— Они не могут, Гарри. На самом деле это очень интересный вопрос, но, боюсь, я немногое об этом знаю...
«Твое тело на восемьдесят процентов состоит из воды, ты не выживешь без нее, но все-таки можешь утонуть.* Примерно то же самое происходит с дементором при столкновении с патронусом. Эта версия была очень популярна в Европе лет двадцать назад», — заметил Крис.
— ... Видишь ли, в нашем мире есть существа, несколько отличающиеся от остальных. О них мы знаем очень и очень немногое, — продолжал Люпин. — И дементоры одни из них.
— Это может быть как-то связано с тем, что изначально они были созданиями грани?
— Грани? — в замешательстве переспросил Люпин. — А, вот ты о чем... Гарри, никаких порождений грани не существует, как не существует и самой грани. Это только сказка.
«Это что же, мы провели каникулы в гостях у сказки?» — Крис подавился смешком.
Неправильно истолковав выражение лица подростка, профессор добавил:
— Ничего страшного, все ошибаются. Сейчас все, написанное в книгах о магии, кажется одинаково невероятным, но ты быстро научишься отличать факты от вымысла. Пожалуй, лучше перейти к чарам. Я должен предупредить, что заклинание может оказаться для тебя слишком сложным. Оно очень энергоемкое и бывает не по силам даже опытным волшебникам. Попробуй сосредоточиться на самом счастливом воспоминании и сказать «экспекто патронум».
— Expecto Patronum, — мягко произнес Гарри, указав палочкой на профессорскую мантию.
* * *
Он сорвался с места с такой скоростью, что мир размазался серо-черной полосой, а пол перестал отличаться от потолка. Правда, по последнему ему иногда удавалось пробежаться. Что-то внутри истерически вопило, что комната раскачивается, словно корабль во время крушения, и найти более-менее устойчивую опору невозможно. Вот и приходится носиться едва ли не по потолку, не задумываясь о законах гравитации.
Прыжок, разворот, толчок. Почти распластавшись по стене, немыслимо изогнуться и изменить траекторию. Дыхание — а казалось бы, давно уже научился дышать правильно, даже во сне не сбивался, — сейчас прерывается не то всхлипами, не то судорожными попытками втянуть побольше воздуха. Хорошо хоть, удается пролетать в нескольких дюймах от каменных плит, не разбивая голову. То, что колени и плечи давно в синяках, а руки исцарапаны от неудачных приземлений, не считается. Это не смертельно. Гораздо важнее сохранять скорость и координацию.
Впрочем, и этого недостаточно. Вернее, в битве с другим магом, может, и получилось бы. Но только не так. Василиска все его мельтешения ничуть не сбивают с толку и не мешают целиться.
Толчок, как всегда неожиданный и вроде бы мягкий, отбросил Гарри на пару метров. Тяжело дыша, он в который раз распластался на полу, раскинул руки. Голова кружилась, несмотря на принятое зелье. Странно, но обозначенные змеей удары не оставались на теле даже в виде пятен или болезненных покраснений, грозящих вскоре расползтись по телу темными отметинами. Они лишь сбивали мага с намеченной траектории.
— Это не бой, это самоубийство какое-то, — хрипло проговорил Гарри, облизывая пересохшие губы. — Противнику легче подождать, пока я не ошибусь и не расшибу себе голову о камень. Не понимаю, как можно носиться как бешеная белка и одновременно следить за василиском.
«И колдовать, — непреклонно добавил Крис. — Не только накладывать заклинания, но и успешно отражать их».
Гарри сдавленно застонал и закрыл глаза. А со стороны все было так просто и даже красиво. Не сказать, что Крису постоянно удавалось уворачиваться от змеиного носа, но его движения, по крайней мере, со стороны походили на изящный танец, а не на скачки тушканчика в брачный период. Гарри не покидали подозрения, что все это было местью наставника за согласие учиться у Люпина. Знал бы он, в чем будет заключаться познание искусства дуэлей, не отреагировал бы на вкрадчивое предложение Криса с энтузиазмом малыша, впервые получившего палочку. Но тогда... Люпин научит его призывать патронуса, Крис — уходить от вражеских заклинаний. Чем плохо?
Наивный. Мог бы сразу догадаться, что поводов для радости не предвидится. Но что самое обидное, занятия у разных учителей протекали с поразительно-одинаковым успехом: вместо патронуса в воздухе клубился жалкий серебристый дымок (наверное, дементорам предлагалось им надышаться и прилечь в сторонке), а вместо отточенного скольжения — череда рваных прыжков.
«Ну и долго ты собираешься отдыхать? — с затаенным злорадством поинтересовался волшебник. — Может, еще и поспишь здесь?»
Гарри даже не подумал шевельнуться. Нет уж, так хоть перед глазами не вращается неопределенно-темное нечто, из чего в любой момент и неизвестно с какой стороны может вынырнуть тупая морда василиска. И Мерлин, как же хорошо и уютно становится на душе, когда ты точно знаешь, где находится пол, а где потолок!
«Скажи, у тебя тоже кружится голова во время таких вот... пробежек?»
