Эльфийский подарок

Из-под ресниц девчонки неудержимым потоком хлынули слёзы.

— Ах, Аталиса, моя дорогая ведьма! Почему ты плачешь? Неужели я опоздал?

— Скажи, ведь это ты сражался с Раэтиэлем? Выходит, вы дрались из-за меня? — спросила она. Ответ был ясен, и она снова заплакала. — О боги! Если бы я знала, что ты вернёшься... Прости, но уже поздно! Не знаю почему, но я влюбилась в Лесного короля.

— Жаль, что твоё сердечко выбрало другого, а я надеялся, что мы поладим, — огорчённо сказал мужчина. — Увы! Время для нас течёт по-иному, чем для вас смертных. Казалось, прошел миг с того достопамятного шабаша, ан нет, в реальном мире его уже немало утекло. Но всё равно я счастлив, что ты не забывала меня. Извини, что в прошлый раз я не назвал своё имя. Не хотел, чтобы ваны злились и своими жалобами донимали отца. Ведь это их привилегия бывать на ваших шабашах, — он виновато улыбнулся. — В общем, меня зовут Улльтор.

— Моё сердце, в извинениях нет нужды, как и в представлении! В такой позиции я узнаю тебя в любом обличии.

— Вот и замечательно! — в глазах Улльтора вновь вспыхнуло пламя страсти. — Может, не будем терять время и сделаем ещё один заход? — жарко прошептал он на ухо ведьмочке.

— А куда ты денешься? Так просто я тебя не отпущу! — засмеялась ведьмочка сквозь слёзы и, застонав, подалась навстречу асу.

— Умница! Эх, жаль, что в твоей утробе растет семя другого, и я не могу подарить тебе нашего ребенка. Он навсегда связал бы нас родственными узами.

Ведьмочка собралась спросить, кто отец ребёнка, но песня страсти вспыхнула с новой силой, и она позабыла обо всём на свете — пока рядом с ними не прозвучал знакомый голос, сочащийся ядом:

— Эй, Улльтор! Что-то я не помню, чтобы предоставлял в твоё распоряжение свою собственность. Стоило только ненадолго отлучиться, как ты уже вспахиваешь чужое поле. Тебе не кажется, что это смахивает на воровство? Старший, ты нарушаешь своё слово.

— Прости, малыш, но ты сам виноват, — отозвался ас, не отрываясь от дела. — Кто же оставляет подружку феям? Аталиса беспробудно спала трое суток. Меня это обеспокоило, и я решил её разбудить. Ну, а для быстрого снятия чар нет ничего лучше доброго секса.

— Наглая выдумка, причем, только что придуманная!

— Как третьи сутки?! — поразилась ведьмочка, но снова в такт сердцу запульсировала тяжелая хмельная музыка и страсть Улльтора заставила её позабыть обо всём.

— Может, уже хватит? — сквозь зубы прошипел Раэтиэль, сгорбившись у костра. — Вы когда-нибудь закончите? Сколько можно?

— А ты иди к нам, Младший, не упрямься, — с придыханием вымолвил Улльтор. — В отличие от тебя я не жадный и готов поделиться.

— Раэтиэль! — простонала ведьмочка. Она приподняла растрепанную голову из-за плеча Улльтора и посмотрела на эльфа сияющими хмельными глазами. — О, мой хороший!.. Это зов матери-земли, не отказывай ей...

— Подожди, Аталиса, словами этого не передать! Станцуй для него Зов Весеннего Равноденствия, как ты танцевала его для меня.

— О да! Пусти меня, Улльтор!

Поднявшись с земли, обнажённая ведьма прикрыла глаза, и её лицо осветилось счастьем. Опьянённая любовью она танцевала так, как ещё никогда и ни для кого не танцевала. Стремительно растущий дуб поднял Аталису к небу, и она с мольбой протянула руки к своему избраннику.

Зов страсти, вызванный её весенним колдовством, был неодолим, но Лесной король попятился прочь. Дико сверкнув глазами, он сорвался в ночь.

— Чтобы ты сдохла, похотливая мартовская кошка! — донёсся его голос, преисполненный ненависти.

— Раэтиэль! — вскрикнула ведьмочка, раненой птицей низвергнутая с небес. — Это всего лишь ритуальный танец!.. Раэтиэль, вернись! Я люблю тебя! — и она шагнула следом за Лесным королём.

