Агентство Тчк: Война с Астралом

— Это не столичные заботы! — возмутился Чар. — Это глобальный катаклизм, который того гляди и до вас докатится.

— Вот как докатится, тогда и будем думать, что с ним делать. Проблемы надо решать по мере их поступления — я предпочитаю придерживаться этого принципа.

Мордашка у коллеги сделалась на редкость разочарованная, такая, будто только что сияющий идеал на его глазах вытащил батарейки из нимба, стащил крылья на резиночках, завалился на диван и захрапел. Если бы такая мордашка была состроена в мой адрес, я бы, наверное, купилась и в лепешку бы разбилась, чтобы восстановить утраченное доверие. А вожак и глазом не моргнул. Видимо, строящие печальные щенячьи глазки двухметровые лбы были ему не в новинку.

— Ничем не можем помочь, — Василь-Иваныч пожал плечами.

— А если мы можем? — нашелся Чар. — Отстроить пол-общины это же какие деньги нужны? Мы помощь не за просто так просим! Уверен, что, обсудив детально условия с Вячеславом Станиславовичем, вы наверняка придете с устраивающему всех соглашению. Комитету есть, что предложить — деньги, услуги...

Оборотень едва заметно напрягся, а я с трудом поборола в себе желание вытянуться в настороженную собачью стойку. Тьфу ты, с кем поведешься!..

— Уверен, вам нужна помощь! — не сдавался коллега.

Вожак замялся. Даже не-суккубу было бы ясно, что внутри у него идет какая-то ожесточенная борьба между противоречивыми желаниями. Однако длилась она недолго и закончилась полной и безоговорочной победой гордости над желанием спасти свою шкуру чужими руками.

— Извини, Паш. Нам нужны только сильные рабочие руки. А чужаков мы здесь, сам знаешь, не любим. Особенно, если они будут хозяйничать на нашей территории, пока все самые сильные члены стаи будут в городе.

— Василий Иванович!..

— Разговор окончен. Меня ждут дела. — Вожак поднялся. — Я провожу вас до машины.

Да уж, более тонко сообщить "вы мне надоели, убирайтесь по добру, по здорову" было бы сложно.

— Вы как-то странно молчаливы для суккуба, — с внезапным подозрением обратился ко мне Василь-Иваныч на полпути. — Даже не попытались меня убедить вашими хвалеными методами.

Я с достоинством проигнорировала как пляшущую на его губах ухмылку, так и возмущенный взгляд Чара, сообразившего, что я и впрямь не оказала ему всяческой поддержки и убойного суккубьего артиллерийского залпа. Нет, дорогой друг, моего калибра для этого типа недостаточно. Ну... по крайней мере, в пару выстрелов его точно не уронишь к моим прекрасным ногам. С другой стороны, почему все забывают, что мы умеем не только красиво хлопать глазками?

— Я просто рационально оцениваю баррикады противника, — улыбнулась я обоим. — Однако вы позволите нам навестить вас еще разок, если вдруг у нас появятся новые аргументы в обсуждении этого вопроса?

— Павлу мы всегда рады, — не стал отпираться оборотень, решив, что никто не запретит дуракам тратить кучу времени и бензина, чтобы мотаться туда-сюда.

— Вот и славненько. Вот и чудненько, — пробормотала я себе под нос.

Покинули Волковку мы под стук топоров и молотков, громыхание жигуленка и недовольное сопение и пыхтение Чара, обиженного на Василь-Иваныча, меня и весь белый свет, который почему-то не внял его нечеловеческому, в прямом смысле, обаянию. У меня же была тема для обсуждения, и достаточно животрепещущая, но я решила дождаться, пока оборотень отпыхтится. А заодно — выезда на ровную дорогу. Еще не хватало, повествуя, прикусить язык.

— Саби, с каких пор ты так легко сдаешься?! — коллега не выдержал первый, стоило колесам машины коснуться дорогого сердцу любого горожанина асфальта. Ах вот, почему он сопел! Тоже язык прикусить боялся. — Я своими глазами видел, как ты налогового инспектора из Братства уболтала, а у тех вообще нет ни души, ни сердца, ни чувства прекрасного.

