— Речник Фрисс... — Кита осторожно тронула его за рукав, и ткань затрещала в костяной клешне. — Тут очень опасно. Пойдём быстрее...
— Ничего не бойся, Кита Элвейрин, — Речник глубоко вдохнул и выпрямил спину. — Не отходи от меня. Скоро мы увидим Реку.
* * *
— И какой результат? — Гедимин выжидающе посмотрел на Огдена. — Образцов хватило для изучения?
Сармат кивнул. Его глаза были темнее, чем обычно.
— Да, командир. Опыт можно считать завершённым, образцы я уничтожил. Результат... предположения подтвердились, Гедимин. Кровяные тельца подопытных знорков — это эа-клетки. Отличия очень малы. Думаю, правильно будет называть их эа-тельцами...
Ликвидаторы, обступившие их, чтобы ничего не пропустить, встревоженно переглянулись.
— Они образуются при поражении костного мозга ЭМИА-излучением... сходные процессы вызывают образование эа-клеток, — продолжил после недолгого молчания Огден. — Но в организмах знорков они не объединяются, не заражают и не пожирают здоровую ткань. Я провёл опыты... эа-тельца очень неустойчивы, срок их жизни мал, вне организма носителя они не выживают. Но... это эа-клетки.
Он покачал головой. Гедимин кивнул, задумчиво глядя на экран его передатчика. Пара "усов" прибора была погружена в передатчик Древнего Сармата, с тихим свистом они обменивались информацией.
— Архивы Ураниум-Сити, — негромко сказал Гедимин, не выходя из задумчивости. — Но насколько они доступны... Я не силён в биологии, но такое сходство должны были заметить раньше. Если были исследования, то Кронион Гварза обязан был в них участвовать. Когда он прибудет...
Сарматы сгрудились теснее, нетерпеливо прислушиваясь, но Древний замолчал, покосился на них и спросил уже ровным голосом:
— Что со зноркой? Интересный объект для исследования?
Огден нахмурился.
— Командир, это не объект для исследований. Газовая дезинфекция недостаточно надёжна. Я настаиваю на нейтронной — как для знорки, так и для её животного.
Ликвидаторы снова переглянулись. Кэрс Рахэйна попытался качнуть головой, и пластины его шлема громко заскрежетали. Огден вздрогнул и сердито посмотрел на него.
— Уверен? — отрывисто спросил Гедимин. Сармат-медик молча кивнул.
— Нет, — Древний поднял руку, пресекая возражения. — Это неоправданная мера. Достаточно изолировать их до весны. Эа-клетки за такой срок наверняка погибнут. Чтобы никто из вас не подвергался опасности заражения, я сам доставлю знорку и её животное на Восточный Предел. Сегодня же.
— Командир, — Кэрс Рахэйна слегка оттеснил Огдена. — Ты нужен здесь. Я донесу их до ближайшего поселения Реки.
— Нет, Кэрс Рахэйна, — качнул головой Гедимин. — Моя защита более надёжна. Вернусь так быстро, как только смогу. Кто и где в последний раз видел этих знорков?
Глава 50. Воды смыкаются
— Астанен вечером заходил на ужин, — сказал менн Морнкхо, покачиваясь на хвосте, и праздничные стеклянные чешуи и капли, нанизанные на десятки нитей, звенели в его волосах. Рядом с ними сверкали блестящие многоцветные перья — перья древесных змей из далёкого Нерси"ата.
— Как он? — встрепенулся Речник, забыв на время даже о полном блюде печёных ракушек и о последнем куске жареного Листовика. Прошло уже девять дней с тех пор, как ледяные туманы мира мёртвых расступились, и Фрисс шагнул на золотую набережную Венген Эсы, и его лица коснулся мокрый речной ветер... но до сих пор ему казалось, что вот-вот туман сомкнётся, и Листовик превратится в пропахшую болотом солонину, а кислуха в чаше — в гнилую воду Нерси"ата. Под столом растянулся Алсаг, такой сытый, что едва мог шевельнуться, и осушивший три полные чаши — но он вздрагивал, если нога Фрисса переставала касаться его бока, и Речник старался не отстраняться.
— Ему лучше, — качнулся на хвосте Морнкхо. — Это заметнее с каждым днём. Ты видел — он снял почти все повязки?
