Ничего этого мы, разумеется, не знали. Не знали и пришедшие нас арестовывать агенты, поскольку до них изумительную новость довести не успели или не захотели. Однако Томоё, опытный журналист с большими связями, была в курсе дела и теперь с явным удовольствием красовалась перед объективами собственных камер. А над ее головой на экране шла картинка — совершенно незнакомая мне чика, почему-то с перетянутой тканью грудью, с торжественно-похоронным лицом вещала на фоне Млечного пути, глядя в камеру:
"...Конгресс уведомляет всех, кого это может касаться, что принимает на себя функции координирующего органа внешних сношений. От сего момента Вольные Поселения объявляют себя независимой нацией, пользующейся правом самоопределения и прочими правами, считающимися на Терре неотъемлемыми для нации и отдельных людей. Для взаимодействия с терранскими правительствами по общеполитическим и бизнес-вопросам, а также для защиты прав внезов в терранских пространствах Конгресс вводит институт консулов со статусом дипломатических представителей, действующих в соответствии с международным законодательством. Конгресс также предлагает всем заинтересованным территориальным и корпоративным государствам назначить собственных консулов в Поясе и прочих населенных территориях. Первыми консулами КВП определены люди Лена Осто и Алекс Рияз Дували, а также искин Хина, находящиеся в данный момент на поверхности Терры с миссией предварительных переговоров. Отдельной строкой Конгресс выражает озабоченность долгим отсутствием связи с указанными консулами и просит территориальные правительства САД и Чжунго оказать помощь в их поиске и защите, если потребуется.
Вторым пунктом Конгресс Вольных Поселений уведомляет, что..."
Картинка замерла, голос пресекся.
— Агент-сан осознал ситуацию? — сладким голоском поинтересовалась Томоё.
Фэбээровец с отчетливым стуком зубов захлопнул рот (если челюстные мышцы расслаблены от удивления, на Терре челюсть отвисает вниз, к планете).
— Что за дурацкие шутки? — зло спросил он. — Какой конгресс? Какие поселения? Какие консулы? Думаете, можете запудрить мне мозги какой-то тощей пигалицей в клипе, сляпанном на скорую руку? Вы двое, руки...
— Йй-я, йй-я, йй-я! — интервьюер укоризненно покачала головой. — Нет, нет, агент-сан! Очень не рекомендую действовать поспешно. Заверяю, что клип абсолютно аутентичный и Конгресс действительно является представителем большинства жителей независимых внеземных поселений. "Токё симбун" уже провел перекрестную проверку. Вольные Поселения еще не признаны в САД официально новой нацией или государством, но это лишь вопрос времени. Если агент-сан арестует консулов Конгресса сейчас, он спровоцирует крупный международный скандал, пусть даже не сегодня, а в недалеком будущем. На месте агента-сан я бы не торопилась с необдуманными действиями.
Главный агент облизнул губы, быстро оглянулся назад. Его группа поддержки — и даже тот, что вытаскивал наручники — как-то резко поскучнела и потихоньку отступала назад. Фэбээровец снова перевел взгляд на нас, на неподвижную картинку на экране, снова на нас, на Томоё, на камеры...
— В таком случае прошу мистера Дували и миз Осто отправиться с нами в Хиросиму для дачи объяснений в связи с недавним происшествием, — наконец проскрежетал он, словно жуя гравий. Его рука конвульсивно сжалась на кольце браслетов, сунула их обратно в чехол на поясе. — Добровольно. Ради помощи следствию...
— У нас иные планы на сегодняшний вечер, — злорадно сказал я, все еще не понимая, что происходит и о каких конгрессах и консулах речь. — Мано может прислать список вопросов на наши школьные адреса. Ответим по мере возможности — если, конечно, ответы уже не содержатся в записи сегодняшней беседы с Томоё-сан.
Губы агента дернулись, словно от неслышного ругательства, но шефом операции его назначили не зря. Держать удар он умел.
