-Хорошо, сколько времени вам понадобится на подготовку компьютера?
-Мне понадобится месяц, чтобы полностью закончить и дооборудовать сам компьютер, потом три месяца, чтобы написать программное обеспечение.
-Действуйте, мы назовём программу, система глобального кибернетического командования.
-Нет, Франклин, так любой разведчик поймёт, что мы делаем, лучше дать название что-нибудь типа...
-Оборонная стратегическая инициатива?
-Нет, давай назовём просто и банально, орлиный глаз, чтобы ни о чём не говорило, наоборот, пусть название сбивает с толку и путает.
-Хорошо, пусть будет орлиный глаз, и ещё, я надеюсь на тебя, четыре месяца, хорошо?
-Хорошо. Четыре месяца. Ты выпьешь чаю?
-Я узнал у тебя всё что хотел, я лечу в Вашингтон.
-Может быть, ради такого разговора проще было позвонить?
-Мы арестовали 120 тысяч японцев, каждый второй оказался шпионом, пришлось арестовать всех японцев Америки без разбору до конца войны, ещё несколько тысяч бегает по стране и гадит. А Германия устроила серию крупных терактов. Я боюсь звонить по телефону, враг делает врезки в кабели и прослушивает. Твоя крупная горная база уже привлекает внимание слишком многих, я уверен, что все телефоны, ведущие к базе, прослушиваются врагом, кабель идёт по пересечённой местности многие километры. Не звони отсюда больше никогда, если важный вопрос, звони, проси меня прилететь, я прилечу, и обсудим лицом к лицу, но не по телефону.
-Ясно господин Рузвельт
-Удачи.
Он ушёл, а я невольно подумал, что если ситуация столь плоха, то быть может, стоит притормозить с созданием компьютера, тем более, сейчас многие мои сотрудники, смогут доработать этот компьютер без меня, а мне лучше заняться несколько дней чем-то новым. Тем более, некоторые вещи смогут позволить мне отказаться от деревянных пластин, на которые мы клеили все свои микрочипы раньше. В прошлом в Англии я несколько лет занимался поиском и внедрением перспективных технологий, надо помочь США выиграть эту войну, распечатать старую заначку. Ведь если США проиграют и меня возьмут в плен, или ещё что хуже убьют, я не смогу выполнить свою задачу. И я направился в лабораторию химии. А корпуса химии и материаловедения у нас здесь были самые лучшие в мире.
* * *
-Ты просил меня срочно прилететь, захватив своих экспертов в области химии и материаловедения. Что случилось? Мы говорили с тобой лично всего несколько дней назад. Я честное слово люблю наши разговоры с тобой, но я очень занят. И всё же?
-Я занимался компьютерами, потому что это меня интересует более всего. Мне интересно делать компьютеры, но я решил помочь вам выиграть войну. Как ты понимаешь, я много лет занимался химией и материаловедением, и многие мои тайные знания могут быть использованы для победы. Вот эта металлическая пластина называется нитрат титана, это сплав высочайшей твёрдости и прочности, он получается методом электролиза титана в азоте. Титановая пластина помещается в азот, и мы бомбардируем её ионами азота, полученный сплав можно использовать в качестве резца. Материал необычайно твёрд и стоек, его можно использовать для обработки металла. А это победит, в его основе лежит новое неизвестное вам вещество, карбид. Победит это смесь карбида вольфрама и кобальта. Данное вещество дороже, но гораздо прочнее и твёрже любой быстрорезной стали, что сейчас применяется в промышленности. Используя этот металл, вы сможет обрабатывать стволы орудий более высокой твёрдости с прецизионной точностью. Как следствие вы получите более мощные и надёжные артиллерийские орудия. Ты хотел пушку?
-Да но...
-Вольфрам кобальт, лишённый углерода, также обладает высокой температурой плавления свыше 3000К, невероятной прочностью и твёрдостью, увы, он дорог. Используя этот материал, вы сможете повысить твёрдость и стойкость деталей ваших машин и механизмов. Это повысит обороты и удельную мощность двигателей внутреннего сгорания на 25%. Двигатель той же массы сможет иметь мощность 2000 лошадиных сил, вместо 1500, срок его службы вырастит, это незаменимо для авиации. Ваши конструктора должны быть мне благодарны. Вот образцы. Это ещё не всё.
