Ах ты, тварь! (рабочее название)

— Паук, зачем он ко мне лезет? — Сандра пыталась не допустить паука к себе на грудь, куда он стремился.

— Ли-до, запомни. Он твой самый верный друг и помощник, слуга богини, ваша связь с нею.

— Э, так я вроде, в Благого верю, — протянула Сандра.

— Виэллсандэре, Благой тебе не помог, потому что ты рождена под опекой матери Рахне.

— Это паучихи, что ли? — поморщилась Виэллсандэре. 'И как эта Лаонна слышит, как она о себе думает?'

— Как все запущено, я тебя читаю насквозь. И даже вижу, что мой народ зашел слишком далеко в своих заблуждениях. У тебя почти пустая голова — это хорошо, все уместится. Одевай на палец колечко волос и ложись на ложе.

— Каменное? — настороженно спросила Виэллсандэре. — И не подумаю, на нем убивали'.

— О, Рахне! Это ложе было сделано для жертвоприношения, но не убийства. Там есть упоры — именно на нем жрица должна давать жизнь младенцу, а кровь, которая выйдет из нее — и есть подарок Рахне, она — тоже женщина.

Теперь Виэллсандэре каждый день приносила чашу с водой в ритуальную залу. Лаонна похвалила Виэллсандэре за такое мудрое и трудолюбивое решение. Это действие начало будить мать Рахне, заснувшую на долгие века. Раньше, богиня земли, рек и растительности регулировала плодородие и круговорот воды, но заснула, рассчитывая проснуться при следующем посвящении и предоставив своим слугам от ее имени общаться с избранным народом. Пока она спала, реки изменили свои русла или высохли, и в пещеру перестала попадать вода, а раньше, канавки в полу пещеры были заполнены водой. Сначала жрицы перестали рожать на ложе, потом кому-то пришла идея, что кровь нужна от жертвоприношения убийством... Процесс передачи знаний с каждым поколением укорачивался, девочки послушницы узнавали все меньше, и потом додумывали сами, считая, что Рахне — кровожадная богиня-паучиха. Кровь пауки любят, но она же их делает агрессивными и мстительными. Потому нынешнее поколение эльфов, можно не учитывать, одна надежда на нее, Виэллсандэре.

Каждый сон в Виэллсандэре вливали знания, обычаи, ритуалы, правила и она, как всегда, подчинялась. Очень интересный момент оказался с полукровками — душа, попадающая в такое тело, должна была выбирать, под крыло какого бога встать, чье тело выбрать, и тогда ребенок рождался или чистокровным человеком, или эльфом. Но из-за устранения Рахне баланс был нарушен, на свет стали появляться дети с признаками обеих рас. Эльфы решили проблему оперативно, начали вытравливать из полукровок человеческую наследственность и черты и, чтобы не ошибиться, подселяли душу чистокровного умершего остроухого. Как все извратилось за века — Виэллсандэре теперь понимала это.

Виэллсандэре жила в пещерах уже очень долго, на руках выросли ногти и загнулись к рукам, на ногах была похожая ситуация. Но питание энергией Рахне по ночам дало свои плоды — она поправилась и у нее начала расти грудь! Лаонна объяснила, что сейчас идет исправление, гармонизация ее тела, единственно, чего богиня не сможет — это добавить Виэллсандэре роста, девочка, конечно, подрастет, но никогда не станет такой высокой, как все женщины в ее Роду. Виэллсандэре это обрадовало, такой высокой и страшной как ее бабка она ни за что не хотела стать. Паучок по имени Лидо постепенно привык жить на Виэллсандэре, да и она сама, теперь спокойно переносила перебирание его лапок. Однажды Лаонна предупредила, что скоро Лидо должен будет попробовать крови Виэллсандэре, чтобы установить связь. И однажды это случилось: Лидо уселся на мочку уха и начал сосать кровь, а когда закончил, у Виэллсандэре появилась серьга, почти как у бабки, только переливающаяся и полная света.

— А почему меня не кормят, вдруг я уже умерла? — однажды спросила Виэллсандэре.