— В таком случае, — сказал он уже нормальным голосом, — довожу до сведения... мистера и миз консулов, что ваши личности до сих пор не подтверждены документально. Ваши фальшивые айди недействительны. До получения подтверждения и личности, и дипломатического статуса вам запрещено покидать город в соответствии с ограничениями, наложенными местной полицией. Приятного дня.
Он повернулся и шагнул в сторону выхода...
...и внезапно отлетел в сторону, словно мягкая кукла, сбив с ног трех своих подчиненных и двух зрителей, стоявших вплотную...
...и еще один мано уже стремительно двигался вперед, а его пиджак лопался по швам, раздираемый лезущими изнутри острым гранями, и вытянутые вперед руки с пальцами-когтями тянулись вперед, ко мне с Леной, к нашим открытым незащищенным горлам...
...и еще одна тень врезалась в него, сбивая с ног, протаскивая через десяток метров пустого пространства и впечатывая в громко хрустнувшую стену спортзала...
...и только тут тихо взвизгнула наш интервьюер, и общий вздох пронесся по отшатывающейся толпе...
...и схватка, которую мы могли видеть только как стремительный вихрь размытых теней, длилась два, три, четыре удара сердца...
...и вдруг кончилась.
Уже позже мы просмотрели в замедленном движении, что происходило на самом деле — Хина вовремя включила запись в наших наглазниках. За три с половиной секунды противники нанесли друг другу более полутора сотен ударов. Практически все пришлись в пустоту или в многострадальную стену, просто вывалившуюся наружу двухметровой дырой. Я еще раз осознал, насколько гуманно Рини поступила с якудза, которых могла буквально порвать на куски во время своей атаки. Но это случилось много позже. Пока что мы смотрели на странно скособочившуюся Рини, грудная клетка и живот которой представляла собой белесое месиво со странными шевелящимися волокнами. Одна ее рука казалась нормальной человеческой, но другая выглядела как пучок гнутых искореженных проволок, веером расходящихся от самого плеча. Мужчина в сером костюме, от которого остались лишь клочья, от коленей и выше выглядел переплетением таких же проволок и белесой массы, только голова оставалась нормальной. Пародия на труп лежала на полу и слегка подергивалась. От острого аммиачного запаха, заполнявшего все вокруг, резало глаза и горло.
Губы головы раскрылись, и по ушам ударило тонкое пронзительное свиристение. Ударом пятки Рини превратила голову в очередной кусок абстрактного искусства.
— Кто пожалеет, мы еще увидим, — ее лицо исказилось нелепой гримасой, я еле разбирал слова. — Пока что счет один-ноль в мою пользу. Ну что, милые мои котята, наслаждаетесь публичной известностью?
— Привет, Рини, — невозмутимо ответила Лена. — Здорово, что в гости заглянула. Только как-то очень уж внезапно. Томоё-сан, у нас все еще прямая трансляция?
— Ха... хай, — интервьюер ошеломленно рассматривала сцену.
— Тогда прошу познакомиться с доказательством третьей части наших утверждений — о Чужих. Надеюсь, чика не станет утверждать, что перед нами люди или терранские роботы?
— Ёросику онэгай симасу! Рини дэсу! — Рини с усмешкой помахала целой ладошкой одному из теледронов. Ее тело быстро восстанавливалось, обретая прежнюю идеальную форму, речь снова стала внятной, но вместо поврежденной руки по-прежнему шевелился пук проволоки. Ее блузка висела ничего не скрывающими клочьями, и я на секунду задумался, позволят ли местные приличия транслировать такое изображение. — Рада бы задержаться и поболтать, но наши дроны регенерируют. Если я не демонтирую его побыстрее, придется с ним драться еще раз. А у меня конечность ремонту не подлежит. Так что в другой раз. Чао.
Она ухватила целой рукой мешанину абстракционизма и нацелилась на проем в стене.
— Маттэ! — воскликнула Томоё. Теледроны ринулись вперед и окружили Рини со всех сторон. — Рини-сан действительно пришелец из космоса?
— Есть какие-то сомнения? — Рини выставила вперед располосованную руку.
