"Хорошая свинка."
Мне даже не требовалось ничего делать, достаточно было просто наслаждаться процессом. Свинья сама пыталась проникнуть своим языком как можно глубже в недра моего ануса, попутно вычищая меня ото всей грязи и всего дерьма, которое встречалось на пути её коровьего языка — но так старалась она не потому, что старалась угодить мне; дело было в том, что вкус моей задницы был настроен для неё тем же образом, каким был настроен и мой член — вместо настоящего отвратительного вкуса, свинке и её языку мой запах казался настоящим нектаром богов. Вылизывая меня и сглатывая всю гадость, свинка, сама того не ведая, производила полную очистку своего хозяина.
"Идея настроить для тебя вкус моей задницы таким образом, чтобы твоей тупой башке он казался райским ароматом, была гениальна. С тобой я смогу сэкономить на туалетной бумаге огромную кучу денег."
С усмешкой признал я, поправляя и застёгивая свои штаны.
"Ты была бы очень популярна в качестве общественного туалета, если бы я позволил тебе им стать, свинка."
Закончив застёгивать штаны и развернувшись обратно к свинье лицом, я не удержался от новой улыбки, увидев, что язык толстушки, которую все ещё не переставая долбили два дилдо, по-прежнему терпеливо ожидает меня высунутым далеко вперёд изо рта женщины.
Это выглядело невероятно возбуждающе. Я не смог долго сопротивляться своему желанию, которое появилось у меня уже задолго до этого момента — быстро и внезапно мой член резким движением неожиданно вошёл прямо в горячее нутро моей свинки почти до упора, сделав это безо всякого сопротивления; глотка моего животного была настолько глубокой и мокрой, и сама шлюха настолько желала проглотить меня, что мой агрегат прошёл сквозь неё буквально как раскалённый нож через масло.
"Ммммм..."
Свинья обхватила мой член губами, пухлыми щеками, и, как мне показалось, даже всей своей глоткой, засасывая меня и изо всех сил не желая отпускать — питомец засасывал меня с такой потрясающей мощностью, что я почувствовал, как кончаю уже на вторую минуту своего пребывания во рту свиньи.
Моя сперма, обычно струями покрывающая лица моих рабов, в этот раз целиком и полностью оказалась во власти одной-единственной прожорливой свиньи, которая тут же выпила её без остатка, начав с ещё большей силой доить мой член своим ртом; попробовав мою сперму на вкус, свинья попыталась выкачать из меня ещё больше, словно бы из нас двоих доильной коровой был я, а не она сама. Меня такой расклад поведения моего питомца не устраивал. Я решил наказать свою свинку.
По моему приказу дилдо, нещадно долбившие дырки свиньи, прекратили свою работу и отодвинулись в сторону; их место у огромной задницы свиньи занял я сам. И для начала своего наказания я лёг прямо на тело своей свиньи, на её спину, своим телом, обхватив её за непомерного разменов талию, таким же самым образом, как обычно собаки залезают на спины своих партнёров. Крепко стоя на четвереньках, толстушка приняла мой вес без какого-либо труда; через какое-то мгновение мой член вошёл в отлично разработанный анус свиньи без каких-либо помех. Тут-то и началось самое интересное.
Едва я всунул свой агрегат внутрь своего питомца, как тело толстушки подо мной сразу же заходило ходуном — свинья мгновенно резко и бурно кончила, завыв и замычав, скорее, больше походя сейчас на корову, нежели чем на свинью.
"AХААА-Ууууумуууууу!"
Первый мой толчок члена внутри её зада вызвал у свиньи сильнейшую дрожь во всем теле. Второй мой толчок вызвал у неё новый оргазм, вдвое сильнее первого. Третий мой толчок, уже намного более грубый и решительный, заставил руки свиньи подкоситься; не удержавшись на своих передних конечностях, свинка плюхнулась прямо в грязь лицом, её большие сиськи вжались в землю. Я не смог удержаться от смеха.
