— Хорошо. Так вот, бедный юноша, прорыдав несколько часов кряду над телом своей убитой возлюбленной, наконец, пришел в себя и поклялся отомстить за её смерть. Тем временем "Монтекки", победившие в длительной и кровопролитной междоусобной войне, завладели всей собственностью "Капулетти", до которой смогли добраться — землями, замками, золотом, — и успокоились на этом, зная, что теперь они стали самой богатой, влиятельной и сильной семьей магической Италии тех лет. Шестнадцатилетний мальчишка, а именно столько было жениху нашей погибшей Джульетты, вряд ли мог в одиночку что-то поделать с кем-то столь сильным и могущественным. Да и великим волшебником они не был, неординарными способностями не обладал. Что он, по-твоему, сделал?
— Как истинный Ромео, покончил с собой?
— Что за глупость, Том! Во-первых, Ромео был Монтекки, так что мы сейчас с тобой запутаемся в именах. Во-вторых, парень, пусть будет "Ромео", так и быть, хоть и не был великим магом, но и идиотом он не был. Как самоубийство помогло бы ему отомстить? Наш юноша собрал всех своих верных друзей, а их у него было не мало, поведал им о своем горе и своих планах и, заручившись их помощью и поддержкой, начал искать слабые стороны в обороне своих врагов. "Монтекки" были людьми злыми, жадными до денег и власти, жестокими и беспощадными. Они успели завести себе много врагов, бедных и богатых, влиятельных и нет. Наш Ромео сумел повернуть все это в свою пользу. Он связался с теми недругами "Монтекки", которые готовы были щедро заплатить за смерть того или иного члена этого большого семейства. Так парень получил деньги, необходимые для успешного исхода задуманной авантюры. Дальше он обратился за помощью к тем, кого "Монтекки" разорили, к тем, для кого месть была желанней любых денег. И теперь у него были не только деньги, но и целая армия соглядатаев и осведомителей, готовых помочь ему в его славной миссии. Семью "Монтекки" начали преследовать несчастья. Смерть одного сына следовала за внезапной кончиной другого, друзья семейства погибали от несчастных случаев настолько нелепых, что объяснить все происходящее кроме как злым роком было невозможно. Несколько лет "Ромео"-мститель издевался над всё ещё могущественным, но теперь уже крайне несчастным семейством.
— Почему несчастным, если оно по-прежнему оставалось могущественным?
— Вот что значит, что у тебя совсем нет близких и друзей. Ты не можешь представить себе, что это для отца, похоронить десятерых из двенадцати сыновей, троих племянников, четверых братьев, пятерых дочерей с их семьями — детьми и мужьями.
— И именно благодаря этому у меня нет слабого места.
— Не зарекайся. Сила этой семьи была в том, что они всегда были вместе, помогали друг другу, поддерживали в любых начинаниях. Когда кто-то один становился богаче или сильнее, весь род становился сильнее. Вот на чем зиждилось их могущество.
— И чем все закончилось?
— Ромео победил. За какие-то десять лет он не только отомстил за гибель своей невесты, уничтожив весь род "Монтекки", но ещё и разбогател, помог разбогатеть своим друзьям и заработал себе репутацию человека, которому всегда сопутствует успех. Со смертью последнего из "Монтекки" он мог бы успокоиться и вернуться к нормальной жизни, но за минувшие десять лет он привык к роли хищника, выслеживающего свою добычу, загоняющего её в тупик и уничтожающего без жалости и раздумий. Он не мыслил себе другой жизни, как и те его друзья, которые согласились когда-то помочь ему, в, казалось бы, провальном начинании. Они решили продолжить свою деятельность. Так был основан Орден Несущих Смерть, название которого с тех пор не изменилось, равно как и принципы.
— Какие принципы?
— Эти убийцы всегда верны своему Ордену, никогда, ни при каких обстоятельствах они не предадут его.
— Такого не бывает.
