Человек из торгового центра 1

Оставалось покрыть крыло "обшивкой". Основа пера вставлялась в тонкую бронзовую втулку, которая обжималась вокруг него. Это Питролас тоже намеревался сделать с помощью молотка. Правда, на этот раз вначале вопросительно посмотрел на меня, ожидая, что и на этот раз у этого странного типа найдется лучшее решение. Оно у меня, разумеется, имелось. С помощью плоскогубцев мы споро завершили ремонт.

Как бы теперь уговорить "ангела" научить меня пользоваться крылом? Не предъявлять же свое летное удостоверение, которого у меня, кстати говоря, с собой и нет. Да и там такой тип летательного аппарата не прописан.

Короче говоря, пришлось прибегнуть к универсальному языку жестов. Я показал на себя, потом на запасное крыло, лежавшее в чулане и сделал машущее движение руками. Питролас понял и сразу же, удивленно взирая на нахального дурачка, изобразил отрицание всеми доступными способами. Стоявший рядом гном тоже смерил меня взглядом, явно выражавшим полное согласие с цитатой из известного пролетарского писателя Максима Горького: "Рожденный ползать — летать не может!" Тогда мне пришла в голову другая мысль. Полез в свой бездонный рюкзак и извлек планшетник. На этот раз никого фотографировать я не собирался, а совершенно наоборот. Так как папку со своими отсканированными старыми фотками и избранными видеоотрывками всегда копировал, на всякий случай, на все доступные носители, то она имелась и здесь. Поэтому не составило труда продемонстрировать крайне заинтригованным зрителям обеих рас свои фотки в кабине учебного Л-39, а затем — видео полета этого самого самолета, со сложным маневрированием. После чего я пренебрежительно махнул рукой, перед носом пребывавшего в прострации от увиденного "ангела", в сторону крыла — мол, что мне твое примитивное крыло после полетов на таком звере?

Когда к Питроласу вернулся дар речи, тот вдруг упал на колени и что-то быстро залепетал. Хторн же смотрел теперь на Питроласа как на дурачка. И даже, воспользовавшись перерывом в лепете последнего, высказал ему что-то в этом роде, после чего, возмущенный до крайности, покинул помещение. "Ангел", не обратив на того ни малейшего внимания, продолжал лепетать и кланяться, а в его глазах стояло выражение полного восторга. Так, похоже, я несколько ошибался насчет интелектуальных способностей "ангелов" — абориген попался совсем тупой, принял меня, кажется, за сошедшего с небес бога. Либо просто невежественная деревня, глухая провинция, где о пришельцах из другого мира и слыхом не слыхивали. Судя же по виденной свастике — я тут явно не первый. Вон эльфы — другое дело, сразу же въехали в ситуацию, без лишней суеты накормили, напоили, э... обогрели и отправили, видимо, в вышестоящую инстанцию. А тут... Я подошел к "ангелу" и прекратил его молитвенный экстаз, опять указав рукой на крыло. На этот раз тот согласно закивал и побежал вытаскивать агрегат из чулана. Так бы и сразу! Теперь бы достать где-нибудь инструкцию по управлению этим летательным аппаратом на понятном языке... За неимением инструкции пришлось жестами попросить Питроласа продемонстрировать лично. До сих пор наблюдать вблизи работу пилота мне не доводилось, не считая того раза, когда нас доставили сюда после нападения орков. Но тогда было не до наблюдений. "Ангел" покорно надел свои крылья и ножные управляющие поверхности, заменяющие "человекосамолету" хвостовое оперение. Они были выполнены в виде треугольных "крылышек", покрытых перьями и крепившихся к кожаным сапогам, которые дополнительно фиксировались еще и ремнем выше колена. А на носках сапогов, кстати, размещались кривые бронзовые серпы, наточенные, как бритва. Действие этого крайне эффективного оружия я имел возможность наблюдать во время того самого боя и остался очень впечатлен.

