Шалости Черного Властелина (завершено)

— А почему они становятся бездушными стервами? — очень мне не понравилось то, как парень отзывался о тех девушках, что когда-либо жили в этом сумасшедшем доме.

— У нас, у Соловьевых, у каждого свое проклятие, — поведал мне молодой человек. — И лучше я тебя предупрежу заранее, чтобы знала, чем тебе это грозит. Ты мне нравишься. На Соловьева-младшего не бросаешься, ведешь себя достойно, в истерики не впадаешь, разговариваешь с нами как с людьми, а не как с умалишенными... Классная ты, Ань. Может, действительно пригласишь переночевать?

— Перебьешься, — плюхнулась на кровать и жива осталась, что удивительно с этими Соловьевыми. — Ты хотел про проклятие рассказать.

— Оно у нас у всех разное и причины, почему появилось разные. Какое у других, не расскажу... Могу только про себя и так, немного про Сан Саныча-младшего, о чем смог догадаться. Интересно? — спросил меня Алекс.

— Интересно. Хоть и не верила я раньше в проклятия, сглаз и порчу... Придется теперь поверить. С такими-то неординарными личностями и не в такое поверишь, — вздохнула я, вспоминая голодный взгляд Соловьева-младшего. — Рассказывай.

— Я не знаю, что натворил Саша, что все его женщины превращаются в равнодушных к другим стерв. А я совершил два года назад глупость. Отказался от своей судьбы. Решил с самой судьбой поспорить. А в мире Темного Леса этого делать нельзя. И меня наказали, лишили моей судьбы. Вот и живу теперь непонятно как, не живу, существую. Скучно так жить... И узнать свою судьбу, даже если встречу, не смогу. Не помню я ее, хоть и видел. Есть ли лечение у этого, тоже не знаю... Я словно вижу кусочки мозаики, разрозненные и разбросанные там и сям, а собрать воедино не могу. Осколочный я стал, сам, разобранный на куски и ненастоящий... Так мне иногда кажется. Неприятное ощущение, надо тебе сказать. А Сашка, думаю, какой-нибудь колдунье сердце разбил, вот и прокляла она его. Не связывайся ты с ним, пожалуйста, — посмотрел он на меня просительно. — Не хочу, чтобы ты тоже превратилась в бездушную стерву. Ты мне такой нравишься. С приворотом, кстати, сильно получилось. Соловьев-старший жжет. Вовремя он тебе зелье подкинул. Я б раньше с удовольствием понаблюдал бы за тем, как Сан Саныч-младший за тобой бегать будет, а ты за ним... Но ты мне самому нравишься. Бросай его и выходи за меня замуж. И Соловьева-младшего попроси отворот сделать. Он сейчас любую твою просьбу выполнит. Будешь свободна как ветер.

— Я не понимаю, зачем ему, красивому, умному мужчине, все эти привороты и отвороты? — удивилась я. — Ведь девушки и так по нему сохнут.

— Наша пакостливая, Соловьевская натура виновата, — криво улыбнулся Алекс. — Не можем мы, чтобы просто и как у всех. Обязательно надо через ж... э, попу все сделать. Вот я сейчас пойду, погуляю... Народ попугаю, а то скучно. Составишь мне как-нибудь компанию? Обещаю, будет весело.

— Я подумаю над этим, — ответила уклончиво.

С этими Соловьевыми поди предугадай что завтра будет или через час, или через десять минут. Только хотела спросить Алекса про клыки, как он выскользнул за дверь... и нет его.

Я подумывала отдохнуть, когда заявился Шурик с книжкой, но без дяди Саши.

— Теть Ань, — заявил он с порога. — Ты обещала почитать.

— Давай сюда книжку, — не стала я спорить.

"Аленький цветочек" — гордо красовалось на обложке. Неплохая сказка, почитаем. Шурик устроился рядом со мной на кровати и слушал очень внимательно, не перебивая. А когда сказка закончилась, сказал:

— А я бы хотел быть таким чудовищем.

— Почему это? Чудовище пусть и доброе было, но его же все боялись, — с изумлением посмотрела на ребенка.