-А что ещё?
-Я подумал, зачем нужна взрывчатка, которая взрывается? Гораздо лучше если она горит и затекает во все щели. Причём при температурах свыше 3000К очень быстро плавится любая сталь. Вот образец, это вещество напалм, вот здесь записана его химическая формула и метод изготовления. Данный образец имеет в основе своей алюминий, горит при температуре до 3600К и способен затекать в любые щели, уничтожая врага и его технику, плавит металл. В отличие от большинства других веществ, напалм самовоспламеняется на воздухе и при контакте с человеческой тканью. А вот это соединение, на основе металла, ещё хуже напалма, его особенностью является то, что оно горит и даже самовоспламеняется в воде, забирая из молекул воды кислород для горения.
Я поместил вещество под воду в бронированный аквариум, и раздавил стальным пинцетом колбу, металл вспыхнул, пошло множество пузырей.
-Какой кошмар...
-Это не кошмар, это оружие. Вам нужно оружие для морского боя? Это оружие морского боя. И я ещё не закончил, вот здесь моё главное изобретение, два образца, первый это резина, второй это пластмасса.
-Постой, мы итак умеем делать хорошую резину из каучука.
-Эта резина, не намного лучше той, что вы делаете из каучука, только каучука с началом войны стало остро не хватать, а то, что вы видите сейчас, это резина сделанная из нефти. Она дешевле резины из каучука в двадцать раз, вот здесь записан метод её получения. Используя нефть, вы сможет изготовить любое нужное вам количество резины и очень быстро. А вот это вещество называется пластмасса, или твёрдая резина. Отличие пластмассы от резины в том, что пластик твёрд, лёгок и прочен, и его легко залить в любую нужную вам форму. Я считаю, эти вещества сыграют большую роль в нашей победе.
-А тут что?
-Это углеродная нить, капрон, это очень дешёвое вещество, которое можно получить массово из нефти. В отличие от обычных верёвочек, которые вы используете сейчас, капрон химически инертен, подолгу не гниёт, лёгок и имеет прочность на разрыв, в два раза больше стали. Незаменим для создания сверхпрочных канатов и верёвок. Родственное ему вещество, специальная нить, и материал созданный из неё с целью выдерживать попадание пуль, кевлар. Пластина кевлара толщиной 6 миллиметров и весом всего три килограмма, которой можно защитить грудь солдата, способна выдержать попадание из любого современного стрелкового вооружения. Я уверен, применение кевлара солдатами в бою даст вам радикальное преимущество перед врагом.
-Не может быть...
-Это же просто клад...
-Следующее вещество полиэтилен, его я разбил на два направления, хотя возможно, вашим химикам это частично знакомо. Первое направление это плёнки, которые можно использовать для изоляции, хранения чего-либо, а также для предметов гигиены, что важно, например, для полевой военной медицины. И твёрдый прозрачный полиэтилен, который можно успешно использовать для хранения воды. Я считаю, этого достаточно, чтобы США смогли выиграть войну.
-Но почему же вы молчали раньше?
-Президент Рузвельт несколько дней назад поставил передо мной новую задачу, дать вам нечто, что позволит выиграть войну лучше, чем микроэлектроника.
-Какая жесть!
-Вот это реально, просто...
-Без эмоций, работайте и мы победим. Я думаю, я дал вам достаточно, вы испытываете нехватку стратегических веществ, теперь вы сможете использовать нефть для создания пластика и резины, пластик сможет заменить многие дефицитные материалы, теперь мы победим.
-А как получать эти карбиды?
-Там написано, и да, ещё, забыл сказать, вон в той книге на 17ой странице есть так называемый режим термообработки металла холодом, не пропустите его. Некоторые металлы при температурах порядка 100К, которых можно достичь жидким азотом, за счёт роста числа дислокаций получают повышенную прочность, а там далее написано про мелкозернистые металлы. Это тоже важно, обратите внимание, мелкозернистые металлы на 25-50% прочнее обычных. Ускоренная закалка в жидкостях с температурой плавления ниже температуры воды играет большую роль. Я думаю, вам потребуется от полугода до года, чтобы внедрить всё это в производство, но многие вещи, возможно, удастся быстрее. Я постарался подобрать наиболее простые технологии, с тем, чтобы вы смогли воспользоваться ими прямо сейчас.