— Бывает. Нашего "Ромео" его друзья не предали, он умер от старости, будучи отцом целого огромного семейства и воспитателем целого поколения людей, которых сызмальства учили убивать, и основателем могущественной организации, успешно выполняющей все, за что работавшие там наемники брались. Именно так основными принципами Ордена стали верность своему делу и преемственность поколений. Говорят, каждый член Ордена всю свою жизнь ведет дневник, в которую записывает все детали каждой когда-либо выполненной им операции, все заклинания, которые он когда-либо использовал, все свои наблюдения и мысли по поводу описанных в дневнике событий. После его смерти эти дневники попадают в библиотеку Ордена, так что спустя сотни лет начинающие агенты Ордена могут набраться опыта и мудрости у давно почивших киллеров прошлого. Может похвастать чем-то подобным кто-либо из твоих знакомых? Думаю, вряд ли.
— Ладно, с преемственностью поколений я все понял. Хотя мне сложно представить размеры их библиотеки, если этот Орден существует уже много веков и на протяжении всего этого времени на него работало больше двух-трех киллеров одновременно.
— Можешь не сомневаться, намного больше. Для сравнения, сейчас на Орден работает около трехсот человек, магов и магглов, каждый из которых четко выполняет свои функции.
— Магглов?
— Да, а что тебе не нравится?
— Что могут магглы, они же жалкие, ни на что не способные трусливые ничтожества.
— Какой ещё ответ, спрашивается, я ожидал услышать от тебя. Том, ты даже не знаешь, насколько недооцениваешь этих маленьких человечков, не умеющих колдовать, но способных на многое другое. У магглов есть такое явление, как технический процесс. И в то время пока мы кое-как освоили автобусы, паровозы и громоздкие колдокамеры, они уже научились строить ракеты, способные долететь до Марса, и создавать камеры размером с пуговицу. Несущие Смерть активно эксплуатируют маггловские технологии, адаптируя их под магические поля, и следят за новинками маггловских научных достижений, потому что наука волшебная уже лет пятьдесят как стоит на месте. И Мерлина ради, не корчь такую рожу, с твоим новым, с позволения сказать, лицом тебе такие ужимки совсем не идут.
— Ладно, предположим, магглы могут быть полезными с точки зрения их убогих железяк. Какой толк от наемников — магглов обществу наемных убийц?
— А по-твоему, магглы киллеров не нанимают?
— Орден работает на магглов?
— Орден работает на всех, кто за эту работу способен заплатить, Том. И это как раз тебе на руку. К тому же не все эти триста человек поголовно киллеры. Среди них и шпионы, и аналитики, и врачи, и ученые, работающие в разных отраслях маггловской и магической наук.
— С магглами все ясно. Так что у них там в этом Ордене с верностью? Может десять веков назад какому-то итальянскому парнишке действительно повезло с друзьями, но то, что те люди оказались верны ему и его идеям ещё не значит, что все члены этого Ордена будут верны Несущим Смерть.
— Конечно. Только никто не отменял Непреложных Обетов, клятв верности, вассальных клятв, магических контрактов. Все это вполне способно обеспечить нужную степень верности.
— Ясно. Что представляет собой Орден Несущих Смерть сейчас?
— Сейчас это крупнейшее из тайных обществ криминального мира Европы, не имеющее явных соперников и конкурентов.
— Нет?
— Нет. С ними либо уже покончено, либо они смогли договориться о мирном сосуществовании.
— И такое возможно?
— Вполне. Что ещё... Главным в Ордене сейчас является человек по фамилии Кобдейн, хотя даже он принимает все решения не в одиночку, а с согласия чего-то вроде общего собрания глав Ордена.
— Кобдейн, говорите?
— Да.
— Что о нем известно?
— Ничего особенного. Он на четверть англичанин, на четверть француз, на четверть итальянец и ещё на четверть Мордред знает кто. Он, во всяком случае, официально, никогда не обучался ни в одной волшебной школе, так что ты напрасно пытаешься вспомнить его среди своих знакомых.
