— Их можно понять, — пожал плечами китаец. — На переговорах справочника под рукой нет, да и не успел никто составить справочников по этому миру. Их дипломат сделал логичный интуитивный допуск — ну что такое для современного государства с его сельским хозяйством и логистикой — снабжение какого-то нищего средневекового городка? В средние века большинство людей жило впроголодь, население было по нынешним меркам ничтожным... Никто не мог ожидать, что эта самая Садера — город с МИЛЛИОННЫМ населением. По нынешним меркам, конечно, не рекорд — но и не сказать, чтобы совсем мало.
— А Япония примерно половину продовольствия импортирует, — кивнул ООНовец. — Я бы сказал, это самый крупный выкуп за заложников, в пересчёте на голову, в современной истории... В древней, конечно, бывало и более размашисто. Достаточно вспомнить выкуп Атауальпы...
— Ну, раз мы тут в Средневековье, то почему бы и жестам не быть по-средневековому размашистыми, — пожал плечами американец. — Еду, впрочем, им покупать не обязательно — принц дал разрешение на изъятие продуктов у его подданных. Вопрос только в доставке.
— Только? — я насмешливо хмыкнула. — А мнение самого населения вы спросить не забыли? Между прочим, то, что они ДОЛЖНЫ были поставить по старым контрактам и вассальным обязанностям — попало в руки мятежников. Почти целиком — новостных телеканалов здесь нет, так что мало кто успел развернуться домой, когда стало известно, что Садера осаждена. И ещё спасибо, если только отобрали груз, коней и телеги, а самих купцов пинками прогнали назад. Кое с кем обошлись и пожёстче... Так что теперь все уцелевшие поставщики сидят дома, без еды и без золота, и лихорадочно прикидывают, как бы им дожить до следующего года. А тут к ним явится вежливые японцы и попросят отдать остатки еды за какую-то бумажку от принца Зорзала? Вы серьёзно думаете, коллеги, что такая "продразверстка" обойдётся без эксцессов и что после неё на пару тысяч километров вокруг останется хоть один человек, не проклинающий "пятнистых" последними словами?
— Ни в какую эпоху и ни в каком мире люди не любят того, кто отнимает у них еду, — согласился представитель Китая. — Так что вопрос в том, поймут ли японцы вовремя, что им выгоднее немного увеличить госдолг, чем настраивать тут всех и каждого против себя.
— Что значит "поймут ли"? — не поняла представитель Евросоюза. — Если не поймут сами, для этого здесь мы — чтобы их убедить.
Четыре направленных на неё взгляда были почти одинаково скептическими.
С Анной Шмидт, представителем Евросоюза, с самого начала всё сложилось... Непросто.
Изначально, когда нас, международных наблюдателей, направляли сюда, предполагалось, что мы тут будем плести интриги и пытаться перетягивать одеяло в сторону своих стран. Ну, кроме представителя ООН, которому по умолчанию отводилась роль говорящей мебели.
Остальные были к этому полностью готовы, и вошли во Врата с настроем вооружённых до зубов смертников. Ну а как ещё назвать людей, которые отправляются в иной мир, связь с которым может оборваться в любую минуту? Действительно высокопоставленных, авторитетных дипломатов сюда никто не посылал. Вот в Токио, в безопасности, сидели такие важные шишки, что на них смотреть — шапка свалится. Иванов собственной персоной прилетал уже дважды.
А непосредственно на место событий отправили людей, которые на самом деле ничего не решают, и которых не жалко потерять, если вдруг чего. Так что настроение было соответствующее. Поднять знамёна, поход в один конец — так что надо хотя бы постараться, чтобы он вышел славным.
Но у японцев — и у Анны, как выяснилось чуть позже — было совершено иное мнение по поводу наших задач здесь.
Японцы на полном серьёзе готовились осваивать новую территорию и выстраивать отношения с её жителями. Не снять сливки по-быстрому и сбежать, не выбомбить всё под ноль, чтобы к ним не вторгались повторно. Они вели себя так, словно у них появилась новая сухопутная граница.