-Вы могли бы дать нам всё это и раньше, — прокряхтел Рузвельт, — но позвольте, я подойду к вам и пожму вашу руку, вы совершили неоценимую помощь, и конечно...
-Я бы хотел и дальше заниматься микроэлектроникой, и продолжать свой проект по созданию электронного центра глобального командования. Многие технологии, что я передал вам сейчас, могут быть быстро украдены врагом, их легко украсть, и поэтому я не дал их раньше. А вот компьютерные технологии, даже имея чертежи, которых нет, украсть значительно сложнее. И, тем не менее, я считаю микроэлектронику наиболее важной из отраслей.
-Я понимаю, спасибо, это всё?
-Да.
-И год, учтите, как бы нам не было тяжело, все необходимые ресурсы для вашего проекта будут найдены. Я думаю, не всё из того, что вы нам передали сегодня можно успеть внедрить до войны, но, мы постараемся.
Они покинули мою резиденцию, а я вернулся к проекту создания компьютера глобального командования, тот был практически окончен, и мне предстояло написать сложнейшую программу для его реализации. Поскольку, надо было сымитировать гигантскую игровую карту, по которой будут двигаться корабли и отслеживаться другие изменения.
Я работал следующие три месяца один, в то время, как остальные мои сотрудники были заняты созданием нескольких более простых компьютеров для других нужд министерства обороны США. При этом они учились писать программы на языке АА версии 1.98. И сейчас уже полный цикл создания компьютера был осилен без меня, люди сами делали его, правда, не меняя архитектуру процессоров. А потом программировали на моём сложнейшем языке.
К июню 1942ого года глобальный проект суперкомпьютера был готов, и его разместили в уже построенное подземном бункере Пентагона, после чего центр управления командования США переехал туда, и осуществлял командование фронтом. Серьёзным изменением в проекте суперкомпьютера стало создание так называемого центрального монитора управления, он представлял из себя светодиодную систему с разрешением 1024 на 768 точек и малой частотой обновления экрана. Эта система созданная из довольно крупных светодиодов, представляла из себя большой экран, на котором можно было разместить много параметров одновременно, центральный монитор играл роль школьной доски, и с ним работала группа людей. Работа была невероятно тяжёлой и напряжённой, но первый суперкомпьютер США по управлению всей страной был закончен и размещён. Первые же недели его эксплуатации проявили невероятную эффективность. Я же на протяжении недели следил за его техническим состоянием, учил специалистов работать на нём, обслуживать его, и писать простые новые программы для управления страной.
Несмотря на гигантскую вычислительную мощь новой машины и огромные резервы постоянной памяти. Эксплуатация показала, что для полноценного управления государством нужна машина во много сотен раз более мощная, чем мой суперкомпьютер с процессором на 1,7 мегагерца. А сама машина, даже при своих скудных ТТХ, действительно была очень полезна и востребована. И спустя уже неделю, сам командующий штабом признался мне, что теперь не представляет, как можно управлять театром военных действий на море, не имея в своём арсенале суперкомпьютера, что отслеживает перемещение каждой эскадры. И эта машина начала новую эру в истории людей, потому что теперь компьютер использовался не только для локальных задач, таких как взлом ключей к шифровкам, а для глобального управления всеми системами сверхдержавы. Логично, что у Японии и других стран противников, не было таких совершенных машин, и с её появлением, эффективность управления флотом в Тихом океане резко возросла.
