Одарённый из рода Ривас Текущая книга

— Он ждёт в вестибюле.

Картонка оказалась визитной карточкой, на которой простым чёрным шрифтом безо всяких изысков значилось: "Генеральный Солиситор публичного суда Бритстана, сэр Патрик Дадли, граф Лестер".

Я изумился настолько, что, как мне потом рассказала Кристи, моё изумление ясно было видно со стороны. И было от чего! Во-первых, аналогом Генерального Атторнея публичного суда, прямого начальника моего сегодняшнего гостя, в континентальной практике можно назвать заместителя генерального прокурора по всем некоронным преступлениям. То есть то, что подобная персона лично направится на континент для опроса свидетеля, уже тянуло на небольшую сенсацию. Ну и во-вторых, то, что дело о событиях в Истоке поручили не королевскому, а публичному суду, говорило... в принципе, могло говорить о таком количестве вариантов, что я попросту захлебнулся в их переплетениях.

Впрочем, решать нужно прямо сейчас. Посмотрев на Георга, я сказал:

— Предупреди Марию, что мы с сэром Патриком будем ждать её через полчаса в музыкальной комнате.

Георг, не говоря ни слова, кивнул и ушёл быстрым шагом. Я посмотрел на свою свиту:

— Кристи, твоя задача — быть снаружи под окнами комнаты и в случае необходимости ворваться внутрь. — Девушка кивнула. Да я выбрал музыкальную комнату именно из-за того, что из неё французские двери вели прямо в парк, что облегчало появление пумы.

— Аликс, на тебе маги. Привлеки и охрану близнецов. Вы должны укрепиться на входе к ученическое крыло.

— А может...

— Нет, встретиться с ним я обязан. Ну не смотри ты так! Если бы с ним приехало пять-шесть боевых троек, Георг обязательно бы об этом упомянул. В конце концов, мы на своей территории.

Аликс выдохнула и немного расслабилась. Через считанные секунды девочки убежали.

Я же направился к главному входу в замок. Спускаясь по лестнице, я рассматривал высокого стройного одарённого лет пятидесяти на вид с очень короткой стрижкой, острым лицом и большим, хищно изогнутым носом. Резерв его был скрыт.

Подойдя к нему, я поклонился:

— Приветствую. Граф Лестер, как я понимаю?

— Да, маркиз. Имею честь сообщить Вам...

Я прервал его движением руки:

— Простите, граф. Если не возражаете, для начала я бы хотел передать через вас моё почтение королю Якову I, выполняя просьбу которого, я с Вами здесь встречаюсь.

Генеральный Солиситор публичного суда Бритстана слегка поклонился при упоминании своего короля. Но самое главное, он был вынужден замолчать и дать мне договорить:

— Поскольку Вы не предупредили нас заранее о своём визите, то мой опекун оказалась к нему совершенно не готова. Поэтому предлагаю прогуляться по саду, ожидая её.

Граф решил поиграть в "несознанку":

— Опекун? Но веди Вы уже закончили школу?

— И что? По законам Белопайса я не становлюсь автоматически совершеннолетним из-за этого.

Я сказал абсолютную правду. Другое дело, что для признания моего совершеннолетия мне достаточно всего лишь предъявить копию свидетельства об окончании школы в геральдическую палату, но формально — да, я несовершеннолетний. Граф Лестер чуть поморщился, но не стал настаивать. Вместо этого он обернулся и скомандовал своему секретарю — пожилому, болезненно-худому одарённому с громадной лысиной и резервом в пятьдесят шесть эонов:

— Уильям, оставайся здесь и жди опекуна маркиза. Пройдёшь за ней в ту комнату, которую она укажет.

Удивительное дело! Я заметил этого секретаря только после того, как граф обратился к своему подчинённому, причём никаких магических методов для своего сокрытия тот не использовал. Вот ведь талант у человека сливаться с обстановкой! Впрочем, может и использовал, да я не заметил?

Генеральный Солиситор публичного суда Бритстана тем временем обратился ко мне:

— Что ж, пойдёмте. Заодно, маркиз, может быть, Вы мне расскажете, каким образом Вы покинули территорию Бритстана?

Вот здесь я немного "завис". Признаюсь честно, я как-то закрутился и даже не стал разбираться в том, нарушил ли я какие-нибудь законы таким вот пересечением границы Бритстана. Нет, конечно же, не будучи гражданином Бритстана я не особо боялся официального преследования, находясь за пределами этой страны, но зачем-то же граф Лестер не поленился лично явиться сюда! А его должность, в том числе, позволяла ему самому возбуждать уголовные дела в отношении высшей аристократии, причём он мог тут же самолично распорядиться об аресте человека, в отношении которого это дело он же только что возбудил. Так что я счёл за лучшее пропустить этот вопрос мимо ушей и стал расспрашивать его о событиях в Истоке и вообще о новостях из Бритстана.

