Тесселис

— Ну, положим, — пожевал бородой цверг. — Разумные разные, не слышишь музыки — и стучак с тобой. А лыбился-то чего?

— Да просто мне кажется, что этой 'музыкой' в вас проявляется мистик-магер, — честно ответил я.

— Хм-м-м... гм-м-м... Хех, ну возможно, — наконец, с усмешкой констатировал мастер. — И да, причина для улыбки у тебя была, — важно кивнул он. — Всё, давай...

— Физиономию немытую — умывать, завтракать и в котельную?

— Именно! — с этими словами мастер Креп покинул мою каюту.

Ну а я пошёл, умылся-оделся-позавтракал. И вышел в котельную, наблюдать. Не столько за механизмами, сколько за работой Мастера Грани, раздувающего пламя в очаге Трисмегиста. Зрелище было впечатляющим, хотя прямо скажем: как мастер Креп ковал, точнее, лил металл, впечатляло куда сильнее. Сейчас он не сиял пламенем, а просто стоял, пыхтя своей огромной сигаретой. А под его взглядом несколько сегментов защитного кожуха Очага разошлись, обнажив прозрачную колбу, в центре которой бился и вращался огонёк многоцветного пламени. От колбы отходили прозрачные патрубки, скрывающиеся в машинерии Котельной: шли как раз к котлам, трансформаторам и прочему. Правда...

— Разделитель Потока ищешь? — краем глаза уловив моё недоумение, уточнил Мастер Грани.

— Да, мастер, в описаниях...

— Правильно писалось. Мне — не нужно. Смотри за пламенем, Фиктор, и слушай.

Я смотрел и слушал. Пламя рывком расширилось, но тут же свернулось в многоцветный пламенный жгут. И Креп, как он сам объяснил, своей волей расплетал мистическое пламя, направляя потоки уже не пламени, а энергии в нужные патрубки. Тепло, электричество, даже холод — в мистическом смысле он тоже был 'энергией' и использовался частью машинерии Котельной в деле.

— Гоглы надень, — посоветовал мастер, что я и не замедлил сделать.

И увидел гораздо больше разницы в потоках. А мастер пояснял, как идёт и перерабатывается энергия, на какие нужды Вагус Сумбонта идёт. И если часть я неплохо знал, то вот про часть нигде не писалось. Например — 'Швере', как назвал мастер, или сила притяжения объектов друг к другу. Одна из мистических энергий, вырабатываемых горением Очага, была этой шверой. Точнее — антишверой, как я понял из объяснений, проходила через преобразователь и снижала общий вес воздушного корабля в разы.

— А этого и не описывалось в учебниках, — растерянно констатировал я.

— В учебниках ты этого и не найдёшь, парень. Тайна-не тайна... Цмыг знает, в Академии преподают, в наших родах знают. А книг в лавках, в нашем Номе, просто нет. И, кстати, швере не снижает массу Судна.

— А это как?

— А вот смотри, летим мы, скажем, в бурю. И если бы масса снизилась — масса воздуха, бьющая в борт Вагус Сумбонту нас ощутимо сносила.

— И, видимо, не сносит, — с удивлением стал замечать в мистических воспоминаниях всякое, 'гавнетация' или какое-то подобное, не слишком пристойное слово.

И 'вес не равно масса' всплыло, но озвучивать мастеру я это не стал. Но смотрел, запоминал, думал и 'вспоминал', хотя с этой привнесённой памятью скорее 'узнавал'.

В общем, лекция мастера растянулась на три часа, которые были очень познавательными и интересными. Хотя и не сказать, чтобы с прикладной точки зрения: очень уж много всяких мистических проявлений описывал Креп, что мне и ни к чему. Но, с другой стороны — интересно, так что прерывать почтенного цверга не только невежливо, но и глупо. Так что дослушал я эту лекцию, которую прервал уже знакомый голос сидха, нашего капитана, раздающийся, казалось, от стен. Хотя, скорее всего, так и было.

— Разслшших, Котельная к отлёту готова? — произнёс этот голос.