У меня сразу же возникли подозрения, что Япония знает об этих самых Вратах чуть больше, чем говорит. И судя по лицам посланников США и Китая, они подумали о том же. Нужно быть совсем дилетантом в международных играх, чтобы такого не предположить.
С одной стороны, это увеличивало наши шансы вернуться по окончании миссии. С другой — если проход возможно стабилизировать, то расширение влияния сверхдержав в этом мире тоже становилось неизбежным, как восход солнца. Самостоятельно и вдолгую играть с целой иной планетой Японии никто не даст.
Именно поэтому наши гостеприимные хозяева сделали всё, чтобы отстранить нас от реальных дел. Нам разрешалось смотреть только на то, что было предусмотрено в уставе ООН — но ни метром дальше и ни секундой дольше. Основную часть времени мы проводили в специально отстроенном для нас доме, а о событиях за его пределами чаще узнавали из рапортов. Точно таких же, какие ложились на стол и к нашим начальникам в Токио. Нет, пожаловаться на их неполноту было сложно — японцы были весьма пунктуальны и дотошны. Секретили они только то, что имели право засекретить. Обвинить их в укрывательстве фактов не смогли бы, наверное, и лучшие международные адвокаты.
Проблема в том, что международный военный наблюдатель — это всё-таки ни разу не посол. Формально наша задача сводилась к тому, чтобы исключить военные преступления. И всё, что не касалось прямых столкновений JSDF с аборигенами — по закону не касалось и нас.
Конечно, по факту для меня и американского представителя Джона Харпера тема военных преступлений была где-то на пятом-десятом месте по важности. Китайца же она и вовсе интересовала ровно насколько, насколько позволяла вставлять Японии палки в колёса. Основной нашей целью здесь был шпионаж. Японцы это тоже прекрасно понимали — но помогать в его осуществлении не собирались, совсем даже наоборот.
Кажется, не понимала этого только Аннушка. С каждым днём мне всё чаще хотелось называть её уменьшительным именем той самой булгаковской героини, что разлила масло.
Если она тоже была шпионкой, то мы все против неё — школота. ТАК сыграть идеалистическую незамутнённость — это надо уметь! Анна Шмидт или приняла нашу гуманитарную миссию прикрытия очень всерьёз и близко к сердцу — или очень талантливо делала вид, что приняла.
Нет, наблюдатель от ООН Карлос Мендоза тоже работал "по основному профилю". Но это всё-таки был человек, повидавший некоторое дерьмо. Он полагал необходимым и достаточным убедиться, что японцы не станут тут устраивать второй Нанкин или Отряд 731. И чтобы мы ему в этом по мере сил помогали. Поскольку людей, заинтересованных именно в геноциде, здесь, кажется, всё-таки не было — ни у нас, ни в JSDF, мы с ним довольно легко сработались. Он легко закрывал глаза и на то, что мы собирали информацию не по своему профилю, и на то, что японцы уже вовсю ведут разведку полезных ископаемых.
Анна Шмидт была человеком совершенно иной пробы. Эта фрау искренне верила, что "большая сила предполагает большую ответственность". Она была переполнена желанием причинять добро и наносить справедливость без оглядки на обстоятельства, и если бы только сама — она и нас с японцами регулярно пыталась подрядить на то же самое. Накормить каждого голодного, вылечить каждого больного, защитить каждого обиженного, освободить каждого раба, научить каждого неграмотного. Чем-то она напоминала мне Рока, только ещё проблемнее.
— Ну и с чего вы взяли, что вас вообще будут слушать? — нарушила молчание я. — До сих пор наши замечания были для них на уровне комариного писка.
— Всё-таки, сейчас это замечание будет по нашей непосредственной специальности, — отметил Мендоза. — Вымирание миллионного города от голода — гуманитарная катастрофа. Ограбление населения, чтобы прокормить этот город — тоже. Они кровно заинтересованы, чтобы мы написали благоприятные отчёты.