«Не-а, — он паскудно ухмыльнулся. — Человек ко всему привыкает. Сначала с помощью зелий, а потом уже вестибулярный аппарат начинает понимать, что в покое его в любом случае не оставят. И вообще, это был щадящий режим. Завтра попробуем с палочкой. Давай, поднимайся, пока змеюка не подумала, что пришибла тебя ненароком».
Саашшесс точно ни о чем подобном и не помышляла. Свернулась тугим клубком в центре Тайной комнаты и с любопытством смотрела на него.
— Саашшесс, можешь бросаться чуть помедленнее, а то я не успеваю даже заметить, не то что увернуться, — простонал Гарри.
— От меня убежал бы и трижды хромой олень, детеныш. Разве можно атаковать еще медленнее?
Значит, поблажек не будет. Его и так уже загоняли до полуобморочного состояния, а хотят довести до полумертвого. Тело ломило так, что Гарри казался сам себе несуразно большой тряпичной куклой, которую настойчиво, но безуспешно пытались впихнуть в маленький сундук. Во тьме над головой ему почудилось шевеление. Должно быть, Химера взмахнула крыльями, извернулась, выискивая положение поудобнее. Пусть висит, если хочет, лишь бы не мешала. Вопреки ожиданиям, они с Саашшесс относительно неплохо поладили. Порой крестраж — впрочем, Гарри не был уверен, что это все еще можно называть крестражем, слишком велико оказалось влияние грани и его собственной магии, — укладывался прямо на змеиные кольца, раскидывал хвосты и лапы по полу, и василиск казался гигантским спрутом.
Гарри, пошатываясь, встал... и тут же улегся снова.
«Если я еще куда-нибудь рванусь, меня точно стошнит. Объявляю перерыв».
Честно говоря, он уже не был уверен, что обучение вообще стоит продолжать. Ну его на гхыр, этот стиль «падающего пера». Конечно, выглядит красиво, эдакая танцующая в воздухе хрупкая бабочка, кружащееся перо, всякий раз выскальзывающее из пальцев, но проще все-таки поставить щит. Тем более, его магические способности уже позволяют использовать даже чары второго октана. И ноги дико болят. Заколдованные ботинки, безусловно, хороши, но они лишь облегчают работу, а не делают все за него. Кроме того, страшно представить, что случится, если в круговерти размытых образов он пошлет заклинание не туда. Н-да, более чем некомандный стиль боя, да и применять его лучше в достаточно просторных закрытых помещениях, где есть место для маневра. На открытом пространстве, да еще и с несколькими противниками таким образом все равно долго не продержаться.
Идти в Хогсмид не хотелось. Да что там, Гарри вообще не хотелось никуда идти: вчера втертая в мышцы расслабляющая мазь, казалось, немного погрела, но совсем не помогла. Если бы в Визжащей хижине, общими стараниями принявшей почти жилой вид, не ждал Люпин, Гарри предпочел бы провести субботу в Тайной комнате.
— Готов? — ободряюще улыбнулся профессор.
Гарри кивнул. Он-то всегда был готов, а что толку?
— Expecto Patronum! — дымок вышел даже не серебристый, а какой-то сизый, но импровизированный дементор все равно впечатлился. Или просто всколыхнулся от небольшого сквозняка?
Рассеянно кивая заверениям учителя, что заклинание сложное, и освоить его никогда не удается за месяц, он размышлял, где допустил ошибку. Все ведь правильно, так почему же ничего не получается? Вторая и третья попытки результатов тоже не дали, после чего Люпин предложил отвлечься на чай. В чаинках на дне Гарри, далеко не самый любимый ученик Трелони, как всегда, судьбы не увидел. Не увидел вообще ничего, что можно было бы принять за осмысленный образ.
«Крис, как долго ты учился чарам патронуса?»
«Не помню, — сразу ясно, врет, не хочет окончательно его расстраивать. — Оно правда сложное, с первого раза ни у кого не получается».
Угу. Но что делать, если не получается и с двадцать первого? Не получается не только в присутствии Люпина, но и под руководством Криса, чей патронус плавно скользит в воздушный потоках, озаряя комнату мягким светом и позволяя вделанным в стены изумрудам искриться холодным пламенем. Гарри знал, что форма патронуса всегда связана с чем-то приятным, но е спрашивал, с чем именно. Чувствовал, что это личное, и не каждому захочется этим делиться. Образ стремительной ласточки не вязался со знакомым ему Крисом. Значит, то и правда было личное, о чем ему знать не полагалось.
Рон и Гермиона, казалось, окончательно рассорились из-за пропавшей крысы. Рон громогласно твердил, что ее съел кот Гермионы, Гермиона в свою очередь недовольно фыркала, будто речь шла о какой-то нелепости. В глубине души Гарри был с ней полностью согласен, но в спор вмешиваться не желал. Короста в последнее время выглядела так, словно давно уже искала, где бы тихонько сдохнуть, не утруждая хозяина необходимостью ее закапывать. Видимо, крыса наконец нашла удовлетворившее ее место, где и упокоилась. В пользу этой теории говорило и то, что ни один уважающий себя кот и близко не подошел бы к облезшей страдалице, не говоря уже о том, чтобы принюхаться или — о, ужас! — хотя бы подумать о ее съедобности.