— Не плачь, Аталиса. Никуда ушастый хмырь не денется, — добродушно прогудел ас, и вместе со своей ношей плавно опустился на землю.

'Мало того, что всё испортил, так ещё такими словами в Междумирье кидается. Чтоб тебя!' — огорчённо подумал он. Не выпуская из объятий несчастную девчонку, он до тех пор гладил её по растрёпанным волосам, пока она не перестала вздрагивать в его руках.

— Прости, Улльтор! — Аталиса подняла на аса заплаканные глаза. — Не так я хотела попрощаться с тобой, моя первая любовь!

— Не расстраивайся, малышка! К тому же ты зря прощаешься, — он хитро улыбнулся. — Ведь ты же ведьма. Значит, мы обязательно встретимся на ваших шабашах, и станцуем ещё не раз танец страсти в честь прекрасной богини Сьёфнейг, чтобы она не оставила своими милостями и смертных, и богов.

— Обязательно, — улыбнулась сквозь слёзы Аталиса. — Если только Раэтиэль вернёт мой ведовской амулет.

— Вот поросёнок! Похоже, у нас больше не будет возможности встретиться, — огорчился ас и, поколебавшись, добавил: — Знаешь, малышка, вряд ли Лесной король вернёт тебе амулет. Во всяком случае, в ближайшее время. Не знаю, для каких целей он тащит тебя в Майолиллорн, но слишком уж много сил он приложил, чтобы увести тебя из реального мира. Если тебе придётся жить у него, имей в виду, что эльфы страшно самолюбивый народ и у них в семьях царит жуткий домострой. Слово главы семейства — закон и никто из домашних не смеет ему перечить.

Улльтор с жалостью посмотрел на ведьмочку.

— Ах, Аталиса, для своей же пользы забудь о ведовской вольнице и привыкай к постоянной показной скромности не то, оказавшись в эльфийском королевстве, живо получишь плетей за распущенность. Там твою раскованность не оценят, да и защитить будет некому кроме Раэтиэля.

— Думаю, ты прав. Пожалуй, я вернусь домой. Что-то у меня пропало всякое желание тащиться в мир фейри.

— Вынужден тебя огорчить, малышка. — Ас тяжело вздохнул. — Ведь ты при Свидетелях обещала стать гостьей Майолиллорна. Верно? К сожалению, так устроено Междумирье, хочешь или нет, но пока ты не побываешь в мире фейри, назад пути тебе нет. Лучше иди вместе с эльфом, а то погибнешь.

Аталиса поспешно натянула на себя одежду и с надеждой воззрилась на аса.

— Улльтор, а ты не можешь вернуть меня домой?

— Рад бы, но не могу. Богам нельзя нарушать законы мироздания, иначе это приведёт к вселенскому хаосу.

— Выходит, Лесной король поймал меня в ловушку, из которой нет выхода?

— Ничего, малышка, ещё не всё потеряно. Держись, не сдавайся! — Улльтор ободряюще улыбнулся. — Аталиса, ведь ты любишь эльфа. Сделай так, чтобы он тоже тебя полюбил.

— Думаешь, получится? Я же вижу, что Раэтиэль шарахается от меня как от чумы, — с сомнением покачала головой ведьмочка.

— Беда с вами юными! — рассмеялся ас, — ещё за дело не принялась, а уже опустила руки.

— Эх, где наша не пропадала?! — заблестела глазами ведьмочка и вдруг тревожно уставилась на аса. — Слушай, а что ты говорил о ребёнке? Я действительно беременна?

— Расстроилась? — ас испытующе заглянул в невинные синие глаза.

— О нет! Думать так, значит гневить Всеобщую мать! Ведь дитя это её подарок. Кто это, девочка или мальчик, ты можешь сказать, Улльтор?

— Мальчик, — ответил ас. — Ты носишь в своем чреве сына речного бога Альфея. Да, Аталиса, умеешь ты привлечь к себе внимание! Бедный эльф! Ему предстоит нелёгкая борьба. Альфей ни за что от тебя не отступится, он же ненормальный.

— Кошмар! — схватилась за голову ведьмочка. — Вот так влипла! Спаси и сохрани, Всеобщая мать! Хорошо бы всё оказалось только дурным сном!