— Хорошо! — радостно усмехнулся Речник. — Да не коснутся его болезни!
Он поднял чашу и отпил, сколько смог. Алсаг под столом согласно муркнул. Трое Речников на соседней скамье зашевелились и потянулись было к Фриссу, но сердитый взгляд менна заставил их сесть обратно.
Фриссу повезло — он прибыл в Замок, когда все Речники были на участках... но и Астанен проявил милосердие — он не объявил общий сбор. Фриссу предстояло ещё рассказать о своих путешествиях множеству Речников, всем, кто соберётся на Острове Аста в середине осени. Но сейчас только начинался месяц Элани, и у всех были дела... у Фрисса — тоже.
— Немного грустно, что Чёрная Речница не сидит с нами за столом, — заметил Морнкхо, подвинув Речнику плошку со свежей цакунвой. — Уже доходят слухи, что она этим летом тоже отличилась...
— Да уж, — кивнул Фрисс. Кессе не скоро суждено было сесть с ним за один стол — Фрисс понадеялся было, что её отпустят в Фейр на свадьбу Алисы Нелфи и Йора Скенеса, её брата, но нет — Речник Салафииль был суров. "Симу Нелфи я отпустить могу," — сказал он, хмурясь. "Она, по крайности, усвоила в этом году всё, что следовало ей усвоить. Кесса же пропустила почти весь год — и ей повезёт, если за осень она наверстает упущенное. Лети в Замок, Фриссгейн, не отвлекай Чёрную Речницу от занятий!"
Сима Нелфи, если попутная хиндикса не сбилась с пути, давно уже была в Фейре — и там же был прилетевший из Нэйна на костяном корабле Ильгис Те"иррелин, и Фрисс далеко не был уверен, что застанет их на участке — Сима на месяц улетала в замок Ильгиса. Речник пожелал ей всяческой удачи и подарил цветные перья и кошель с красильными порошками...
Дорожная сума Фрисса изрядно полегчала за эти дни. Что-то лежало сейчас на Складе, под присмотром Кимлана, что-то он вручил Астанену. Сыновья Астанена вместе с Силитнэном были сейчас далеко, на востоке, там, где две чародейки избавляли притоки Реки от чёрной гнили. И Фрисс хотел бы там быть — но разорваться он не мог. Его ждал Фейр... а потом — Кровавый Берег. Он очень надеялся не опоздать.
Двери столовой были открыты настежь, тёплый ветер метался по зале. Вдали призывно ревели драконы — им принесли утреннюю еду, а ещё дальше перекатывался гром — мимолётная гроза промчалась над Рекой, слегка смочила землю, озарила небо белыми сполохами и унеслась на восток. Тучи быстро таяли, погода ожидалась лётная. Фрисс доедал ракушки и думал, что "Остролист" заждался его у причала. Ещё раз взглянуть с высоты на прекраснейшую из рек... Нецис Изгнанный сам не знал, от чего отказывался!
— Колосок к колоску над обрывом!
Фрисс даже вздрогнул от неожиданности. Морнкхо, до сих пор оберегавший его от любопытных, ускользнул на другой край залы, а у стола остановился Старший Речник — светловолосый сингел. Переложив шлем в левую руку, он протянул Фриссу правую.
— Это рыжий день, — условной фразой ответил Речник, поднимаясь из-за стола. — Что слышно на Реке?
— Всё тихо, время собирать урожай, — усмехнулся Старший. — Ты Фриссгейн Кегин? Много о тебе слышал... Я Мавэн Рилгис.
Фрисс смущённо покачал головой — имя он вспомнил, самого Речника — нет.
— Ешь ракушки, — он подвинул блюдо к Мавэну и оглянулся в поисках кувшина с кислухой. — Морнкхо уполз, пока он вернётся...
— Я уже поел, — качнул головой Старший Речник, опускаясь на лавку рядом с Фриссом и пристально глядя на него. От этого цепкого взгляда Речнику вдруг стало не по себе, и он уставился в тарелку. Алсаг зашевелился под столом — видно, пришелец задел его хвост или лапу.
