— Думаю, да, — сказала она. Она была ошеломлена взрывом корабля настоятеля, но все еще в состоянии действовать.
— Тогда встаньте. У нас не так много времени. — Рашмика снова почувствовала, как игла впивается в наружный слой ее скафандра.
— Куэйхи был неправ, — сказала она, не двигаясь. — Вы никогда не были в безопасности.
— Заткнитесь и идите.
Его присутствие, должно быть, на что-то повлияло. Красный космический корабль в форме ракушки мигнул двумя зелеными огоньками в знак подтверждения. Сбоку открылась маленькая дверца.
— Залезайте, — сказал Грилье.
— Ваш корабль никуда не годится, — сказала Рашмика. — Разве вы не слышали, что сказал Куэйхи? Он приказал своим людям взорвать его.
— Он не должен доставить нас слишком далеко. Для начала было бы просто выбраться из этого собора.
— А потом куда, если предположить, что он вообще взлетит? Не к креплению, конечно?
— Это был план Куэйхи, а не мой.
— Тогда куда?
— Я что-нибудь придумаю, — сказал он. — Я знаю много мест на этой планете, где можно спрятаться.
— Вам не обязательно брать меня с собой.
— Вы полезны, мисс Элс, слишком полезны, чтобы упускать такой момент. Вы ведь понимаете, не так ли?
— Отпустите меня. Позвольте мне вернуться и спасти мою мать. Я вам больше не нужна. — Она кивнула на ожидающий его космический корабль. — Возьмите это, и они решат, что я с вами. Они не нападут на вас.
— Немного рискованно, — сказал он.
— Пожалуйста... просто позвольте мне спасти ее.
Он шагнул к ожидавшему его кораблю, затем остановился. Как будто вспомнил о чем-то, что забыл, о чем-то, что означало, что ему придется вернуться на "Леди Морвенну".
Но вместо этого он просто посмотрел на нее и издал ужасный звук.
— Главный хирург? — переспросила она.
Давление на иглу ослабло. Шприц беззвучно упал вниз. Главный хирург дернулся, а затем рухнул на колени. Он снова издал этот звук: болезненное бульканье, которое она надеялась больше никогда не услышать.
Она встала, все еще нетвердо держась на ногах. Она не знала, было ли это из-за последствий взрыва или из-за того, что прошел страх, который она испытывала все это время, когда к ней прижимали шприц.
— Грилье? — тихо спросила она.
Но Грилье ничего не сказал. Она посмотрела на него сверху вниз, осознав, что с ним что-то очень, очень не так. Нижняя часть его скафандра провалилась, как будто изнутри вынули часть его тела.
Рашмика наклонилась, роясь в вещах главного хирурга, пока не нашла ключ от Часовой башни. Она встала, отступив на шаг от тела, и наблюдала, как оно внезапно распадается, как сферы небытия вгрызаются в него, пока от него не остался лишь какой-то застывший осадок.
— Спасибо вам, капитан, — сказала она, сама не зная почему.
Она посмотрела вперед, на разрушенный мост. Осталось совсем немного времени.
Оставшись одна, Рашмика спустилась на лифте обратно в "Леди Морвенну", закрыв глаза от света, падающего из витражей, и заставив себя сосредоточиться. В ее голове проносились мысли: Куэйхи мертв, главный хирург мертв. Куэйхи приказал соборной страже никого не выпускать, пока он не доберется до крепления или за тридцать минут до того, как "Леди Морвенна" должна была упасть с западного края моста. А скафандр должен был остаться на борту: он очень четко об этом распорядился. Но скафандр был тяжелым и громоздким: даже если бы стражников удалось убедить позволить им взять его, им потребовалось бы больше получаса, чтобы вынести его из собора. Возможно, потребовалось бы даже больше времени, чем те несколько часов, которые у них остались до того, как собор прекратит свое существование.
