— С удовольствием, — отозвался мечник, растянув губы в чуть хищной усмешке, каким-то голодным взглядом одарив вздрогнувшую кобылку. — Можете не торопиться: мы скучать не будем...
— Так точно, — произношу максимально невозмутимо, но всё же не удерживаюсь и изображаю жалостливый взгляд в адрес Спитфайр, делая это так, чтобы видела только она.
Тем временем Хельга уже направилась к корме небесного корабля, медленно и торжественно плывущего над землями Эквестрии. Шум моторов, доносящийся из-под крыльев "Альбатроса", благодаря тому, что они работают далеко не в полную силу, кажется не таким уж и громким, а встречный ветер, гуляющий по палубе судна, почти не мешает получать удовольствия от прогулки (как рассказывал Вик, на полном ходу корабля, без полного доспеха на палубе делать вообще нечего).
Думаю, пегасы могли бы какое-то время сопровождать нас, даже если бы наш транспорт разогнался до предела, однако же вряд ли они выдержали бы подобный темп слишком долго. Ну а так как без почётного эскорта нельзя, приходится терять время и плестись со средним ускорением...
— Не жаль вам свою подчинённую? — спросила у капитана Вандерболтов грифонша, когда мы отошли на расстояние, с которого нас нельзя было подслушать.
— Не съест же ваш лейтенант её, — хмыкнул Сильверсноу, как бы невзначай бросая взгляд назад, где Ганс уже начал "обхаживать" молодую пони (понятия не имею, что он там говорит, но ощущение жизни подсказывает, что летунья начала горячеть). — Ну а остальное — переживёт.
— Сурово, — заметила Хельга, прикрыв глаза и поджав крылья.
"И это говорит та, кто час назад активно совокупляла мой мозг?", — вновь подавляю желание фыркнуть, хмыкнуть или хотя бы горестно вздохнуть, чтобы не разрушить образ невозмутимого истукана.
— Спитфайр — хорошая пони с большим потенциалом, но всё же не без недостатков, которые убрать может только опыт, — жеребец слегка улыбнулся, словно бы вспоминая что-то приятное, но спустя секунду встрепенулся и, кашлянув, добавил: — Для неё это будет хорошим уроком.
Спустившись по трапу на верхний уровень трюма, занятый жилыми и служебными помещениями, мы направились вдоль коридора к широким дверям, охраняемым парой Корон. Пегас, после того как поделился мыслями о своём лейтенанте, шагал спокойно и уверенно, с любопытством поворачивая голову то вправо, то влево, совершенно не стесняясь показаться деревенщиной в большом городе, либо уронить честь мундира. Создавалось впечатление, будто он на экскурсии, а не при исполнении должностных обязанностей.
Хельга, привлекая моё внимание, указала на нашего гостя кончиком хвоста, а затем выразительно поиграла бровями, словно говоря "Смотри, как нужно себя вести...". Мне же на это оставалось лишь поднять взгляд к потолку, демонстрируя своё отношение к подобной беспечности.
— Капитан Сильверсноу, к императору, — сообщила красная грифонша гвардейцам, молча окинувшим нас изучающими взглядами.
"Можно было бы подумать, будто они действительно решают, разрешить ли нам пройти", — промелькнула мысль на грани сознания, но я постарался её отогнать, так как не стоит привыкать к своему нынешнему положению, заслуженному исключительно тем, что других зеркальных магов в империи нет (артефакторы, создающие зеркальные карманы не в счёт, так как ни на что серьёзное их умений не хватит).
Красная пташка проскользнула в приоткрытые двери, оставив нас в коридоре дожидаться разрешения войти, но меньше чем через минуту створки распахнулись, открывая взглядам довольно просторное помещение, украшенное красным бархатом, чёрным шёлком и изображениями золотых грифонов (одни стояли на задних лапах, передние скрестив на груди и расправив крылья, от других же присутствовали только коронованные головы). У дальней стены, на удобном кресле разместился сам Мол Пятый, одетый в белый полувоенный мундир, справа и слева от него замерли Туман и Отравитель, в четырёх углах стояли Солнышко, Ван, Шило и Артист. Хельга, стоило нам войти в помещение, заняла позицию слева от двери, мне же указала на место справа от входа.
