Бекас прислушался. Доселе единственным шумом, доносившимся до его ушей, был мерный гул генератора, расположенного неподалёку. Но теперь Иван был готов поклясться, что слышит ещё что-то. Какие-то голоса. Теперь он в этом уже не сомневался. Первой его мыслью было подозрение, что это разговаривают Сергей и Генка.
-Надо же, какая слышимость! -про себя отметил Бекас. -Пацанов от меня отделяет целая палуба, а их слышно так, словно они разговаривают за стеной. Может быть, звук распространяется по вентиляции?
Но в этом помещении не было видно вентиляционных вытяжек. Максимально навострив слух, Бекас попытался разобрать отдельные слова. Ему удалось услышать лишь "девятая" и "наблюдение".
-О чём это они говорят? -насторожился Иван. -И вообще, они ли это?
Немного пошарив в каптёрке, он отыскал алюминиевую кружку и, положив "подыхающий" фонарь на стол, прислонил её к стене, прильнув ухом к плоскому донышку. Голоса сразу стали различаться более отчётливо. Теперь стало понятно, что разговаривают как минимум четыре человека, причём находясь в разной степени удаления.
-О`кей, перешёл на девятую.
-Лёша! Лёша! Куда увёл? Возьми панораму. Панораму возьми! Так.
-Седьмая — меняй ракурс. Хорошо.
-На тринадцатой и восемнадцатой — будьте внимательны.
Потом раздался телефонный звонок, и кто-то, подняв трубку, ответил:
-Ало? Да, Денис Анатольевич, я Вам звонил. Да, у нас проблемы. Да, он самый. Где он сейчас? Так-так... Сейчас, подождите... Ага, вот. В восьмой зоне. Там Дима не успел аппаратуру убрать, он увидел... Ну, не знаю, заподозрил или нет, но делать с ним что-то надо. Да понимаю, что рано, но кто же виноват, что он такой дотошный? Он может нам всю программу испортить. Ну, да... Ага. Значит вытаскиваем его? Понял, сейчас сделаем. Ага... Ага... Хорошо. Понятно, Денис Анатольевич, добро.
Трубку положили, и всё тот же голос распорядился:
-Так, мужики, всё, Бекашина вытаскиваем.
Ошарашенный Бекас отпрыгнул от стенки, уронив кружку. Его тревожные подозрения подтвердились. За ними велось наблюдение. Разрядившийся фонарик почти погас. Пытаясь отыскать его в темноте, Иван, ощупывал стол трясущимися руками, но безрезультатно. То ли лампочка окончательно потухла, то ли фонарь кто-то забрал...
Его сердце едва не оборвалось, когда на плечо ему вдруг легла чья-то тяжёлая рука. Он хотел вскрикнуть, но не успел — кто-то быстро зажал ему рот ладонью. Попытался вырваться — но хватка невидимки оказалась стальной.
-Ти-хо, не поднимай шума, -прошептал невидимый человек. -Приготовься, сейчас тебе будет немного бо-бо.
Иван вздрогнул и застонал, когда что-то острое сбоку кольнуло его в шею. Укол был болезненным, и Бекас нагнул голову, прижавшись ухом к плечу, зажимая укол. Боль, правда, быстро отступила, но когда он попытался разогнуть шею, то не сумел этого сделать. Её заклинило. Конечности онемели. В голове закружилась карусель бессвязных мыслей. Он повалился назад, и тут же был подхвачен двумя парами невидимых крепких рук.
-Всё, готово. Давайте, ребята, выносим его...
Бекас чувствовал, как теряет сознание, но всё ещё пытался сопротивляться. Перед глазами была только темнота. В ушах звучал непрекращающийся "ракушечный" шум. Его куда-то несли. С величайшим трудом открыв глаза в очередной раз, он увидел расплывчатые пятна света. Затем, когда его взгляд смог немного сфокусироваться на окружающей обстановке, он увидел длинную комнату или даже целый зал, с яркими лампами под потолком. Вокруг стояли столы с компьютерами. На стенах повсюду мерцали телевизионные мониторы. За столами сидели люди в униформе и наушниках с микрофонами, которые, глядя на мониторы, увлечённо щёлкали переключателями на пультах. Время от времени они разражались фразами:
-Внимание! Работает восьмая!