— Ничего подобного, в этих пещерах несколько реальностей, ты сейчас в одной, а кормят тебя в другой.

— Тогда они решат, что я уже умерла, если никто не приходит за едой, — поделилась сообщением Виэллсандэре.

— Девочка, ты меня радуешь, ты вовсе не глупа, как мне показалось раньше. Еду там съедают пауки, так что не волнуйся, когда родные придут за тобой, реальности соединятся и ты выйдешь. А есть другой путь, если мы закончим раньше них, то сможем уйти, — мягко сказала Лаонна.

— Сколько уже прошло времени? — как-то спросила Виэллсандэре.

— Спроси Лидо, ты с ним совсем не общаешься, он обижен, — хмыкнула первая жрица.

— Лидо, здравствуй. Скажи, пожалуйста, сколько прошло времени, пока я с вами?

— Приветствую, о Жрица! Наверху посеяли картофель и собрали урожай, зацвели после посадки астры, — голос паука был хрипловатый, негромкий и немного смущенный.

— А сколько растет картофель, я не знаю, — протянула Виэллсандэре.

— Не волнуйся, в конце я поделюсь всем своим опытом, ты слишком неискушенная, а потому можешь стать легкой добычей. Значит, прошло не менее двух месяцев, а может, и три. Скажи, жрицы сейчас воинственны?

— Это как? — удивилась Виэллсандэре.

— Скажем так: носят ли они кинжалы и мечи?

— Нет, точно нет.

— Какой ужас! Я не позволю тебе ходить безоружной овцой. Встань в гнездо, потянись вверх. Выше. Ты должна достать! Видишь щель? Ковырни! Давай, зачем тебе такие ногти! Открывай, руку туда, осторожно...

Виэллсандэре извлекла клинок, точь-в-точь, как у Псов Руки. Она выдохнула, так он был изящен и красив.

— Виэллсандэре, — ласково сказала Лаонна.

— Что? — переспросила послушница.

— Это не тебе, это его имя. Как я его любила! И перед самой смертью его спрятала, знала, что здесь точно искать не будут.

— А что, он ценность? У Псов Руки такие же.

— Еще какая! Попросишь Лидо спрятать его, когда будешь выходить. На клинке клеймо мастера, они оба легенды. Те, остальные, лишь жалкие подобия. Попробуй его согнуть.

Виэллсандэре осторожно начала сгибать его, Лаонна подбадривала ее, клинок согнулся почти вдвое и потом пружинисто выпрямился, спев изумительную песню, она тут же влюбилась в него. Виэллсандэре встала в стойку и сделала несколько движений.

— Стоп, какая ты неуклюжая! Ужас! — остановила ее Лаонна.

Виэлсандэре обиделась, отец ее хвалил, говорил, что она легконогая...

— Не обижайся, девочка, ты выросла среди людей, а мы — другие. Я с тобой только после твоей очистки крови, — тихо начала уговаривать Лаонна. -Если позволишь, я хочу с тобой слиться, это позволит мне увидеть, что ты перенесла и на что обратить внимание при твоем обучении. А во вторых, это даст тебе хотя бы минимальный опыт, нет, неправильно, даст нечто, с чем ты сможешь сверяться, своеобразная отправная точка. Я постараюсь скрыть от тебя интимные подробности моей жизни...

Каждый день теперь Ви занималась, Лао, которая просмотрела память девочки, мысленно всплакнула и решила из нее сделать мотылек — Ви скривилась, вспомнив 'Бонбонерку'. Лао говорила, что изначально жрица должна была представлять в себе гармонию трех стихий: земли, воды и жизни. А как известно, гармония внутри отражается и на гармонии снаружи, и это не были пустые слова. Жрица — средоточие этих стихий и насколько они в ней уравновешены, настолько и благостна окружающая ее действительность. А если посмотреть на Ви... Теперь Виэллсандэре стало понятно, едва она начала думать, что уже нет предела совершенству, а нет, все еще криво, косо, как будто она снова только пускается в путь из Бонбонерки.