— Фриссгейн Кегин, значит... Я давно хотел с тобой встретиться, — Мавэн заговорил первым. — Даже у нас, на Синдалии, рассказывают о тебе легенды. Это ведь ты — тот Речник, что нашёл Старое Оружие? Слышал, как же. Это великое деяние... и как жаль, что его плодами Река не воспользовалась! Наш Король отказался от такого могущества... и ради чего?!
Мавэн покачал головой. Фрисс поёжился — против воли по спине ползли мурашки, хотя ничего опасного вокруг как будто не было.
— Это восхитительное оружие, Фриссгейн, — мечтательно вздохнул Старший Речник. — Лучшее творение наших предков. Знаешь, в том году я очень жалел, что Астанен не оставил его себе.
— Многие жалели, — коротко ответил Фрисс. Вспоминать о Старом Оружии он не хотел — до сих пор перед глазами вставала обугленная долина Энергина и гора полусожжённых изувеченных тел, а ведь он был на самой кромке зоны поражения, там, куда едва докатилась ударная волна...
— Многие... и ты в их числе? — взгляд серых глаз стал колючим, но Фрисс не дрогнул перед ним.
— Только не я, — он покачал головой. — Нечего жалеть о нём. Это ужасающая сила — и ей место в сарматских хранилищах. Сарматы не позволят ей вырваться и выжечь всё дотла, а мы её не удержим. Мавэн, я видел, что она творит с существами и землёй. Можешь не верить мне, но Астанен поступил мудро.
— Ты так думаешь? — нахмурился Мавэн. — Река могла бы стать могущественнейшей из стран, внушить страх всем своим врагам... а теперь мы утешаемся своим мнимым благородством. Разве мы, Речники, настолько глупее сарматов? Почему ты решил, что мы не управимся с сарматским оружием? И главное — почему так решил за нас Король Астанен?!
— Он знал, что делает, — тихо сказал Фрисс. — Это оружие не для наших рук. Я не хочу больше говорить о нём.
Мавэн молча посмотрел на него. Что-то странное скользило в его глазах — тени мыслей, лихорадочно сменяющих друг друга... Спустя мгновение Старший Речник кивнул и поднялся из-за стола.
— Ешь и отдыхай, Фриссгейн. Я не буду тебе докучать. Мирных дней!
Фрисс покивал и снова уткнулся взглядом в тарелку с остывающими ракушками. С трудом заставил себя взять одну, вырезать из раковины и обмакнуть в цакунву. "Старое Оружие..." — он покачал головой. "Знать бы тогда наперёд... Надо было сразу его спрятать, чтобы никто, кроме сарматов и Короля, не видел!"
...Солнечные блики дрожали на волнах. Река, тёмная и величавая, неспешно катила свои воды к югу. Ветер покачивал ветви Кенрилла, и подвески на них шуршали и звенели. Блестящая красная черепица на четырёхскатной крыше храма, совершенно новая, ещё не потемневшая от непогоды и степной пыли, рыжим маяком освещала путь. У бывшей пещеры жреца... хотя — теперь она не была "бывшей", её вход прикрывала новенькая дверная завеса с нарисованным огненным котом, а вдоль обрыва сушились связки луковиц Хелтори — обитатели пещеры не ленились собирать урожай... у пещеры выстроились в ряд летающие корабли, и голоса людей доносились из башни Аойгена. Фрисс радостно усмехнулся, переступая порог древнего храма.
Тёплый свет струился со стен, узоры на них сверкали, от жертвенной чаши пахло свежей кислухой. Жрец, сметающий пыль с алтарного камня, вздрогнул и повернулся к Речнику. Меховой шлем — огненно-рыжая кошачья голова — скрывал почти всё его лицо, чёрно-рыжая мантия спадала до пят и золотилась полосками нашитого меха. Жрец склонил голову и протянул руку к статуе кота.
— Кто бы ты ни был, путник, повелитель случая знает твоё имя, — сказал он, глядя на Речника с уважением. — И он рад тебя видеть.
— Я рад видеть и его, и тебя, — кивнул Фрисс, останавливаясь у алтаря. — Ты отважен, если живёшь тут, под взглядом Воина-Кота. Да не иссякнет сила Аойгена!
