Правильно, с монстрами можно и физически побороться, а магию надо поберечь, она не бесконечная. Впервые мне довелось увидеть боевое слияние креренов: женщина отдала второй меч мужчине, и стала с ним спина к спине и действительно словно растворилась в нем, остались только руки и голова. Брррр... Жуткое зрелище. Но, судя по реакции остальных — для них это было вполне обычное явление. Пока я предавалась натуралистским изысканиям, чуть не пропустила приказ Галатеэля:

— Диана, отпускаем общую защиту!

Как только кокон исчез, монстры кинулись на нас и началась свалка. Я только и успевала танцевать с мечами, которые визжали от отвращения. В какой-то момент я осознала — нам не выстоять. Мы убивали одних, а из пятен уже горевших ярким светом лезли все новые. Магия на монстров почти не действовала. В какой-то счастливый момент я вспомнила о вывихах собственной защиты — на приямую магическую угрозу она реагировала, а на косвенную...

— Ник, прикрой! — мой змееглазый, и так не отходивший ни на шаг заработал с усдвоенной силой. Змеи цепко впились в его кисть, но ни капли крови не было. Да, он действительно научился работать с этим мечом. Эй-эй-эй, филателисты, не разбредаемся! Я тряхнула головой и попросила камень стен отпустить часть себя. Огромная плита отделилась, я чуть подтолкнула ее магией и тут же прекратила воздействие. Плита рухнула и придавила четырех новоявленных монстров прямо на выходе.

— .....!!!! — раздался удивленно матерный вопль моих соратников.

— Непрямое воздействие! — заорала я. Меня поняли, теперь маги воздействовали на окружающие предметы. Дело пошло лучше.

— Скульпторы, говорите со стенами, пусть разрушаются физически — нарушим узор порталов! — гаркнул аархе. Вот что значит голова! Даром, что тоже блондинистая! Мне данное решение и в голову не приходило.

Но... Успех длился недолго. Народ медленно но верно выдыхался. Сыпящиеся из сияющих порталов монстры не заканчивались.

Вот Тьма! Тьма? Я вспомнила подвалы бывшего города, но так же и то, чем это закончилось. Но мы проигрывали, а я все колебалась. Вот рухнули на пол люди с Гунала, затем вышла из строя амазонка, лица ланинов были белее снега. Вот мы лишились еще нескольких бойцов. Фернейги приняли истиный облик. Ник призвал второй слой, но...

Мы теряли своих, одного за одним. И переспектива была безрадостна. В конце концов нас осталось : два фернейга с поврежденными крыльями — монстры тоже умеют летать, исполосованный змей, было бы два, но эсклег не смог обернуться — воды не было, посему он и вайдбер обходились магией(опять же слабенько, в силу тех же причин), оск, и... Все... Все?!!!! А где же Эливиан?!! Я оглядела поле боя, и сморгнула — ни одного из павших не осталось. Не поняла?!

— Ди, осторож...

"Но", — закончила я проваливаясь в неизвестность после ослепляющей вспышки. Но пока мои мечи при мне — есть надежда. Когда перед глазами перестали плавать зайчики, приподняла веки, а когда земля больно ударила по ногам, я поняла, что все только начинается. Ибо сражение закончилось, и не в нашу пользу. Фернейги лежали на полу... Пол? Нет, мы находились на небольшом плато, и были абсолютно беспомощны. Среди оставшихся сноровисто рыскали монстры, связывая павших. Павших? Если связывают — значит живы! Это придало мне оптимизма, хотя непонятно почему — сил поднять мечи у меня уже не было. И я тупо наблюдала пока наших повяжут. А вот меня почему-то игнорировали. Но тут появились пять человек, причем их портал блеснул противным серым цветом.

— О, теперь у нас есть все, кто необходим.

Я зарычала, один из людей был до неприличия похож на жреца, издевавшегося надо мной в уничтоженном городе.

— А ее почему не связали?

— Господин, и до нее дойдет очередь, просто женщина-человек менее опасна, чем оставшиеся. Остальные уже в лабораториях.