Лао утверждала, что вся жизнь жрицы — это танец, танец от алтаря и до могилы, и его нужно исполнить изысканно и красиво. Каждое движение становится танцем, ты никогда не должна забывать об этом. Идешь ли ты, тяжелая плодом, или играешь с ветром и клинком, или направляешься усталая в постель, или даришь любовные ласки супругу. Благословение и проклятие каждой женщины ее Рода — тяжелая ноша, длинные волосы, их нельзя резать с рождения. Ви хмыкнула, вспомнив как брили ее почти налысо, но Лао строго сказала, что она не просто обновилась, лежа в той вонючей ванне, а именно родилась, как эльфийка: все раны заросли, кожа, кости обновились, шрамы и переломы растворились, даже если бы она не была девственницей, то после той процедуры стала бы ею. Теперь же, чтобы удержать эти волосы на голове, нужна великолепная, воистину царская осанка. Ви клала клинок на голову и ходила, потом делала движения, затем Лао заставила ее отрабатывать танцевальные движения, и все это с клинком на голове. Позже тренировки перенеслись в те кривые проходы, там равновесие меча было намного сложнее удержать на каменистом полу. Каждую минуту Лао дергала и поправляла Ви, что ее раздражало, но со временам, она поняла, что воспринимает ее... как мать. Так, по ее представлению, должна вести себя мать, стараться как можно больше передать, переживать за успехи и неудачи, ругать за лень и нерадение...

Шли дни, месяцы, а за Ви не приходили. Юная жрица развила умение видеть в темноте с помощью подруги — этой способностью во времена первой жрицы обладали все эльфы, но теперь было не так, иначе у Ви оказался бы этот дар. Она по требованию Лао следила за собой и когда подрезала ногти уникальным клинком, хохотали обе. Воду девушка так и носила, и та так же исправно исчезала во время сна. Но в этой чаше Лао разрешила мыть Ви волосы, чего бы она сама никогда не посмела. Грудь подросла и стала как у Крейны, Ви чувствовала себя более женственной теперь. Про кровяные выделения Лао просветила Ви: те приходили один раз в год, чтобы один раз выбросить накопившуюся грязь, но ей до этого нужно было повзрослеть. Зачать ребенка эльфы могли не так часто, эта возможность приходила с половым созреванием, длилась около двух месяцев и потом возвращалась только через двадцать — тридцать лет, в разных родах по разному. Именно поэтому эльфы проигрывали людям в размножении.

Пришел день, когда Лао тревожно сказала:

— Меня беспокоит, что тебя здесь забыли. Так не поступают с любимыми отпрысками.

— Так то с любимыми, а я кто? Так, приблудыш, — заметила Ви.

— Ничего подобного, ты — чистейшая из эльфов, ведь я смогла с тобой соединиться менталом еще до ритуала слияния с наследием! А это может быть только с максимально близким по составу крови ребенком. А в своей родословной я уверена! Ясно тебе, деточка?

— Лао, ты мне как мать... — заметила Ви.

— А как же, я твоя пра-пра-пра ... бабушка, так что это совершенно нормально, что ты испытываешь ко мне такие чувства. Родственные...

И обе вздохнули.

— Лао, скажи, а все послушницы приобретают здесь такого наставника как ты?

— Вообще-то должны, но как видишь, что-то идет не так, может у них не получается такого близкого слияния? — задумалась первая жрица. — Тогда у них связь: вопрос-ответ, и становится понятно, почему жрицы так деградировали, они же не предполагали, что именно нужно спрашивать... Закончим на этом, Лидо вчера нам сообщил, что пришла весна, уже тепло, апрель, если сеют зерно, значит, тебе пора выходить — нести гармонию в мир.

— А ты пойдешь со мной? Я так много еще не знаю... — горячо спросила Ви.

— Деточка, ты должна прожить свою жизнь, накопить свой опыт, со временем мои сведения будут задвинуты в угол новыми впечатлениями. Нет, я провожу тебя до выхода и отпущу.

— Ты станешь зеленой искрой?

— Нет, моя искра уже угасла, здесь всего лишь слепок души. Не волнуйся, я в спинку Лидо помещу кусочек себя, иногда смогу тебе помочь советом. Вставай, идем.

