Но бабушка не слушала меня, а, пользуясь тем, что она якобы является посланницей королевы (что вызвало у нас с Мари справедливые инсинуации), вытянула у мамы весь подробный рассказ.
Мама начала подробно рассказывать, как нас в королевском замке выгнали из своей комнаты (украв пятнадцать миллионов! — как сразу же начала свои наглые инсинуации я); как направили в другую комнату (через зверинец, где был в клетке уже скормлен тиграм отец!); как кто-то хотел и нас скормить; как мы нашли комнату (я в ярких и вызывающих тонах объяснила все, что я думаю о королях); как она была приготовлена (мы с Мари были удивительно солидарны в словах); что там в действительности было приготовлено, про взрыв, про то, как кто-то выпустил животных из клеток на безоружных нас; про отличную охоту (мои комментарии отличались удивительной похабщиной); про то, как после тигров нас стали непрерывно атаковать убийцы (я сказала все, что я думаю о гостеприимных хозяевах); про чудовищные атаки и как маму чуть не убили отрядом из двухсот человек, как мы отбились и завоевали почти тысячу интереснейших ружей (я добавила кое-что от себя), про то, как кто-то натравил королевских гончих уже на спавших, даже про львицу рассказала...
— Почему вы живы!?! — ошеломленно спросила бабушка.
— О! — ошеломленно сказала я, когда поняла.
— Мама ты поняла? — сквозь зубы спросила Мари, мрачно глядя на старушку и подымая ружье. — В нее еще не попали, но в старушку я попаду точно с десяти шагов...
— Она пошутила!!! — заорала мама, валя бабушку на пол. Две пули прошли у бабульки над головой, ибо я тоже выстрелила.
— Ничего себе пошутила! — черно выругавшись, сказала я, перезаряжая ружье.
— Я разберусь с ней сама! — рявкнула мама. — И со своими друзьями. А пока слушайтесь, что я вам приказываю! Я сначала должна поговорить с королевой, тем более короля тоже чуть не убили, как и Джекки! Отставить!!!
— Смотри, как бы она тебе ножик под печенку не воткнула! — буркнула я.
— Аристократы вообще предпочитают яд! — добавила Мари, не сводя с нее напряженных детских глаз, впрочем, расслабляясь.
— Дженни, я знаю конечно, что твоим грызунам сегодня досталось и они такие дерганные... — со значением сказала бабушка маме, глядя на нас. — Но все-таки следовало их хоть немного выдрессировать, чтоб они не бросались на порядочных людей и не перегрызали им глотки...
Я удивленно заоглядывалась по сторонам, даже приподнялась с кресла. И даже потом заглянула под него. Я искала порядочного человека.
Мари помогала мне.
— Что вы делаете? — истерически воскликнула бабушка. Мама предусмотрительно промолчала.
— Ищем порядочно человека!!! — недоуменно воскликнули мы, шокировано глядя на бабушку. И через нее.
Мама подозрительно усмехнулась.
Бабушка подозрительно выругалась.
Но мой взгляд уставился в угол. Я ничего уже не слышала. Я почему-то уперлась зрением в громадный топор, который стоял там изначала, и сердце мое почему-то стало уходить вниз. Я стояла и смотрела на него как заколдованная и не могла оторвать от него глаз. Я его уже видела вчера в руках...
— Так, мы идем к королеве!!! — с силой швырнула меня в сторону мама, сбивая меня с точки смотрения. Она яростно шмякнула меня на кровать. Мари тоже дернулась вперед.
Я вяло засопротивлялась, уперто оборачиваясь. Но когда я обернулась, никакого топора в углу уже не было.
Я растерянно испугано обернулась назад на Мари, которая почему-то уже смирно сидела на кровати, невинно поджав руки и безразлично расправляя платье и смотря на меня.
Галлюцинации — поняла я. Я отключаюсь!
— Мы идем к королеве! — угрюмо проверещала мама мне в лицо.
— Она тоже ненормальная! — добавила бабушка. — И я не знаю, что это будет, когда вы встретитесь!