— Не учился в школе? То есть, у него нет образования?
— Несущие Смерть вполне способны самостоятельно дать своим людям достойное образование, Том.
— Он что же с детства работает на Орден?
— Его отец, кажется, когда-то занимал ту же должность в Ордене, которую сейчас занимает он. Нанять сыну учителей и обеспечить ему домашнее обучение не так уж и сложно, были бы деньги. К тому же это распространенная практика — дети членов Ордена сами когда-нибудь становятся членами Ордена. Преемственность поколений.
— Вы ими восхищаетесь?
— Да. Удивительно даже думать о том, что эта организация, когда-то основанная, можно сказать, жаждавшими мести мальчишками, просуществовала столько лет, сохранив свои устои и традиции. Разрослась, разветвилась, охватила всю Европу своими невидимыми руками. И ты не знал бы о том, что эти люди работают у тебя под самым носом... ну или что у тебя там вместо носа, во что только себя превратил, был же симпатичный парень!
— Синьор Агостини!
— Что? На тебя же смотреть и смешно, и страшно. И не надо делать мне страшные глаза, меня твоими красными очами не напугать.
— Давайте вернемся к этому вашему Ордену.
— Он, увы, не мой. Да и рассказывать о нем больше особо нечего. Как он появился, ты знаешь, что он такое сейчас, тоже примерно представляешь.
— Что им надо от меня?
— От тебя? Ничего. Вопрос в том, что тебе надо от них, Том. Пока что они тебя не трогали, просто делали свое дело.
— Используя мое имя?
— А почему нет. Ты им никто, с твоими целями и идеалами они, мягко говоря, не согласны, статус чистоты крови их волнует ровно столько же, сколько тебя интересует, кого в этом году выберут мисс Вселенной.
— Мисс Вселенная?
— Маггловский конкурс красоты, Том. Я поражаюсь твоей неосведомленности во всем, что не касается магии. Ты же вроде как намерен воевать с магглами, но ведь ты о них ничего не знаешь.
— Как знание о том, что представляет собой дурацкий конкурс красоты, поможет мне завоевать магглов?
— Не знаю, я это просто для примера вспомнил. Теперь уже тебе остается решить для себя, нуждаешься ли ты в услугах Несущих Смерть, или нет. Если да, будь готов выложить столько, сколько они запросят за свою помощь, и помни, что их верность на тебя не распространяется. Они преданы только своему Ордену, а ты — лишь очередной заказчик.
— Почему вы хотите меня отговорить от того, чтобы работать с ними?
— Потому что ты для меня все тот же самодовольный доверчивый мальчишка, который не заметит, как его обведут вокруг пальца. А Несущие Смерть хитры как триста лис, сильны и осведомлены обо всем настолько, что ты даже себе представить не можешь. Это, плюс почти тысячелетний опыт, накопленный Орденом и тщательно вбитый в головы молодым киллерам, делает из Несущих Смерть опасного хищника, а тебя превращает в безоружную жертву, которая в лучшем случае может попробовать убежать и спрятаться.
— Я не убегаю и не прячусь! Ни от кого!
— Это было лишь сравнение, Том. Я просто предупреждаю тебя, чтобы твоя самоуверенность не ослепила тебя.
— Я понял.
— Обиделся?
— Лорд Волдеморт не обижается, синьор Агостини.
— Значит обиделся. И кличку себе придумал не самую хорошую, честно говоря. Ну да ладно. Я могу тебе ещё чем-нибудь помочь?
— Как мне связаться с этим Орденом?
— Они сами с тобой свяжутся, Том. Теперь, когда они знают о твоем интересе к ним, они сами придут к тебе за ответом.
— Хорошо, — Волдеморт поднялся со своего кресла и с гордо поднятой головой прошествовал к камину. — Спасибо за информацию, Синьор Агостини.
— На здоровье.