Ви ступила в гнездо, ноги поставила неполным крестом и ложе начало опускаться вниз и остановилось, в стене появилась щель, достаточная, чтобы Ви протиснулась, далее обнаружился лаз, полого поднимающийся вверх, и девушка смело поползла вперед, уверенная в подсказках Лао.

Солнечный день ослепил Ви, когда она разгребла ветки, укрытые толстым слоем листвы. Она долго пыталась открыть глаза, но те слезились и никак не слушались. Ви словно услышала внутри совет: 'терпение', хотя ничего не было произнесено, она просто теперь знала Лао и могла угадать , что ее любимая пра хотела бы сейчас сказать.

Просидев час или два, света стало меньше, или облака заслонили солнце, но приоткрыв глаза, Ви поняла, что может смотреть, прищурившись. Она встала, расправила волосы спереди и сзади, укрывшись ими как плащом, и пошла. В поле работали крестьяне, была одна лошадь и намного впереди виднелся высокий дом, напоминающий тот, к которому они приехали сначала. Ви смело тронулась в путь.

Она ступала на траву и чувствовала внутри себя отклик от нее и земли, облака дышали влагой и отзывались, Ви могла бы их гонять по небу... Она попробовала для начала развернуть на месте облако, просто вверх ногами, и оно повернулось! Ви сделал вид, что она ни при чем и двинулась дальше.

В поле широкоплечий мужчина тянул здорового коня, к которому был привязан плуг, сзади двое разравнивали мотыгами вспаханное, а еще один — сеял. Люди, внезапно поняла Ви. И все в рабских ошейниках! Она внимательнее посмотрела на них и охнула: конь — совсем знакомый, Лютик! И вдобавок тянул его человек, очень напоминающий отца, только худее, и не такой старый. Ви остановилась и смотрела на него со слезами на глазах, хотя бы увидеть похожего на Диго, каким она его помнила в Тугаре: худым, жилистым и почти не седым... Одернув себя, что его нет в живых, и нечего бередить рану, она заторопилась дальше. И не видела, как обернулся мужчина и долго смотрел ей вслед...

Глава 6.

Не успела Ви пройти и половины пути, как ей навстречу рысью выбежали пятеро Псов Руки, накинули на плечи синюю шелковую накидку и хотели взять на руки, но она царственно рыкнула:

— Не нужно, — удивившись своим замашкам и поплыла дальше. А как же, по заветам Лао каждое движение танец, вот она и танцевала, даря гармонию и плодородие полям и траве по пути.

Так они и появились пред ясные очи Повелительницы. Лидо и Виэллсандэре предусмотрительно скрылись в другой реальности.

— Где ты была? — нервно спросила Повелительница.

— В пещерах.

— Тебя там искали и не нашли. Еще раз спрашиваю: где ты была? — последнее уже звучало как угроза.

'Лидо — это правда?'

'Врет, и Лао просит тебя открыть сознание'.

— В пещерах, разве по мне не видно? Никто не приходил, — гордо подняла голову Ви.

— Как ты вышла?

— Случайно нашла щель, — позволила себе улыбнуться Ви.

— Можешь идти, тебя проводят, — мрачно отпустила Ви Повелительница.

Ви дождалась, пока Псы встанут впереди и сзади нее, и направилась к выходу.

— Почему мне хочется сказать, что она танцует, когда идет, не знаешь? — обернулась к Эль Пи Повелительница.

— Может, потому, что красиво двигается и великолепно держит осанку? — предположил советник по безопасности.

— Интересно, где она этому научилась, но точно, не в подземельях! А запах, что ты скажешь про него? Он же изменился! — Повелительница начала нервно шагать по кабинету.

— Лилии, горечь немного отступила, фрезия исчезла, появился жасмин...

— Эль, ты же видишь, в пещеры зашла невыразительная плесень, вышла ... Повелительница! Жрица! Мне это не нравится!

— Но паука у нее нет, — заметил Эль Пи.

— Спрятала. Присылай своих девок, путь ее моют, заодно и поищут. Теперь такую не спрячешь, уже половина Домов знает, что из пещер вышла младшая жрица... И не докажешь им, что паука она не заслужила.