— И я тоже, Аталиса? — усмехнулся ас.

— О нет! — воскликнула ведьмочка, порывисто обнимая Улльтора. Она глянула на него увлажнившимися глазами. — Ах, моё сердце! Ты навечно останешься моей первой волшебной любовью, о которой я буду помнить и на смертном одре!..

* * *

— Ведьма, что случилось? Почему ты плачешь? — встревоженный король тряс не просыпающуюся наставницу. — Очнись! — он слегка шлепнул женщину по щеке.

— Простите, ваше величество, что обеспокоила, — пробормотала она, поспешно вытирая заплаканные глаза. — Мы уже на месте?

— Да, скоро подъезжаем, — сдержанно ответил король и, помолчав, спросил: — Миледи, как вас зовут?

Наставница ведьм напряжённо глянула в его лицо.

— В миру кличут Волчицей, ваше величество, — тихо ответила она и, помолчав, добавила: — Я очень признательна вам за выказанное уважение, но не стоит величать меня столь высоким титулом, — ведь я обыкновенная ведьма. Давайте вы по-прежнему будете со мной на 'ты', иначе ваши придворные подумают, что я околдовала вас.

ГЛАВА 5

— Кошмар! — схватилась за голову ведьмочка. — Вот так влипла! Спаси и сохрани, Всеобщая мать! Хорошо бы всё оказалось только дурным сном!

— И я тоже, Аталиса? — усмехнулся ас.

— О нет! — воскликнула ведьмочка, порывисто обнимая Улльтора. Она глянула на него увлажнившимися глазами. — Ах, мое сердце! Ты навечно останешься моей первой волшебной любовью, о которой я буду помнить и на смертном одре!

— Девочка, даже не знаю, как тебе помочь, — сказал растроганный ас. — Если хочешь, попроси меня о чём-нибудь, только чётче формулируй пожелание, и я постараюсь его исполнить.

Увидев, что глаза ведьмочки заблестели надеждой, он отрицательно покачал головой.

— Нет, малышка, об этом и не проси. Я не в силах заставить Раэтиэля любить... И это нет. Ведовской амулет тоже невозможно вернуть без его согласия.

— Прости, Улльтор, тогда мне ничего не нужно, — она тревожно заглянула в горящие синим пламенем глаза. — Ты не сердишься?

— Ах ты, наивная глупышка! — захохотал ас. — Только ты могла отказаться от столь щедрого предложения и не потребовать золотых гор или королевства!

Ведьмочка печально понурилась.

— Золотая клетка плохая замена свободе. Ведь только обзаведись богатством, и ты всю жизнь будешь служить ему бессменным сторожем. Ну и зачем нужны горы золота, если на них не купишь и капельки счастья? И с королевством то же самое. Нет никакого желания связываться с кучей забот о власти и неблагодарных подданных. Это поле игры для честолюбцев. На нём слишком много посторонней суеты и цветы счастья быстро чахнут, растоптанные чужими амбициями.

Улльтор приподнял понурую голову девчонки и внимательно заглянул в глаза.

— Прости, малышка, я ошибся, сказав, что ты наивная дурочка. На самом деле ты мудрая маленькая женщина с любящим сердцем, — сказал он серьезно и, ласково глядя, добавил: — Всегда оставайся такой и, несмотря на трудности, удача тебя не оставит. Хорошо?

— Я постараюсь. Спасибо за участие, Улльтор, — тоже серьёзно ответила ведьмочка и, приподнявшись на цыпочки, легко коснулась губами его щеки. — Это благодарность за подаренное волшебство.

— И тебе спасибо, Аталиса, за воспоминание о легкокрылой радости юности, — отозвался ас и с легкой грустью на лице прикоснулся к её опухшим губам. — Не скупись, девочка. Подари на прощание свой самый сладкий поцелуй, чтобы наше расставание не было таким горьким.

И ведьмочка не поскупилась. Спустя некоторое время он с неохотой оторвал её от себя и, взяв за талию, поставил на землю.

— Хватит-хватит, Аталиса! — довольно засмеялся он. — А то опять мы заведем песню страсти, которая окончательно выведет из себя нашего ушастого приятеля. Со злости он может что-нибудь такое натворить, в чём потом раскается, да будет поздно.