— Почтеннейший капитан Вагус Сумбонта, звёздорождённый Киру Квалем, — почему-то подмигнув мне, ответил мастер Креп, — Уже час, как готова.

— М-м-м... — мелодично замычал сид, я уж думал — песенка какая, но потом понял, что Киру Квалема привело в некоторое затруднение обращение Крепа. — Прекрасно, Котельный Мастер. Отчаливаем, — с этими словами Вагус Сумбонт не слишком сильно, но ощутимо качнуло.

— Я не против, — сообщил мастер Креп.

Ответа на это высказывание не последовало, а я с интересом всматривался в работу машинерии уже не на 'холостом ходу', а в полёте. По кораблю через кабели, трубы, приводы пошли потоки сил и энергий, широким потоком, что сказалось на интенсивности работы машин. Неудивительно, конечно, но зрелище для меня новое и в свете рассказанного мастером Крепом — надо смотреть и запоминать.

— Можешь сходить... — начал было мастер Креп, но вдруг громогласно засмеялся. — Парень, ты же Вагус Сумбонт со стороны-то не видел ни разу!

— Как это? — немного удивился я. — Мастер Креп, я же подходил, и с вами из Камелодуна...

— Я про целый, готовый к полёту. Ну ладно, посмотришь на стоянке через неделю, — перестал веселиться мастер. — А сейчас пойдем, попрощаемся с родным городом, — поманил он меня рукой, идя к выходу из Котельной.

Я с некоторым недоумением последовал за ним. И проведя меня через череду переходов и проходов, мастер вывел нас на... этакую открытую террасу-галерею, опоясывающую Воздушное Судно в нижней трети. Я эту галерею и не видел, видимо — собрали за последние сутки. И округлая рубка, вознесённая овалом над кораблём, полностью из стекла (ну, в той части что с нашей галереи была видна) — тоже была смонтирована в эти сутки.

Но бросив взгляд на видимую часть корабля, я уставился на исчезающий далеко внизу Камулодун. Ну, с высоты я его первый раз в жизни видел, но судя по завиткам рек — он. Да и не могло ничем иным многоцветное пятно посреди зелёных полей и холмов быть. И башня Академии Всех Чудес видна, с такой высоты — совсем не такая грандиозная, как казалась. И даже море голубело на горизонте...

В общем — зрелище стоило того, чтобы на него посмотреть. И хоть и красиво стало, но и грустно и тревожно: мысли вроде 'а увижу ли я Камулодун когда-нибудь?' появились, да и понимание, что я родной город не знал совсем, а вот уже покидаю... Впрочем — мысли не слишком разумные, недостойные джентльмена и механика. И увижу, и узнаю, и точка!

11. Грань Нома

А через четверть часа мы вернулись в Котельную. Оставлять её без присмотре в полёте не стоило, а оставлять гоблинов в Котельной без присмотра — не стоило многократно. И начались для меня дни работы и учёбы. Глупые (а может, и не очень, но сделать всё равно ничего не могу, так что глупые) мысли о 'незавидной доле' и 'недолгой жизни' вольника из головы вымело делами. И связанными не только с Котельной: там всё понятно, да даже мастер Креп ворчал в бороду 'сносно'. Основным источником если не неприятностей, то необходимости держать всё под контролем были гоблины. И, кстати, наглядно подтверждали некоторые высказывания-наблюдения мастера Крепа, да и частично — изученное в Приюте. Ну, в том смысле, что раб — это не свободные руки и свободное время, а куча сил, времени и внимания, чтобы за ним приглядывать. То есть не только 'плохо', хотя в последнем меня ситуация в Котельной несколько поколебала: гоблины были... 'метнолитетно' рабами, не видели и не ощущали в своей доле ничего дурного. А свободу полагали страшнейшим наказанием, как бы дико нам это ни казалось.