— Зато его красивая тетя любила и остров у него волшебный был, — мальчишка вздохнул. — А у меня нету. Вот у Соловьева-мертвого Темный Лес есть, только его никто туда не пускает. А у меня нету... Представь как здорово. Все страшные звери, все деревья и растения подчиняются тебе, делают то, что тебе захочется, притом по первому требованию.

Скелет после этих слов вылез из своего уголка и подошел к нам. Что он сказал Шурику, я не услышала, но мальчишка явно понял, так как ответил ему.

— Ну и что, что ответственный буду за всех, — выпятил губу мальчуган и задумался на мгновение. — Зато у меня силы будет много. А Соловьев-мертвый никому власть над лесом не хочет отдавать. Жадный очень, — скорчил рожицу скелету. — Я слышал как дядя Саша и дедушка жаловались на него.

— Обойдетесь, — влез в разговор кактус, до этого молчавший. — Таких дел натворите, дай вам всем только волю.

— А вот и не обойдемся! — вскочил с кровати Шурик. — Это наше наследство, а ты все никак не умрешь и нам его не передашь. Это неправильно.

— Шурик, — вскочила следом и попыталась успокоить ребенка. — Не в наследстве счастье, поверь мне.

— А в чем? — нахмурился мальчик и посмотрел на меня. — У меня никого нету, а так хотя бы звери всякие были.

— Ну, сейчас у тебя есть я. А кроме меня дядя Саша, дедушка, Алекс и даже Соловьев-мертвый, — усадила мальчугана и сама устроилась на кровати.

— Никому из них я не нужен, — обиженно заявило дитя. — Я все время один и один.

— Мне нужен, — улыбнулась я, понимая ребенка как никто, я тоже одинока и по большому счету никому не нужна.

— Правда? — спросил он меня недоверчиво.

— Правда, — и притянула мальчишку к себе, погладив при этом по голове.

— Хорошая ты, теть Ань, — сказал мне ребенок. — Не спи в комнате дяди Саши, пожалуйста. Ты потом плохая станешь и я буду по тебе скучать, когда ты умрешь.

— Позитивное будущее, — пробормотала я и более громко сказала. — Я не собираюсь умирать и ночевать в комнате дяди Саши тоже. Что вы все заладили про совместный сон? Будто в этой вселенной других мужчин нету, с которыми можно спать в одной комнате.

— Точно! Есть! Я есть! — Шурик снова подскочил и смотрел на меня радостными, блестящими глазами. — Ты можешь в моей комнате спать и мне больше не будет страшно. И дядя Саша не сможет тебя позвать к себе. Ты же уже будешь занята.

Возвела очи горе. Какие же они, эти Соловьевы... даже не знаю какое слово подобрать.

— Я буду спать в своей комнате, — твердо ответила тут же скисшему мальчугану. — А вот сказки читать и играть с тобой, согласна. Только ежиков и зеленку, пожалуйста, мне больше не подсовывай, договорились?

— Договорились, — повеселел Шурик. — Не буду ежиков и зеленку. Теть Ань, а ты сходишь со мной в Темный Лес?

— Одна я не решусь, наверное, — передернула плечами при воспоминании о зеленых глазах за деревьями.

— А ты не одна будешь, а со мной. Мы еще Соловьева-мертвого с собой возьмем, только никому об этом не расскажем, а то нас ругать будут. Его в Темном Лесу все-все слушаются. Вот увидишь. И мы сможем навестить ежиков, — предложение шалуна звучало бы заманчиво, если бы пережитый за дверью страх не был бы для меня так силен в прошлый раз.

А так не особо и тянуло глядеть на зеленые глаза вблизи.

— Давай так, отложим пока прогулку. Я подумаю и скажу тебе завтра утром, пойдем мы туда или нет, — решила предложить компромисс, в надежде на то, что к утру случится что-нибудь и ребенок забудет про прогулку.

Правда, настойчивый он, как и все Соловьевы. Мала вероятность того, что забудет про мое обещание. Тогда стоит за оставшееся до утра время придумать убедительную причину для отказа.

— Хорошо, отложим, — вздохнул мальчуган и спросил. — Теть Ань, а чем ты заниматься будешь до вечера?

— Отдыхать, наверное, буду. Тело ноет, упала я сегодня, сильно ударилась.

