Ангел Смерти

— Я люблю тебя, — прошептала она, когда рассвет забрезжил в окне спальни, а он спал рядом, утомленный после ночи любви, и только черные ресницы подрагивали на его веках.

Соня испытывала сейчас такую нежность к нему, что не могла выразить словами. Он делал ее счастливой, с ним все становилось другим, и жизнь приобретала глубину и краски. Она смотрела на его лицо и не могла оторвать глаз, настолько совершенным оно было. Даже спящий он казался ей прекрасным божеством, сошедшим с небес к ней. Но сколько Соня ни крепилась, усталость взяла свое, и она погрузилась в глубокий сон без сновидений.

Мечты сбываются

Утро субботы встретило ее одну на скомканной постели. Соня подскочила и осмотрелась по сторонам. Она все помнила: воспоминания о последней ночи сохранились в ее сознании до малейших деталей. Единственное, она не могла с уверенностью сказать, что это был не сон. Никаких доказательств прошлой ночи просто-напросто не существовало. Но у нее еще никогда не было настолько реалистичных снов. Соня машинально опустила руку вниз и погладила свой живот: он еще немного тянул, но уже значительно меньше, и вообще она ощущала себя намного бодрее, так, словно, наконец, нашла свой смысл жизни.

Девушка в приемной на нее уже откровенно косилась. Но что было делать: пусть ее сочтут хоть сто раз озабоченной, но Соня хотела знать, что происходит с ребенком.

Врач в очередной раз заверил ее, что переживать не о чем и выписал успокоительное.

Соня вышла из клиники озадаченная. Почему Табрал не только не забрал у нее память, как в прошлый раз, но и оставил ребенка? Ведь если он приходил за ним, ребенок уже должен был быть мертв, а она — направлена на чистку.

Пребывая в глубоких раздумьях, Соня даже не заметила, как возле нее остановилась машина и оттуда вышел Денис. Она обратила на него внимание только тогда, когда он схватил ее за руку:

— У тебя что, со слухом проблемы? — вместо приветствия начал он. — Что ты делала в клинике? И не изображай, что не понимаешь, о чем я. Я видел, как ты выходила.

— Что тебе от меня надо? — Соня попыталась освободиться, но он вцепился в нее, как клещ.

— Ты чем-то больна? — его глаза опасливо бегали.

— Я беременна, — выпалила Соня и тут же пожалела.

— Как? — пальцы на ее руке разжались.

— Обыкновенно, — Соня смотрела на него с отвращением. Как она могла быть с таким человеком, как он?

— И что ты решила? — его лоб покрылся испариной. — Я знаю хорошего врача, еще ведь не поздно, верно? И, если надо, могу одолжить тебе денег.

— Каких денег? — надменно поинтересовалась Соня.

— На аборт, — ответил он.

— Я не собираюсь делать аборт, — произнесла Соня, наблюдая за его выражением лица. Как долго в своих фантазиях она рисовала себе эту сцену: что ж, реальность превзошла все ее ожидания. Казалось, глаза Дениса сейчас вылезут на лоб, а потом он покраснел.

— Ты спятила? Что значит не делать? Мне не нужен этот ублюдок.

— Ублюдок — это ты, — отчеканила Соня каждое слово. — А ребенок — не твой, — выдала она под занавес и под обалдевшим взглядом Дениса развернулась и пошла прочь.

Эмоции кипели в ней, как в котле, всю дорогу домой. Она всеми фибрами своей души ненавидела Дениса. Как он мог быть таким мерзавцем, и как она могла не рассмотреть этого сразу? И очень надеялась, что у малыша не будет ничего общего с его отцом.

Соня открыла дверь и прямо с порога ощутила запах кофе и свежих булочек.

Она прошла по коридору, не снимая обуви, и заглянула на кухню. Табрал, в одних джинсах, обнаженный до пояса, хозяйничал у ее плиты.