Глава 81.
Мама, резко дернув меня, чтоб я не оборачивалась напрасно, потянула меня к двери.
— Обожди, мы же идем к королеве! — сказала я. — Дай я возьму две винтовки...
Мари тоже осторожно слезла с кровати, осторожно поправляя платье.
— Я уже готова! — заявила она, показывая два отличных небольших мушкета, каждым из которых можно было стрелять с одной руки. То есть двумя сразу. На прикладе была скоба, вроде подковы концами вниз, удивительно мягко ложившаяся на локоть и державшая ружье в процессе прицеливания одной рукой.
— Королева одна, а оружия — две! Ничего не понимаю! — сквозь зубы сказала бабушка.
— Что ж тут понимать! — буркнула я, пересчитывая мушкеты. — Семья значит!
Бабулька не стала ждать, а потащила нас к королеве.
— Она меня убьет! — сказала она. — Я обещала привести вас быстро!
— Два часа вполне укладывается в это понятие? — нагло заявила я. — К тому же что есть два часа перед вечностью?! Неужели ей не хочется прожить лишнюю минуту?
— Может и потерпеть пару минут перед таким событием... — нахально фыркнула Мари. Мы уже не уважали королеву.
— Я б не сказала, что мне они нравятся! — заявила бабушка маме, нахально разглядывая нас. Мы делали то же встречным движением, вызывающе таращась на нечто маленькое.
— Что это такое? — с интересом спросила я.
— Оно такое маленькое... — с сомнением сказала Мари, — что я не знаю даже...
— Но все же?
— Оно толстое... — с сомнением сказала Мари.
— Еще? — спросила я.
— Оно старое... — Мари внимательно разглядывала "оно". Оно ругалось.
— Оно сейчас вам как даст!!! — яростно закричала бабушка, пикируя.
Мы обе внимательно, очень внимательно посмотрели на нее.
Она без слов потащила нас к двери.
— Я притащу вас к королеве и передам ей все, что вы о ней говорили! — строго сказала она. — А там посмотрим, что из вас будет...
Мы не далеко ушли. Уже в коридоре мы наткнулись на возвращающихся наших, отца, Логана, китайцев.
— Где это вы были? — спросил Логан.
— Платье одевали! — ехидно ответил папá.
— Угу... — простодушно подтвердила я.
— Два часа?!? — удивленно спросил Логан, явно потрясенный. — Только не говорите мне, что одеть такую тряпку занимает у Лу два часа!
— Ты забыл, что мы женщины... — обиделись мы.
— Это что, у вас скорость одевания как у ленивца? — подозрительно спросил Логан.
— Нет, они делали это двадцать раз! — так же ехидно моим голоском ответил папá.
— Если ты все так хорошо знаешь, то может, ты сам бы и пошел бы к королеве!?!
— Только не ругаться, девочки! — строго сказала мама.
— Вместо нас... — мстительно сказала я отцу, раз он говорил моим голосом, совершенно проигнорировав маму.
— Пожалуй, это единственное, что мужчина не может делать... — смущенно сказал папа, — занять место женщины...
— То-то же... — сквозь зубы сказала мама.
— Пойдем, вас ждет королева... — сказал отец.
Мы прошли несколько метров и вошли в очередные роскошные королевские покои.
— Наконец-то!!! — нетерпеливо воскликнул развалившийся на роскошном кресле король, разворачиваясь к нам. Теперь это был полный достоинства настоящий король, перед которым все вытянулись в струнку. В привычной обстановке он был совсем другим. Роскошная изысканная комната, уверенный хозяин. Сама обстановка способствовала тому, что все на цыпочках ходили. Среди королевского величия и даже роскошных часов с боем, украшенных короной и бриллиантами.
Все невольно поклонились.
— На этот раз никаких шуток! — сквозь зубы сказала нам мама. Так, чтоб мы с Мари услышали.
Король торжественно поднялся, подзывая нас рукой и держа в них подарки.
— Ку-ку, — сказали часы за ним.