"Оргазм свиньи длится тридцать минут. Однако для тебя же оргазм будет длиться лишь всё то время, пока я тебя трахаю. Секс с чем угодно или кем угодно другим вызывает в тебе лишь боль и ужас, верно? Лишь один мой член вызывает у тебя обожание и настолько мощный прилив возбуждения, что сила эта сравнима с применением самого сильного наркотика. И хотя сейчас я не контролирую каждый твой шаг, ты же все равно сделаешь все, что я скажу, лишь бы я тебя трахнул твоей любимой игрушкой, верно?"
Наклонившись, прошептал я на ухо своему питомцу. В ответ я получил сдавленное хрюканье, означавшее согласие; кроме хрюканья моя скотинка больше и не могла ничего ответить. За все то время, которое я её воспитывал, я сделал из этой шлюхи настоящее животное, которое целиком и полностью послушно своему хозяину — мне.
"Твоя жизнь стала намного лучше, когда твоей главной мечтой стало желание забеременеть от меня, правда?"
С улыбкой я насел на свою свинью, выбивая из неё все новые и новые стоны и охи, перемешанные с хрюканьем, беспощадно долбя обе её дырки попеременно, стараясь считать то, сколько раз свинка кончила от моего члена. На двадцатом оргазме своего питомца я, однако, перестал считать и просто сосредоточился на своём удовольствии.
Спустя ещё полтора часа развлечений, за время которых я как следует повеселился с покрасневшим от моей ласки задом моего животного, закончив играть со своей свинкой, я решил провести небольшую инспекцию своей собственности — для этого я приказал своим рабам выйти и построиться на территории комплекса; оседлав свою ещё не отошедшую от недавнего свинку, я гордо поехал на ней смотреть за исполнением моей воли.
Когда я прибыл с подземных уровней комплекса наверх, восседая на спине своего питомца, моя воля уже была исполнена — на плацдарме огромного комплекса стояли женщины — много женщин. Разных возрастов, разного телосложения, разной внешности, разных цветов кожи и в разной одежде, у женщин было разное абсолютно все. И было лишь одно слово, под которое подходило описание всех выстроившихся женщин без исключения. И слово это было "мамки".
"Ваша личная армия шлюх построена."
Отдала мне честь мамка в военной каске, едва я приблизился к выстроившимся в ряд женщинам достаточно близко. Сиськи этой женщины, отрапортовавшей мне, были совершенно голыми и были полностью покрыты камуфляжной краской — типичный рядовой моей новой развлекательной армады. Послушный. Верный. Дрессированный.
"Вольно, боец."
Улыбнулся я женщине-рабу, пропуская её мимо себя и приступая к инспекции других своих солдат. Словно на боевом коне я гордо проезжал на спине своей свиньи по рядам выстроившихся передо мной взрослых женщин любимого мною типа и класса "мамка". Здесь и правда были женщины всех типажей — длинноволосые, коротко стриженные, с причудливыми прическами и бритые почти под ноль, с ирокезами или с косами — выбирай не хочу; на некоторых были ночнушки, на вторых — деловая одежда, на третьих — пляжные купальники и шортики, на других — вечерние платья, на ещё одних не было и вовсе ничего, и при этом каждый костюм, каким бы он развратным или строгим ни был, идеально подходил к той мамке, которая его носила, прямо как самый настоящий эталон сочетания, словно бы всех этих женщин только что забрали с самого элитного показа моды в мире.
"Ну-ка, шлюхи, сиськи в ряд!"
Закончив беглую инспекцию и убедившись, что внешний вид солдат-рабов соответствует моим ожиданиям, громко сказал я.
"МЕГА СИСЕК наш отряд!"
Раздался тут же ответный хор сотен натренированных все, как одна, женщин. Все они знали, что перед ними их единственный и полноправный владыка.
"Я ваш истинный король."
Нараспев произнёс я.
"Наши дойки любят боль!"
Хором ответили мамаши.
"Члены кто сосать горазд?!"
Громко спросил я.
"Мы сосать горазды! Да! Жизнь без члена — полная фигня!"
Раздался дружный хор женских голосов мне в ответ. Я не удержался от улыбки.