Возможно, подумала она, пришло время заключить сделку с тенями, здесь и сейчас. Даже они должны понять, что у нее не было другого выбора, не было возможности спасти их посланца. Она сделала все, что могла, не так ли? Если у них есть информация о том, что Рашмика и ее союзники должны были сделать, чтобы позволить другим теням перейти на другую сторону, то они ничего не потеряют, предоставив ее ей сейчас.
Лифт с лязгом остановился. Рашмика осторожно отодвинула в сторону решетчатые ворота. Ей все еще предстояло пройти через собор, повторяя маршрут, по которому ее привели Грилье и настоятель. Затем ей нужно было найти другой лифт, который доставил бы ее на верхние этажи Часовой башни. И все это ей нужно было сделать, избегая любого контакта с оставшимися стражниками собора.
Она вышла из лифта. Стараясь сберечь воздух в скафандре на случай, если он ей действительно понадобится, она подняла забрало шлема. В соборе никогда раньше не было так тихо. Она все еще слышала шум двигателей, но теперь даже он казался приглушенным. Не было слышно ни хора, ни голосов, возносящих молитвы, ни торжественных шествий.
Ее сердце забилось быстрее. В соборе уже никого не было. Стражники, должно быть, уже ушли во время суматохи на посадочной площадке. Если это так, то все, что ей нужно было сделать, это найти свою мать и Васко и надеяться, что скафандр все еще в хорошем настроении.
Она сориентировалась по узорам на витражах, и направилась к Часовой башне. Но не успела она сделать и шага, как из пристройки к собору вышли два офицера стражи, направив на нее оружие. На них были шлемы с опущенными забралами, с гребней свисали розовые перья.
— Пожалуйста, — попросила Рашмика, — пропустите меня. Все, чего я хочу, — это добраться до своих друзей.
— Оставайтесь на месте, — сказал один из стражников, направляя оружие на мерцающие индикаторы ее системы жизнеобеспечения. Он кивнул своему напарнику. — Обеспечь ее безопасность.
Его спутник вскинул оружие на плечо и потянулся к чему-то на поясе.
— Настоятель мертв, — сказала Рашмика. — Собор вот-вот разнесут на куски. Вам следует уйти сейчас, пока вы еще можете.
— У нас приказ, — сказал стражник, в то время как его напарник прижал ее к каменной плите.
— Вы что, не понимаете? — спросила она. — Теперь все кончено. Все изменилось. Это не имеет значения.
— Свяжи ее. И если можешь заставить ее замолчать, сделай и это.
Стражник наклонился, чтобы опустить забрало ее шлема. Рашмика начала протестовать, желая бороться, но понимая, что у нее нет на это сил. Но пока сопротивлялась, она увидела, как что-то метнулось из тени позади стражника, державшего оружие.
Краем глаза она заметила мелькнувшее лезвие. Стражник издал гортанный звук, и его оружие упало на пол.
Второй начал реагировать, отскакивая от Рашмики и пытаясь выхватить свое оружие. Рашмика ударила его ногой по колену. Он отшатнулся к каменной кладке, все еще пытаясь навести оружие. Свин в вакуумном скафандре преодолел расстояние до него, вонзил сверкающий серебром нож в живот мужчины, а затем провел им вверх по грудине одной плавной дугой.
Скорпио убрал нож обратно в ножны. Твердо, но осторожно он оттолкнул Рашмику в тень, где они вдвоем скорчились на корточках.
Она снова подняла забрало, удивленная тем, как тяжело дышит.
— Спасибо, Скорп.
— Ты знаешь, кто я? Спустя столько времени?
— Ты оставил свой след, — сказала она между вдохами. Она потянулась и коснулась его руки своей. — Спасибо, что пришел.
— Я должен был заглянуть, не так ли?
Она подождала, пока ее дыхание выровняется. — Скорп, это ты был на мосту?
— На нем был мой фирменный знак, не так ли? — Он приподнял забрало своего шлема и улыбнулся. — Да. Как еще я мог заставить их прекратить это?
— Я понимаю, — сказала она. — Это тоже была хорошая идея. Жаль, что так вышло с мостом, но...
— Но?
— Собор не остановить, Скорп. Он обрушится.