Так вот, рабство наглядно оказалось не столько дурным, сколько очень беспокойным для 'рабовладельца'. И как выплыло из памяти, 'экономическая нецелесообразность' просто проглядывала: если разумный — 'не раб' в голове, самостоятельный, умный, так он будет со всей силой своего ума и самостоятельности саботажничать, противиться рабской доле, то есть просто загубит порученное ему дело. Или самоубьётся с разрушительными последствиями и в знак протеста. Что в целом — дурно, но в ситуации порабощения понимаемо. Ну и выходит порабощение свободного разумом — нецелесообразно, как понятно. Но и с 'рабами в голове', типа гоблинов, ситуация не радужная. Постоянные проверки и контроль, указания и всё такое.

Я вообще, задумавшись, пришёл к выводу, что между гоблинами и Крепом есть некий негласный договор. Ну и со мной он есть, как с представителем мастера, но не суть. То есть ушастые 'отдают свободу' за 'принятие за них решений'. И когда у них требуешь 'думать и решать' — кривляются, плачут и стенают, но искренне возмущаются, пусть и внутренне. Потому что ЭТОГО они, как рабы, просто не должны делать, согласно того же договора.

Выходило всё это занятно, подтверждалось наблюдениями со стороны, ну и отвечало одной из максим в привнесённой памяти. В смысле 'подвергай всё сомнению'. Очень созвучная основному принципу Механики максима, который 'Познай всё, пока не докажешь, что что-то непознаваемо в силу природы'.

Ещё я узнал очень интересные, но нигде не написанные и не упоминающиеся моменты, касаемо Очага Трисмегиста. Ну в смысле, в литературе и наставниками не описано, ну а на магера я и не учился, так что незнание таких нюансов и понятно. Основной из которых: Очаг Трисмегиста — это инструмент прорыва грани Нома. Вот, кажется, очевидная вещь, но непонимаемая мной до поры. А именно, все виды, типы и состояния энергий и сил, выделяемых при горении вечного многоцветного огня (хотя и не горел он, а было это мистическим отражением его природы) — побочное явление.

— Ну да, — покивал мастер Креп на ошарашено озвученные мной выводы. — Если мне память не изменяет, три эры назад Воздушные Суда были не Судами, а пузырями.

— А это как, мастер Креп?!

На что мастер рассказал, что судя по ему известному, был период в истории если не Тесселиса, то известных Номов, когда Механику и Мистику прямо противопоставляли друг другу. И, как сделал вывод уже я, во многих трудах натурфилософии и философического толка это противопоставление очень чётко ощущается. Так вот, в те времена Очаг был известен, но выполнял исключительно основную функцию. А с буйством сил и энергий тогдашние Мастера Грани боролись изо всех сил, стараясь их утилизировать, как, похрюкивая, сообщил цверг. Да и я улыбнулся — ну насколько глупо и нерационально выкидывать в никуда и бороться с богатством, падающим в руки!

Ну ладно, вопрос в том, что энергия утилизировалась, Очаг пробивал грань, но этот Очаг, да и экипаж и груз — надо было доставить до границы и за неё. Корабли — годились ещё меньше, чем сейчас, потому что буря при проходе границы выходила чуть ли не в десяток раз сильнее, чем сейчас. Но мистиков, которые могли бы и Очаг контролировать, и некое судно левитировать...

— Легенды говорят, что были, — задумчиво сообщим мастер. — В принципе, я в них даже верю, — признался он. — Есть такие мистики и сейчас, единицы на десятки тысяч, но есть. Только тогда и разумных на Тесселисе было поменьше, ну и считай, было на весь Мир десяток даже не судов, а платформ, которые эти упермагеры на своих закорках таскали. А потом механик придумал пузырь...

И оказалось, что под 'пузырём' мастер Креп имел в виду воздушный шар, как для метеорологии, или на забаву на праздники, только циклопических размеров. К нему крепилась корзина — люлька с Очагом, грузом и экипажем, а двигалась эта нелепая конструкция сначала парусами и ветром, а потом и винты воздушные приспособили. Хотя недостатков такой конструкции, 'дирижибабеля', как подсказала память, потому что если шар в плотной оболочке — это этот самый дерижибабель и есть. Хрупкие, опасные конструкцие, но позволившие не 'десятку на Тесселис', а уже сотням магеров пробивать грань Номов с грузом. Ну а потом механики всё же добрались до Очага, ну в плане, увидели (видно, не допускали их, как 'профанов', до поры до времени). Похватались за сердца, подёргали бороды (если были), ну и началась эра Воздушных Судов, когда энергия от Очага не утилизируется, а разумно используется.