Хвостовые поверхности во время полета расходились в стороны по типу английской буквы V, работая одновременно и рулями высоты и стабилизатором. Вся конструкция в целом соответствовала классической аэродинамической схеме, но, как сейчас сказали бы — с адаптивным крылом. Которое существенно расширяло его маневренные возможности. Питролас привычно влез в беспорядочно свисающую на сторонний взгляд ременную "упряжь", закрепил ее на себе и, поминутно оглядываясь на меня, приготовился взлетать. Я разрешающе кивнул головой. "Ангел" присел и сильно оттолкнулся ногами от земли, прыгая вперед-вверх. Перед прыжком он отвел руки с зажатыми в них рукоятками крыльев назад, а сразу после толчка — начал волнообразно махать ими. Причем, при движении вперед поворачивал их торцом к потоку, а при обратном — придавал небольшой отрицательный угол атаки, как бы загребая.

Достигнув края болота, Питролас, не меняя темп взмахов крыльями, ощутимо пошел вверх. Восходящий поток! Наличие таких потоков — серьезное подспорье, конечно, для полетов. Далеко он подниматься собрался? Словно отвечая на мой вопрос, "летчик", достигнув высоты метров в сорок, вдруг подогнул немного одно крыло и, получив крен в эту сторону, плавно выскользнул из потока. После чего, перестав махать, по нисходящей спирали спланировал ко мне. Перед посадкой он резко увеличил угол атаки крыльев и мягко коснулся поверхности земли.

Ну что же, базовая техника полета на крыльях, как и ожидалось, не так уж и сложна. Хватит ли только у меня сил? Ведь "ангелы"-то с детства тренируются и соответствующие группы мышц у них ого-го! Да и вообще у них руки подлинней будут, из-за соответствующего роста. "Летуны" хоть и пониже эльфов, но меня все равно на полторы головы превышают. Вот сейчас все это и проверим! Длины рук хватило впритык — расстояние до ручки, как оказалось, регулировалось, и в крайнем ближнем положении я смог за нее ухватиться. Уже хорошо! Далее, с помощью Питроласа, надежно закрепил все лямки и ремешки крыльев и ножного оперения. Несмотря на всю кажущуюся со стороны сложность, крепилась эта "упряжь" всего несколькими движениями. Ну вот и все, можно лететь!

Пошевелил крыльями туда-сюда. Хорошо смазанный механизм работал как часы, двигаясь с необычайной легкостью. Правда, отдача от "шевеления" чуть не бросила меня, не ожидавшего такой подляны от "собственных" крыльев, на землю. Хорошо, страховавший поблизости Питролас успел поддержать! Впредь надо быть осторожнее, площадь поверхности крыльев немаленькая. Ну что же, поехали!

Начали обучение летному делу, как и положено, с рулежки и пробежки. "Рулежка" ограничилась тем, что я, стараясь не зацепить крыльями за низкие ветки, проследовал за "инструктором" на открытый участок ложбины. Там и начались "пробежки". Следуя указаниям стоявшего чуть в сторонке и объяснявшегося со своим учеником посредством жестов "ангела", залез на возвышавшийся метра на два с половиной пологий уступ, расправил крылья и, поплевав трижды через левое плечо, сиганул вниз. Земные рефлексы предсказывали короткий, все убыстряющийся полет вниз, оканчивающийся жестким ударом по ногам, но ничего такого, естественно, не произошло. Неожиданно сильная воздушная "подушка", невзирая на вялое сопротивление моих не готовых к этому рук, приподняла крылья вверх, так, что те уперлись в специально сделанные для этого ограничители. Иначе, при дальнейшем подъеме, руки бы сломались, и, кроме того, в этом положении крылья можно было вообще ненадолго бросить, освободив верхние конечности для метания копья, например. Что "ангелы" и продемонстрировали в том памятном бою. Руки я, конечно, не бросил, но и бороться с воздушным потоком не стал. Так, похожий на огромную чайку, и пропланировал метров пятнадцать, установив, тем самым, что аэродинамическое качество связки "бывший пилот реактивного истребителя в армейском комбезе плюс деревянно-перьевые крылья" равняется шести-семи единицам. Не ахти, прямо скажем, совсем не планерное значение. То есть без двигателя, причем достаточно мощного, далеко не улетишь, как высоко не забирайся. А пока что в качестве двигателя имеются только собственные бицепсы с трицепсами. Приземлиться с почти нулевой скоростью, как только что продемонстрировал наставник, у меня, конечно, не получилось, что и не удивительно, поэтому при посадке пришлось пробежать еще пару -тройку метров. Хотя с каждым следующим прыжком это расстояние сокращалось все больше и больше, ограничившись после десятого парой шагов — подруливание крыльями понемногу мне давалось. Разок, конечно, упал при приземлении, не без этого, но не сильно, ни ноги, ни крыло не повредил.

