Хлаш осторожно подобрался к нему.
— Что такое? — спросил он свистящим шепотом. Сердце пульсировало в груди голодным комком, грудь тяжело вздымалась. Старею, грустно всплыла мысль где-то на краю сознания. Ох, старею...
— Обрыв, — прошептал Тилос в ответ. — Высокий. Вам не спуститься в темноте.
— И влево он выше, — хрипло подтвердил Заграт. — И лес буреломом завален по самое не могу...
— А вправо лес чище и обрыв ниже, но там и дорога, — задумчиво подвел итог Серый Князь. — Что делать станем, други?
— Вешаться, — огрызнулся орк. — Говорил я — с самого начала вдоль дороги шлепать надо. Лишних бы десять верст уже прошли! А то топчемся на одном месте...
— Вдоль дороги опасно, — по голосу слышалось, что Тилос раздражен и с трудом сдерживается. — Мы бы сейчас были не "где", а "чем". Трупами, например. Или почетной дичью на большой охоте.
— Ну и что же предложит наш многомудрый вождь? — с издевкой спросил шаман. — Отрастить крылья и спорхнуть вниз?
— Для начала многомудрый вождь предложит заткнуться, — сквозь зубы огрызнулся Тилос. — Не можешь сказать ничего умного — помолчи.
— Интересно, а чего ты вдруг раскомандовался? — нехорошо удивился Заграт. — Кто тебя главным выбрал? Я что-то такого не помню...
— Может, ты главным стать хочешь? Пожалуйста, я не возражаю. Только если заплутаешь — не обессудь: моя очередь наступит говорить "я же предупреждал...".
— Ша! — вполголоса заявил Хлаш. — Кончайте ругаться, не до того. Летать мы не умеем, так что вперед — не вариант. Влево уходить — ноги окончательно переломаем. Я, во всяком случае, переломаю, а они у меня и так ломаные. Возвращаться меня как-то не тянет. Что остается? Вправо? Ну и пошли вправо, к дороге. Мы в Игре. Должно же нам повезти, в конце-то концов.
— Извини, — махнул рукой Тилос. — Что-то с нервами у меня в последнее время не то. Вправо так вправо. Все равно больше некуда.
Им действительно повезло. Возле дороги они наткнулись лишь на один патруль. Тилос заметил их первым, так что Отряд благополучно разжился отзывом на пароль.
— Серая кукушка плачет на солнце, надо же! — фыркнул Заграт, когда шаги патруля затихли позади. — Что за кретины фразочку придумали?
Дорога, слабо освещенная утренней зарей, пустовала. Слева и справа ее сжимали высокие лесистые утесы. Действие ночного отвара закончилось полностью, но в светлых сумерках Хлаш уже неплохо видел и так. Кое-как закрепленный панцирь болтался на плечах. Обманет ли он кого при свете? Подумав, он повел плечами, порвав завязки, и аккуратно, чтобы не звякнула, уложил броню на землю. Тилос покосился на него, но ничего не сказал. Ольга немедленно остановилась и тоже выпуталась из кольчуги, с явным облегчением оставив ее вместе со шлемом.
Не далее чем через версту утесы по бокам дороги ушли в стороны, и компания снова свернула в лес. К моменту, когда над горизонтом показался краешек солнца, Отряд оказался далеко от опасного места.
Вскоре лесистые холмы стали гораздо более пологими. Исчез бурелом, там и тут виднелись аккуратные пеньки и гнилая щепа, отмечавшая места расчистки. Хлаш удивился, почему лес чистили вдали от города, но потом решил, что непроходимая чащоба рядом с городом — еще один рубеж защиты. Оставалось непонятным, почему защитники Крестоцина не воспользовались бутылочным горлышком между холмов, чтобы пощипать стиснутую в походную колонну армию Майно. Впрочем, здесь он соглашался с Тилосом: кого-то из городских воевод стоило бы вздернуть повыше за явный саботаж или некомпетентность.