— Светоносный, этот уже не дышит, — на меня, стоящую на краю обрыва вообще не обращали внимания, а я задержалась из последних сил. Только бы устоять... Но обернулась посмотреть на того, кого мы потеряли.

— В пропасть тухлятину!

И увидела, как моего любимого столкнули с площадки в бездонную пропасть.

— Нееееет!!!!

Глава 69.

Кап-кап... Кап-кап... Дождь? Откуда?

Но долго поудивляться не удалось. Меня пронзила боль, нет, не так: БОЛЬ! Болело все — голова, сломанные крылья, отбитое тело, даже хвостом не пошевелить, и дышать трудно. В груди что-то клокочет. Попытка открыть глаза не увенчалась успехом. Вернее глаза открылись, но виднее не стало. Меня по-прежнему окружала темнота, звук падающих капель и боль. Попытка думать отозвалась еще большим приступом и...

Кап-кап... Кап-кап... Гулкое эхо. Рядом ощущается чье-то присутствие. Но занимает меня в данный момент не это, а бьющие по обнаженным нервам отголоски чьих-то чувств, кого-то, кто не здесь. В них ощущаются тоска, безысходность, печаль, мука. Хочу поспешить туда и утешить... Но мне больно... Не могу шевельнуться. Что со мн...

Кап-кап... Кап-кап...

— Больно... — я действительно это сказала или мне показалось? Хм, кстати, "я" — это кто?

— Молчи, не дергайся...

Здесь есть кто-то еще?

— Что...

— Сказано — молчи!

Я послушно заткнулась. Угрозы от голоса не ощущалось, а на слова ушли последние силы.

Кап-кап... Кап-кап... Как же меня достал этот звук! У китайцев вроде даже пытка такая была — водой... Или не у китайцев? А кто это вообще? Я шевельнула крылом, и все тело взорвалось болью.

— Тьфу ты! Вот ведь неугомонная! Спи!

Кап-кап... Кап-кап...

— Кран... Закрыть... — прошептала я.

— О, очнулась! Пей! — ко рту прижалось что-то мягкое влажное, вкусно пахнущее медью. Я с наслаждением и жадностью вонзила в это клыки. — Вот умница, вот молодец...

Я жадно глотала теплую вязкую жидкость. Э?!

Открыла глаза и... Было б куда шарахнуться — так и сделала бы. Но так только смогла оттолкнуть прижимающееся к моему рту запястье:

— Пей, тебе это надо! — силуэт попытался вернуть руку обратно, но я упрямо отворачивалась и даже сделала попытку отползти. — А, Свет тебя побери! Не хочешь — сама виновата!

— Ты кто? — проскрипела я. Хотя логичнее было бы задаться другим вопросом: "Кто я?"

— Не узнала?

— Не вижу...

Стало светлее, и поднявшийся во весь рост силуэт начал приобретать более четкие очертания. Сначала в глаза бросилась идеально сидящий на потрясающей фигуре белый костюм. Потом расплескавшиеся по нему, как потеки крови, пряди алых волос, и странные темно карие глаза. Красивый самец! Я дернула хвостом и облизнулась.

— Судя по всему, и увидев, не узнаешь?

— Нет... Но можно познакомиться... — промурлыкала я. Чужая кровь струилась по венам, наполняя силой и опьяняя.

— О, а я совсем не против, — и гибким, грациозным движением начал склоняться ко мне. Вот это-то движение и напомнило мне... Твою ж песню!

— Кверлор!

— Собственной персоной! — бог шутливо поклонился.

— Шасхе оро иста! — только и успела сказать я, прежде чем мой многострадальный мозг взорвался вспышками воспоминаний.

Попытка Аксиля заполучить меня в цепкие лапки. Спасение в виде моего змееглазого. Владыка хаоса. Совет. Битва. Плато. Падающий в пропасть Ник. И бросившаяся за ним я...