— Ой, а хочешь я тебя полечу? — предложил Шурик.

— Не нужно, — довериться юному эскулапу я не рискнула. — Просто полежу и отдохну, завтра уже как новенькая буду. Правда, сначала душ приму, а то так и не смыла спирт с волос, после твоих экспериментов с зеленкой. И как тебе такое вообще в голову пришло?

— Я вообще придумчивый. Хожу и все время что-нибудь придумываю, — довольно поведал мне ребенок и спросил. — А можно я с тобой побуду? Я буду вести себя тихо-тихо, как мышка. Ты сможешь отдохнуть. Только за игрушками схожу. Можно, теть Ань?

— Можно, — умоляющий взгляд синих глаз оказал на меня магическое воздействие и я со вздохом согласилась. — Только договариваемся, вести себя будешь, действительно тихо как мышка. Хорошо?

— Хорошо, — просиял мальчишка и побежал к двери. — Я сейчас. Я мигом... Только автобус возьму, и лошадку...

— Бери, — великодушно разрешила я и поднялась с кровати. — А я пока в душ схожу, смою с себя грязь.

Но нашим мирным посиделкам не суждено было состояться. Только-только Шурик втащил коробку с игрушками, в которую положил не только автобус и лошадку, но и кучу всякой всячины, которую, подозреваю, собирался показать мне... Только-только я расположилась в кресле, собираясь вместо отдыха, все-таки посвятить время тому, чтобы поболтать с мальчуганом, как где-то в коридоре раздалось громкое:

— Это что за стерва в этом притоне развелась? Покажите мне ее! Я-то с ней разберусь!

Так, голос женский, громкий, с визгливыми нотками. И равен он, чует мое сердце, очередной порции неприятностей.

— Ой, тетя Лена! — втянул голову в плечи Шурка.

— Ты ее боишься? — удивилась я, до этого была твердо уверена, что мальчишку напугать просто нечем.

Сам кого угодно запугает и доведет до инфаркта шалостями.

— Знаешь, как она громко кричит? — сморщил нос ребенок и глянул на меня несчастными синими глазами. — Я уже пробовал перец, соль в чае и кнопки на стуле. Ничего не помогает.

Звучало так, будто он тараканов в доме пытался вывести, праведник. Только крыльев не хватает и будет вылитый ангел.

— А просто поговорить ты не пробовал? — спросила осторожно, стараясь не показывать, как меня насмешили его слова.

— А с ней нельзя говорить. Только прятаться можно, — вздохнуло дитя не по детски и поднялось с кресла, располагавшегося напротив моего. — Как появляется, сразу надо кричать: "Атас!" и убегать. Она очень плохая.

— Даже захотелось посмотреть, кто это тебя так напугал, — встала с кресла и направилась к двери.

— Ой! — ребенок подскочил ко мне и схватил за руку. — Теть Ань! Не надо! Пожалуйста не выходи! Давай спрячемся?

— Вот еще! — фыркнула и гордо вздернула подбородок. — Будем мы бояться какой-то тети Лены. А кем она тебе приходится?

— Никем. Она дедушке приходится, — мальчик нахмурился, все еще продолжая держать меня за руку и, надеясь, по-видимому, таким образом не дать мне выйти из комнаты. — Он с ней ночует.

— Ночует? — боюсь мои глаза сейчас наводили бы посторонних на мысли об анимэ. — Она что, старая?

— Да, старая, — ответил Шурик и спросил меня: — Теть Ань, ты не пойдешь, да?

— Хочу посмотреть, кто это с твоим дедом ночует. Любопытство родилось раньше женщины. Знаешь такое выражение? — потрепала ребенка по волосам и высвободила левую руку. — И потом, судя по ее воплям, ищет она меня. Вот и познакомимся. Прятаться от проблем, не значит решать их. Сколько ни прячься, проблемы только копиться будут. Так что, лучше с этой разберемся прямо сейчас, не откладывая в долгий ящик.

— Я пойду с тобой, — решительно заявил мальчуган.

— Ты можешь остаться в моей комнате, — великодушно предложила я.

— Нет, буду тебя защищать. Если она тебя обидит, то я что-нибудь придумаю. Я придумывательный. Вот, — мальчишка твердо посмотрел на меня, мол попробуй только возразить.