Все подпрыгнули и бросились в разные стороны как сумасшедшие, кто куда, будто их укололи в зад, забиваясь в углы комнаты и шкафчики, валясь под стеной и зажимая уши руками, забыв про короля...
— Вы что, чокнутые? — недоуменно и растеряно спросил король, оставшийся один.
— Ку-ку, — сказал лежащий Логан.
— Что!?
— Ага... — слегка тряся головой, вставая, согласился Логан, опомнившийся первый. Он попытался изобразить, что это шутка, но как только король отвернулся, свернул голову проклятой кукушке и сунул в часы в механизм плащ, чтоб зажевало, так что они стали. И только тогда облегченно вздохнул.
— Зачем ты испортил часы!? — недоуменно воскликнул тот.
— У меня аллергия... — пробормотал Логан. — Терпеть не могу кукушек... Вечно испытываю желание оборвать у проклятых птичек крылья...
Я сквозь зубы пробормотала что-то, оттрёпывая платье, безнадежно опять замазанное в мастике.
Мари была со мной согласна.
— Мы идем переодеваться! — нагло сказала я.
— Мы идем к королеве! — нагло сказала мама. — И пусть она видит вас такими замурзашками, какие вы есть!
— А то мне очень не хочется садиться в карцер только из-за того, что мы опоздали на четыре часа... — сказала бабушка.
— Она добрая и хорошая женщина! — сказала мама. — И идите поэтому быстрей!!!
— А то она очень не милая и хорошая самая нежная женщина, когда сердится... — с дрожью в голосе сказал подошедший король. — Объяснять ей, каким образом можно пройти триста метров за два часа, вы, девочки, будете сами...
— После того, как она нам объяснит, как нам выделили в ее доме такую интересную комнату и куда делись пятнадцать миллионов, — нагло сказала я, — я ей, пожалуй, не только объясню, но и покажу...
— Королева еще не знает куда... — мягко сказал король, — но обязательно узнает; ей и самой интересно это знать...
— Любознательная женщина! — сказала Мари.
— А где этот ваш королевский дядя? — мрачно спросила я. — Который так верещал насчет того, что мы должны идти в нашу комнату?
— Королева еще не знает где... Но обязательно узнает; мне и самому интересно это узнать... — сквозь зубы сказал король.
— Все такие любознательные... — буркнула я. — А как насчет того, безопасен этот коридор или нет?
— Этого еще никто не знает! — ответил папа. — И всем интересно это узнать...
— Ку-ку! — заверещала еще одна кукушка в коридоре. Мол, я тут! Все побледнели и поежились... Но устояли на ногах... Правда сбились так, чтоб ударная волна пришлась мимо них, подальше от двери...
Трудолюбивый китаец уже с умильным интересом идиота и с выпяченным языком с интересом любознательно выяснял, отчего движутся маленькие человечки, разламывая эти часы ломом.
— Похоже, у вас у всех пунктик! — с дрожью сказал король.
— Кукуски — мерзкие птицы! — согласился китаец. — Суют свои яйца в чузие гнезда!
Король молча потянул нас вперед. Несколько минут мы медленно шли молча, двигаясь настоящим боевым порядком. Пока не вышли из королевской в общую часть замка, где все еще были гости. И продолжался бал!
Я даже онемела и растерялась.
— Замок очень большой! — сказал папá. — В одном конце можно вести войну, а в другом танцевать так, чтоб никто не слышал...
— Да уж... — сквозь зубы сказала я, разглядывая танцующих.
Все были на месте, и даже веселы и живы. И даже слишком веселы, если оглядываться на заметные разрушения.
— Они танцуют! — сказала я.
— А что ты хочешь? — пожал плечами Логан. — Чтобы они плакали?
При виде меня все начинали ржать как зарезанные.
— Что такое? — спросила мама.
— Да кто-то пустил слух, что Лу танцевала, пока замок не разрушился, — буркнул папá. — Они просыпаются, видят разрушения, и ржут до умопомрачения...
Я обиделась.