Ну и что, что в человеческом облике и без парашюта? Я не позволю любимому умереть в одиночестве. Он и так слишком долго был один. Ужас, не за себя — за него, мешал обернуться. Ух, Тьма вас всех побери! Надо же какое высокое плато... и удачное — под нами бездна, а склоны далеко, ну хоть по дороге не разобьемся. Разве что только внизу. Хотя с такой высоты... Нас точно размажет так, что отличить, кто где, будет невозможно. Наконец-то мы будем вместе. В этот миг я зацепила рукой одежду Ника. Подтянула к себе, обняла, и спрятала лицо на его груди. Вместе...

"Идиотка! Вспомни про камень Тьмы!" — ворвался в мою голову чей-то голос.

Камень, о чем он? Порыв ветра попытался отделить меня от Ника. Нет! Не позволю!

"Ворот, ослабь ворот! Я помогу! Давай! Ну же!"

Да отстаньте вы! Я рванула воротник куртки и цепочка, удерживающая камень лопнула. Порывом ветра его отнесло к стене плато и ударило об нее с такой силой, что оникс разлетелся веером черных брызг. Рванувшиеся за спиной крылья выгнуло куполом, чуть не сломав. От неожиданности и боли, я чуть не выпустила Доминика, но тут мозг наконец-то сработал — я обратилась! Есть шанс!!!

Пьяная летучая мышь, слепая и глухая. Примерно так можно было характеризовать мое дальнейшее "планирование". Да когда же эта пропасть закончится? Если до этого я благодарила глубину разверзшейся под нами бездны, то теперь это оборачивалось против меня. Руки сводило судорогой, каждый взмах крыльев готов был стать последним... Спасибо, ветер еще не бросает на окружающие скалы, а относит от стен. Но эти заносы все же не способствуют экономии сил. Несколько раз мы погружались в холодную взвесь тумана, и я сообразила — это облака. На какой же высоте мы находились?! И тут, сквозь заливавшие глаза пот и кровь (осколки оникса поцарапали лицо), я наконец-то увидела внизу что-то желтовато серое, до сих пор скрывавшееся за белесой дымкой.

"Еще недолго... Чуть-чуть потерпи..." — мысленно просила я Ника, боясь признаться себе в том, что не чувствую биение его сердца.

Странный цвет для деревьев... Желто серый... Это не...

"Берегись!" — ветер кинул мне в лицо песок, окончательно засыпая и так плохо видящие глаза, но при этом восходящий поток не позволил приложиться со всей дури о песочный бархан, гася нашу скорость и смягчая посадку. В последней попытке хоть как-то защитить Ника я извернулась и рухнула на спину, подставляя свое тело под кериаза. Хруст поломанных крыльев, из легких выбило весь воздух, и я сломанной куклой покатилась куда-то... Тьма...

Кап-кап... Кап-кап...

— Ник! — я подскочила, и начала лихорадочно оглядываться. Где я?! Магический свет высветил фигуру Кверлора. — Как я сюда попала, где кериаз, и какого дьявола тут делаешь ты?!

— Ну, начну с конца... — бог лениво прошелся взад вперед по... хм... судя по всему какая-то пещера... Я вцепилась когтями в ладони, чтобы не сорваться. Сила сейчас не на моей стороне. — Я здесь спасаю тебя. — Непроизвольный рык вырвался из моего горла. — Да, так как мне не хотелось лишаться такой замечательной игрушки, по столь прозаической причине, что она, видите ли, решила воплотить в жизнь присказку: "Жили они недолго, не счастливо и умерли в один день".

Я сделала несколько глубоких вдохов, усмиряя безумие. Он бог, при всей своей избранности я ничего не могу ему сделать. Разве что разнести к чертям собачьим всю эту планету вместе с ним.

— В общем, я решил тебе немножко помочь.

— Где Доминик? — эх, не выдержала...

— Ах, какая невежливая игрушка, нет, чтобы поблагодарить за чудесное спасение, она права качает, — бог вздохнул, вложив в это действо всю свою скорбь по неблагодарному роду человеческому. Вернее сейчас — демоническому.

— Как сказал один мой знакомый оск — благодарить надо только за то, что сам просил и получил...

— Ах, да... Гэрай, очень, очень перспективный оск, — довольно улыбнулся Кверлор. — Один из моих лучших последователей. Его беспринципность, подлость и жестокость при великолепном уме в перспективе приведут к порогу моего храма. И я приму его жрецом.