-Миш, быстро переходи на двадцатку...
-Так, восьмая отработала... Седьмую давай!
Один из операторов, мимо которого проносили Бекаса, обернулся, сочувственно поглядел на него, и, сняв наушники, спросил:
-Отыгрался, бедняга?
-Хватит с него. Умный слишком, -надменно ответил мужчина, несущий Ивана. -Нечего было совать нос куда не следует.
-Любопытной Варваре...
Улыбающееся лицо оператора превратилось в завихряющееся пятно, которое вскоре расплылось совсем, а вместе с ним — исчезло и всё остальное.
-Неужели, всё? -обречённо подумал Бекас, и тут же провалился в бессознательное забвение.
Любопытство часто приводит к плачевным результатам. Иногда, стремясь приоткрыть завесу тайны, мы находим то, отчего потом страдаем. Порой выходит, что это открытие в корне меняет нашу жизнь, ставит крест на чувствах, подрывает безупречное доверие, рушит надежды.
Иван Бекашин, предчувствующий наблюдение извне, сумел найти доказательства, подтверждающие этот факт. Но что он получил? Также и многие из нас кропотливо ищут факты, собирают улики и неоспоримые подтверждения, не всегда отдавая себе отчёт, насколько необходимы эти изыскания, и что они могут принести в первую очередь нам же самим? Быть может, не стоит трогать запылившиеся скелеты в чьих-то шкафах, чтобы не нарушать то ценное, что уже есть в жизни — гармонию взаимоотношений, доверие и искренность. Но мы упорно ищем то, что в глубине души, надеемся не найти. А когда находим — то вместо удовлетворения получаем страшную боль. Странная закономерность. Почему нам так сложно найти успокоение?
Строчки когда-нибудь покроются пылью и тленом. Имена сотрутся из памяти. Последние следы будут смыты волнами сумерек в бесконечное одиночество. Образы пожухнут и потеряют свою чёткость, словно старинные фотографии.
Не будет ничего: ни признания, ни понимания, ни благодарности за труды. Не будет рядом весёлой ящерки-Лиши, энергичного комочка жизни, о котором мечтает каждое одинокое сердце. Не будет любви, чьи алые капли упадут на эти безответные строчки, пропитав их насквозь, и засохнув бурыми кляксами. Не будет надежды, навсегда похороненной в письменном столе — саркофаге мёртвых, никому не нужных рукописей. Будет лишь точка, заключительное пятнышко в конце последнего предложения, после которого не останется более вообще ничего. Ничего, кроме Хо, потому что оно — вечно. Оно закончится, когда закончится наш мир. Хотя, если задуматься, а существует ли он вообще — наш мир?
ГЛАВА XVIII
ПОМЕШАТЕЛЬСТВО
Внимательно осмотрев каюту с компьютером, Геннадий сердито спросил у Лиды:
-Ну и где тут Бекас обнаружил кабель? В упор не вижу.
-Он тут был, -растерянно уверяла его та. -Я же видела собственными глазами. Ну вот же, смотри, отверстие в стенке!
-Вижу. И что?
-Он выходил оттуда.
-Но его нет.
-Был он там!
-И куда делся?
-Не знаю!
-Тихо, успокойтесь, -вступился Сергей. -Не надо шуметь. Может быть, кабель сняли?
-Кто?
-Да тот же Бекас.
-И зачем он это сделал?
-Вот найдём его и узнаем. Предлагаю осмотреть трюм.
-Замечательно. Ольга заразилась, кран не отремонтирован, я себя чувствую хуже некуда, а мы должны лазить по трюму в поисках этого придурка Бекаса! -негодовал Осипов.
-Он в трюме. Однозначно туда упёрся, -кивал Сергей.
-Нужно захватить фонари. Тот, что я оставил в трюме — никуда не годится. Лампочка у него на последнем издыхании.
-Я сбегаю за фонарями! Я знаю где они! -вызвалась Лида.
-Вперёд. Только поторопись. И будь повнимательнее, пожалуйста. Свалишься ещё с лестницы впопыхах, ноги нафиг переломаешь, придётся потом тебя таскать на себе, -капитан перевёл взгляд на Сергея. -Как бы там Бекас в трюме, в темноте, себе шею не свернул.