— Прощайте, — Темный Лорд кинул в весело трещащее пламя целую пригоршню дымолетного порошка и, не дожидаясь ответа своего пожилого собеседника, шагнул в зеленое пламя.
— Прощай, Том, — пробормотал старик, поднял глаза вверх, посмотрел в одну из крошечных, размером меньше пуговицы, камер, потом в другую, грустно усмехнулся и вышел из комнаты.
Глава 32. Слова ипоступки
Часть 2.
В зале включился свет, но на экране хоть и не так отчетливо, как раньше, была видна все та же светлая комната с обитыми шелком креслами, журнальным столиком, обладателем резных ножек, и большой вазой полной красивых белых роз. Тишина, которой наполнился конференц-зал, пока все смотрели импровизированное кино, постепенно стала рассеиваться, помещение наполнилось шумным многоголосьем. Одни обсуждали необычный внешний вид Волдеморта, других больше поразила манера Агостини вести переговоры, третьи оценивали перспективы дальнейшего развития отношений между Несущими Смерть и Темным Лордом.
— Друзья! Коллеги! — Клод вновь подошел к трибуне, с довольной улыбкой оглядывая своих оживленно переговаривающихся соратников, назвать всех этих людей подчиненными он, конечно, был вправе, но язык не поворачивался обозвать их так даже мысленно. — Если у вас есть вопросы, я готов на них ответить.
Вопросов было много. Очень много. Что теперь планируется делать, когда потенциальный враг осведомлен об их существовании? Не слишком ли много Волдеморт узнал? Уверен ли Кобдейн в лояльности Агостини? Какую выгоду Орден может извлечь из сотрудничества с Темным Лордом? Не подставит ли это под удар сам Орден?
Гарри сидел на своем месте рядом с притихшей и, кажется, сонной Витой и рассуждал над тем, что он сегодня увидел и услышал.
Юноше всегда нравилась красивая легенда, которую Агостини сдобрил шекспировскими персонажами и пересказал Волдеморту. История о любви, дружбе, верности, преданности, целеустремленности и мести. Поневоле вспомнилось детство, тяжелое и далеко не беззаботное, но все же не лишенное радостных и светлых моментов. Впервые услышав легенду об основании Ордена, тогда ещё семилетние Гарри, Дэн, Бекка и время от времени присоединяющиеся к ним Дарина, Ленц и Эдриан носились по особняку и прилегающим к нему территориям, представляя себя первыми киллерами Ордена, верными друзьями Джулиано Мстительного, которого для простоты восприятия Волдеморт обозвал "Ромео". Роль самого Джулиано выпадало играть Гарри, как главарю их маленькой шайки. И хоть детство давно осталось позади, кончилось, так толком и не начавшись, любимые герои никуда не делись. В голове роились образы, нарисованные впечатлительным детским воображением после прочтения многочисленных дневников первых Несущих Смерть. Их хитроумные и коварные планы, их мстительная радость от очередной победы над врагом, их рассуждения над тем, как сложились бы их жизни, не случись той роковой резьбы перед свадьбой Джулиано — все эти дневники убийц донесли сквозь века до впечатлительных мальчишек и девчонок, которые всё чаще сравнивали себя с основателями Ордена. И находили с каждым годом все больше общих черт.
Почему-то от осознания того, что Волдеморт узнал эту историю, такую родную и привычную, такую правильную, становилось как-то по-детски обидно. Будто что-то сокровенное и очень личное рассказали тому, кто в силу своего тугоумия не способен понять, о чем идет речь. Что толку говорить этому перединозавру-недочеловеку о любви двух молодых сердец, когда эта рептилия считает подобное светлое чувство апофеозом человеческой глупости. Какой смысл говорить с ним о верности и дружбе, когда он для него верность — молчаливо повиновение раба приказам своего господина. Тем более, что если проводить аналогии между историями жизни и мести двух шестнадцатилетних юнцов — Джулиано и Гарри, то кровным врагом последнего был именно Волдеморт.