— Допустим, — кивнул Харпер. — Особенно если мы выскажемся единодушно, всей командой, а не будем как обычно перетягивать канат каждый в свою сторону. Но что конструктивного мы можем предложить? Распоряжаться фондами своих государств, насколько я знаю, никто из нас полномочий не имеет. У кого-то тут есть парочка знакомых миллиардеров-филантропов?
— Чтобы знать, кого просить о помощи, надо сначала чётко понимать, о чём конкретно просить, — ООНовец достал из соседней комнаты доску и начал делать на ней заметки маркером. — Поставки еды в средневековье — это в основном поставки зерна. Смолоть его и выпечь садерцы смогут и сами. Причём зерно может быть и второго сорта по нашим стандартам.
— Понадобятся также витаминные, белковые и минеральные добавки, — уточнила Анна. — Но это можно у международных благотворительных организаций запросить, не так много по общим масштабам...
— И мы оба знаем такие организации, опыт работы с ними есть, — кивнул Мендоза. — Отдельно белковых добавок не надо, в НАШЕЙ пшенице белка достаточно. Только витамины и минералы. Вот семь тысяч тонн зерна в неделю, пусть и не первосортного, часть заменить более дешёвым ячменем...
— Есть у меня один знакомый, который специализируется как раз на таких внезапных перевозках, — кажется, общее безумие начало заражать и меня. — Причём он такой же больной альтруизмом на всю голову, так что если японцы дадут разрешение на проход — он что надо достанет и куда надо доставит. Но даже он не сможет работать бесплатно, хотя подозреваю, дай ему волю — хотел бы.
— Итак, всё сводится к деньгам. Миллионов тридцать пять за зерно на три месяца — дальше планировать вряд ли имеет смысл. И ещё двадцать за транспортировку, в такой бюджет ваш знакомый уложится?
— Да, вполне. Осталась мелочь — уговорить Рокфеллера. В смысле, где деньги взять? Пятьдесят пять миллионов — это около тонны золота — не мелочь даже для королей и императоров Фалмарта.
— Есть сведения от ЦРУ, что японцы выбивают у пленников — среди которых есть довольно знатные персоны — концессии на местные рудники, — неохотно признался Харпер. — В обход императора.
— И какой юридической силой будет обладать такая сделка в обход императора, во время войны, с представителями враждебной стороны? — нахмурился китаец. — Это по сути обыкновенная аннексия земель с вербовкой квислингов из военнопленных.
— Именно так, — кивнула я. — Но мы можем пообещать прикрыть на эту аннексию глаза, если часть доходов от неё пойдёт на смягчение последствий войны.
Следующие пару дней кипела работа — каждый поднимал свои связи на Земле, одновременно пытаясь убедить начальство, что это не прихоть, а нам на пользу. Уверена, когда (если) мы вернёмся — нас всех первым делом отправят проверяться на воздействие наркотиков и психотропного оружия. Ну по крайней мере национальных представителей — точно. Мендоза может и выкрутится, в ООН требования менее строгие.
Ну мне-то всё равно наплевать. Больше расстрела не дадут, дальше Роанапура не сошлют. А вот чем проштрафились перед своим руководством Харпер и Ли Вэй, если они позволяют себе так же не заботиться о репутации и карьере, мне правда стало интересно.
Американец взял на себя японцев. Всех скопом — и вояк, и дипломатов. Всё-таки это их вассалы, как сказали бы фалмартцы. Если из Вашингтона говорят "прыгай", в Токио прыгают. Правда, с каждым годом — всё более неохотно и всё злее огрызаясь при этом. Другое дело, что представитель — всё же не президент США и даже не госсекретарь. Не того калибра фигура, чтобы перед ним сильно раскланиваться. Но вопрос "какие акценты будут расставлены в рапортах о рудниках вокруг Италики" свою роль всё-таки сыграл.