Он легко прикоснулся ко лбу ведьмочки и она, закрыв глаза, начала оседать на землю. Ас не дал ей упасть и бережно положил на траву. Присев на корточки, он долго смотрел на спящую, и на его лице блуждала ласковая и немного грустная улыбка. 'Ах, малышка, ты настоящая ведьма, жрица нашей Всеобщей матери! Я уж и не надеялся, что кому-нибудь удастся разбудить моё сердце...'

Рядом с асом возникла русоволосая красавица, окутанная невыносимо ярким золотым сиянием, и он сразу же насторожился.

— Любуешься, Улльтор? — богиня надменно глянула на спящую рыжеволосую девчонку. — Не знала, что тебя привлекают смертные дурнушки, — насмешливо произнесла она.

По-прежнему сидя на корточках, ас хранил молчание, и она снова не выдержала:

— Столько внимания к ничтожной смертной. Не слишком ли много чести?

Улльтор повернул к ней голову и окинул внимательным взглядом.

— Убери свою иллюминацию, Верна, а то ненароком разбудишь мою малышку, — жёстко проговорил он. — Что тебе за дело до тех, кому я оказываю внимание? — спросил он, глядя на неё снизу вверх.

Богиня презрительно фыркнула.

— Абсолютно никакого!

Всё же окружающий её ослепительный ореол начал медленно тускнеть. Вскоре мягко светились только её кожа и роскошные одежды. Не ожидавший такого послушания, Улльтор хмыкнул про себя. 'Интересно, зачем на этот раз эта задавака явилась? — он невесело улыбнулся, поймав себя на мысли, что она пришла ради него самого. — Самонадеянный дурак! Наверняка её прислали с очередным поручением'. Он выпрямился и, ухмыльнувшись, привлёк богиню к себе.

— Верна, что тебя привело сюда? Неужели банальная ревность? — спросил он игривым тоном.

Русоволосая красавица вырвалась из кольца его рук и высокомерно вздернула подбородок.

— Слишком много воображаешь о себе, Улльтор! — отозвалась она и, поспешно отступив, поправила и так идеальные складки своего одеяния. Замешательство исчезло и на её прекрасном личике появилось выражение превосходства. — Кто ты такой, чтобы я ревновала? Не забывай, что ты всего лишь наглый безродный мальчишка, усыновленный Тором!

Улльтор помрачнел. Удар был не в бровь, а в глаз.

— Не беспокойся! В Асгарде полно таких как ты, если что они не дадут мне забыть о низком происхождении, — сердито сказал он и, помолчав, грубо добавил: — Чего явилась? Здесь некому рукоплескать твоему величию и красоте и некому восхищаться твоим несравненным умом и мудростью. В последнее время мы так часто встречаемся, что я уже начинаю думать, что ты бегаешь за мной.

На умном личике русоволосой красавицы появилось виноватое выражение, но услышав его последние слова, она возмущённо выпрямилась.

— Да как ты смеешь! Я здесь по делу!

— По какому такому делу?.. Говори! Чего молчишь? — ас напружинился как кот, почуявший добычу. — Ну-ка, попробуй солгать, моя дорогая правдолюбка! Посмотрим, что из этого получится! — воскликнул он, внутренне ликуя.

— Я должна... мне отец приказал... тебя разыскать!.. — с трудом выдавила богиня и её глаза заблестели слезами. — Мерзавец! Да, чтоб у тебя яз... — договорить она не спела.

Улльтор привлёк к себе строптивицу и заткнул ей рот поцелуем. Их поцелуй все длился и длился, и он не скоро нашел в себе силы оторваться от желанной женщины. С ласковой улыбкой он заглянул в её сияющие глаза.

— Дорогая, не забывай, что мы в Междумирье. Сказанные здесь проклятия сбываются даже для нас, богов. Во всяком случае, неприятностей от них целое море, потом замучаешься возиться с нейтрализацией их последствий.

На личике богини появилось разочарованное выражение.

— Так ты только поэтому меня поцеловал, чтобы я не успела сказать проклятие?

— О нет, Верна! — с нежностью ответил ас, и в его глазах заполыхала страсть. Он снова прильнул к губам богини, а затем резко толкнул её на землю и упал сверху.