"Над речевкой нужно ещё поработать. Несерьезно как-то пока."
Продолжив патрулирование на своей ездовой свинье я остановился перед случайно выбранной мною мамкой лишь через несколько минут.
"Еблемамка двенадцать дробь семь! Шаг из строя!"
"Я!"
Мгновенно ответила мне шлюха с нарисованной на груди цифрой двенадцать и сделала шаг вперёд из линии выстроившихся женщин, как и полагается образцовому солдату. На теле женщины была надета короткая полупрозрачная сорочка, едва достающая до бёдер мамки; сексуальные трусики закрывали промежность женщины, а высокие каблуки на шпильках завершали стройные загорелые ножки женщины — другой одежды на дамочке не было.
"Унижайся."
Едва шлюха вышла вперёд, скомандовал я. Результат вышел мгновенным — женщина упала передо мной на колени.
"Хозяин, простите эту грязную, ленивую, бесполезную течную шлюху, сэр. Эта ничтожная грязь недостойна находиться рядом с вами и не имеет права жить, умоляю, пощадите эту шлюху и накажите эти шлюшьи дырки, трахните меня, умоляю! Накажите меня, прошу вас!"
С улыбкой выслушав слова извинений от мамочки, я кивнул.
"Хорошо, теперь сделай мне комплимент. И пусть я буду в роли твоего сына."
Мамка долго не думала над ответом для меня. Быстро вскочив с земли, женщина похотливо застонала, томно глядя мне прямо в глаза.
"О... дорогой, какой у тебя большой член! Самый большой член, который я видела в жизни! Я кончаю только от его вида! Быстрее, быстрее! Дай его мне! Прошу тебя, дорогой!"
Сразу же застонала женщина, эротично растирая все своё тело руками с изящным длинным маникюром.
"Позволь своей грязной @бливой маме ублажить тебя, милый. Схвати меня за волосы, поставь меня на колени и используй мой развратный грязный рот так, как тебе будет угодно. Вы@би меня! Порви мой зад своим могучим членом! Прошууууу! Ууу!"
На последней фразе голос женщины сорвался на завывающий фальцет, все тело мамаши быстро затряслось, словно в припадке, а между её ног, прямо через её сексуальные трусики, брызнули соки. Выглядело все это невероятно эротично и пошло — я невольно почувствовал, как мой член, разрядившийся всего пару минут назад, вновь начинает затвердевать. Однако мне было этого мало для того чтобы возбудиться по-настоящему, мне требовалось что-то посильнее, мне нужно было больше зрелища... и потому я его себе и предоставил.
"Сосать."
Едва я отдал приказ, как чётко выверенным движением мамка присела на корточки, широко раздвинув в стороны свои смуглые широкие ножки и, одной рукой сдвинув свои трусики в сторону, принялась быстрыми движениями дрочить сама себе свою ухоженную киску пальчиками с длинными ногтями. Второй свободной загорелой рукой, кистью, женщина обхватила воздух перед своим лицом, словно бы обхватив ею член и, старательно надув свои и без того полные накрашенные розовой помадой губы, принялась тщательно сосать воздух, активно двигая при этом своей смуглой накрашенной головой взад-вперёд и создавая неприличные звуки.
"Слюрп-слюрп-слюрп-слюрп-гваааАААХ!"
Уже через три секунды после начала невидимого минета женщина до упора вогнала себе в рот иллюзорный член, широко открыв свой рот, выпятив словно бы от удивления глаза и далеко высунув свой покрытый слюнями язык — учитывая всю её актерскую игру, с которой она это проделала, мало кто бы смог усомниться в том, что сейчас женщина лишь притворялась, а не делала настоящий отсос. Одновременно вместе с заглотом невидимого члена женщина бурно кончила, забрызгав пол перед собой, однако на этом останавливаться она явно не собиралась. Выйдя головой из глубокого заглота, женщина снова принялась дрочить несуществующий член своей головой, но на этот раз не вгоняя его себе глубоко в глотку, а лишь растягивая им свои смуглые щёки.