К моменту, когда мы всё-таки закончили прогулку и подошли к французским дверям музыкальной комнаты, граф уже был на взводе. Нет, внешне всё оставалось абсолютно прилично, если бы я не запустил к нему ментальный щуп, позволяющий считать эмоции, то ни за что бы не догадался об его истинных чувствах. Под маской холодной вежливости и демонстрируемым умением с юмором плести словесные кружева сканирование выявило злобу, нетерпение, страх и какое-то предвкушение. Пожалуй, именно последняя эмоция заставила меня ещё раз просканировать пространство вокруг нас. И, неожиданно, в самой комнате, рядом с Марией я обнаружил пустое место, хотя в обычном зрении там стоял секретарь графа.

В дальнейшем я не раз задавал себе вопрос: почему я сразу атаковал это существо? Ведь возможности захватить его с целью изучения у меня были. Даже если бы на него не повлияла "заморозка" или те же доступные мне ментальные заклинания, я всегда мог призвать парочку старших духов из свиты "Божественной". Не думаю, что это существо смогло бы оказать им достойное сопротивление. Но каждый раз все эти логичные доводы перекрывались одним соображением — рядом с этим "секретарём" стояла Мария. Так что я прыгнул вперёд, одновременно подавая сигнал Красотке атаковать графа Лестера, вытащил помощник, и сходу применил против "секретаря" одну свою разработку.

Сразу после памятного боя в пещере с ужасом подземелий мне пришла в голову мысль несколько модифицировать "распыление". Уж больно неаппетитное зрелище представляла из себя пещера после его применения. После нескольких неудачных попыток я смог соединить это заклинание с заклинанием "шатёр". Такое комплексное заклинание значительно потеряло в дальности и в площади действия, но зато в мощности даже немного прибавило. Немного поработав, мне даже удалось придать шатру внешнее сходство с с пламенем, правда, холодным.

После движения моего помощника секретаря скрыл иллюзорный костёр. Хлопок — костёр опал и на том месте, где стоял секретарь я увидел разорванное на несколько кусков существо серо-стального цвета, напоминающее лягушку, только без передних лап. Задние же лапы существа, напротив, были относительно тела раза в три больше, чем у лягушки. Рост существа, как я позднее замерил, при полностью распрямлённых задних лапах составлял около метра восьмидесяти сантиметров. Также во время подробного изучения останков, выяснилось, что там, где у обычной лягушки находятся глаза, у этого существа находятся длинные щупальца с острыми костяными крючками, призванными удерживать жертву. Язык же существа по своему строению напоминал комариный хоботок.

Всё это я рассмотрел потом, а сейчас, лишь бросив взгляд и убедившись, что с Марией всё в порядке, немедленно развернулся к графу. Впрочем, моего вмешательства не понадобилось. Граф Лестер уже лежал прямо на дорожке, его палочка валялась в нескольких шагах от него. Шея Генерального Солиситора оказалась плотно прихвачена зубами громадной кошки.

Я сделал несколько шагов и подобрал палочку графа. После этого Красотка отпустила его шею и попросту улеглась на него сверху. Граф что-то полузадушено пропищал про произвол и жалобы, но ни я, ни выбежавшая из комнаты Мария не обратили на него на малейшего внимания. Красотка же показательно зевнула, явно играя на публику и "случайно" хлопнула графа Лестер по голове лапой. Жалобы прекратились.

Через несколько часов замок Тодт напоминал разворошенный улей. Первыми, как ни странно, прибыли представители бритстанского посольства. Впрочем, их не пустили даже на территорию поместья. Те попытались было возмутиться, но их шесть палочек против имеющихся в замке двенадцати как-то сбили их агрессивный настрой. Впрочем, само противостояние продолжалось ровно до того момента, пока к замку не подскакала группа всадников, оказавшихся полноправным братьями ордена викторианцев. После того, как за викторианцами закрылись ворота замка, бритстанцы сгрудились около своей кареты и покорно стали ждать прибытия официальных лиц.

Граф Кобленц прибыл в сопровождении полуэскадрона чёрных гусар — элитного подразделения армии Тхиудаланда, в котором служили исключительно дворяне, причём каждый пятый был одарённым. Десяток гусар окружил карету с бритстанцами, остальные рассыпались вокруг замка, перекрыв все подходы к нему. После этого бритстанцы совсем приуныли и даже не пытались добиться соблюдения права на присутствие представителя посольства при допросе.

Меня, кстати, граф Кобленц также попросил оставаться в своих комнатах и не отсвечивать. Получив в ответ моё громкое "фи", приуныл, но своего решения не изменил. Так что пришлось довольствоваться верхней частью тела убитой мною "лягушки", которую я отволок в лабораторию, где и просидел весь день, исследуя попавший мне в руки материал.

К моему глубочайшему сожалению, сбылись наихудшие мои опасения. Во-первых, Кобленц умудрился защитить место допроса настолько тщательно, что даже Петрович (!) не смог ничего разузнать. А во-вторых, в тело существа явно был встроен какой-то механизм уничтожения, так что внутренности и мускульная ткань никаких полезных данных уже не содержали. Да и оборудование в этой лаборатории оставляло желать лучшего. Так что единственное, что мне удалось — обеспечить сохранение хотя бы кожи и костей существа, которые при исследовании выдавали какие-то странные результаты. Часть материала я планировал доставить в Лилль, часть же была подготовлена к отправке в Мюнхен.

