— Вы хорошо о нем позаботитесь? Защитите его? — спросил ее Римус, пока Гарри пытался поднять ногу.
— Я воспитаю его нормальным, — сказала ему Петуния.
Римус кивнул, вытирая слезы.
— Спасибо.
Он наклонился и поцеловал Гарри в макушку.
— Я люблю тебя, Гарри. Будь добр к своей тете Петунии. Когда-нибудь мы снова встретимся, я в этом уверен.
Гарри заплакал, и Римусу потребовалась вся сила воли, чтобы пойти к двери, а Гарри кричал ему вслед, из его глаз лились слезы.
— Нет! Му! Иди, Му! Ув, Му!
Когда Петуния закрыла за ним входную дверь, он стоял на крыльце, по его щекам текли слезы.
Гарри будет в безопасности. Ничто другое в мире не имело значения, особенно разбитое сердце оборотня.
* * *
Он открыл глаза, вытирая слезы. Он никогда за миллион лет не думал, что Петуния причинит боль этому маленькому мальчику. Если бы он знал... было бы слишком поздно для того, что если бы сейчас, сказал он себе. Теперь речь шла о безопасности Гарри. Забрав его у Дурслей, Сириус лишил его кровной защиты, которую он имел с Петуньей, и Римус знал, насколько это важно для обеспечения безопасности Гарри.
Он сделал себе чашку чая и сел на диван рядом с Гарри. Он снял с мальчика очки, положил их на стол и нежно провел пальцами по мягким спутанным волосам, улыбаясь, когда Гарри повернулся и прижался к плюшевому зверю.
Сириус будет охранять его, а Римус сделает все возможное, чтобы помочь ему. Он открыл книгу и начал читать, глядя на часы. Ему было интересно, как у Сириуса дела с Дамблдором.
Глава 9: Эпизод, где Сириус и Гарри жарят сыр
Сириус вышел из кабинета Дамблдора, все еще в ярости. Ему нужно было собрать документы, чтобы на следующее утро передать Дамблдору заявление об опеке над Гарри. Ему нужно было найти детского целителя, чтобы осмотреть ребенка и убедиться, что с ним все в порядке.
Он собирался стать постоянным опекуном пятилетнего мальчика. Он прислонился к стене замка и тяжело вздохнул.
Он никогда не был так напуган за всю свою жизнь. Что, если он все испортил?
Затем, не задумываясь, он повернулся и направился на нижний восточный этаж в крыло трансфигурации, быстро постучал в дверь профессора М. МакГонагалл.
Она открыла его и удивленно улыбнулась ему.
— Сириус, это приятный сюрприз. Входи.
Сириус сел на стул перед ее столом и улыбнулся, когда она открыла банку с имбирным печеньем и предложила ему одно.
— Я помню, как впервые сидел здесь.
Когда МакГонагалл лишь вопросительно подняла бровь, он улыбнулся.
— Я проучился в Хогвартсе всего около месяца. Моя семья была в ярости из-за того, что меня выбрали на Гриффиндор; моя мать послала этот Вопилер и пришла в школу, чтобы попытаться заставить Дамблдора перевести меня в Слизерин. ...Дружить с предателями крови вроде Джеймса Поттера и полукровками вроде Римуса Люпина было ниже моего достоинства, она запретила это. Она сказала мне, что моя кузина следит за каждым моим шагом и доложит ей обо всем, что я делаю. Я слушал её и отталкивал их. Ты усадила меня здесь и сказала мне, что я смелый, и поэтому Распределяющая шляпа выбрала меня для Гриффиндора, и что иногда быть смелым означает идти против течения и дружить с теми, с кем я хочу дружить. Эта семья не всегда означала кровь.
— Я кажусь мудрой, — сказала МакГонагалл, садясь на край своего стола.
— Самая мудрая женщина, которую я знаю, — сказал ей Сириус. — Ты сказала мне не отталкивать моих новых друзей. Что они мне нужны и что не дружить с ними только потому, что моя мать сказала мне, что я не могу, не было уважительной причиной, чтобы оттолкнуть их. И я слушал — и это был лучший выбор, который я когда-либо делал. Джеймс, Римус и Питер, они были... они были моей семьей. И Пит, он... он разрушил ее.