— Ты же сам запретил мне идти на крайние меры, — я невинно хлопнула ресницами. — Можем, конечно, вернуться, но тогда с Крисом ты будешь объясняться сам. И вообще, вместо того, чтобы кидаться в меня беспочвенными обвинениями, мог бы поинтересоваться, что я узнала такого, что поможет нам завоевать расположение твоего Василь-Иваныча на раз-два-три.

— Он не мой, — проворчал оборотень, приосанившись. Чару очень нравилось считать себя "свободным волком", не подвластным законам стаи. — А ты, уплетая конфеты так, будто тебя не кормят, еще умудрилась что-то выведать? Малая, я тобой горжусь.

Я уже давно стала специалистом по профилактическим подзатыльникам, но этот особенно удался. Чар, попытавшись от него уклониться, ткнулся носом в руль и огласил округу громким пароходным гудком.

— Ладно, хватит шутки шутить, — коллега скорчил скорбную мину Князя, в очередной раз разочарованного нашими детскими выходками. — Выкладывай давай. Что за страшные секреты есть у Василь-Иваныча.

— Значит так, в черном-черном лесу стоит черная-черная избушка. В этой черной-черной избушке есть...

— Саби!!!

— Тьфу на тебя. Нам все равно до города еще пилить и пилить, нет бы дал поразвлекаться... Ладно. В общем, был момент, когда Василий Иванович очень сильно хотел попросить нас об одной крайне деликатной услуге. И желание это было очень сильным, но, к сожалению, гордость взяла верх, и он его поборол.

— И что за услуга?

— Надо вытрясти волчий коготь из Лешки-Башмачника, — торжественно озвучила я.

— Чего-о? — озадаченно протянул оборотень.

— Я думала, ты знаешь! — я покосилась на коллегу неодобрительно. — Он очень хотел вернуть эту вещь, пока остальные члены стаи не узнали, что она исчезла. И хотел вывернуть этого самого Лешку наизнанку за то, что тот его обманул и не вернул артефакт, даже когда он пришел с деньгами.

— Артефакт? — переспросил Чар. — Артефакт... нет, я знаю, что в стае хранится какая-то ценная вещичка, непонятного назначения, вроде как, больше ритуального. Но понятия не имею, кто такой этот Лешка, какие деньги и почему артефакт мог оказаться у него. Зачем Василь-Иванычу отдавать вещь кому-то, чтобы потом ее выкупать?

— Ломбард, — подсказала я. — Когда срочно нужны деньги и в очень крупных размерах. Банки с полпинка бешеную сумму не выдадут.

— И зачем ему беше... — Чар осекся. — Ураган! Восстановление деревни идет полным ходом, и давненько. Значит, Василь-Иваныч, чтобы в срочном порядке найти деньги, сдал некому Лешке клановую реликвию, а когда пошел ее забирать, получил от ворот поворот? Но почему он сам не вытрясет из этого типа соблюдения условий сделки?

Я пожала плечами, хотя ответ знала с точностью до девяноста девяти процентов.

— Один не справляется, видимо у "Лешки" хорошая охрана. А позвать на это дело стаю мешает гордость. Считай, вожак, а профукал главную ценность, пусть и для благого дела. Нет, однажды-то он им, наверное, признается, и пойдут они дружно выбивать окна и зубы, но до тех пор он еще не теряет надежду решить проблему своими силами.

Чар покачал головой.

— А нас-то почему все же не попросил?

— Если признаться своим, то весть о том, что вожак крупно проштрафился, останется только среди своих. Оборотни сор из избы не выносят. А так оно вообще по всему миру разлетится. Ну, по крайней мере, он так думает.

— Ну, дальше ТЧК это никуда не уйдет, — решительно произнес оборотень, и вид у него сделался гордый и супергеройский.