— Сколько Рини-сан хочет за первое эксклюзивное интервью нашему каналу?
— Я подумаю, — пообещала Рини. — Но попозже. А сейчас мне некогда.
И она ринулась в пролом. Сейчас бегала она куда медленнее, чем раньше, согнувшись под тяжестью соперника, а может, и из-за повреждений дрона, но ее скорость все равно впечатляла. Через секунду она уже исчезла в слепящей жаре ясного солнечного дня, оставив после себя только острую, но уже рассеивающуюся вонь. Агенты ФБР копошились на полу, медленно и неуверенно поднимаясь. Их предводитель с явным напряжением держался за ребра с правой стороны.
— Чика удовлетворена? — саркастически поинтересовалась Лена. — Больше сомнений в существовании пришельцев не осталось?
— Выглядело впечатляюще, — Томоё задумчиво покивала. — Но нужно пообщаться с понимающими людьми... Ой-я. Мы все еще в эфире. Лена-сан, Алекс-сан, как вы можете прокомментировать произошедшее? Попытку ареста?
— А она уже закончилась, та попытка? — осведомился я, приглядываясь к агентам. Те явно утратили свою решительность и теперь смотрели на своего шефа, явно ожидая от него команд. А тот продолжал держаться за бок, избегая моего взгляда. — Прошу прощения мано, какие у мано дальнейшие планы? Предупреждаю, что мы активно протестуем против задержания. Последнее указание мано по-прежнему в силе? Насчет оставаться в городе?
— Как я уже сказал, вам запрещено покидать город до выяснения всех обстоятельств, — буркнул тот. — Я свяжусь с начальством, пусть они решают. А-а, ф-фак... — Он болезненно дернулся, словно от удара током. — Кажется, та сволочь мне ребро повредила. Все, уходим.
Он повернулся и, не прощаясь, двинулся к выходу сквозь молчащую толпу, раздвигающуюся пред ним. Группа поддержки понуро шла вслед. Когда они вышли наружу, теледроны снова окружили нас с Леной.
— Правильно ли я поняла, что то... существо, замаскированное под человека, пыталось вас убить? — поинтересовалась интервьюер, переключаясь на деловитый тон допросчика. — Каковы, по-вашему, его мотивы? Можем ли мы, земляне, ожидать других актов агрессии со стороны... замаскированных существ?
— Он не пытался нас убить, — устало сказал я. — Дрон двигался слишком медленно, чтобы не повредить нам. Или повредить не слишком сильно. Если бы он хотел убить нас на полном серьезе, мы бы его даже не заметили перед тем, как он оторвал бы нам головы. Да и незачем было устраивать балаган с арестом ради убийства, куда проще ночью убийцу подослать. Думаю, нас просто хотели увезти и изолировать. Поскольку нас все еще транслируют, я обращаюсь ко всем Стремительным, в том числе к тем, кто управлял дроном. Мы оценили, что нас не стали убивать, хотя наверняка имели полную возможность. Мы не хотим с вами ссориться, не хотим войны, не хотим ничьей смерти. Мы были бы ради дружить с вами. У нас гораздо больше общего, чем кажется сквозь религиозные линзы. А вы не сможете предотвратить распространение технологий иначе, чем уничтожив человечество, что плохо сочетается с вашим желанием защитить нас от нас самих. Давайте просто согласимся не соглашаться и мирно жить бок о бок. Ага?
— Я провела много времени в обществе одного из вас, — добавила Лена. — Там, в Поясе. Что бы ни случилось потом, я по-прежнему считаю Бернардо своим другом. Надеюсь, он по-прежнему считает своим другом меня. И я с удовольствием бы познакомилась и с остальными Стремительными и Неторопливыми. А как консул Конгресса... а-а... в общем, обещаю, что приложу все усилия, чтобы защищать ваши права на Терре наравне с правами внезов.
— А уж с каким интересом я бы повстречалась с кем-нибудь из утюдзин-тати в студии, вы даже представить не можете, — усмехнулась Томоё. — Лена-сан, вы упомянули еще каких-то неторопливых?..