МакГонагалл протянула руку и взяла Сириуса за руку.
— Я знаю, из какой ты семьи, Сириус. Ты никогда не рассказывал мне подробностей, но я видела боль в твоих глазах, и когда ты был с друзьями, эта боль уменьшалась. Всеми твоими друзьями, даже Питером. Я не могу сказать тебе, почему он сделал тот выбор, который он сделал. Может быть, однажды он расскажет тебе, но он сделал неправильный выбор и с тех пор скрывается. Что говорит мне о том, что он знает, что сделал неправильный выбор, и, скорее всего, сожалеет об этом с тех пор каждый день. Иногда страх пробуждает в человеке самое худшее, и из-за этого страха они делают то, чего обычно не делают.
Сириус только кивнул, сжимая ее руку.
— Эти магглы... они плохо обращались с Гарри, и я не могу... я не могу позволить этому маленькому Мародёру остаться с ними. Я сказал Дамблдору, что хочу взять опеку над своим крестником. Джеймс и Лили умерли. Жестокое обращение, которому он подвергся на попечении родни, я также виню в этом Питера. Я знаю, что это был мой выбор пойти за ним — я принял это решение, когда должен был взять Гарри и бежать, но... я все еще виню его. Питера. — Он убрал руку и закрыл лицо. — И я боюсь быть родителем этого маленького мальчика. Что, если я все испорчу? Что я вообще знаю о том, чтобы быть родителем?
МакГонагалл тепло улыбнулась.
— Когда я потеряла... я думала, что мой мир рухнет. Преподавание здесь было всем, на что я могла надеяться, видя все эти молодые и полные энтузиазма лица, у некоторых больше проблем, чем у других, — добавила она, когда Сириус ухмыльнулся. — Но я видела их и видела, как они выросли и стали невероятными ведьмами и волшебниками, а ты, Сириус Блэк, ты хороший человек. Джеймс и Лили Поттер ни на секунду не сомневались в том, что выбрали тебя опекуном Гарри. Это будет тяжело? Несомненно. Будешь ли вы бояться? Каждый день. Испортишь ли ты все? Не все будет так хорошо, как дождь. Но ты не будешь одинок. У тебя есть друзья, которые вмешаются и помогут, как Римус Люпин, например, и не бойся просить о помощи. Так, ты только что пришел ко мне для ободряющей беседы?
Сириус рассмеялся, встал и обнял ее.
— Я люблю тебя, Минни.
— Ради Мерлина, Сириус, ты продолжаешь давать мне эти прозвища...
Он рассмеялся и обнял ее крепче.
— Минни МакДжи, всегда.
Когда она улыбнулась, он ухмыльнулся в ответ.
— Я люблю тебя. Ты всегда была рядом, когда я нуждался в тебе, еще до того, как Фиа и Монти взяли меня к себе. Ты всегда верила в меня, даже когда меня посадили в тюрьму.
— Я не думаю, что когда-либо давала столько отработок другому ученику, как ты и Поттер.
— Я был ангелом, который не заслужил тех месяцев отработок, которыми ты меня наградила.
МакГонагалл фыркнула.
— Больше похоже на хулигана, но, конечно, ты можешь верить во что хочешь.
Сириус ухмыльнулся ей.
— Ты всегда верила в меня, ты всегда старалась изо всех сил заботиться обо мне. Ты всегда говорила моей матери именно то, что ты думала, когда она приходила в школу, чтобы вызвать проблемы, и ты была первой, кто сказал ей, что моя настоящая семья была Поттер. Ты поверила в меня, когда я попал в тюрьму, и более четырех лет неустанно работала, чтобы добиться справедливого суда — и тебе это удалось. Наверное, я просто хотел сказать спасибо.
МакГонагалл сглотнула слезы и нежно похлопала его по руке.
— Ах ты, взволновавший старуху!
— Минни МакДжи, ты не старая!
Она рассмеялась и обняла его.
— Если тебе что-нибудь понадобится от меня в отношении опеки над Гарри, дай мне знать. Ты всегда будешь занимать особое место в моем сердце, Сириус.
— Ты любишь меня, как сына, — сказал он ей, когда она рассмеялась.