После освоения примитивного планирования и посадки, следующим этапом обучения стал взлет с места. Стоя уже внизу, а не на уступе, я сложил до минимума крылья, присел и изо всех сил прыгнул вперед-вверх. И уже в воздухе рывком полностью расправил их. Плотная атмосфера сразу же подхватила легкие крылышки и потянула вверх, но я был готов и не пустил дело на самотек, подправляя полет легкими движениями. Хотя взмахнуть пока еще не решился. Пролетев, благодаря мощному толчку, те же пятнадцать метров, что и с уступа, уже достаточно умело, почти без пробежки, приземлился. Питролас, взиравший на мои потуги со стороны, одобрительно кивнул. Повторил подлет несколько раз, добавляя немного скольжения и отклоняясь в сторону от прямолинейной траектории. Вроде бы, получается. Еще раз посмотрел на демонстрацию техники машущего полета, показанную "ангелом" с помощью медленных движений рук. Пора пробовать! Уже привычно оттолкнулся от пружинистой, покрытой слоем опавших листьев, почвы и, оказавшись в воздухе, позволил крыльям достигнуть верхнего положения. После чего с силой (не такой уж и огромной, как представлялось ранее) опустил их вниз. В ответ будто бы огромная рука подхватила меня за шиворот и мягко подняла метра на полтора вверх. Я почувствовал себя скорее в глубинах моря, чем в воздухе — такие ассоциации подсказывала "земная" память. Однако, погрузившись в свои ощущения, зазевался, и больше взмахнуть не успел — пришлось срочно выравнивать "аппарат" перед посадкой. Но тут же, без перерыва, подпрыгнул вновь, и теперь уже не прекращал движения крыльями. У меня получалось!

В полном восторге, не обращая внимания на предупредительные возгласы Питроласа, доносившиеся снизу, я "плыл" "бабочкой", поднимаясь с каждым взмахом на метр-полтора вверх и ухая примерно на столько же вниз на обратном движении. Через некоторое время смог освоить и поступательное движение, немного меняя при взмахе угол атаки крыла. К этому моменту я уже поднялся метров на десять вверх, но ни малейшего страха не испытывал, хотя и сознавал краем сознания, что падение с такой высоты может выйти боком даже при пониженной тяжести. Внезапно ощутил слабый подъем даже во время короткой передышки между взмахами. Восходящий поток! Я "подгреб" поближе к его центру и, расставив крылья, медленно поднимался вверх. Кайф! Попробовал слегка сложить левое крыло и "аппарат", получив крен, послушно заскользил влево, вывалившись из потока. Тут же переложил вправо и опять стал подниматься "забесплатно". Так баловался несколько раз, поднимаясь все выше. Теплый воздух в потоке имел не очень приятный запах, свидетельствовавший о его гейзерном происхождении. Видимо, горячий сероводородный ключ бил где-то на дне расстилавшегося подо мной болота. Возможно, "ангелы" определяют наличие такого потока и с помощью обоняния — визуально это не всегда возможно. Жаль, спросить не получится. А у меня, по идее, есть еще один способ обнаружения термиков. Надо будет испытать в следующих полетах.

На высоте метров семидесяти поток заметно ослабел, да и я, наконец, "очнулся", поняв, что переборщил для первого раза. Плавно спустился и приземлился прямо перед прыгавшим от переживаний за своего слишком смелого ученика Питроласа. Тот, видимо, пытался вынести мне выговор за грубое нарушение плана первого вылета. Такое пренебрежение мерами безопасности в воздухе перебороло в сознании моего инструктора даже преклонение перед сошедшим с остроносой небесной колесницы пришельцем. Но мне было все равно, ведь я только что летал, как птица! Прямо как во снах!