— От имени принцессы Селестии, я — Сильверсноу... — заговорил капитан Вандерболтов, низко поклонившись красному грифону.
"И всё время пребывания в составе делегации, мне предстоит раз за разом выслушивать это? "Приветствую вас!", "Примите мои поздравления!", "Позвольте представиться!"... Бррр. Почему-то мне начинает казаться, что моё назначение — это отнюдь не награда, а наказание за проступки", — краем сознания продолжая отслеживать происходящее, в том числе следя и за фоном магических излучений от пегаса (лапы чешутся узнать, что у него за артефакты), скольжу взглядом по мордам коллег.
Туман и Отравитель сохраняют невозмутимость, но если заглянуть им в глаза...
"Мороз по шкуре. Лучше этого не делать", — перевожу взгляд на Солнышко, которая слегка улыбнулась и подмигнула, после чего глазами описала круг и снова подмигнула (даже и не собираюсь гадать, что она этим хотела сказать).
Ван же демонстрировал навык, которым в совершенстве должны владеть парадные гвардейцы, для красоты дежурящие где-нибудь у памятников — дремал с открытыми глазами. Впрочем, ощутив на себе моё внимание, вопросительно приподнял одну бровь.
— ...магистр Жак, — обратился ко мне Мол, закончив обмениваться любезностями с пони.
— Владыка, — почтительно склоняю голову, всем видом демонстрируя ожидание приказа.
— Сопроводите капитана Сильверсноу по кораблю, чтобы он убедился в том, что мы не везём с собой оружие судного дня, — красный грифон весело прищурил золотые глаза, растягивая губы в усмешке.
— Я не имел ввиду ничего подобного, — попытался возразить жеребец.
— Не стоит волноваться: я всё понимаю, — развёл передними лапами император.
— Будет исполнено, — изображаю ещё один поклон, а затем поворачиваюсь к пегасу. — Капитан, вы готовы?
— Ведите, сержант... магистр, — со смирением в голосе отозвался пони.
Поправив воротник мундира, активирую встроенный в пуговицу кристалл-передатчик, связанный с такими же артефактами у моих коллег. Работает это приспособление на магии, создавая неуловимые для слуха вибрации, которые на определённом расстоянии улавливают другие "пуговицы".
— Прошу за мной, — первым выхожу в коридор и кивнув Коронам, начинаю двигаться к спуску на грузовой уровень трюма. — Гхм... "Альбатрос" — это новейший небесный корабль Империи Грифонов, заложенный на строительной верфи ещё до инцидента, связанного с попыткой мятежа, но достроенный только после подавления последних очагов сопротивления. Благодаря этому, он не участвовал в боевых действиях и не был уничтожен, как большинство более старых кораблей...
"И почему именно меня назначили экскурсоводом?", — скашиваю взгляд на крылатого жеребца, морда коего уже не выражает жизнерадостности, но уши всё же стоят торчком, демонстрируя крайнюю степень внимания...
...
— ...Ввиду того, что небесные колесницы обладают малой вместимостью, а кроме того — требуют участия живой движущей силы, командованием вооружённых сил Империи было принято решение о создании первых самолётных аппаратов, способных перевозить как объёмные и тяжёлые грузы, так и служить транспортными средствами для отрядов солдат. Лишь недавно зародилась концепция комфортабельных небесных яхт, имеющих высокую автономность, способных развивать большую скорость и служить мобильными крепостями...
— Хорошо говорит, — усмехнулся Мол, слушая голос молодого артефактора, доносящийся из маленького кристалла (Хельге пришлось применить заклинание, чтобы усилить звук). — Много, интересно и совершенно не по делу.
— Моя школа, — гордо выпятила грудь красная пташка.