С солнечным светом к троллю вернулась способность видеть не только черные силуэты. Деревья вокруг оказались незнакомыми — не хвойными, как сосна или ель, но и не лиственными вроде березы. Их ветви усеивали широкие плоские и мягкие иглы, издающие терпкий запах — Хлаш на ходу сорвал кисточку и растер ее в пальцах. Тут и там торчали высокие кусты, словно вырезанные из жестких роговых пластин. Их негнущиеся сучья причудливо ветвились, напоминая странных животных или сказочных призраков. Тут и там торчали купы гладких коленчатых палок в кулак в обхвате и в десять, а то и пятнадцать саженей высотой. Из их сочленений росли узкие зеленые листья. Иногда в гуще деревьев попадались и знакомые — клены и осины с заметно пожелтевшими листьями. При взгляде на них Хлаш остро ощутил незаметно наступившую осень. Наверное, дома, в Песчаных горах, земля уже усеяна толстым слоем опавшей листвы. Но тут, заметно к югу, грядущая зима пока скрывалась за горизонтом, лишь робко посылая вперед осторожных вестников — едва заметно желтеющее древо, редкий порыв острого холодного ветра...
— Дерево называется лиственник, — сообщил Тилос, заметив любопытство, с которым тролль оглядывался вокруг. — Опадает очень поздно, почти под самый снег. Высокие стебли без сучьев — тикурин. Дальше к югу его куда больше, а здесь для него холодно, он растет плохо и редко. Он легко режется, но весьма прочен на изгиб, так что шесты из него выходят отличные. Но ведь заметно холодает, однако. Скоро здесь начнутся осенние дожди, плавно переходящие в зимние. Пренеприятнейшая штука, особенно в глуши. Я слышал, что зимой местные леса превращаются в сплошное болото.
— Нам не впервой, — ухмыльнулся Заграт. — Сядем на кочку рядом с лягушками и заквакаем. Заколебало у меня взад-вперед мотаться, хоть передохнём немного.
— Не столько передохнём, сколько передохнем, — мрачно скаламбурил Тилос. — Нездоровые тут места, подхватите какую-нибудь болезнь — и поминай как звали.
— Куда вы опять убежали? — обиженно спросил голосок с неба. — Я уже устал за вами летать. Только вкусных мух найду, как вы опять убегаете. Я так не играю!
Злобный Ых камнем свалился с неба и привычно устроился на плече у Ольги.
— Ой, Ышик! — радостно воскликнула та. — Как хорошо, что ты нас нашел! А я по тебе уже соскучилась.
Она накрыла летуна ладонью, потом непонимающе поднесла ее к глазам и охнула:
— Кровь! Ышенька, кто тебя так?
— Ха! — фыркнул летун, гордо прикрыв глаза. — Они сами первые начали. Я с ними поздороваться хотел, поиграть, а они как набросятся!.. Знаете, как я одного за нос укусил? Ого! Он аж на землю свалился...
— Погоди, Ых, — вклинился Тилос. — Кто на тебя набросился?
— Ну те большие ыхи, — пояснил летучий мыш. — Которые ночью вокруг летали. Думают, они большие и сильные, им все можно, да? В ухо плюну!
— Не водится здесь крупных летунов, — задумчиво сказал Тилос. — Так, мелочь одна, и та должна людей бояться и городов избегать. Наверняка какие-то твари Майно. Ну-ка, малыш, давай на тебя поближе взглянем...
Не обращая внимание на недовольное ворчание летуна, он снял его с плеча Ольги, осторожно растянул окровавленную перепонку и покачал головой.
— Ничего серьезного, но надо промыть, чтобы не загноилось. Онка, у тебя отвара не припасено?
Ольга быстро скинула с плеча котомку и порылась в ней.
— Вот, — сказала она. — Для людей годится. Может, и для него сойдет?
После промывания крохотной ранки, сопровождаемого жалобным повизгиванием зверька, и лечения ее Силой компания двинулась дальше. Поначалу Злобный Ых висел у Ольги на плече, надувшись и не желая разговаривать (чему Хлаш даже немного радовался). Но потом девушка пообещала ему поймать самого большого и вкусного жука, и летун сменил гнев на милость. Вскоре он снова взлетел в воздух и принялся носиться взад и вперед, беззаботно болтая всякую чепуху.
На засаду они напоролись версту спустя, в распадке между двумя невысокими холмами. Голос, шедший словно ниоткуда, приказал остановиться и назвать пароль.
