Через открытую дверь из гостиной в столовую проник яркий свет.
— Эт-та что? Кто люстру включил? — изумилась Грета.
Астер встал, крадучись подошел к двери сбоку, осторожно выглянул. Ответом ему был чей-то веселый смех.
— Входите, Айвен, не бойтесь. Я вас не укушу!
Тут уже все встали из-за стола, собрались у двери.
— Мария-дева недотраханная! — воскликнула Зелла, и Грета хотела отвесить ей подзатыльник. Негоже тринадцатилетнему ребенку ругаться, как извозчик. Но карающая рука Греты застыла на полпути. Брови ее удивленно поднялись. А губы чуть не произнесли еще более сильные мужицкие слова.
Почти вся гостиная в доме Боргезе — исчезла! На расстоянии нескольких шагов открылось ярко освещенное пространство. Роскошный зал, похожий сразу на библиотеку, игорный клуб и спортивную площадку. Посередине этого великолепия стоял высокий, улыбчивый молодой человек в белом костюме-тройке. Верхняя пуговица синей сорочки небрежно расстегнута. Из нагрудного кармана выглядывал сиреневый платочек.
Человек смотрел уверенно, довольный произведенным впечатлением. В самом деле — эффектный тип. Квадратные плечи. Квадратное, упитанное лицо с небольшим подбородком и чувственными губами. Карие глаза и зачесанные назад темно-каштановые волосы. Голос у него оказался хорошо поставленным певческим тенором. На англике он говорил практически без акцента.
— Приветствую, друзья! Здравствуйте, Наместник Наоми! Поздравляю всех с Новым годом, хотя кому он нужен, дурацкий праздник для быдла? Надо жить так, чтобы каждый день был праздником! Днем хорошей работы, днем свершений!
— И вам того же, Эджин... — кисло ответила Нойс. — Я как раз собиралась с вами завтра поговорить...
Эджин театрально воздел руки. Добродушно-иронично рассмеялся.
— Время пришло... Завтра — уже наступило!
Лора, протиснувшись поближе к Нойс, прошептала:
— Это что за клоун?
Либо у Эджина По был невероятно тонкий слух, либо ему помогала техника. Он вновь рассмеялся и щурясь от удовольствия, пояснил:
— Я — знаменитый новтеранский историк и искусствовед! Автор первой научной теории эволюции человека! Моя книга — лучший подарок! Каждый истинно разумный индивид должен выучить ее наизусть!
Взгляд его горел вдохновением. Он начал расхаживать по залу, энергично жестикулируя. В разворотах делал чуть ли не танцевальные па. И говорил, говорил, говорил...
В его теории Лора не увидела ничего для себя нового. Пусть в некотором царстве, тридевятом государстве двое претендуют на высокую должность. Оба в равной степени умны и образованы. Лишь одно отличает их. Первый — честен и благороден, а второй — законченный негодяй. Кто, по-вашему, займет высокий пост? Конечно, негодяй. Ведь он не стесняется в средствах, в то время, как его соперник поступает порядочно. Настанет время, когда все высокие посты в государстве заполонят мерзавцы.
А натура мерзавца такова, что он не возьмет в помощники человека умнее себя. Пусть подчиненный глуповат, зато верен. Так, с неизбежностью, деградирует элита страны. Следом за ней и весь народ. Когда ум и честность не ценятся, то умные и честные не выживают. Такую систему правления Эджин По назвал говнократией. Привел наглядную аналогию с фекалиями, всплывающими наверх.
Подобное явление невозможно в маленьком городе-государстве, где все друг друга знают. Ну, а в империи? В ней мы знаем своих родных, соседей и сослуживцев. Об остальных известно лишь то, что о них говорят. Чем больше размер государства, тем быстрее оно скатывается в состояние отхожего рва. Поэтому любая империя обречена. Иногда Эджин спохватывался, и вместо "говно" употреблял вежливые синонимы: варвары, выродки, дикари, быдло, ублюдки, убогие, спившиеся, наглая мерзость, дешевая мразотина, выскочка с помойки, позорная блядина, хамы и шваль. И не стеснялся отождествлять себя с богом.