Он выложил на алтарь припасённую снедь — фаршированную рыбу, вымоченную в цакунве, и большой кусок икеу. Сосуд из тростникового стебля, оплетённый травой, опрокинулся над чашей, пролив последние капли пряного нийока. Огненные блики на спине глиняного кота задрожали, превращаясь в язычки подвижного пламени. Фрисс молча стоял у жертвенной чаши, вспоминая бесконечные летние дороги... и Некроманта, который проложил для него путь.
— Сюда никогда не вернётся забвение, — тихо сказал он. — Хвала тебе, повелитель случая. Не оставляй нас и впредь... нас, странников и искателей, и тех, кто мечтает о мире и покое... и всех, кто живёт на берегах Великой Реки...
Винсент из Сароо-Кема, жрец Аойгена, проводил Речника к причалу. Фриссу даже неловко было — с таким почтением глядел на него служитель Воина-Кота. Для украшения храма он отдал Винсенту зуб Болотного Дракона и несколько самых ярких змеиных перьев... и пустую флягу из-под нийока — одному Вайнегу ведомо, зачем она понадобилась жрецу. Хиндикса стрелой взмыла в небо, радостно хлопая застоявшимися плавниками и разминая их, пока из трюма не перестал слышаться хруст. От недавнего тёплого дождя не осталось и следа, на небе не было ни облачка — и Фрисс, глядя сверху на тёмно-синюю воду, тихо засмеялся от радости и подбросил в печь охапку сухой травы. Придётся спрямить дорогу, чтобы заглянуть в Стеклянный Город прежде, чем пролетающий корабль заметят в Фейре. На участок он прилетит уже не с пустыми руками...
...Огромная тяжёлая сигнаса, прилетевшая из Леса, зависла над гранитной пристанью, ожидая, пока малые корабли освободят для неё место. Скайот на носу сигнасы отчаянно трубил в сигнальный рог, служители метались между причалов, подбирая корабельные канаты и поторапливая владельцев хиндикс. Хиндиксы одна за другой поднимались в воздух, выныривая из-под брюха лесного корабля, и он медленно опускался на свободное место. Десятки его длинных шаров трепетали на ветру, втягивая и выпуская воздух с громким шипением. "Остролист", неловко снизившийся и попавший в воздушный поток сигнасы, раскачивался вперёд-назад и хлопал плавниками, пытаясь выровняться и улететь подальше от огромного корабля. Фрисс не сразу нашёл, кому бросить канат — все служители пристани суетились вокруг сигнасы — но один из прохожих увидел его замешательство и сам привязал хиндиксу к каменному кольцу.
— Хаэй! Речник! Славные сапоги, кто их сшил? — скайот свесился с борта сигнасы и помахал Фриссу рукой. Речник помахал в ответ.
— Мастер из южных болот, где мостят гать костями! — крикнул он в ответ и ступил в тень городской стены, на гранитную мостовую. Пусть она была не столь гладкой, как мостовые Кецани, но идти по ней было гораздо приятнее.
Звон и блеск стекла, круглобоких чаш, гранёных бус, острейших лезвий, прочных, как сталь... Торговая улица как будто стала вдвое длиннее за последний год — и у Речника глаза разбегались. Он приглядывался к разукрашенным вывескам из тонкой сосновой коры, пока не нашёл ту, на которую когда-то давно указал ему Старший Речник Гес Моско. Вывеска была невелика, дом бронников, казалось, сплющился меж двумя соседними строениями и старался занимать как можно меньше места... и светлая комната за тяжёлой дверной завесой была невелика, но солидная деревянная дверь в дальней стене, для верности окованная медью, давала понять, что комнаткой всё не ограничивается.
— Речник Фриссгейн? — мастер, невысокий и тонкокостный скайот-полукровка, посмотрел на пришельца, по-птичьи склонив голову набок. — Как же, слышали. Пока что своего отряда у тебя нет... но ведь дело только в желании, так?.. Не беспокойся. В том году стекло было отличное, а в этом — и того лучше: ни скола, ни пузырька, гибкое и ковкое, как хорошая сталь. Прилетай через неделю, шлем твой будет уже готов. Хочешь — оставь камешек сейчас, хочешь — прикрепим его к готовому шлему на твоих глазах. Хм... а камешек непростой. Из Кецани?