Выйдя из лаборатории я с удивлением обнаружил, что на улице уже совсем темно. Мои люди и свита ждали меня прямо около дверей лаборатории, так что я только лишь приказал распорядиться насчёт ужина и пригласил их всех в мои покои через час. Моя одежда чересчур пропахла всякой алхимической дрянью, да и сама лягушка отнюдь не благоухала. На полпути в мои покои меня перехватил Георг. Рядом с ним стоял подтянутый молодой человек в форме чёрных гусар. Георг произнёс:

— Первородный, позвольте Вам представить Курта де-Готта.

Гусар щёлкнул каблуками:

— Рад познакомиться с Вами, первородный. Граф Кобленц просил передать Вам самые искренние извинения и вот это в качестве компенсации. — С этими словами он протянул мне большой незапечатанный конверт.

— Что это?

— Расшифровка стенограммы допроса Генерального Солиситора публичного суда Бритстана.

— Я так понимаю, с многочисленными изъятиями?

— Не знаю, но своё видение ситуации он также изложил.

Я скептически хмыкнул и небрежно засунул конверт себе в карман (в тот момент я ещё не знал, что Петровичу не удалось ничего подслушать):

— Передайте графу мою благодарность. Всего хорошего.

— Честь имею! — вскинул руку к киверу гусар.

За следующий час я успел привести себя в порядок, выяснить, что Петровичу не удалось подслушать разговор двух графов и ознакомиться с посланием высокородного Кобленца.

Если быть кратким, то высокородный подтвердил личность графа Лестера, выяснил, что в вещах секретаря было неподписанное постановление о возбуждении уголовного дела в отношении меня и антимагические кандалы, а в вещах самого графа — артефакт, погружающий окружающих в сон. Впрочем, если исходить из слов графа Лестера, никто не собирался меня похищать и вывозить в Бритстан. Так совпало, что в тот день, когда я любовался из окна поезда видами южного Бритстана, четверо неизвестных захватили скоростное курьерское судно в порту города Гулль. Так как оно было двухместным, двое скрылись на этом судне, остальные растворились на территории Бритстана. Именно с этим событием было связано ограничение на пользование порталами в тот день. Меня, по словам графа Лестера, он хотел допросить именно на причастность к этим событиям. И все меры предосторожности были связаны с тем, что в ходе данного допроса могла всплыть моя действительная причастность к ним.

Версия была настолько дикой и настолько топорно сработанной, что я аж прослезился от умиления. Впрочем, в своей записке, приложенной к протоколу допроса, граф Кобленц полностью разделил моё мнение. А вот об истинных причинах визита он проинформировал меня довольно-таки подробно.

Оказывается, далеко не все в высших кругах Бритстана были довольны состоявшимся ещё при деде нынешнего короля укреплением королевской власти. Заговорщики мечтали вернуть "старые добрые времена", когда король временами был лишь безвольным исполнителем решений аристократии. И часть документов по этому заговору хранилось у персонажа по имени Фрэнк.

Проанализировав события в Истоке, заговорщики пришли к однозначному выводу о моём участии в событиях, произошедших в лаборатории Фрэнка, и кинулись на поиски с целью хотя бы просто выяснить, что именно стало мне известно. Упустив меня в Бритстане, они слепили первую же хоть немного правдоподобную версию для того, чтобы один из заговорщиков смог встретиться со мной. Впрочем, этот визит они устроили больше от безысходности. Я был поражён, узнав, что около Ипра меня ожидало аж три наемных отряда, в задачу которых входил мой захват.

Дойдя до этого места, я застонал. Ну чего мне стоило более тщательно просмотреть бумаги одержимого? Будь у меня этот архив, я мог бы схватить за всякие нежные места неизвестное пока число высших чиновников Бритстана. Я же вместо этого набил пространственный карман чисто научными исследованиями, ценность которых на фоне такой информации значительно девальвировалась.

Про своего секретаря граф, как говорится, "ушел в отказ" Ни про то, что это за тварь, ни про её возможности он ничего так и не сказал. В своих выводах Кобленц предположил, что секретарь должен был выступить чисто силовой поддержкой моего допроса.

В последних строках своего послания граф Кобленц мягко намекал, что если я соблаговолю хотя бы частично поделиться той информацией, которая попала ко мне в руки, то он будет мне весьма признателен.

Поразмыслив, я пришёл к выводу, что не стоит надувать свою значимость сверх всякого предела и честно сообщил высокородному Кобленцу, что никаких документов о заговоре у меня нет.

Что же касается самих заговорщиков, то не думаю, что их охота на меня продлится долго. То, что у меня ничего на них нет, они скоро поймут просто по отсутствию каких-либо телодвижений. Впрочем, даже если они не поверят в это, то уж в то, что при продолжении нападений я могу предоставить известные мне материалы тому же Кобленцу, поверят сразу.

За ужином я поделился информацией и своими выводами с окружающими.