— Мерлин, Блэк, я скучала по тебе!
Сириус кивнул, улыбаясь ей.
— Итак, МакДжи, просто из любопытства, ты когда-нибудь знала, сколько вещей нам с Поттером сошло с рук в школе?
МакГонагал закатила глаза.
— Блэк, я не хочу это знать.
Сириус только злобно усмехнулся ей. Он действительно тоже скучал по ней.
* * *
Сириус вернулся в коттедж незадолго до обеда, чувствуя себя лучше по отношению к Гарри и к себе. После этого он отправился в больницу Святого Мунго и назначил на следующее утро встречу с детским целителем для Гарри. Администратор сказал ему, что целитель А. Кастелланос свободна в десять утра следующего дня. Сириус записал свое имя, не желая афишировать тот факт, что Мальчик-Который-Выжил будет в больнице.
Когда он вошел внутрь, то увидел, что Римус лежит на диване, его голова запрокинута назад, он храпит, а его длинные ноги вытянуты по длинному мягкому дивану. Знакомое зрелище заставило его улыбнуться, а затем он вздрогнул в панике.
Если Римус спал, то где был Гарри?
Он поспешил вперед и замер, увидев крошечного мальчика, зажатого между руками Римуса. Его лицо лежало на животе на его, вздымаясь и опускаясь вместе с храпом Римуса. Похоже им удобно так лежать, подумал он. Он повернулся, чтобы пройти на кухню, и замер, увидев лестницу за гостиной. Шкаф под лестницей, где его дядя всегда хранил обувь, теперь казался угрожающим. Недолго думая, он использовал свою палочку, чтобы вырвать дверь, выбросив ее через входную дверь на крыльцо. Его взгляд остановился на полках, и он кивнул. Он оставит ее открытой и позаботится о том, чтобы Гарри никогда ее не увидел и не вспомнил свое место у Дурслей. Он решил, что починит его, сделает частью комнаты.
Это будет его следующий проект. Имея это в виду, он наложил на гостиную чары, чтобы не мешать Гарри и Римусу, и приступил к работе. Через час это выглядело совсем по-другому, и он был доволен. Это больше не будет страшным зрелищем для Гарри. Он думал, что сможет хранить там свои записи. Он прошел на кухню, снял чары с гостиной и оставил Римуса и Гарри вздремнуть, думая о том, что он собирается приготовить на обед.
Сириус открыл коробку со льдом и заглянул внутрь. Ему действительно нужно было научиться готовить. Он выбрал томатный суп и бутерброды с жареным сыром. Он включил беспроводной проигрыватель, решив во время работы включить "Роллинг Стоунз" на низкой громкости, напевая себе под нос, доставая хлеб, масло и сыр.
* * *
Гарри проснулся от музыки и вздрогнул, обнаружив себя в объятиях мужчины на диване. Римус, вспомнил он, дядя Муни. Он рассказывал ему историю о рыцаре. Он отполз прочь, его сердце колотилось в груди, но потом он остановился, встал и посмотрел в лицо перед собой. Мужчина держал его, но он не испугался, понял он. Его маленькая рука протянулась и нежно провела тонкими белыми шрамами на лице, грубость щетины удивила его.
Пение из кухни привлекло его внимание, и он пошел на звук, спрятавшись в дверном проеме, не желая, чтобы его видели.
— Я сказал, что знаю, что это всего лишь рок-н-ролл, но мне это нравится, я знаю, что это всего лишь рок-н-ролл, но мне это нравится, нравится, да, нравится, О, ну, мне это нравится, мне это нравится. Мне это нравится, я сказал, разве ты не видишь, что этот старик был одиноким?
Сириус пел, и лицо Гарри расплылось в ухмылке, когда он увидел, как тот вилияет бедрами и танцует по кухне, притворяясь, что деревянная ложка в его руке — это микрофон.
Он развернулся по кругу, заметив Гарри и чуть не споткнувшись.
— Гарри! Не видел тебя там, малыш! — сказал Сириус, поймав себя на стойке и положив ложку.
— Ты хорошо провел время с дядей Муни?
Гарри кивнул, его руки оставались на краю дверного косяка.