-Не каркай, -ответил тот. -Этого нам только не хватало. И так уже по уши в дерьме.
-Да уж. Вляпались в приключение.
Настроение у ребят было преотвратительным. Мрачные предчувствия не давали им покоя.
После созерцания аэроскатов, Ольга долгое время не могла прийти в себя. Их плоские тела, чёрные лоснящиеся спины, взмахи треугольных крыльев, и, конечно же, незабываемые печальные голоса — не выходили у неё из головы. Лёжа на кровати, она вспоминала их. А Лиша тихонько лежала у неё на груди. Ящерка не приставала к Ольге со своей болтовнёй, и терпеливо ждала, когда девушка заговорит первой. Немного выйдя из глубокой прострации, Вершинина произнесла:
-А вдруг ребята заходили в каюту, пока нас не было?
-Не заходили.
-Почему ты так в этом уверена?
-Ну-у... Уверена, и всё тут.
-А вот я не уверена. Если они приходили и не застали меня, то теперь ищут.
-Не думай об этом.
-Легко тебе говорить. Я не хочу беспокоить их.
-Расслабься. Поспи лучше. Сон пойдёт тебе на пользу, тем более, что ночью тебя ждёт очередное захватывающее путешествие. Нужно хорошенько отдохнуть перед ним.
-Ты права. Неизвестно, что меня ждёт в этот раз.
-Новый сюрприз.
-Не сомневаюсь. Вот только какой? Хороший или плохой?
-Какая разница? Сюрприз — это всегда интересно.
-Но иногда опасно.
-А жизнь вообще опасная штука. Ладно, давай спать.
Лиша выгнула спинку, потянулась всеми четырьмя лапками и хвостом, после чего свернулась колечком, забавно зевнула и закрыла глаза. Прикрыв её рукой, Ольга с улыбкой опустила веки. Приятная нега разлилась по её телу. Самым удивительным являлось то, что она совершенно забыла про Хо, а ведь совсем недавно почти все её мысли были только о нём. Сейчас Ольга думала о Жене, о Лише, об орхидее, чьё благоухание заполняло каюту, иногда размышляла о летающих скатах... Но не о Хо. Словно какая-то неведомая сила блокировала все её думы, касающиеся этого жуткого существа, и тянущегося за ним шлейфа смертей, ужаса, тьмы.
Оля наслаждалась покоем. Никто ей не мешал. Она чувствовала, как на её груди бьётся маленькое сердечко спящей ящерки, вселяя в душу умиротворение. Хорошо, что у неё появилась Лиша. Крошка действительно спасала её. Спасала от окружившего её страха, от сумеречных козней и душевных метаний. Ольга уже начала было проваливаться в мир сновидений, когда вдруг ощутила, что кто-то тихонько трогает её за руку. Приоткрыв один глаз, она увидела, что Лиша осторожно толкает её руку обеими лапками. Заметив, что подруга открыла глаза, она радостно улыбнулась и, запрыгнув к ней на руку, произнесла:
-А я думала, что ты уже заснула.
-С тобой заснёшь...
-Оль, мне не спится. Я хотела спросить у тебя кое-что.
-Слушаю тебя, -Ольга зевнула.
-Ты любишь ягоды?
-Да. А почему тебя это интересует?
-Так, любопытно. А земляника тебе нравится?
-Нравится.
-И мне тоже!
-Неужели ящерки любят землянику?
-Конечно! Очень! Она ведь такая вкусная. Ни одна ящерка не может устоять перед соблазном полакомится спелой ягодкой! М-м-м, объеденье! Мне сейчас вдруг так захотелось землянички.
-Понимаю. Я бы тоже не отказалась. Но где же её взять? -печально усмехнулась Ольга.
-Как где? На лужайке её полно. Растёт в изобилии.
-И где же эта чудесная лужайка?
-Оль, ты меня удивляешь... Раскрой глаза, она же вокруг нас!
-Что?