Казалось, он воспринял это как незначительную корректировку своего мировоззрения. — Тогда нам лучше убраться отсюда как можно скорее. Где остальные?
— На Часовой башне, в мансарде настоятеля. Они под стражей.
— Мы их вытащим, — сказал он. — Поверь мне.
— А скафандр, Скорп? Ради чего я проделала весь этот путь?
— Нам нужно поговорить об этом, — сказал он.
ПЯТЬДЕСЯТ
Они поднимались на лифте к мансарде, лучи заходящего солнца играли красками на их лицах.
Скорпио сунул руку в карман своего скафандра. — Ремонтуа дал мне это, — сказал он.
Рашмика взяла кусочек раковины и осмотрела его осторожным, критическим взглядом человека, который жил среди окаменелостей и костей и который знает, что малейшая царапина может многое сказать — как правду, так и ложь.
— Я не узнаю это, — сказала она.
Он рассказал ей все, что узнал от Ремонтуа, все, о чем Ремонтуа догадывался или домысливал.
— Мы в этом не одиноки, — сказал Скорпио. — Есть кто-то еще. У нас даже нет имени для этих существ. Мы знаем их только по обломкам, которые они оставляют после себя.
— Они оставили это на Арарате?
— И в окрестностях Арарата, — добавил он. — И в других местах, можешь не сомневаться. Кем бы они ни были, они, должно быть, живут там уже давно. Они умные, Аура. — Он намеренно назвал ее настоящее имя. — Они должны быть такими, чтобы так долго жить с ингибиторами.
— Я не понимаю, какое отношение они имеют к нам.
— Может быть, никакого, — сказал он. — Может быть, все. Это зависит от того, что случилось с скаттлерами. Вот тут-то, я думаю, и пригодишься ты.
Ее голос был ровным, когда она сказала: — Все знают, что случилось со скаттлерами.
— Что именно?
— Они были уничтожены ингибиторами.
Он наблюдал, как цвета заливают ее лицо. Она выглядела сияющей и опасной, как ангел мщения из иллюстрированного еретического евангелия. — И что ты об этом думаешь?
— Я не думаю, что ингибиторы имели какое-либо отношение к исчезновению скаттлеров. Я никогда не думала, по крайней мере, с тех пор, как начала обращать на это внимание. Мне это не показалось отбраковкой ингибиторов. Осталось слишком много следов. Это было основательно, не пойми меня неправильно, но недостаточно тщательно. — Она замолчала и опустила голову, словно смутившись. — Именно об этом была моя книга: та, над которой я работала, когда жила в пустошах. Это была диссертация, доказывающая мою гипотезу путем накопления данных.
— Никто бы тебя не послушал, — сказал он. — Но, если это тебя как-то утешит, я думаю, ты права. Вопрос в том, какое отношение ко всему этому имеют тени?
— Не знаю.
— Когда мы пришли сюда, то думали, что это просто. Улики указывали на один вывод: скаттлеры были уничтожены ингибиторами.
— Это то, о чем мне сказал резной скафандр, — сказала Рашмика. — Скаттлеры построили механизм для приема сигналов от теней. Но они не сделали последнего шага: они не позволили теням прийти им на помощь.
— Но теперь у нас есть шанс не повторить ту же ошибку, — сказал Скорпио.
— Да, — сказала Рашмика, опасаясь ловушки. — Но ты же не думаешь, что мы должны это делать, не так ли?
— Я думаю, что скаттлеры совершили ошибку, связавшись с тенями, — сказал Скорпио.
Рашмика покачала головой. — Тени не уничтожили скаттлеров. Это тоже не имеет никакого смысла. Мы знаем, что они, по крайней мере, не менее могущественны, чем ингибиторы. Они не оставили бы здесь и следа. И если бы они перешли на другую сторону, почему они все еще умоляли бы о возможности сделать это?
— Именно так, — сказал Скорпио.
Рашмика вторила ему. — Точно?
— Скаттлеров уничтожили не ингибиторы, — сказал он. — И это были не тени. Это были те, кто — или что бы — ни изготовили этот осколок раковины.