Анна и Карлос обрывали телефоны, выклянчивая гуманитарку везде, где только можно, и не жалели красок, расписывая, что такое голод в средневековом городе. Конечно, во многих странах Африки бывает и ещё хуже — о чём им вполне резонно и говорили в ответ. Но сотню грузовиков пищевых добавок, растительного масла и вина (последних двух — как более привычных местным жителям источников микроэлементов) добыть удалось.
С кем говорил по закрытому каналу Ли Вэй, я не знаю. Может с руководством Партии, а может с кем-то из её "карманных миллиардеров". Но постоянные поставки по сниженным ценам первых трёх партий зерна и растительного масла на все три месяца — обеспечил. Кремень человек.
Ну а я сделала всего один звонок в Москву, и то больше для порядка. Есть такой замечательный принцип в Советской Армии — "Инициатива наказуема исполнением". И хотя армия уже не советская, да и я в ней давно не служу — этот принцип по-прежнему, как Ленин, живее всех живых. По сути, если убрать мат, мне задали всего один вопрос — от верхушки какие-то действия требуются? Нет, только санкционировать? Вот и прекрасно, играй, Балалайка. В случае успеха все репутационные сливки нам, в случае провала — мы вообще знать не знаем, кто ты такая и что тебе в голову стукнуло.
Тогда я связалась с Роком и уточнила, не может ли он по старому знакомству организовать транспортировку всего вышеуказанного добра на тот свет... В смысле, в мир иной. Ну в общем, вы меня поняли. В "Особый Регион" (извините, не могу это название с серьёзным лицом произносить — японцы о нём говорят так, будто у них свой новый Тайвань появился, а не целая чёртова планета размером с Землю).
Рок неожиданно быстро согласился. Более того, заявил, что приедет сам и проконтролирует процесс лично.
— С друзьями? — уточнила я.
— Ну, зависит от... У вас там часто стреляют?
— Редко, но когда уж начинают — то помногу, — честно ответила я. — Представь себе типичную роанапурскую разборку и умножь её раз так в сто.
— Ясно. Значит выправляй визу на четверых.
— Рок, только не говори, что ты и блондинчика сюда хочешь притащить! Алё, тут мечи и драконы! Хакеру тут будет совершенно нечего делать! Местные не пользуются компьютерами!
Я ещё понимаю — Датч и Реви. Пусть реакция у них уже не та, что в молодости — в рыцаря с мечом они уж как-нибудь попадут вовремя. Но "Бенни-бой" что здесь делать будет?
— Во-первых, он прекрасный водитель, а там у вас, насколько я понял, без внедорожников делать нечего. Во-вторых, держать связь с "большой землёй". И в-третьих... У одной фракции там электроника точно есть.
— У вас какие-то счёты к японскому правительству или Силам Самообороны? — я насторожилась. Не хватает ещё создать этим приглашением больше проблем, чем решить.
— Не то чтобы счёты... Скорее, вопросы. В JSDF служит... Служил мой племянник. Он был в составе частей, направленных в Особый Регион. А девять дней назад на него пришла похоронка... Но в официальном письме сказано только "погиб при исполнении". И ничего об обстоятельствах его гибели. Семья смирилась, а я... Понимаешь, у людей нашего круга в таких обстоятельствах появляются подозрения.
— Понимаю, Рок, понимаю. Не у тебя одного. Что ж, приезжай. И соберись — тут бывает жарко. Я сама покопаюсь до твоего приезда, уже догадываюсь, кто был этот твой племянник... И почему о его гибели не сказали подробнее.
Ещё на переговорах возник вопрос, который у нас называют "утром деньги, вечером стулья". Поставить годовой запас зерна за один день было технически невозможно. Даже если бы японцы столько смогли наскрести по сусекам и при этом сами не загнуться от голода — в Фалмарте просто не было инфраструктуры, чтобы ~350 000 тонн сыпучего материала за один день переместить почти на тысячу километров. По тысяче тонн в день — это ещё куда ни шло.