— Как ты мог сказать такое ребенку! — шепотом накинулась на него мама.
— Я же не сказал, что они действительно еще говорят... — буркнул папá.
— Что может быть хуже!?! — шепотом, воздев руки, вопрошала мама.
— Да они рассказывают... что последними Лу видели с Воорготом вместе... а потом... а потом замок разрушился...
Мама в ужасе ахнула.
— Замок начало трясти, а потом он разрушился... — сквозь зубы подсказал подошедший Логан, злобно поправив их.
Мари начала ржать как безумная, не пробиваясь никакой моей руганью и угрозами и наглыми требованиями объяснить, в чем же соль данной совершенно не смешной и непонятной шутки. Мари просто рыдала, периодически бросая взгляды на меня, и отмалчивалась. Как я не требовала немедленно же ответить мне.
Я нахмурилась. С этим было что-то не то, какая-то взрослая пакость, о которой я еще не знала. И надо было быть осторожной. Чтоб не попасть впросак и не показать себя глупой маленькой идиоткой.
— Да, действительно очень смешно... — я постаралась смеяться вместе со всеми. — Хи-хи-хи...
Почему-то, наоборот, никто не поверил, и все странно поглядели на меня. Я постаралась смеяться изо всех сил, хи-хи...
Но, вместо того, чтоб смеяться, лицо мое вдруг старчески наморщилось, как у маленького старичка, и я вдруг разразилась безутешными слезами...
— Ой, Лу, Господи, какая же я дура... — спохватилась Мари.
Но я безутешно и некрасиво ревела...
— Почему плачет этот маленький девочка? — к нам бросился немецкий аристократ.
— Он плачет по вас! — огрызнулась я, не шибко поняв из-за "маленький девочка", что в нем говорила забота.
Он воспринял это как комплимент и расцвел.
— Позвольте пригласить вас на танец, леди? — торжественно сказал он, церемонно кланяясь и целуя мне руку, победно глядя на всех.
— Я... я... — я замялась.
— Ничего... — он подхватил меня под руку.
— Я должна сообщить вам, что я здесь, судя по всему, пария... — попыталась вырваться я. — Судя по тому, как они отворачивались от меня... — сквозь зубы сказала я.
— Да, я слышаль, что вы с Воорготом быль вместе и все разрушиль... — равнодушно к этому сказал он.
Я удивленно подняла на него глаза.
— Я еще не потерял способности отличать ребенка... — ласково усмехнулся мне он.
— Я не ребенок! — нахохлилась и обиделась я, гордо подняв нос и пытаясь выглядеть во всем взрослой леди. Я даже на мгновение скосила глаза на Мари, чтоб выглядеть совсем по взрослому как она и расправила плечи.
Но тот только подозрительно ухмыльнулся и лихо завил усы.
— Я богат! — сказал он, внимательно вглядываясь в меня и ожидая моей реакции.
— Я рада... — я сделала книксен. — Я тоже... Мама когда-то обещала дать за мной приданое в пятнадцать миллионов...
Он прикусил язык.
— Я надеюсь, это останется между нами... — спохватилась я.
— Я что, враг себе... — пробормотал он.
Выяснить это он особо не успел. Его с ног чуть не сшиб налетевший Джекки.
— Ой, Лу, там мама злится, подходить страшно! Она же потребовала вас представить себе! Сколько я должен ждать, чтобы представить свою невесту!? — нахально заявил он.
— Я тебе мешаю!? — удивилась я. — Или ты хочешь представить невесту после меня, вашей родственницы, чтоб она выглядела просто находкой на моем черном фоне после нас с Мари?
— Это еще надо поглядеть, какая ты мне родственница! — мрачно пригрозил сквозь зубы взбесившийся непонятно от чего Джекки. — Подумать только, твой "отец" не знает, кто твоя мама! — сквозь зубы сказал он.
— Дальняя... — согласилась я. — И незаконная... Но мне это как-то вообще до...
Я не сказала до чего. Ибо я, конечно, девочка воспитанная. Он и сам поймет.