— Воззвал Эджин к здравому смыслу — и населил Инфор темами разными: и сказал, что это хорошо! В следующий день создал книгу — Первую научную теорию эволюции человека — и сказал, что это очень хорошо! Это новый завет ученым — и да не будет у вас другого историка, кроме Эджина По! В моей книге сосредоточена вся информация о Терре, кто и как формировал этот лживый миф, тысячи документов!..
Описывая крайнюю степень разложения терранских государств, Эджин едва не прослезился. Тут он вспомнил, что хорошо поет, и собрался исполнить подходящую к случаю печальную арию. В этот момент Нойс с нежной улыбкой подняла руку, призывая его перейти к существу дела.
— Да-да, помню! — бодро отозвался тот. — Ваш запрос о неточной формулировке взаимоотношений Новтеры и SOL5-2 рассмотрен.
Нойс изобразила почтительное внимание. Эджин возгласил:
— Замечание о том, что называя оккупацию опекой, мы тем самым заключаем контракт — принято.
— Замечание о том, что Уложение не допускает бессрочных контрактов — принято.
— Малый круг согласился с моим условием прекращения контракта. Для тупых, верящих в древние сказки, принимающих за истину любой бред ряженых бородатых свиней... В самый раз!
Он четко и звучно огласил дополнение к Контракту опеки — пункт номер тринадцать. Ответом ему была оцепенелая тишина. Потом Зелла завопила:
— Да этот гад издевается!!
Схватила со столика, чуть не смахнув антикварний домашний телефон, деревянную статуэтку-оберег. И запустила Марией Заступницей в ухмыляющуюся физиономию Эджина По. Фигурка прошла насквозь, не причинив вреда. Потому что глава Малого круга и его диковинные апартаменты были всего лишь объемным изображением.
Для Эджина По гостиная дома Боргезе была таким же неощутимым призраком. Но, против инстинктов не попрешь. Увидев летящий ему в лицо предмет, Эджин дернулся, потерял равновесие и упал, высоко задрав ноги; при том не переставая смеяться. И тут же исчез! Всё исчезло! Вернулась полутемная гостиная с разноцветными огоньками электрических свечей. Зелла рыдала от отчаяния и злости. Тенар обняла ее.
— Hundo absurdo! Ничего не изменилось. Как хотели держать нас вечно, так и продолжают хотеть. Ejano montrej... Будущее покажет. Ха!.. А против Девы-то... он не устоял!
Грета внимательно и ласково смотрела на нее. Тенар только что употребила местоимение "нас". Она больше не отделяла себя и других Небесных детей от человечества Мира.
— Давайте еще выпьем, — предложил Астер. — Чем бы дело не обернулось, а у меня впечатление, что сейчас верх взял не Эджин По.
Застольная беседа, исчерпав себя, угасала, как догоревший костер.
— Что ж, братья и сёстры, не пора баиньки? — позевывая, спросил Астер. И обернулся к Тенар: — А ты, красна-девица? Сидишь, как на иголках.
— Я, ну... Не знаю... Хотела показать...
Астер вспомнил:
— Нашла интересное... Ты говорила... Показывай, и на боковую...
В гостиной Тенар взяла книгу-альбом с репродукциями Гарери.
— Давайте отойдем сюда. Смотрите! — она раскрыла альбом.
Нойс пожала плечами.
— И что такого? "Девушка у окна". Да, в ночнушке — это я, у окошка попкой отсвечиваю. Гарери рисовал меня по памяти. Никогда не позировала ему обнаженной, но художник умеет видеть сквозь одежду. И я не могла запретить ему вставлять мою персону в любой придуманный им сюжет.
— Да глядите же! — нетерпеливо воскликнула Тенар. — Здесь... и здесь! — она обвела вокруг себя рукой.
Смелые, решительные, точно легшие на холст мазки. Большая комната; сквозь широкое окно льется белый холодный свет. У окна, спиной к зрителю — темноволосая девушка. На ней длинная рубашка и больше ничего.