Ольга не поверила собственным глазам. Вокруг неё колыхались сочные травы, источающие насыщенную свежесть и луговые ароматы. Над головой раскинулось бескрайнее небо, с плывущими по нему стадами чистых кучевых облаков. Она лежала на изумрудной лужайке, утопая в мягком травяном ковре. Повсюду пестрели цветы, над которыми кружились пчёлы, стрекозы и бабочки. Приятно пахло полынью и мятой. Глаз радовался пестроте, раскинувшейся вокруг. Незабудки, лютики, маргаритки, анютины глазки, одуванчики, мышиный горошек, клевер, и ещё много-много других полевых цветов живописным узором украшали удивительную лужайку, окружённую со всех сторон задумчивой дубравой, наполненной щебетом птиц. До чего же красиво было вокруг! Ольга приподнялась и огляделась. Тут же от неё в разные стороны попрыгали робкие кузнечики.
-Где мы?
-На миленькой тёплой лужайке, -спокойно объяснила Лиша. -Здесь растёт очень вкусная земляника.
Присев, Оля раздвинула руками пышную траву, и прошептала:
-Ух, ты.
Ящерка говорила правду. Земляники здесь было невероятно много. Причём каждая ягода была размером с приличную клубничину. Они так и просились в рот. Не дожидаясь Ольгу, Лиша схватила ближайшую земляничку и, сорвав её с кустика, принялась есть. Сидя на задних лапках и опираясь на хвост, передними она держала ягоду и, откусывая от неё по кусочку, жмурилась от удовольствия.
Воодушевлённая её примером, Ольга попробовала одну ягодку, и поняла, почему ящерка ест с таким наслаждением. Земляника действительно оказалась изумительной на вкус: сочной, душистой, сладкой. Она таяла во рту. Съев одну, хотелось немедленно съесть вторую, что Ольга не замедлила сделать тут же. Срывая крупные красные ягоды, она жадно бросала их в рот одну за другой. Казалось, что она не наестся никогда. Очарованная земляничным духом и этим незабываемым вкусом, она шарила руками в траве, отыскивая всё новые и новые ягоды, которым не было числа. Глаза разбегались от этого аппетитного множества. Сначала она ела второпях, словно боясь, что ей не хватит, иногда пронося ягоды мимо рта и роняя их в траву. Затем, замедлила темп, и стала выбирать ягоды покрупнее. Наконец, насытившись, начала рассматривать землянику, любуясь её идеальной формой и красотой, прежде чем отправить её в рот.
Неизвестно, сколько ягод она съела в тот раз. Понятно только, что много. Полость рта словно насквозь пропиталась приятным земляничным соком, между зубами застряли мелкие семечки. Оля была счастлива. Она бегала по лужайке, время от времени останавливаясь, чтобы сорвать очередную особо приглянувшуюся ей ягоду, и мурлыкала себе под нос какую-то незатейливую песенку. Как же прекрасно и легко было на душе в этот радостный час, когда всё плохое осталось там — за сумеречным пределом, по ту сторону мира. Здесь была только девственная природа: свежая шелестящая роща, лужок, сплошь усеянный необычайно вкусной, ароматной земляникой и чудесными цветами, лазурное небо с чистенькими облаками. Маленькая подружка Лиша была рядом с ней. Что ещё нужно для счастья?
Неожиданный душевный покой после череды сплошного кошмара вновь наполнил её душу радостью. Хотелось петь, танцевать, прыгать и кружиться, смеяться просто так, валяться в траве, дуть на одуванчики — веселиться, как маленький ребёнок, попавший в настоящую сказку. Хотелось жить!
Ящерка, улыбаясь, поглядывала на неё одним глазком. Наконец, доев последний кусочек земляники, она вытерла лапки о брюшко и деловито побежала, шурша в траве. Выбежав на прогалину, Лиша приподнялась и окликнула Ольгу:
-Оля, ты наелась?
-Кажется, да, -девушка подбежала к ней и, с разбега, бухнулась на колени, упершись руками в мягкое покрывало травы.
Упав, она весело засмеялась, глядя на ящерку своими удивительными лучистыми глазами.
-Как тебе здесь? -спросила та.
-Чудесно! Я никогда не ела такой вкусной земляники. Я объелась! Живот вот-вот лопнет, а рука так и тянется за новой ягодкой!
-Знакомое чувство, -Лиша рассмеялась. -Жаль, что наши желудки не безразмерны, да? Ты ещё можешь есть землянику сотнями, а для меня три ягодки — уже перебор.