Министерство обороны уже спустя две недели эксплуатации выдало мне государственный оборонный заказ США на постройку ещё десяти таких машин управления ещё большей мощности, чем эта. И мне впервые пришлось ответить им отказом. Я понимал, создание ещё одной такой машины потребует минимум несколько месяцев моей работы. И никто из моих подчиненных не сможет выполнить эту задачу без меня. Увы, машина была слишком сложна и дорога, и не важно, что на её создание потратили всего 60 миллионов долларов, никто тогда не смог бы повторить эту машину без меня. Либо тому, кто решился бы это сделать, пришлось бы занять у меня почти всех моих специалистов, которых я учил работать долгие годы. А без моих учеников никак, всё же мои ученики, это продолжение меня. А обучить ученика не просто, мало того, что он должен долгие годы слушаться меня, он должен быть умным, стараться выполнять все мои задания, и процесс обучения долгий и сложный. Подготовить достойного специалиста даже мне из моих учеников задача не из простых, глупо полагать, что человек просто почитав мои научные статейки и результаты моего труда, или пару лет послушав мои лекции, является моим полноценным учеником. Я должен учить, проверять и заставлять его много работать, такая возможность бывает не всегда. И поэтому мои ученики бесценны, но далеко не все, кто имеет доступ к моим знаниям, являются моими учениками. Можно сколько угодно читать и перечитывать мои научные труды, которых гораздо меньше, чем нужно. Но если я не смогу проверять знания человека и контролировать процесс его обучения сам, толку не будет никакого. И самое главное, я сам один, тоже не смогу потянуть серьёзный проект, не имея заведомо подготовленную тысячу человек. Каждого из которых я знаю, понимаю что он может, и чего не может, каждого из которых я сам обучил в течение нескольких лет. И полный идиотизм полагать, что глупые и недалёкие люди, жизнь которых бесконечно коротка в сравнении с моей, способны обучиться сами. Зато я совершенно точно знаю, что ни один короткоживущий, вообще никогда не признается себе в том, что он чего-то не может, и что он с чем-то не справляется. Поэтому, машина на самом деле имела гораздо более высокую стоимость, чем было потрачено на неё денег. Никто в целом мире, ни за какие деньги, хоть за триллион долларов, не смог бы осуществить этот проект повторно без меня и моих специалистов даже в течение двух трёх лет. При этом, я бы мог изготовить следую машину миллионов за тридцать. Вот такой вот парадокс, не всегда бесценные вещи стоят больших денег, и часто ни за какие деньги нельзя купить прогресс в науке. Эту простую истину большинство тупорылых политиков земли не понимали в прошлом, не понимают сегодня, и возможно никогда не поймут и в будущем. Многие виды научных работ просто нельзя осуществить без меня в принципе никак, и любые попытки доверить мою работу бестолковым короткоживущим дебилам смертным с их неуёмными амбициями и понтами, это идиотское, бессмысленное пустое всирание времени. Смертный всегда будет просить дать ему ещё годик, потом ещё годик, потом ещё годик на подготовку, потом ещё и ещё годик, пока не умрёт от старости. И никогда не найдёт в себе силы признаться, что он просто слишком тупой, и тупо и бестолково всирает бесценное время и ресурсы впустую. Так нередко происходило в прошлом, так происходит и сейчас. Не стоит думать, что люди и политики 20го или 21ого века хоть чем-то умнее политиков Древнего Рима, да наши технологии выше, но редко кто в мире понимает, как устроена каждая современная технологическая система. Жить при высоких технологиях и уметь пользоваться чужим готовым трудом, ещё не означает уметь и знать. А ошибки, самомнение и тупость людей из века в век неизменны. Нередко стремясь присвоить мои знания, повторить мою работу, оттолкнуть меня от проекта, не давать мне непобедимому конкуренту сделать то, что надо. Глупые люди тратят миллиарды долларов и годы бесценного времени впустую, всирая время и ресурсы, и в силу своей откровенной глупости даже не понимая, что время и ресурсы всираются впустую год за годом, а бесценное время утекает и его не вернуть. И даже я потом не смогу выполнить задачу чудом, за последние две недели до конца срока или до начала войны. Потому что многие научные задачи нужно выполнять долгое время, и даже я не смогу выполнить их мгновенно, и в какой-то момент станет просто поздно и ничего уже не исправить, в том числе и феноменальную эпически идиотскую тупость и спесь политиков современности, и их тупорылого окружения.