— Ну пойдем, защитник, — ласково сказала ему и на душе разлилось тепло. — С тобой мне точно не будет страшно.

— Я храбрый, — синие глаза Шурика довольно заблестели. — Вот увидишь, я тебя защитю.

— Идем, — протянула ему свою руку, за которую он радостно ухватился. — А то все самое интересное пройдет мимо нас.

Вдвоем, рука об руку мы вышли из комнаты в коридор. И как раз вовремя. Алевтина Павловна вцепилась в мадаму любопытной внешности и пыталась ее остановить, нашептывая что-то яростно на ухо. Но мадама перла как танк, словно и не замечая попыток экономки помешать ей. Ярко-красная помада на полных губах, подтянутая кожа и фигура. Я с ходу не смогла определить сколько гостье лет. Густые, вьющиеся, темные волосы до плеч, яркие, зеленые глазищи и боа из перьев вокруг шеи. Носить она явно предпочитает винтажные вещи. Красивая женщина, хоть и не так молода, как хочет казаться.

— Вот она, коза драная! — зеленые, колдовские глаза метали молнии, наманикюренные пальцы впились в кожаную сумочку, а лицо перекосила гримаса ненависти. — Ах ты, тварь подзаборная! — завопила она на весь коридор. — Мужика у меня решила отбить! Хрен у тебя это получится! Ни рожи, ни кожи! Еще и толстуха! И как он только на тебя позарился?!

Все это выдавалось на повышенных интонациях, а мне, почему-то было все равно. Закалились нервы в боях с глюками и ежами в собственной постели? Что мне ее вопли по сравнению с зеленкой в шампуне?

— Тетя Лена! — теперь уже кричал Шурик. Он покраснел и, казалось, сейчас расплачется от обиды. — Уходи! Тебя никто не звал!

— Тише, Шурёнок, — присела на корточки перед ребенком и притянула его к себе, заглянула прямо в глаза и напряженное лицо. — Не обращай внимания на невоспитанную тетю. Ей просто родители не говорили о том, что так кричать нельзя. Не бери с нее пример. Просто послушай. Она так забавно разговаривает. И потом, возможно, она кричит от того, что глуха как пробка и поэтому думает, что говорить нужно очень громко, иначе ее не услышат. Давай, пожалеем тетю Лену. Она очень несчастная.

— Зачем она тебя обижает? — расстроенно спросил мальчуган. — Я защитник и должен защищать.

Тетя Лена в это время закрывала и открывала рот, явно потеряв дар речи от того, что мы с Шуриком ее игнорировали.

— Защитишь, когда реальная опасность будет. А тетя Лена пусть покричит, — улыбнулась я ребенку и поднялась. — Может, ей после этого легче станет. Идем?

— Идем, — повеселел мальчишка. — Тетя Лена, до свидания, — вежливо попрощался он.

— Ах ты, стерва! — завопила нам вслед Елена Прекрасная. — Думаешь, тебе удастся так просто уйти? От моей порчи еще никто не уходил! Будь ты проклята!

— Ой, тетя Аня! — побледнел пацан и развернулся к тете Лене лицом и сделал такой жест, будто собирался что-то перехватить.

Не знаю, что во мне сработало в этот момент, материнский инстинкт, ощущение опасности, такой, что волоски на коже дыбом или что-то еще, но я дернула Шурку за руку, отводя его с лини невидимого удара, протянула раскрытую, поднятую вверх, ладонь вперед и словно ударилась о что-то твердое и колючее. Пальцы сами собой сомкнулись в кулак, запирая это колючее, а Шурик подскочил на месте и тихо-тихо сказал:

— Я расскажу дяде Саше. Вам будет плохо за то, что вы сделали. Идем, тетя Аня, я помогу тебе избавиться от этого...

— Идем, — бледно улыбнулась и послушно пошла за ребенком к себе в комнату.

Тетя Лена к моему удивлению провожала нас взглядом молча, правда с все еще искаженным ненавистью лицом. А мне, по правде говоря, было все равно что там у нее с лицом. Мне резко поплохело и ноги я переставляла с трудом. Шурик крепко держал меня за леву руку и вел в комнату, уговаривая по дороге: