— Так вы встречаете главу? — хмыкнул иронично.
«Глупцы».
Ворон… кхм, закаркал как-то стрёмно-насмешливо, что прозвучало настолько неестественно, что даже мне немного настрой сбило.
К моему удивлению, сориентировались мужчины быстро:
— ВО СЛАВУ ЧЁРНЫХ НЕБЕС!!!
— ВО СЛАВУ ЧЁРНЫХ НЕБЕС!!!
— ВО СЛАВУ ЧЁРНЫХ НЕБЕС!!!
Проигнорировав их фанатичный ор, задумавшись над тем, что небеса лучше пускай будут белыми, чем чёрными, и об этом нужно будет потом подумать на досуге, направился дальше.
Я не шёл строго вперёд, позволив себе устроить небольшую прогулку, наслаждаясь видами. Позволить, судя по личным ощущениям, мог: сила настоятельницы уходила крайне медленно, основа явно теплилась не в физическом теле.
Культ мне показался слишком мрачным и каким-то злобно-торжественным, выдержанным в строгих, преимущественно чёрно-красных тонах.
— Пафос… Плохо, чтоль?
Немного погуляв по культу, нашёл несколько интересных идей касательно того, как организовывать собственный регион, состоявший из мастеров разных путей. Культу в этом плане было проще — имея один объект поклонения, мастера легко могли откинуть всё остальное, когда в моём случае ситуация была совсем другой.
После произошедшего меня будут бояться, и бояться безумно сильно (помяни творец мои башенки из спичек, я один из сильнейших мастеров мира), но бояться — не значит поклоняться.
Если же ещё прямо на этапе взросления начать прививать коллективные тренировки и попытаться найти новое общее звено…
В принципе, об этом тоже можно будет потом на досуге подумать.
По пути отлавливая наглых наблюдателей, иногда отправляя от лени за ними труповода, в конечном итоге я, оставив за собой след из поголовно упавших на колени демонических мастеров, оказался рядом с защищенной зоной в защищенной зоне, скажем так.
«Это и есть…»
— Я помню, — проигнорировал я ворона, с ноги выломав очередные ворота.
Не только помнил. Чувствовал. Голова опять начала пульсировать, и чем ближе мы подходили к конечной цели — тем сильнее была пульсация.
Кровь внутри словно ожила.
Железные ворота, покрытые какими-то рунами из Ци, аналог которых я видел в гробнице клептоманки (нужно будет изучить их получше, думаю, культ хранит немало знаний), отлетели на добрых метров пять-десять, приземлившись недалеко от… фигур.
Сердце в груди забилось против воли быстрее.
Их было двое. Один — сидел на кресле, вторая — стояла возле этого кресла, опустив голову. Видимо, чтобы комфортнее было отдыхать (учитывая недавнюю бурю, я лучше по этому поводу тактично промолчу), старая пыль решил проветрить старые кости и ждал всё это время меня прямо на улице.
Впрочем, я практически сразу забыл про неподвижно сидевший скелет, сосредоточив свой взгляд на красноволосой женщине.
В моих воспоминаниях она не была такой женственной, как и её внутреннее пламя не было настолько сильным и чистым. Это принесло мне какое-то странное облегчение и радость.
Я медленно направился к словно застывшим членам культа, давая себе отчёт, что передо мной скромно просиживает штаны чудовище не меньшее, чем безликий мутант.
Гул в голове становился сильнее.
— Сколько же чужого ты поглотил… — присвистнул я насквозь презрительно.
Звон реальности шептал мне и буквально давал знание того, скольких этот внешне слабый старик в своё время сожрал. Его техника была одной из самых мерзких и противоестественных, что я видел в своей жизни. Боюсь, настолько ужасный путь могло создать лишь нечто большее, чем обычный зажравшийся психопат, который каким-то чудом стал учеником главы Альянса Праведников.
Безусловно, в мире пошёл спад Ци и постепенно мир может и лишиться такого количества сверхъестественной энергии, что Мурим имеет сейчас. Однако эту эпоху можно было назвать в том числе эпохой сильнейших, искуснейших мастеров по той простой причине, что энергии стало недостаточно для того, чтобы «помочь» людям вознестись, и теперь каждый должен полагаться в первую очередь на себя.
Раньше Ци могла тебя буквально за шкирку потащить к нужной цели, а сейчас эта Ци даёт тебе максимум небольшую косу в непроглядном заросшем поле, которое расчистить душе придётся самостоятельно.
Вознесенных практически не осталось, но те, что родились в эту эпоху, были, помяни творец мои башенки из спичек, перекачанными, сошедшими с ума нелюдями. Как правило — в хорошем смысле этого слова.
И сейчас передо мной наслаждался облачной погодой кто угодно, а не человек.
В, чёрт возьми, плохом смысле этого слова.
— Вам лучше бежать, глава…
Неожиданно робкий и напуганный голос Красной Бури сбил меня с толку больше, чем струйка густой, вязкой, затхлой чёрной крови, стекающая с шеи пыли. Я вообще удивлён, что у него она в принципе есть, учитывая то состояние, в котором он передо мной предстал.
Было бы, конечно, прикольно, если бы он от осознания собственной ничтожности решил покончить с собой, но я не верил в это ни на секунду, и особенно это мне не позволяла сделать всё усиливающаяся головная боль. Кровь в теле буквально кипела, и я готов был поставить все свои существующие башенки и домики, что это в моём внутреннем мире сейчас чудит море из крови.
Я ухмыльнулся, понимая к чему всё ведёт, напоследок плюнув в труп пыли, после чего, под крики удивительно нерешительной Красной Бури и перепуганного ворона, опустился на колени, чувствуя, как меня начало затягивать в собственное подсознание.
Последнее, что я увидел в материальном мире — ожившую гнилую кровь, сочащуюся из тела высушенного трупа, что влетела и окутала всё моё тело.
Пусть и не самый финальный, но мой личный, персональный злой босс сделал свой шаг.
* * *
— Тебе никогда не говорили, что ты вреден для окружающей среды? — чисто ради проформы уточнил, чувствуя, что не могу пошевелить своим иллюзорным телом.
Попытка из тела сбежать, естественно, тоже особых результатов не дала. Кто бы сомневался.
Мой ранее спокойный внутренний мир сошёл с ума вместе с остальным миром, и виновен был в этом всего один человек, стоявший сейчас напротив меня. Внешне молодой, в точности возраста моего тела, он был безумно на меня похож, но неуловимо отличался.
Волосы — вместе тёмно-пурпурных — белые.
Глаза — вместо тёмно-пурпурных — чёрно-красные. Пустые, напрочь лишенные всего человеческого, они идеально интерпретировали внутренний мир пыли, которого, готов поставить свои башенки из спичек, и не было.
У него в принципе особо ничего своего не было. Его можно было считать творцом, как основателя культа и создателя самой порочной техники, что в принципе видел белый и чёрный мир, но творцом исключительно разрушения.
Он создал подобие порядка, чтобы погрузить потом всё в ещё больший хаос, и лишь для того, чтобы самому сделать шажок вперёд. Даже не психопат, просто…
Идиот.
— Ты удивительно невежлив со своим отцом, мальчишка, — задумчиво протянул мой злой двойник, вплотную подойдя ко мне.
Каждый его шаг создавал бурления в океане крови. Эта кровь слушалась его, словно верная собака, тут же на меня напав, стоило моей тушке осознать себя в этом месте. Она покрыла всё моё тело и теоретически могла, прямо как Призрачного Короля Змей, поглотить без остатка, однако, естественно, всё было не так просто, как того хотелось бы злобной пыли.
Это, в конце концов, мой внутренний мир.
Это, в конце концов, в первую очередь сосредоточие моей сущности и силы.
Это, помяни творец мои башенки из спичек, в первую очередь сердце всего моего пути, блин!
Чтобы подавить меня и получить всё — пыли нужно быть порядком сильнее. Что печально, пока всё указывало на то, что на этот самый порядок он меня примерно и был сильнее.
То, что он так и не смог вознестись, лучше всего указывало на то, какой же он редкостный неудачник, ха-ха-ха!
— Мне искренне интересно, насколько сумасшедшим нужно быть, чтобы пытаться поглотить столько чужих путей, — проигнорировал я старика, начав рассуждать вслух. — Ты хотя бы пытался отдавать себе отчёт в том, насколько глуп?
На самом деле, я даже не пытался его полить помоями: мне правда было интересно. Другой возможности с этим ископаемым у нас потом пообщаться, скорее всего, не будет, поэтому я хотел удовлетворить свой интерес.
Подошедший вплотную ко мне злыдень задумчиво осмотрел моё лицо, после чего молча открыл мне рот и начал осматривать зубы.
…ну, кто бы сомневался, что он стоит в самом начале списка среди поехавших извращенцев этого мира…
— Чёрное Сердце. Работа всей моей жизни, которую ты превратил в нечто ещё более ужасное и странное. Я не понимаю…
Старая пыль-злой двойник отошёл от меня, прикрыв глаза. Чёрная кровь вновь забурлила, неожиданно поднявшись в небо, начав охватывать всё окружающее пространство.
Он изучал, он думал, он пытался понять, но не мог.
Я обворожительно улыбнулся.
— Думаю, ты ошибся в том, что дал мне столько свободы, но это уже не так важно. Я могу задать вопрос, достопочтенный глава?
Погрузившийся в свои мысли психопат на миг остановился, открыв глаза. Его чёрно-красные, пустые, встретились с моими, пусть не совсем яркими, но уж точно более дружелюбными, тёмно-пурпурными глазами.
— Говори.
— Зачем ты убил мою мать? Я много думал над этим, — признался я. — Можешь не верить, но я помню её — она не была сильной. Какой смысл? Осознаёшь ли ты, сколько врагов создал внутри культа, избавившись от единственного лучика света?
Кажется, я впервые увидел настоящее удивление на его лице.
Глава культа ненадолго задумался, подняв взгляд на ночное небо.
В моём внутреннем мире была удивительно кошерная луна, между прочим.