— Ночной сокол кружит в небе, — устало сказал Тилос. — Ребята, не подскажете, куда идти? Заплутали мы в проклятых лесах, направление потеряли...
— Ага, дезертиры, — удовлетворенно сказал голос. — К вашему сведенью, вояки, ваш пароль действовал только до восхода. А сейчас он другой. Спеклись вы, ребята. Ну-ка, оружие на землю, да подальше, самим лечь на брюхо и не шевелиться. Не дергайтесь, и получите только по полсотни батогов и десяток внеочередных нарядов, выгребные ямы чистить. А попытаетесь бежать — стрелами утыкаем. Вы у нас как на ладони. Ну, что встали, коровы? На землю!
Хлаш обвел взглядом лес, но засады не заметил. Благодаря какой-то хитрости даже направление на нее по звуку обнаружить не удавалось. Он вопросительно взглянул на Тилоса.
— Ложимся, ребята, ну их, — громко сказал тот. — Не знаю, как вам, а мне помирать неохота. Грама нам всыплет да простит, он парень отходчивый, а они, глядишь, и в самом деле пристрелят.
Он обреченно опустился на одно колено, на мгновение метнув взгляд на Хлаша, быстро прикрыл глаза ладонью и ткнул пальцем куда-то вбок.
— Ты же сказал, что верную дорогу знаешь, козел! — визгливо завопил Заграт. — Хлебало чуть не до земли раззявил, когда похвалялся — я тут лучший следопыт на сто верст с гаком! Да таких следопытов, как ты, за яйца подвешивать надо!
Орк плюхнулся животом на землю, крепко сжимая посох.
— Да откуда же я знал, что тут эти гады засядут! — рявкнул Тилос. — Мне ребята точно сказали, что всех на штурм погонят!..
— Ан не всех, — насмешливо сказал голос. — Великий Майно не дурак. Он про таких растяп, как вы, все загодя знает. Много вас таких хитрых — деньги взять да на следующий же день и сбежать. В последний раз говорю — на землю! Вы, двое коротышек, не вам, что ли, сказано?
Оправившийся от удивления, Теомир как подкошенный упал на сырой мох, потянув за собой Ольгу. Хлаш начал нехотя опускаться на одно колено.
— Вот так-то лучше, — ехидно сказал голос. — Сурина, поди, руки им свяжи. Во избежание.
С недовольным ворчанием из-за куста выступил здоровый парень в зеленой пятнистой одежде и направился к ним. В руках он держал большой моток веревки.
— Хай! — во всю глотку рявкнул Тилос и неуловимым движением швырнул перед собой что-то маленькое, одновременно прикрыв ладонью глаза. Хлаш крепко зажмурился, но даже сквозь веки почувствовал ослепительную вспышку. Раздалось несколько вскриков, среди которых он разобрал стон Ольги, но тролль уже проломился сквозь кусты в стороне, указанной Серым Князем, и ударом в поддых свалил зажимающего глаза руками детину в такой же пятнистой одежде, что и у вязальщика. На земле валялся тяжелый взведенный арбалет с металлическим болтом на стальной тетиве. Серьезные ребята, мелькнуло у него в голове, но тут чувство опасности заставило его кувыркнуться в сторону, мягко перекатившись по руке. В дерево, возле которого он только что стоял, с глухим стуком вонзилась длинная, почти в сажень, деревянная стрела. Не вставая, Хлаш снова перекатился в сторону, затем длинным нырком проскочил под опускающийся меч бросившего лук стрелка и ногами зажал его шею, резко повернувшись вбок. Резкий хруст сломавшегося позвоночника, захлебнувшийся стон человека... и все.
Хлаш перевернулся, вскочил на ноги и замер в боевой стойке. С полянки доносились жалобные всхлипывания чужака. Других звуков не слышалось. По всей видимости, засады больше не существовало. Тролль осторожно вышел на поляну. Ольга с отрешенным видом сидела на пятках, прижимая ладони к глазам. Рядом, напружинившись, стоял Заграт, посох наизготовку. Шаман держался настороженно, его уши поворачивались в разные стороны. Теомир растерянно озирался по сторонам — видимо, тоже сообразил прикрыть глаза или же смотрел в другую сторону в момент вспышки. Чужак корчился на земле, растирая слепые глаза кулаками, из-под которых катились крупные слезы.