— Посмотрел бы я на нее, если бы сожрали ее Живоглота, — бурчал он, раз за разом взмахивая палочкой.
Единственная тварь в Хогвартсе, которая могла бы сожрать кота, сидела у Гарри в подсознании и интереса к кошкам пока не проявляла. Василиск предпочитал добычу покрупнее, да и школьные совы что-то не торопились клевать шар рыжего меха на кривых лапах.
— Недостаточно резко, Рон, — зевнул Гарри, отрываясь от книги. — Тренируй движение без заклинания, пока не услышишь свист рассекаемого воздуха. И отставь немного руку, а то сам себе локтем в живот заедешь.
Уизли старательно повторил взмах, на этот раз отставив локоть в сторону так, что чары наверняка улетели бы в сторону. Пришлось отложить учебник и показать нужный жест.
Ничего такого, просто дань вежливости. Гарри и не думал учить Рона по-настоящему, до победы, изнеможения и снова победы, как учил его Крис, пока заклятие не начнет словно само собой срываться с кончика палочки, не нуждаясь даже в полной мысленной формулировке. Всего лишь согласился помочь разобраться с найденной в библиотеке книгой о наиболее распространенных атакующих чарах. Учебник, хоть и старый, оказался на удивление хорош. Гарри и сам разучил пару почти безобидных проклятий, чтобы в какой-нибудь дуэли с остальными школьниками ненароком не перейти на темную магию.
— Везет тебе, Гарри, — с восхищенной завистью проговорил он. — Тебе так легко дается магия! Папа говорит, что ты будешь очень сильным волшебником. У нас в семье только у Чарли получалось так колдовать, чтобы все заклинания сразу безупречно получались. Мама думала, он пойдет в авроры — а что, работа хорошая, и платят много, — а Чарли в драконов просто влюбился. Показывал колдографии своей комнаты в Румынии, так там даже на камине статуэтки дракончиков. Ну, у Билла тоже неплохо получалось, но это потому, что он над учебниками мог часами сидеть, пока не разберется. И Перси тоже такой, — вслух размышлял он, отрабатывая движение. — Близнецам как-то все равно, вечно они своим заняты. А я... Ну, у меня тоже неплохо выходит, правда, Гарри? Не с первого раза, конечно.
Гарри осторожно кивнул. Не хотелось бы вселять в Уизли ложные надежды, но и говорить, что усердие не возмещает отсутствия силы, было бы нетактично. Наверное, все-таки не стоило позволять ему так легко разоружать себя на прошлой тренировке. Не хватало еще, чтобы тот возомнил себя великим дуэлянтом и кинулся защищать его, ну, к примеру, от Блэка.
— Зачем тебе это, Рон? Из-за того, что ты говорил летом?
На покрытом веснушками лице проступило легкое замешательство.
— Ты о чем, Гарри? Мы же не виделись тем летом.
— Конечно, — Гарри медленно перелистнул страницу. — Это было в июне, в перерыве между экзаменами.
— А-а-а, — Рон нахмурился, пытаясь вспомнить то, чего никогда не было. — Точно! Чтобы как следует врезать Малфою, если он опять начнет оскорблять мою семью.
Если Дамблдор стер ему память, то почему не попытался стереть воспоминания и Гарри? И как давно он это сделал? А если это был не Дамблдор... Нет, кому это надо кроме директора? Допустим, в ответ на указания мудрого старца Рон мог строптиво заявить, что отныне ему не подчиняется. И намекнуть, что собирается рассказать Гарри о слежке. Тогда Дамблдор вполне мог бы подчистить его память, не подозревая, что разговор уже состоялся. Может, это произошло еще в начале сентября. Гарри неожиданно ощутил укол совести. Надо же было не заметить, что к его официальному лучшему другу применили чары забвения. Странно, что осталось стремление овладеть приемами дуэлей. Должно быть, оно оказалось куда более сильным, чем все прошлые детские желания Рона, и просто обернулось другой мотивацией, прикрылось иными причинами.
— Ты можешь быть неплохим дуэлянтом, только надо учить заклинание не до тех пор, пока оно начнет получаться, а до тех, пока оно не станет вылетать, повинуясь одному только желанию, а не слову, — поделился он секретом.
Крис негодующе фыркнул, но особо не разозлился. Только бросил ему образ Уизли, год за годом с небывалым рвением разучивающего ступефай.
«Зря ты, у него наверняка первый октан, значит, все получится».
«Ага. Только после инициации в семнадцать лет. Что же ему теперь, оставшиеся три года одно проклятие разучивать?»
— Кстати, я сегодня на перемене подходил к Далмошу, он мне то же самое сказал, — прервал их Рон. — Только не объяснил почему. Искал кого-то.
Гарри заметно скис. Он-то хорошо знал, <i>кого</i> искал старый профессор. До сих пор не понимая, отчего тот рядом с ним прямо-таки светится от счастья, кутаться в мантию-невидимку в укромном уголке он научился тоже практически неосознанно, как и колдовать.