Она вернула его ему, как будто вещь была каким-то образом испорчена. — У тебя есть какие-нибудь доказательства этого, Скорп?
— Абсолютно никаких. Но если бы мы покопались на Хеле — по-настоящему покопались, — я бы не удивился, если в конце концов обнаружили бы что-то подобное. Достаточно было бы просто фрагмента. Конечно, есть и другой способ проверить мою теорию.
Она покачала головой, словно пытаясь прийти в себя. — Но что такого сделали скаттлеры, из-за чего их пришлось стереть с лица земли?
— Они приняли неверное решение, — сказал он.
— Какое именно?
— Они вели переговоры с тенями. Это было испытание, Аура, именно этого ждали создатели раковин. Они знали, что единственное, чего не следовало делать скаттлерам, — это открывать дверь теням. Нельзя победить одного врага, заключив сделку с кем-то похуже. Нам лучше убедиться, что мы не повторим ту же ошибку.
— В таком случае, создатели раковин выглядят ненамного лучше, чем тени — или ингибиторы.
— Я не говорю, что мы должны забираться к ним в постель, просто мы, возможно, захотим принять их во внимание. Они здесь, Аура, в этой системе. То, что мы их не видим, не означает, что они не следят за каждым нашим движением.
Еще несколько секунд лифт поднимался в тишине. В конце концов Рашмика спросила: — На самом деле, ты ведь пришел вовсе не за резным скафандром, не так ли?
— У меня было непредвзятое мнение, — сказал Скорпио.
— И что теперь?
— Ты помогла мне это исправить. Он не должен покидать "Леди Морвенну".
— Значит, настоятель Куэйхи был прав, — сказала Рашмика. — Он всегда говорил, что скафандр полон демонов.
Лифт замедлил ход. Скорпио убрал осколок раковины обратно в сумку на поясе, затем достал нож Клавейна. — Оставайся здесь, — сказал он. — Если я не выйду из этой комнаты через две минуты, спускайся на лифте на поверхность. А потом убирайся к черту из собора.
Они стояли на льду вчетвером: Рашмика и ее мать, Васко и свин. С тех пор как они покинули "Леди Морвенну", они шли рядом с ней, следуя за огромной конструкцией, которая продолжала свой путь к обрубку моста, торчащему из края утеса. На самом деле они были уже на уцелевшей части моста, в добром километре от отвесной стены.
Казалось маловероятным, что на борту собора остался кто-то живой, но Скорпио смирился с тем, что никогда не узнает этого наверняка. Он прочесал основные помещения в поисках выживших, но почти наверняка там были десятки герметичных укрытий, которые он никогда бы не нашел. Он думал, что его попыток было достаточно. В его нынешнем ослабленном состоянии даже это было больше, чем кто-либо мог ожидать.
В остальном на "Леди Морвенне" ничего особенного не изменилось. Нижние уровни были разгерметизированы, как он обнаружил, когда поднялся на борт по проволоке, которую техник сбросил из двигательной камеры. Но огромные машины, очевидно, работали в вакууме так же хорошо, как и в воздухе: движение собора вперед не замедлилось, и подсистемы выработки электроэнергии не пострадали. Высоко в мансарде Часовой башни по-прежнему горел свет. Но никто не двигался ни там, ни в других окнах, которые светились в движущемся здании.
— Как далеко сейчас? — спросил Скорпио.
— До края метров двести, — сказал Васко, — насколько я могу судить.
— Пятнадцать минут, — сказала Рашмика. — Потом передняя часть повиснет — при условии, что оставшаяся часть моста удержит ее в таком положении.
— Думаю, что она выдержит, — сказал Скорпио. — Честно говоря, я думаю, что она продержалась бы до конца.
— На это было бы интересно посмотреть, — сказала Хоури.
— Я думаю, мы никогда не узнаем, из чего сделан мост, — сказал Васко. Рядом с ним одна из огромных ног поднялась в воздух сложным механизмом летающей опоры. Нога двинулась вперед, а затем мягко опустилась на лед.