— Да ну? — скептично изогнул брови император. — Только не говори, что вы в оружейной занимались учёбой, а не чем-то более интересным.
— Не только учёбой, — грифонша изобразила смущение, потупив взгляд и плотнее поджав крылья, чем привлекла к себе ещё более заинтересованные взгляды. — Мы ещё и оружие подбирали.
— Ещё раз уела, — вяло изобразил одобрение Отравитель. — Но вы уверены, что стоило отправлять именно его?
— Пусть тренируется, — прикрыв глаза, ответил красный грифон. — Сперва — на пегасах, потом — на принцессах...
— Ты не передумал отправлять его в экспедицию? — неодобрительно поморщилась Хельга.
— Не передумал, — повёл правой передней лапой перед собой Мол, этим жестом будто бы подводя черту под разговором.
* * *
Ночь, звёздное небо, ветер в морду и шум двигателей на заднем фоне...
Сижу у левого борта небесного корабля и думаю о том, что сказать много, но при этом не сказать ничего — это целое искусство, которым я не обладаю. За время прогулки по трюму судна, капитан Сильверсноу успел задать ряд наводящих вопросов, так что пусть ничего запрещённого не обнаружил, но остался вполне доволен. Ну а когда мы с Хельгой проводили его наверх, где оставалась пегаска-лейтенант, нам предстала забавная картина: о чём-то оживлённо вещающий Ганс, сидящий почти вплотную к пони, и кобыла, отчаяно краснеющая, прижимающая уши к голове, но стойчески терпящая напор грифона.
"Думается мне, она надолго запомнит этот визит", — слегка усмехаюсь и, облокотившись на бортик, опускаю взгляд к темнеющей вдали земле.
Завтра мы прибываем в Кантерлот, а это значит то, что начнётся череда бесконечных встреч, бессмысленной болтовни, приёмов и иных мероприятий. Конечно же я понимаю, что серьёзные переговоры примерно так и проходят, а за столом и в официальной обстановке подписываются уже готовые документы, но... легче от этого не становится.
"Интересно, чем сейчас занимается Герда?", — сосредоточившись, мысленно прикасаюсь к нитям духовной связи, одна из которых тянется к жене, вторая — к сыну, а третья — к сестре.
Вот внизу проплывает серебряная лента реки, пересекающая широкую равнину, а рядом с ней горят огни, указывающие на какое-то небольшое поселение. Совсем не сложно представить, что сейчас там, рядом с водой, пони гуляют под ночным небом, веселятся и общаются с друзьями, ну или же готовятся ко сну в постелях рядом с любимыми...
"И почему мы до сих пор не довели до ума артефакты связи? Плевать, что их могут прослушивать на узлах: возможность поговорить с близкими, находясь от них в сотнях километров того стоит. Ну а если сболтнул что-то секретное — сам дурак", — отправляю по нити, тянущейся к моей жёлтой пташке, ощущение спокойствия, уверенности, грусти и тепла, а спустя несколько секунд ожидания, получаю в ответ волну радости, облегчения, уверенности и грусти (такое себе общение, но за неимением лучшего...).
Вроде бы мы только недавно расстались и я знаю, что они в безопасности, но волноваться всё равно не прекращаю. Ситуацию усугубляет ещё и отсутствие гор, которые с самого моего рождения в этом мире были рядом, словно исполины-великаны, молчаливые и несокрушимые, готовые послужить защитой и убежищем... и которых сейчас очень не хватает.
"Будто бы у дома снесли стены...", — дёргаю крылом, краем уха улавливаю какой-то шорох рядом.
— Хельга? — спрашиваю наугад.
— Неужели почувствовал? — вопросом отозвалась красная грифонша, проявляясь для моей сенсорики.
— Да нет... — оторвав взгляд от темной земли внизу, выпрямляюсь и, привалившись спиной к бортику, фокусирую внимание на красной пташке. — Просто я больше никого не знаю, кто мог бы становиться невидимым для чувства жизни.