— Табрал? — Соня опустилась на табуретку, раскрыв рот от изумления.

— Ты должна хорошо питаться, а у тебя в холодильнике тараканы повесились, — заметил он.

— Мышь повесилась, — машинально поправила его Соня.

— Тебе виднее, — отозвался он, оборачиваясь и ставя перед ней на стол миску со свежими булочками и две чашки кофе.

— Что ты делаешь? — слабым голосом поинтересовалась она.

— Кормлю тебя завтраком, — кивнул он на стол и присел напротив, беря булочку и с аппетитом впиваясь в нее зубами.

— А что с моим ребенком? — недоверчиво спросила Соня, потянувшись к ближайшей чашке.

— С нашим ребенком, — поправил он ее, — все будет в порядке.

— Нашим? — переспросила она.

— Вчера ночью, когда мы были вместе... — он замолчал, опуская надкушенную булочку на стол и становясь серьезным, — моя суть заменила отцовскую часть ребенка.

— То есть теперь это твой ребенок? Но как такое возможно?

— Я могу попытаться объяснить тебе, если хочешь. Это чем-то схоже с тем, как я забираю людей.

— Яд, — прошептала Соня, начиная понимать. — Но ведь твой яд убивал его во мне.

— Он убивал отцовскую днк, — покачал головой Табрал. — Теперь, когда там только ты и я, — показал он на ее живот, — ребенок в безопасности.

— И кем он будет? — все еще находясь в шоке, спросила Соня.

— Тебя интересует, будет ли он человеком? — усмехнулся Табрал.

— Да, — кивнула Соня.

— Наполовину, — легко ответил он, а потом вновь пристально посмотрел на нее.

Соня сидела, не в силах поверить в реальность происходящего. Ей то и дело казалось, что она спятила и теперь не покидает своих фантазий.

— София, — тихо позвал ее Табрал, подошел к ней и обхватил ее колени, опустившись перед ней на пол.

— Это на самом деле? — жалобно спросила она.

Табрал широко улыбнулся: Соня еще никогда не видела его таким счастливым.

— Какая разница, — тихо произнес он, заключая ее в объятия и нежно целуя.

— Ты остался со мной и у нас будет ребенок? — Соня покачала головой. — Я точно спятила. Вот только не могу понять, в какой момент. Неужели, когда я ляпнула что-то Денису, он ударил меня по голове?

— Жизнь иногда страшнее смерти, — проговорил Табрал, мрачнея.

— О чем ты? — не поняла Соня.

— То, что ждет его еще в этой жизни, страшнее многих смертей, — загадочно произнес он и закрыл эту тему.

Ее руки касались его тела, в воздухе витал знакомый запах, а живая тьма клубилась в необыкновенных глазах. Так действительно, какая ей разница, происходит это на самом деле или нет? Если это сон, то пусть он длится вечно.

Соня прижалась к нему крепче и пообещала себе, что никогда больше его не забудет, даже если мир рухнет.

— Я тоже люблю тебя, — прошептал он ей на ухо.

Соня вскинула на него удивленный взгляд.

— Я не спал, — улыбнулся он. — А теперь мне пора... на работу.

— Будь помягче с ними, — попросила Соня.

— Это не от меня зависит, — пожал он плечами.

— Я буду ждать тебя, — прошептала София вслед, глядя как он уходит.

— Я вернусь, — его глаза сверкнули в темноте коридора.

Она была, пожалуй, единственным человеком, кто с такой страстью и нетерпением ждал его прихода, и всегда будет ждать. И сознание того, что внутри нее растет маленькая частичка Табрала, согревало сердце в его отсутствие. Теперь они неразлучны, всегда вместе: удар ее сердца и три удара его маленького трепыхающегося сердечка. Музыка, которая наполняла ее счастьем и жизнью, несмотря на то, что она ежедневно смотрела в дорогое ей лицо смерти.