Да уж, сколько волка не корми, он все в лес смотрит. Сколько бы Чар не кичился своей независимостью, а все-таки где-то в глубине души он все равно там, со стаей, которой сейчас нужна была помощь. И я была уверена на сто процентов, даже если бы нам не нужно было уговорить Василь-Иваныча оказать услугу Братству, если бы тот позвонил и сам попросил о помощи, Пашка бросил бы все на свете... ну, разве что, за исключением нас. Мы все-таки, тоже в своем роде стая.

И, пока оборотень жал на газ, заставляя жигуленок мчаться все быстрее, я залезла в телефон. Стоит покопаться, наверняка, на Полнолунии найдется какая-то информация о том, кто такой этот Лешка-Башмачник, где его искать и чего бояться.

Нашелся он на удивление легко. Вернее, стоило полагать, что нашелся. В базе данных он значился как Алексей Михайлович Башмаков. Строчкой ниже значилось: "редкие амулеты, ценные артефакты, скупка и продажа, ссуды под залог". И адрес. Даже как-то слишком просто. С другой стороны, вряд ли Василь-Иваныч выходил на него какими-то тайными тропами. Скорее всего, как и я — просто открыл список торговцев и ломбардщиков, полистал первые анкеты и выбрал наугад. Отзывы о работе уважаемого Алексея Михайловича были многочисленные и самые что ни на есть радужные. Настолько радужные, что я даже засомневалась, правильно ли определила личность нашего похитителя волчьих ценностей.

Для верности я пролистала список целиком, благо фильтр "редкие артефакты" оставил от сотен имен всего пару десятков, но больше никого похожего на определение "Лешка-Башмачник" не нашла.

Раз уж все равно на Полнолунии заглянула заодно и на страничку "ТЧК". Правда и там, помимо воззваний к нашим совести и рассудку и требований освободить несчастное беззащитное существо, заключенное в клетку, губящую все живое, от некого Ильи Фирсова с зеленой аватаркой, ничего интересного не обнаружилось. Илья-Илья, опять он все перепутал. Это клетка беззащитная, а Дашка — губит все: и живое, и мертвое.

Главная страничка с последними новостями так вообще вгоняла в депрессию. Тут плохо, там ужасно, здесь катастрофа. "Напуганные и растерянные, жители потусторонней изнанки вынуждены в массовом порядке покидать Москву. Основные направления — Турция, Египет, Испания, Лазурное побережье...". Ах, бедняжечки! Ах, страдальцы-мученики! А как же великий лозунг — в деревню, в глушь, в Саратов? Брали бы пример с оборотней, у них вон никаких Разрывов. Ураган? Да поду-умаешь...

Я раздосадовано запихнула телефон обратно в сумочку. Завидовать нехорошо! Но как тут не завидовать? Я, может, тоже напуганная и растерянная, и мне срочно нужно поправить здоровье на Лазурном побережье... а мы даже на пикник так и не съездили.

— Саби, ты сейчас лопнешь, — голос оборотня выдернул меня из размышлений о несправедливости земного бытия.

— Что?

— У тебя вид ребенка, у которого леденец на палочке отобрали. О чем задумалась?

— В отпуск хочу. На солнышко...

— Чар так выразительно покосился на безоблачное небо за окном, что мне снова захотелось его треснуть.

— Ничего вы, мужики, не понимаете!

— Боже упаси, мое психическое здоровье мне крайне дорого, — и, прежде чем я решилась осуществить рукоприкладство, добавил. — Но в отпуск — хочется...

Остаток дороги мы мечтали каждый о своем. Я — о море и пальмах, а Чар — о походах и рыбалках.

— Вот, нашел! — Фей плюхнул на стол перед нами увесистый том в темно-бордовой кожаной обложке и зачитал: — "Волчий коготь", один из ритуальных клановых артефактов оборотней, был создан в 1478 году, когда...

Вернувшись в ТЧК, мы обнаружили здесь только светлого мага и предсказательницу. Крис уехал помогать кому-то там с очередным Разрывом и забрал с собой сирену. А Князь все также пропадал в Братстве. Вообще, надо предложить коллегам его уволить за невыполнение прямых должностных обязанностей нашего руководителя! Никто нас не строит, не ругает за разгильдяйство, не торопит с делами и не лишает премии... прямо обидно как-то, на кого он нас променял!