"Чмок-чмок-чмок-чмок... нгхааах... чмок-чмок-чмок-чмок..."
Быстро протолкнув себе за щеку иллюзорный член с десять раз, женщина тут же вынула его, после чего с явным блаженством на лице вытерла не существующий член от соков и слюней об своё лицо, впрочем, почти сразу же после этого послав член обратно себе в горло. Все время, пока она это делала, из киски женщины на пол били струи соков.
"Да, дорогой. Позволь своей мамочке сделать тебе приятно, милый. Мама знает, как сделать своего мальчика довольным."
Не прекращала стонать и умолять мамка; выглядело это и правда достаточно профессионально и эротично, было похоже, что женщина усердно тренировалась, чтобы добиться такого успеха в показе самой себя зрителям. Меня устраивал такой уровень старания и прилежности.
"Достаточно."
Едва я отдал приказ, как женщина тут же поднялась снова на ноги, поправив на себе трусики, мгновенно успокоившись и вписавшись в строй, сделав шаг назад, полностью слилась с остальными рядовыми мамками; женщина вновь стала совершенно спокойной шлюшкой, которая словно бы и не дрочила на корточках, отсасывая несуществующий член, выполняя мой приказ всего пару секунд назад.
"Вижу, у нас большие успехи в обучении моей армии."
Улыбнулся я, удовлетворенно кивнув головой. Однако проверки одного экземпляра из орды моих новых служащих мне было явно недостаточно для того, чтобы убедиться в их пригодности для служения мне; потому моя инспекция продолжилась... и довольно быстро остановилась вновь, когда я выбрал новую жертву для своей проверки.
Этой "жертвой" оказалась симпатичная коротко подстриженная мамаша-блондинка с огромным бюстом и строгим выражением лица, я бы даже сказал, суровым выражением, словно бы женщина хотела отчитать меня за какой-то плохой проступок. Дамочка эта особенно выделялась из строя типичных мамок слишком большими даже по меркам "мамок" бёдрами и своей аппетитной задницей, так что моё внимание к ней, думаю, она заслужила вполне обоснованно.
"Любопытный образец."
Без долгих размышлений положив обе свои руки на гигантскую грудь этой мамки, я с удовольствием ощутил, как мои пальцы буквально утопают в мягкой и податливой плоти моего секс-солдата.
"Да, весьма неплохой образец. А как насчёт небольшого поцелуя?"
С ухмылкой приподнял я одну из бровей вверх и, не дожидаясь никакого ответа, приблизился и впился своими губами в полные и мягкие губы женщины, не переставая при этом мучить её грудь своими руками. Невинный детский поцелуй губы в губы довольно быстро перерос в нечто большее, когда я силой проник своим языком внутрь рта блондинки и начал исследовать её внутренний мир в более развращенной форме; руки мои беспощадно мяли, массировали и сжимали грудь безвольной женщины.
"Пьфу!"
Спустя минуту односторонних ласк я отстранился от мамки — не слишком далеко, но достаточно для того, чтобы прицелится и выстрелить сгустком своих слюней прямо в её лицо, украсив ими и без того красивую строгую мордашку женщины. Осмотрев свою работу, я улыбнулся:
"Тебе к лицу."
Моя слюна как по волшебству изменила строгое лицо женщины, полностью преобразив его; ранее строгое лицо обычной женщины чудесным образом при помощи всего-навсего одного плевка превратилось в грязное и похотливое лицо очень плохой и очень развратной мамки-блондинки, которая очень хотела, чтобы её наказали.
"А ты развратная девчонка. Мне нравится."
Я продолжил ласкать женщину как и прежде, вновь впившись в неё и губами и своими руками, но на этот раз я действовал намного более жёстко — от моих щипков и моего массажа кожа женщины быстро становилась красной, а мои зубы то и дело зажимали в себе одну из полных мягких губ женщины, зажовывая их поочерёдно в моем рту. Дамочка не возражала такому грубому обращению, из чего я сделал вывод, что ей очень даже нравилось такое грубое обращение по отношению к себе.
