Дракон-3. Дракон цвета любви

Я молча кивнула.

Придумал. Сделал. Догадался и осознал, как и что. Вам страшно? Вот и мне страшно...

— Как вы думаете, нам удастся убедить короля?

— Допустим, — отозвалась я Марисе. — Это как раз несложно, а вот что потом-то делать?

Тут уже замолчали все. А правда — что?

— Ну... найти того, кто это сделал.

Я только головой покачала.

— Подруга, ты еще не поняла? Это его высочество Баязет, собственной гнусной персоной. И его уши торчат из этого дела. Спорим?

— Каэтана, ты серьезно?

— Да более чем. А кто еще может обладать такой властью? Кому это может быть выгодно? Кто сейчас пользуется всеми благами наследника и мостит задницу на трон?

Мариса прикусила губу.

— Каэтана, но... он ведь не чудовище!

Я криво улыбнулась.

Не чудовище. Милая моя, да увидела б ты доктора Менгеле — в жизни бы не поверила, что этот милый, воспитанный и образованный человек — давно уже монстр и чудовище, которому маньяки бы завидовали.

Джек-Потрошитель? Да сопля он рядом с Менгеле. Тьфу, ничтожество. И до сотни счет не довел...

— Мариса, а он должен на публике жрать человеческое мясо? Или как это должно выражаться?

— Ну... не знаю.

— Вот и я не знаю. Только в какой-то момент человек переступает черту. И становится... я даже не знаю, как назвать такое существо. Хуже бешеной собаки, хуже чумной крысы. Намного хуже. А внешне все великолепно. Улыбка, манеры, мундир... может, еще и семья. И любить он будет свою семью, и детей на руках носить, и жене дарить цветочки. И вот так, хладнокровно скармливать химерам несчастных людей. Представляешь?

— Нет. Не представляю, — честно сказала Мариса.

— А я представляю. И хочу, чтобы больше такого не случалось.

— И как ты это сделаешь? — поинтересовался Эдгардо. — Ну так... ради интереса?

— Убью того, кто так поступил, самой мучительной смертью из возможных. И сделаю так, чтобы об этом узнал весь мир. И последователей таких тварей тоже буду уничтожать. И это будет правильно и хорошо, — жестко ответила я. — Чтобы каждый фашист знал — ему не будет пощады.

— Фашист? Кто это?

— Это неважно. Но такая тварь — не человек.

— Фа-шист. Тоже... название. Ты права, Каэтана, такое — не человек, и у драконов к нему тоже будет счет.

— Я и не сомневалась.

А если и люди за дело возьмутся, и драконы...

Некоторые явления надо изводить. Вот и изведем. Под корень.

* * *

— Что там такое?!

— Не знаю, — я приглядывалась к пятну. Вроде бы что-то двинулось рядом с ним?

Бред! Сюда ни одно живое существо еще год не подойдет. Химеры у живых вызывают какое-то инстинктивное отвращение. До крика, до омерзения. От одного их запаха удерет даже лев.

Но пятно явно живое, оно движется...

— Человек, — подала голос Виола. — Поймать?

— Можешь?

— Могу.

Виола как-то по-особенному прижала крылья — и спикировала вниз.

Так ястребы летят на добычу, крылья вверх, лапы с когтями вниз, схватят — и снова вверх! Их этот прием не подводит — и драконов не подвел. Визг огласил окрестности, в когтях Виолы билось что-то мелкое и живое.

— Передай по команде, ищем удобное место и спускаемся, — попросила я.

Виола была согласна.

Драконы не любят ничего таскать в лапах. Это сильно нарушает развесовку. А приземляться таким образом они не любят еще больше. Но выбора не было. Мы дождались, пока все приземлятся, потом Виола опустилась почти к самой земле, отпустила пойманного — и взвилась вверх. И снова — вниз. Если она приземлится, не выпустив человека из лап, она его просто раздавит. Поэтому только так.

Меня как следует тряхануло, но вестибулярный аппарат в очередной раз не подвел. И я сползла со спины Виолы.

— Ну и кто у нас такой? Кого мы поймали? Ой, епт-компот!

Поймали! Пацана лет десяти. Отчаянно чумазого, черноволосого и черноглазого, встрепанного и зареванного. Зато с кинжалом на поясе. Санторинец во всей красе.

Озирался он так, что становилось ясно — мечтает укусить и сбежать. Но куда уж тут, через два кольца из людей и драконов?