Из кустов на противоположной стороне поляны бесшумно выскользнул Тилос. Серый Князь подхватил с земли свой мешок и коротко бросил:
— Уходим. Живо!
— Онка, ты как? — спросил девушку Заграт. — Видеть можешь?
— Да, — она отняла от глаз ладони и обвела всех напряженным взглядом. — Я их уже почти вылечила. Только пятна черные плавают...
— К вечеру само пройдет, — нетерпеливо сказал Тилос. — С ними связной маг. Я его вырубил, но отсутствие сигнала — само по себе сигнал. Нужно уходить. Сейчас на нас начнут охоту. Ставка Майно где-то неподалеку...
— Ах ты, дерьмо на палочке! — зло выругался Заграт. — Угораздило же нас в засаду вляпаться...
— Не угораздило, — Тилос осторожно поднял девушку на ноги. — Нас заметили, видимо, с вершины холма, и заметили давно, раз успели спуститься и основательно подготовиться. Боюсь, что за нами уже вышли настоящие охотники. Придется бежать.
— Вы опять с кем-то играете? — поинтересовался Злобный Ых, ловко проскальзывая между деревьями. — А ночь сегодня быстро наступила!..
Каор миновал внутреннее кольцо оцепления, поежился, поймав на себе недружелюбные взгляды двух троллей, гигантов даже среди их великанской расы, и робко вошел в шатер. Колени неприятно ослабели, на лбу выступила испарина.
— А, Каор, мой мальчик, — вяло махнул ему рукой Великий, небрежно развалившийся в кресле. Его кряжистая фигура в боевом панцире небрежно развалилась в кресле. Седая бородка растрепалась, волосы спутались, словно только что из-под шлема, а двуручный меч стоял рядом рукоятью вверх, опираясь на подлокотник. — Заходи, заходи. Садись, не стесняйся.
Он кивнул в сторону второго кресла.
Посланник опешил. Он готовился к разносу, к ругани, к выбитым зубам (Великий собственноручно бил морду нечасто, зато основательно), но отнюдь не к такому безразлично-радушному приему. Он осторожно сел на краешек мягкого сиденья и, судорожно сцепив руки на коленях, принялся ждать продолжения.
— Да расслабься ты, — с досадой сказал ему Майно. — Сядь нормально. Вино вон стоит, хорошее вино. Пей, не отравленное, небось. И давай, выкладывай по порядку, не томи. Кого, говоришь, твои ребята опять упустили?
— Великий... — запинаясь, начал Каор.
— Да Великий, Великий! — во весь голос рявкнул Майно. — Испокон веков Великий! Ты можешь толком сказать? Задолбал своим меканьем!
Каор вздохнул и попытался собраться. Ладно. Что бы ни случилось, он намерен вести себя как мужчина. Он сглотнул комок в горле и сказал на удивление твердым и четким голосом:
— Великий, я боюсь, что мы опять упустили их. Тех пятерых, за которыми охотимся, начиная с Западного континента. Третий патруль из внешнего оцепления истреблен...
— Стоп! — прервал его Майно. — Понятно. Давай еще раз, только с самого начала. Откуда они вообще взялись у внешнего оцепления? Как я понимаю, предполагалось, что они должны тихо сидеть в городе, в каком-нибудь подвале, и ждать, пока мы их найдем. Так?
— Нет, повелитель, — вздохнул Каор. — Не так. Вчера днем разведчики действительно видели их в порту. Компания весьма заметная, пропустить их невозможно. Но, видимо, ночью они как-то умудрились проскочить сквозь штурмовые отряды и патрули. Мы нашли двоих убитых из внутреннего оцепления в лесу в двух верстах от города...
— Проскочили сквозь отряды... — задумчиво повторил Майно. — Интересно. Впрочем, вполне возможно. Потом они умудрились незаметно пройти бутылочное горлышко между холмов...
— Нет, Великий, — снова Каор с трудом заставил себя говорить. Вот оно. То, что разгильдяи-патрульные уже поплатились за свою халатность, ничего не меняет. Задачу поставили ему, и он ее провалил. — Их встретил еще один патруль.