Руки скрещены на груди. Сквозь рубашку просвечивает стройное тело. Голова склонена в глубоком раздумье. Поза отображает едва начатое движение... Создается нестерпимое ощущение, что девушка вот-вот обернется. В настенном зеркале отражается фигура гостя. Горбоносое лицо, выдвинутый вперед подбородок.
— Неужели не видите! — вскричала Тенар.
— Вижу! — напряженно отозвался Стас, а Грета тихо ахнула.
Сонгер присвистнул, Арсений Томкин шумно выдохнул. Зелла ойкнула. А Гед спросил:
— Когда построен ваш дом?
— Лет десять назад, не раньше.
— Гарери умер двадцать шесть лет назад, — сказал Арсений. — Как он мог нарисовать Наоми в вашей гостиной?! И Айвена Астера отраженным в зеркале?!
Охрипнув от волнения Лора добавила:
— Нойс! Это — утро после того, как ты сутки дрыхла от снотворного, которым я тебя опоила! Смотри, там на диване лежит одеяло, которым я тебя укрыла. Белый свет за окном — ночью выпал снег — спасибо "Скайтауну" за новый климат. Гарери ничего этого знать не мог... И он рисовал с места, где я сейчас стою. Словно видел моими глазами...
По нетерпеливому личику Тенар она поняла, что той еще есть, что сказать. Девочка перевернула лист, открыв следующую картину.
"Саламандры". Вместо ящериц, танцующих в огне, нарисованы две женщины. Они стоят, обнявшись, в море пламени, готовом поглотить их. Гарери волен был включать образ Наоми Вартан в любые свои фантазии. Но Лорианна Парк тогда еще не родилась.
— Я видела эту картину раньше... — простонала Лора. — Мне в голову не пришло...
Астер, дотоле хранивший молчание, подхватил:
— ...Что Гарери был пророком? Будто тоже нарисовано недавно. — Сужу по прическам у обеих...
— Я испугалась, когда увидела... — всхлипнула Тенар. — Но, вдруг обошлось... уже...
Сонгер хмуро прокомментировал:
— Занятно год начался... До утра не заснуть. Надеюсь, в этой дьявольской книжке ничего больше нет.
— Последняя картинка, — отозвалась Тенар. — Не страшная, не бойтесь. В ней точно — ничего такого.
"Демон". В грозовом небе летит многокрылый дракон. Его всадник — молодой богатырь, длинноволосый, русобородый. Лицо с чеканными чертами полно горечи и решимости.
Сквозь дождь и ветер Андрос Гелла держит свой путь.
19. ВРЕМЯ ТИТАНОВ
01.01.1395, 02:59. КЦ "Феникс".
Наместник Новтеры на SOL5-2 Наоми Вартан
Командиру спецгруппы "Торнадо" Горацию Винеру
Меня интересуют все знакомства Рона Гаяра, о которых имеются сведения в архиве R.E.G. Результат доложить лично.
Теперь понимаете почему я, злой и не выспавшийся, сидел на диване в маленькой гостиной? Если не знать, что это — жилище Наместника, то величие момента не ощутить.
Время шло к девяти утра, высокая резная дверь по-прежнему оставалась плотно закрытой. В гостиную вошла крепко сбитая молодая женщина в форме R.E.G. На нагрудном знаке имя: "Ксения Грин". Подошла к двери, негромко сказала:
— Пора, Экселенса!
Обернулась, окинула меня холодым взглядом. Я — не сильно пугливый, и дешевыми трюками меня не проймешь. С наиприятнейшей улыбкой спросил:
— Вы — адъютант Ее высочества?
— Офицер по особым поручениям.
И, не выказав ответных любезностей, дамочка гордо удалилась. Не успел я вновь подготовиться к ожиданию в одиночестве, как в гостиную влетел запыхавшийся парень. Крепыш, круглоголовый, с военной стрижкой, но в гражданском. Я не сразу узнал знаменитого журнашлюха Михаила Сонгера.
— Привет, Гораций, — бросил он мне.
— И тебе, в то же самое место, — ответил я. — Чего приперся?