— Смерть наложницы подарила тебе, продолжению той женщины, преданность тех, кто уже сомневался. Я намеренно сделал себя врагом, чтобы потом меня могли свергнуть.
Я нахмурился.
— Стой, погоди, ты не помнишь её имя?..
— …
Пустой взгляд главы был мне лучшим ответом.
…это что, не духовные проблемы, а что-то странно-наследственное, что ли?..
Кажется, у меня только что произошёл взрыв мозга.
— Я искал медь, а нашёл золото… — шокированно пробормотал, почувствовав удивительную лёгкость на душе. — Кстати. Ты, вроде бы, был более эмоциональный раньше, достопочтенный глава, что с того времени изменилось?
Старик, вновь начавший заниматься своими делами, явно изучавший вдоль и поперёк мою душу, пытаясь понять, что за херня происходит со мной, уже не стал что-либо отвечать, сконцентрировавшись на «работе».
— И тебя даже не смущает, почему я так спокоен? — поморщившись от головной боли, намекающей на то, что злая пыль делает явно что-то не самое хорошее с моим телом, спросил я.
Злая пыль недовольно скосила на меня взгляд.
— Глупый, грубый, невежественный и наглый, — просочилось презрение в голосе старика. — Я следил за твоим взрослением и направлял его, но ты умудрялся всегда всё уничтожать. Слепое дитя, возомнившее себя равным бессмертным.
— Это ты-то? — если бы мог, начал ковыряться в носу я, весело захихикав. Пожалуй, это было моё самое злобное и презрительное хихиканье, на которое я был способен. — Бессмертные, ложный и истинный, уже покинули этот мир, оставив тебя позади. Ты — ещё больший неудачник, чем твой учитель. Неприятное чувство, да?
Я широко оскалился, громко захохотав. Мой хохот был настолько мерзким и ужасным, что тут и мёртвый откинется, не говоря уже про пыль.
О-о-о, его пробрало. Я физически чувствовал, что затронул те струны его души, которые и хотел. Он чувствовал себя ничтожеством, он осознавал это, он хотел вырваться из этого мира и собственного тела столь сильно, что это сводило с ума даже такого психопата, как он.
Всё моё тело сдавила почерневшая кровь.
Море крови забурлило, начав чем-то напоминать извергающийся вулкан. Всё моё тело пронзила столь сильная боль, что мне хотелось закричать, голову пронзила столь сильная боль и пульсация, что мне неиллюзорно казалось, будто она сейчас взорвётся, но вместо этого продолжал смеяться, смотря прямо в чёрно-красные глаза злобной пыли.
Что мне такая боль, когда я уже пережил ту дрянь, принятую по глупости в гробнице?..
За спиной пыли, прямо из недр чёрной крови, начали патетично вылезать кровавые, разнообразные фигуры сотен и сотен людей, которых он убил и сожрал. От количества спектров самой разнообразной Ци, что начали хозяйничать в моём внутреннем мире, я засмеялся ещё громче, чувствуя, что кровь в моём собственном иллюзорном теле начала покидать привычную оболочку, даря ещё более специфические ощущения.
Даже древние воины, что перешли в моё подсознание вместе с кровью старика, шедшие со мной ещё с начала моего пути в этом мире, включая Призрачного Змеиного Короля, встали за поработителем кусков собственной сущности. Если куски самосознания у них и были, то их оперативно и крайне легко подавили злые силы пыли.
Непроизвольно поднял взгляд на налившуюся кровью луну, мысленно себе пообещав, что красного цвета в моей жизни после этого приключения будет самый минимум.
Аж кровью тошнит от этого цвета.
Старая пыль вновь подошла ко мне, с неожиданной нежностью погладив мою голову.
— Я должен признать, что ты достиг определённого успеха и стал намного сильнее, чем я ожидал. Я благодарен тебе за это.
Словно в подтверждение своих слов, мой злой двойник отошёл от меня, позволив вперёд выйти кровавой длинноволосой женщине с пустым взглядом. Пусть отличительные черты были искажены, узнать лицо я всё равно смог.
Это была мать Ан Хаяна.
Моя биологическая мать.
В кровавых одеждах, с застывшим ужасом на искаженном чёрной кровью лице, она, держа кровавый нож в руках, подошла ко мне вплотную.
— Иногда я действительно немного жалею, что убил её, — откровенно признался старик, абсолютно безразличным взглядом смотря в глаза кровавого осколка своей наложницы. — Она была слишком мягкой. Слишком доброй и чувственной. В какой-то момент я действительно поймал себя на мысли, Ан Хаян, что можно оставить её в живых и отпустить. Она смогла пробудить во мне на какой-то миг чувства, что, признаюсь тебе, как моей плоти и крови, напугало меня.
Состоявшая из крови девушка сжала окровавленный нож, направив его на мою грудь, в область тёмно-пурпурного сердца.
Я продолжал смеяться в лицо старой пыли, уже во всю плюясь кровью. Не новый для меня опыт, но определённо гадкий.
— Я запомню тебя, мальчишка, — пообещал старик. — Буду вспоминать каж…
— А я — нет! — неожиданно перебил я старика.