Фей выслушал задачу и тут же зарылся в свои энциклопедии, чтобы понять, о чем вообще идет речь, а Мира "ушла в себя", заявив, что хочет на это посмотреть. Легко предсказуемый вопрос "на что — на это?" удостоился простым ответом: "Если я вам расскажу, этого уже не будет!". Нам оставалось только утешиться, что полную катастрофу предсказательница все же не оставила бы без внимания, и начать гадать, кто в этот раз повеселит нашу провидицу и чем.

— ...не обладает значительной собственной силой и используется оборотнями в первую очередь как ритуальная клановая ценность в различных церемониях. Однако обладает способностью значительно усиливать возможности близлежащих артефактов и амулетов (от двух до десяти раз в зависимости от совместимости). Также...

— Притормози-ка, — Чар прервал увлекшегося Фея. — До десяти раз? Это же какая мощная штука получится...

— Вот почему Башмачник решил прихватизировать безделушку вместо того, чтобы вернуть ее владельцу, — предположила я. — Захотел усилить собственную коллекцию. А то и покупателей каких надуть, демонстрируя им возможности товара, не соответствующие действительности, и накрутить цену.

— С другой стороны, дороговато ему эта "безделушка" обошлась, если на эти деньги полдеревни восстановить можно.

— Тут еще написано, что методика создания подобного рода артефактов утеряна. И каждый из ныне существующих является уникальным экземпляром, — добавил светлый маг.

— Прости, Чар, — вздохнула я. — Но твой Василь-Иваныч, кажется, очень крупно сглупил.

Оборотень тут же насупился.

— Откуда ему было знать, что этот гад таким гадом окажется. Сама видела, сколько там рекомендаций!

Я утешительно погладила его по встопорщенному ежику, и Чар надулся еще больше, осознав, что ведет себя, как пятилетка, которому кто-то сказал, что его папа не самый сильный и не самый умный.

— Ну, и как будем действовать? — поинтересовался маг, закрывая энциклопедию.

— Для начала, выяснить бы, одно ли лицо эти Башмачник и Башмаков... — задумчиво протянул оборотень, перестав кривляться.

— Одно, — невозмутимо отозвалась Мира из своего угла. Но когда мы все дружно обернулись на ее голос, вид у предсказательницы был самый что ни на есть отсутствующий.

— Первый этап операции прошел успешно, — гоготнул Чар. — Значит, теперь мы с Малой выдвигаемся к этому товарищу на разведку боем и действуем по ситуации. М? Как вам?

Мы с Феем смерили пылкого бойца скептическими взглядами.

— Ну и что вы так смотрите? В нашем отряде имеется страшная красота и грубая сила. Что еще нужно для успеха мероприятия?

— Парочка магов в тылу и предсказательница с воздуха? — предположила я.

— Я не могу с воздуха, — снова подала голос Мира. — Но я обязательно позвоню, если вас захотят убить.

— Это обнадеживает... Феечка, ты же поедешь с нами?

— Вас вдвоем одних можно только на деревню к оборотням отпустить, — вздохнул маг. — Мне же Князь с Крисом голову открутят, если с вами что-нибудь случится. Конечно с вами. Только давайте договоримся, никаких сумасбродных импровизаций? Приезжаем, осматриваемся, обдумываем план действий и четко его придерживаемся.

— Я за!! — горячо поддержала я, недолюбливая импровизации еще с поездки к сатанистам. И малодушно добавила, рискуя снискать на себя недовольство оскорбленного мужского самолюбия: — Может, еще Крису позвоним?

Мужское самолюбие на сей раз пребывало в гармонии с чувством самосохранения, поэтому коллеги переглянулись, оценивая перспективы этой идеи...

— Не стоит его отвлекать, — решила за всех Мира. — Если, конечно, он вам нужен впоследствии со всеми конечностями. Он там справляется, не волнуйтесь, — добавила она, учуяв наше напряжение.