете о чем я... Спокойной ночи, — герцог поднялся, магия развеялась.

Когда он навис над Майей, девушка почувствовала настоящую опасность, ошарашенная и по-настоящему растерянная, она пискнула и практически вылетела из комнаты.