Я зарычала, вспомнив смерть Лара...

— Кстати, именно благодаря ему я обратил на тебя внимание, какой же должна быть женщина, чтобы впечатлить столь мерзкую личность! Я начал за тобой приглядывать.

— Минуй нас пуще всех печалей и барский гнев, и барская любовь... — пробормотала я, но на меня проигнорировали. Кверлор продолжил вдохновенную речь, как главный злодей в плохом фильме.

— То, что ты устроила в Айлерахе — было просто великолепно. — Вот я и узнала название теперь уже несуществующего города. — Столько смертей! В муках! О-о-о! Я был в восторге и думал, что больше ты меня ничем впечатлить не сможешь. Но ошибся. Все эти смерти ты умудрилась отдать Хаосу. Мне перепали только отголоски. Даже эти вечно сующиеся под руку ангелы и демоны остались ни с чем. А потом танец в лесу, и у ланинов. Ты пьянила меня, став моим шаорахом. И я решил избавить тебя от змееглазого, разорвав вашу привязку. Но и тут ты все переиначила! Не озлобилась, не стала его ненавидеть! Хотя должна была, должна была прийти ко мне! Но ты не предала этого дурацкого полукровку! Почему?! — Ответить на этот крик души я не смогла, так как бог продолжил без паузы: — Не успел я отпраздновать свою победу, как ты снова влезла в клятву и на этот раз отрезала мне все пути вмешательства, пообещав свою душу Геспарту. — Я молча и устало опустилась на пол, теперь ясно чьи внимательные взгляды преследовали меня последнее время, и которые никак не удавалось засечь. — И тут как подарок Судьбы: эти Светлые идиоты умудрились исказить Порядок так, что все законы в данном месте рухнули. И я смог действовать без оглядки на Равновесие. О, как я был рад увидеть тебя, беспомощную, но еще живую, мертвого кериаза, и опустошенного Геспарта, отдавшего силы Ветру ради вашего спасения. Я не мог упустить свой шанс — получить такую игрушку! Пусть и временно. Ты сбежишь, как только умрешь, но некоторое время у меня будет, чем развлечься, а я уж приложу все силы, для того чтобы вдоволь натешиться с тобой.

Что Кверлор говорил еще — я уже не слышала. Приговором для меня стали всего два слова: "мертвый кериаз".

Сначала меня пронзило чувство вины: "Прости, не смогла, не уберегла, не успела, не хватило сил. Прости, Доминик, любимый".

Потом вспыхнул гнев: "Как ты мог, как ты посмел оставить меня одну?! Ты же клялся, как ты мог умереть раньше?!"

Потом навалилась апатия: "Какая разница, что со мной будет, если тебя больше нет?"

Я подняла взгляд на безумного бога, и он поперхнулся очередным словом. Мне было жаль это одинокое существо, которому никогда не дано будет познать счастья, кроме как искать его в жестокости, боли, крови и насилии. Бедный, как же тебя, наверное, удивил наш танец, когда ты понял, что наслаждаться можно чем-то еще. Ты приложил столько сил, чтобы заполучить меня в свои лапки, но еще не осознал, что игрушка уже сломана... Мне абсолютно безразлично, что со мной теперь станет. Я подошла к попятившемуся богу и погладила его по щеке:

— Бедный, как же тебе тяжело... — Кверлор с расширившимися глазами шарахнулся от меня, как черт от ладана. — Я прощаю тебя...

— Ты... Ты... Ты безумна! Ты должна ненавидеть, бояться меня!

— Зачем? — тихо спросила я. — Это не вернет мне Доминика, не уймет мою боль. Пусть уж лучше Пустота вступит в свои права. Я готова к ней... — и я посмотрела прямо в глаза богу. Ничего, во мне больше не осталось ничего, кроме крохотной, еще тлящейся искорки безумия. Ни любви, ни ненависти, ни боли, ни счастья. Ничто смотрело из моих глаз на глупого бога. Я потянулась, чтобы обнять его...