Глава 11.

Следующая неделя пролетела быстро, в отличие от последних дней, когда мы с гномом помирали со скуки. Больные постепенно шли на поправку, Хторн возился над изучением подаренного ему в конце концов, после нескольких жалобных взглядов, сопровождавших мой рюкзак, набора инструментов. Особенно его восхитила измерительная рулетка и встроенный в линейку уровень с возможностью замера угла наклона. Цифровые значения его не интересовали, важен был лишь сам факт. Я предусмотрительно, чтобы не приводить гнома в опасный экстаз, не стал демонстрировать лазерную рулетку со встроенными датчиками положения. Хотя, возможно, и зря перестраховывался — такое устройство явно выше уровня его понимания, а ничего объяснить я не смогу. Ну а сам, в компании бездельничавшего из-за отсутствия напарника Питроласа, целыми днями практиковался в полетах, несмотря на возражения начавшего оживать Адиэля. У того, вероятно, имелись четкие указания насчет того, чем мне можно заниматься, а чем — нет, но тут была не его епархия и возмущенные вопли эльфа действия не возымели. Так что я летал ежедневно и все лучше и лучше. Мьшцы рук, правда, болели ужасно. Ничего, привыкнут! "Ангелов" по накачанности верхних конечностей все равно не догнать, конечно, но для полетов минимально хватало и моих скромных сил.

Первые дни мы занимались, разумеется, в воздушном пространстве оврага, имевшем размеры в сорок метров в ширину, сотню в длину, и примерно столько же в высоту, до смыкающихся крон росших по его краям деревьев, надежно защищавших нас от враждебного окружения. Получалась практически идеальная площадка для тренировочных полетов, даже с собственным восходящим потоком. Тут, под чутким руководством Питроласа, я и прошел базовый курс пилотирования крылолета, как я обозвал про себя данную конструкцию. Конечно, "махолет" по смыслу подходило больше, но это название уже закрепилось за летательными аппаратами с обеспечивающим махи приводом, необязательно мускульным. Здесь же конструкция скорее соответствовала описанному в древнегреческих преданиях устройству, изобретенному античным инженером Дедалом и неудачно испытанному его сыном Икаром. Да и в последующие века энтузиасты крылатого полета неоднократно строили подобные аппараты, с тем же успехом. Пока, на рубеже девятнадцатого и двадцатого веков умные дяди с формулами в руках не доказали, что в земных условиях такой полет практически невозможен. Удельной мощностью человек не вышел, по сравнению с птицами. Здесь же развиваемой мною трети лошадиной силы вполне хватало для удержания трети же собственного земного веса в более плотной атмосфере с помощью крыла разумной площади. Для того чтобы выполнять сумасшедшие маневры, как колибри, этого, разумеется, недостаточно, но летать на уровне нашего обычного гуся уже можно. Что меня пока вполне удовлетворяло. Впрочем, и до гуся мне еще было далековато. За первые дни достаточно уверенно освоил лишь взлет-посадку, плавные виражи с разворотами и технику использования восходящих потоков. Ну и, собственно, машущий полет. Несмотря на то, что, судя по выражению лица "инструктора", продвигался в освоении пилотажа исключительно быстрыми темпами, хотелось большего. Я, все же, профессиональный летчик, а не впервые дорвавшийся до практических полетов любитель. "Ангелы", конечно, владели гораздо более впечатляющими способностями. Не говоря уже о безумно сложной технике нанесения молниеносных и точных ударов ножными лезвиями на выходе из пикирования или метания дротика с резкого виража, те выполняли и более "конвенциональные" маневры, такие, как бочки, петли, пикирование под разными углами и другие. Однако для их освоения безопасное, но тесное пространство "песочницы" никак не подходило, увы. Поэтому, на второй неделе тренировок я всеми доступными способами, в том числе использованием в различных комбинациях трех десятков выученных на этот момент "ангельских" слов, попытался уговорить Питроласа перенести занятия во "внешний мир". Это, конечно, опасно, но сами же они как-то там летают?