Он молча показал на дверь в спальню Нойс. И плюхнулся на диван, рядом со мной. Я поборол желание отодвинуться. Гений громких новостей продолжал тараторить:
— Ждем-с. Пусть отдохнет, после новогодней ночки... Самой необычной за последнюю тысячу лет...
— Могла бы не торопиться звать... — буркнул я.
— Не рассчитала сил, что такого? От всех нас, долбоебов, ей надо отдыхать? Похрапеть лишние полчасика — очень на пользу.
— Она не храпит, — ляпнул я сдуру.
Сонгер приглушенно рассмеялся. Этого я уже не стерпел. Вскочил, схватил его за грудки. Рывком поставил перед собой. Он оказался чуть ниже меня ростом, но на пяток кило тяжелее. Вырвался. Едва не врезал мне в ответ, но я перехватил его руку. Прорычал:
— В окно выброшу, блядун! Пусть искины ловят!
Красный от напряжения, он выдавил:
— Ты бы... зарубил себе на стенке... Она больше — не твоя жена.
Позади нас кто-то деликатно кашлянул. Послышался мягкий голос Нойс:
— Не помешала?
Мы оба замерли, как забияки школьники при появлении учительницы. Неловкий момент прервала Нойс.
— Гораций, зайди.
И манием руки велела Сонгеру сесть и ожидать распоряжений. Так ему, болвану, и надо. Раздвижная дверь закрылась за нами.
— Уютно у тебя, — сказал я. — Вот список, который просила. Больше сотни имен.
Она небрежно пролистала распечатку. Одну фамилию отчеркнула ногтем. У Нойс глаза, как фотоаппарат, простите за дурацкое сравнение.
— Этот человек. Родственники, друзья, близкие. Любые подробности важны.
— Чем интересен?
— Не знаю. Единственный, о ком Рон при мне никогда не упоминал.
— Понял. Выясню его прошлое.
Нойс немного смутило, что я говорю кратко, не отвлекаясь на лирику. Но, она держала себя в руках. И я тоже. Ничего личного, просто работа. Ее высочество дает мне поручение, потому что никто не справится лучше.
Уходя, сказал:
— По отношению к Михаилу я вел себя по-свински. Прошу извинить.
Она молча кивнула. На том и расстались. В гостиной Сонгер с унылым видом стоял у окна. Мрачно посмотрел на меня.
— Прости, Гораций... Не хотел обидеть... Не в своей я тарелке... Так много событий... Пугающих и странных.
— Забудь. Это я — слишком нервный в последнее время.
Обменялись рукопожатием и я отчалил. Эх, Сонгер... Люди — глупы. Понимают, что имели, лишь потеряв. Береги ее. Ведь ей — нет цены.
В Дом правительства двинул на своих двоих — что такое четыре квартала? Впрочем, достаточно времени привести мысли в порядок. И построить тараканов в голове по стойке "смирно".
Сначала, вернувшись домой, посмотрел данные о новых сотрудниках R.E.G. Благо, мой доступ позволял. Да, ледышка Ксения — что-то вроде ординарца при Ее высочестве. Такое незамысловатое прикрытие для психотерапевта.
Потешив любопытство, я занялся делом. Задача: выяснить подробности жизни человека о котором до сего дня ни черта не слыхал. Ювэ Мабен.
Разгорается день над Граалем,
Звезды гаснут и солнце встает.
Много братья, мы бед повидали,
Верим в то, что свобода придет...
Вдали ровная череда волн прекратила бег. Громоподобный гул сотряс воздух. Снопы пены и брызг взметнулись ввысь. Это волна прилива разбилась о подводные скалы. Природный барьер, защищающий гавань Элдора. Прибывающая вода приподняла патрульный катер, пришвартованный у причала. Другие суда здесь и не плавали.
Большим кораблям не преодолеть сложный фарватер. А юркие, маневренные фелюги — не нужны после того, как Хозяйка Острова приказала построить мост через Чертово горло. Тем самым она убила контрабандную торговлю. И позволила железнодорожным магнатам наживаться на поставках в Грааль. Так земля обетованная, приют изгнанников и беглецов, потеряла свободу.