Сириус улыбнулся ему. Он собирался положить конец этому постоянному страху в глазах своего крестника. Он хотел, чтобы Гарри понял, что здесь он в безопасности. Что он может быть нежным и счастливым. Он опустился на колени и согнул палец.
— Иди сюда, Сохатик.
Гарри поколебался, а затем шагнул на кухню и направился к Сириусу, осторожно держась в нескольких футах от него.
— Подойди сюда, подойди поближе. — сказал Сириус, снова согнув палец.
Большие зеленые глаза Гарри на мгновение задержались на его лице, и Сириус подумал, что он больше не собирается двигаться, но потом сделал неуверенный шаг и придвинулся ближе.
Сириус тепло улыбнулся ему, а затем осторожно положил руки на талию Гарри и поднял его на руки, когда глаза Гарри расширились от страха. Он напрягся, когда Сириус просто усадил его на бедро, протягивая ему деревянную ложку.
— Не хочешь помочь мне размешать суп?
Гарри мгновение смотрел на ложку, прежде чем взять ее и осторожно помешать томатный суп в кастрюле, немного расслабившись. Руки, державшие его, были сильными, и от мужчины пахло деревом и кожей. Было странно чувствовать себя вот так, но он чувствовал себя в безопасности; не боялся, что его вот-вот бросят на землю. Когда он закончил помешивать, Сириус взял у него ложку и положил ее на прилавок, подошел к холодильнику и вытащил кувшин с молоком.
— Налей немного в кастрюлю, малыш, — велел он, пока Гарри делал это, не торопясь, чтобы быть особенно осторожным, но когда он все же пролил на прилавок, он застыл в панике и закрыл лицо руками.
— Простите! Я не хотел тратить его впустую! Я не неблагодарный!
Сириус наклонился и поцеловал руки, закрывавшие его лицо. Он целовал пальцы и тыльную сторону ладоней, пока Гарри не оторвал их от лица, глядя на него в замешательстве. Сириус наклонился и поцеловал Гарри в лоб.
— Гарри, все в порядке. Это был несчастный случай. Я тоже все время что-то проливаю.
— Ты проливаешь?
Сириус кивнул.
— Конечно, да. Несчастные случаи случаются.
Он схватил свою палочку со стойки и быстро вытер пятно.
— Видишь? Все чистое. Как новое.
Он снова протянул Гарри деревянную ложку.
— Теперь мне нужна помощь, чтобы снова размешать этот суп. Ты не мог бы мне помочь?
Гарри кивнул, принимая ложку и помешивая суп. Сириус держал его на бедре, пока он работал на кухне, намазывая маслом хлеб и нарезая толстые куски сыра, давая кусочки Гарри, чтобы он ел, пока тот работал, и Гарри улыбался.
— Знаешь, я делаю лучшие сэндвичи с сыром на гриле во всем мире. Они такие сырные, вкусные и полны тающего вкуса, — сказал ему Сириус, пока Гарри ел кусок мраморного сыра, который держал в руках.
— Знаешь, что я больше всего люблю в их приготовлении? Когда ты их растаскиваешь, и весь сыр тает в этой паутине. Выглядит блестяще, ты так думаешь?
— а-га.
Сириус ухмыльнулся ему. Он собрал хлеб и положил бутерброды на сковороду. Он использовал свою палочку, чтобы подбросить их высоко в воздух, и Гарри хихикнул, заставив его улыбнуться. Он дважды подбросил их в воздух и поймал на тарелке.
— Вуаля! Совершенство жареного сыра Сириуса!
Он разрезал бутерброд на четыре части и взял одну четверть, показывая Гарри, что расплавленный сыр, казалось, может продолжаться вечно.
— Как ты думаешь? Выглядит хорошо?
Гарри кивнул, облизывая губы.
Сириус улыбнулся и поставил тарелку на кухонный стол. Он шлепнул Гарри на стул, взял из буфета тарелку, налил туда томатный суп и поставил ее перед Гарри. Он налил в суп еще немного молока, чтобы охладить его, а затем налил себе вторую тарелку и взял бутерброд с жареным сыром.
Он сел рядом с Гарри, который в замешательстве переводил взгляд с супа на бутерброд.
— Что такое, малыш? Ты не любишь томатный суп?