— М... А нежить? — вопросительно изгибает бровки грифонша, садясь на палубу напротив меня.
— От неё некроэнергией тянет, — пожимаю плечами, взглядом изучая собеседницу.
— Точно, — прищёлкнула пальцами правой передней лапы Хельга, кажущаяся сейчас особенно усталой, из-за чего её напускная весёлость выглядит откровенно фальшивой. — Совсем об этом забыла.
— Ты что-то хотела? — отворачиваюсь от красной пташки, устремляя взгляд вперёд по курсу, где вдали должна появиться гора Кантерлот, одновременно с тем укутываясь в крылья. — У меня ещё немного мозгов осталось: могу принести чайную ложечку.
— Как грубо, — фыркнув, грифонша скривилась, но быстро взяв себя в лапы постаралась объяснить: — Ради тебя же стараюсь, чтобы ты не совершил какую-нибудь ошибку, просто из-за незнания правил.
— Угу, — киваю не оглядываясь. — И удовольствия от моих мучений ты не получаешь.
— Разве что чуть-чуть... — хихикнула Хельга. — Ты этого не слышал.
— Так точно, капитан, — посмотрев на собеседницу, лениво салютую левой передней лапой. — Скажи только, с каких пор я — сержант?
— С тех самых, как я тебя им назначила, — подмигнула красная пташка. — Не расстраивайся: когда-нибудь дослужишься и до капитана.
— Больно надо, — прикрыв глаза, но не закрыв их полностью, чтобы продолжать видеть собеседницу, вновь задаю вопрос: — Так зачем ты пришла?
— Решила побеспокоиться за друга, — бесхитростно ответила грифонша. — Завтра тяжёлый день, который станет только первым из целой череды ему подобных. Так что, Жак, вот тебе мой капитанский приказ: иди-ка ты спать. И чтоб до рассвета не просыпался.
— А если нападение? — иронично вздёргиваю брови, но всё же поднимаюсь на лапы (идея со сном весьма дельная, да и приказ игнорировать нельзя).
— Тут столько пегасов, что нам ничто не грозит, — отмахнулась Хельга, тоже вставая на лапы.
— А если нападут пегасы? — наклоняю голову к плечу.
— Тогда я тебя лично разбужу, — заверила красная пташка, голос которой стал серьёзным, а усталые нотки в нём — очевидными. — Иди уже спать, герой-архимаг. Сегодня не твоё дежурство.
— Тогда, пошли уж вместе, — произношу с намёком, имея ввиду то, что сама собеседница тоже едва на лапах держится.
— Интересное предложение... — подмигнула грифонша. — При встрече, обязательно расскажу о нём Герде.
— Да ну тебя, — махнув крылом, прохожу мимо Чёрной Розы, направляясь к спуску на жилой ярус корабля. — Спокойных снов, Хельга.
"Завтра нас ждёт тяжёлый день...".
Примечание к части
Всем добра и здоровья.
Дорогие гости
Звон колокола, установленного на маяке, башней возвышающимся над молодым портовым городком, разместившимся на берегу лагуны, разносился над крышами домов и водной гладью. Отражаясь от отвесных склонов скал, прикрывающих северный порт с южной стороны, он возвращался эхом, чтобы рассеяться в воздухе над синими просторами...
Лучи восходящего солнца, золотыми отблесками сверкающие на волнах и оконных стёклах, выхватывали из полумрака силуэты двух и трёхэтажных каменных строений, сложенных из одинаковых серых блоков. Однообразные прямоугольные коробки с окнами-бойницами, покатыми крышами, тяжёлыми ставнями (на общем фоне выделялись лишь маяк, ещё пара башен пониже, да склады, вовсе окон не имеющие), были построены со всей возможной основательностью, чтобы простоять долгие века.
Рядом с причалами, тянущимися от берега вглубь залива, на волнах покачивались парусные корабли и гребные лодки. Тут и там звучали выкрики множества голосов, поскрипывали краны и лебёдки, при помощи которых производились разгрузка и загрузка товаров.