Но вообще, память о дерижабабелях всякое интересное подсказала, я даже задумался на досуге. Но, выходило, что смысла нет, как с самым замечательным надводным кораблём: основная проблема маршрутов и перемещения — грани Номов, проблема преодоления которых в полной мере решает Воздушное Судно. А всякие корабли-дирижабабели строить, просто для того чтобы внутри нома на них перемещаться — глупо выходит. С перемещением грузов внутри Номов и локумы на деревянных (если сиды прокладывали), бронзовых (если цверги) или железных (это если люди) прекрасно справляются, а всякие пузыри — лишние.

Но это всё было ожидаемо, работа и учёба как механика Котельной, как-никак. И из этой котельной первые трое суток полёта я и не выходил: дел тьма, разговоров интересных ещё больше, жаль, что мастер всё время не рассказывал... Но у него и своих дел и обязанностей немало. Ну и полагал я, что так и долетим мы до Кейлза (известнейшего, даже в Приюте описываемого города соседнего материкового Нома Галлии), а с Вагус Сумбонтом и экипажем я знакомиться буду позже. Да и потребности в этом знакомстве, по совести говоря, не испытывал — и так было чем заняться, чего узнать.

Вот только на четвёртые сутки полёта, обглодав индюшачью ногу и помахивая костью, как указкой, мастер Креп задумчиво уставился на меня. А точнее — на мой дробовичок, который я исправно таскал с собой, но всё никак не мог найти ему подходящего места. Постоянно перевешивал, потому что мой комбинезон механика постепенно переделывался, подстраивался под мои кондиции и нужды. И трактаторы, как понятно, тоже. А дробовичок хоть и короткий, но увесистый и объёмный, мешался постоянно, вот я его пару раз даже нижним трактатором держал на отлёте.

— И обращаться со своей метлой ты не умеешь, — произнёс мастер Креп, явно продолжая неозвученный внутренний монолог.

— Не очень, мастер, — подтвердил я ранее сказанное.

— Не дело. Учиться тебе надо, Фиктор. Пусть слайпшутером, метким стрелком, — пояснил он на мой вопросительный взгляд, — ты не станешь, если не будешь только стрельбой заниматься... А этого я тебе не позволю, мне механик-помощник нужен, а не очередной горлорез! — нахмурился он. — Так вот, не станешь. Но с твоей метлой это и не нужно. А вот носить, чтоб не мешалась, быстро выхватывать — нужно. И те же патроны. Снарядил?

— Снарядил, мастер Креп, — подтвердил я, сделавший полсотни картечных и пулевых патронов для окончательно прозванным Метлой дробовичка.

— А где они? — прищурился на меня мастер.

— Пять — в барабане! — отрапортовал я.

— А запас?

— Эммм... ну-у-у... — тут я сам себе напомнил не выучившего урок ученика. — В моей каюте, мастер Креп.

Оправдываться, что я из Котельной не выбираюсь, а на нас никакие злобные враги не нападают — я не стал. Это глупость, как понятно: враги на то и злобные, чтобы нападать в любой момент, заранее не предупреждая. Да и вообще — сам себе зарок дал, разобраться с оружием, раз уж нужно. Но... замотался, всё интересно. И стал Метлу воспринимать как этакую помеху, вроде и нужную, но совершенно неуместную.

— Не дело, Фиктор, — покачав головой сообщил цверг. — Этак мне не только Котельную и себя оборонять, но и тебя придётся. И с Вагус Сумбонта не отпущу! — посулил он.

— А где учиться и как, мастер Креп? — уточнил я, признавая обоснованность претензий. — И... пару вопросов можно?