— Прошу прощения чики, я полностью вымотана, — виновато усмехнулась Лена. — Сегодня я наговорила больше, чем за весь предыдущий вгод. Если только у Алекса силы остались...
— Я тоже не профессиональный лектор, — я остро почувствовал, насколько пересохла и как сильно саднит моя несчастная носоглотка. — Предлагаю чике закончить на сегодня, тем более что уже сказанного хватит на внеделю обсуждения. А то и на вгод. Продолжим как-нибудь в следующий раз.
— Да, действительно, — вздохнула интервьюер. — Больше трех часов прошло вместо запланированных полутора. Ну что же, дорогие наши зрители, в таком случае мы заканчиваем наше интервью. Огромное спасибо за то, что оставались с нами, и еще раз глубочайшие извинения за технические проблемы. С вами была Сакамото Томоё, канал "Токё симбун". До встречи, мата нэ-э!
Лампы дронов погасли, и они взмыли куда-то вверх. Интервьюер откинула на темя забрало и блаженно улыбнулась.
— Если я на вас не сделаю две или три Пулитцеровские премии, можете назвать меня старой уродливой ведьмой! — довольно мурлыкнула она. — Ребята, хотите неформальный договор? Держите меня в курсе событий, особенно обо всем, связанным с Чужими. Ничего в эфир не пойдет без вашего согласия, обещаю. В обмен... вы просто не представляете, насколько полезен может оказаться журналист с хорошими связями в самых разных кругах. Ловите контакт. Договорились?
— Контакт принят, — сказала Хина через внешний динамик наглазников Лены. — Спасибо, Томоё-сан, мы запомним.
— Замечательно. Оой, минна-сан! — Томоё помахала рукой стоящей вокруг нас толпе. — Гокуро сама дэста! Без вашей помощи мы бы не справились. Я вас всех ужасно люблю! Дай-дай ски! На сегодня мы заканчиваем. Мата нэ-э!
Она еще раз помахала рукой, сбросила на лицо забрало контроль-панели и, что-то бормоча под нос, быстрым шагом направилась к выходу. Дроны спикировали сверху и пристроились у нее над головой. Словно дождавшись сигнала, народ загомонил и тесно сомкнулся вокруг нас. В нашу сторону потянулись руки с пластиковыми листами и ручными маркерами. Я не мог разобрать ни единого слова, но, кажется, у нас просили ручные автографы — я уже видел такое в трансляциях встреч знаменитостей с людьми. Я растерялся. Только в поле моего зрения находилось десятка два листов, а ведь наверняка еще и другие захотят. А я за всю жизнь, между прочим, от руки писал ровно три раза, и последний — больше пяти влет назад. Попросить принтер у Сирасэ? Но, как мне помнилось, в таких ситуациях ценилась именно ручная надпись...
Спасла ситуацию Набики.
— Эй! — она энергично вклинилась между нами и благодарной аудиторией, готовой порвать нас на сувениры. — Вы что, не видите, что они на ногах еле стоят? У них еще лекции запланированы, получите там свои автографы.
— А чего ты тут раскомандовалась, Набики-тян? — раздался обиженный девичий голосок.
— Я их менеджер! — отрезала Набики. — Моя обязанность — следить, чтобы они пережили встречи с вами. Другим на них тоже хочется посмотреть и, желательно, на живых, а не на чучела. Ка-тян, обеспечь дорогу!
— Ха-ай! — Каолла вывернулась из-за наших спин и ринулась вперед, размахивая руками. — Дорогу, дорогу! Пустите! Дайте пройти!
Мы двинулись сквозь расступающуюся толпу. К нам тянулись руки, касались одежды, рук, плеч. Такой обычай я тоже уже знал — местные суеверия гласили, что касанием можно получить часть удачи другого человека. Мне было не по себе, но я мужественно улыбался окружающим и, словно зацикленный плеер, повторял "аригато, аригато!"