— Ты кто такой? — рыкнул Эдгардо.

— Твое какое дело? — не менее строптиво огрызнулся мальчишка.

— Такое! Говори, а то за уши оттаскаю!

Санторинец и сказал. То, что и я сказала бы на его месте.

Я бы подумала, насчет ушей, но в дело вмешалась Флоренсия. Опустилась рядом с мальчишкой на колени, сняла с себя капюшон и балаклаву, улыбнулась и погладила мальчика по черным волосам, Потом ласково, но твердо притянула к себе.

Пацан и не сопротивлялся. Как всякий санторинец, женщину он опасной не считал. А зря.

— Малыш, бедный, что же ты пережил!

Это оказалось спусковым крючком. Может, побои мальчишка бы и пережил, стиснув зубы и ругая нас последними словами, но сочувствие?

Мальчишка разревелся так, что я только рукой махнула. Тут соплей — на два озера и три часа.

— Устраиваем привал?

— Отличная идея, — согласился со мной Эдгардо. — Девочки, вперед!

Долго нас уговаривать не пришлось, мы зашустрили, и скоро драконы были отпущены порыбачить, а мы развели костер, поставили варить кашу...

И только Флоренсия занималась парнишкой.

Утешала его, вытирала нос, потом угостила леденцом — откуда только взяла?

Все-таки с детьми надо уметь обращаться. Я вот, так не умею, а она может. И это хорошо. Лучше, чем подзатыльники.

* * *

— Али... меня зовут Али...

Мы сидели у костра, и слушали нехитрую историю парнишки. Я скрипела зубами.

Замечательно!

Права детей? Какие права? Вы вообще о чем? Сказано — работать подручным у палача, и парнишка стал работать. Сказано делать — и парнишка делает. А что ему даже десяти лет нет, что он это всей душой ненавидит, что участие в пытках и казнях взрослому-то душу покалечит, не то, что ребенку...

Слов у меня нет. И зла не хватает!

А на то, что он рассказал, и вообще...

— Все-таки Баязет, — подвела итог Мариса. И печально вздохнула. Первая влюбленность, она такая, незабываемая....

— И что мы теперь будем с этим делать? — конкретнее мыслила я.

— Полетим обратно в Академию, — удивился Эдгардо.

— А парнишка?

— Берем с собой. Не оставлять же его здесь?

— Вот еще не хватало! — рыкнула Флоренсия, которая с ним и возилась все это время. Кормила, успокаивала, усадила рядом с собой... — Конечно, он летит с нами!

Я подумала, что это не страшно. Драконы и не таких утаскивают, мальчишка их не сильно обременит. Надо его только одеть потеплее. Скинемся, от кого свитер, от кого куртка... не страшно. Даже если чуточку великовато будет.

— Нам бы еще доказательства, — вздохнула Ярина. — Может, слетать к этому дяде-палачу?

— Ты его дома-то не найдешь, — отмахнулась я. — Наверняка, на время этих акций они все жили в одном месте. Так, Али?

— Мы приезжали домой, но редко, — согласился мальчишка.

— А еще палач, обученный своему ремеслу — это не котенок. Может, мы его и поймаем, и довезем, но кого-то из нас он точно прикончит. Не постесняется.

Довод оказался логичным, Эдгардо меня поддержал, и авантюризм отдельных личностей задавили коллективом.

Палача ей поймать!

Нашла хомячка, епт-компот!

Итак, у нас есть живой свидетель, у нас есть доказательства преступления, осталось решить, что со всем этим делать. И что-то мне подсказывает, что нам легко не будет.

* * *

Обратная дорога показалась втрое короче. И вот уже Академия, и вот уже мы приземляемся почти рядом с пещерами.

Я едва сползла с дракона. Ноги не держали.

— Виола, можно к тебе?

— Конечно. Отдохните, потом пойдете домой.

— Спасибо.

Сил действительно не было. Поесть бы и отоспаться.

— Я схожу к ректору, — решил Эдгардо. — Расскажу, что случилось... мальчишку возьму с собой.

— Даже не мечтай! — ощетинилась на него Флоренсия.

— А ты его куда? К себе в общежитие? — Эдгардо так сверкнул в ответ глазами, что я даже залюбовалась. Все же есть у парня стержень.

— А хоть бы и так! К моим родителям поедет, вот! Они не откажут! Али, ты не против?

Мальчишка явно был не против. К Флоренсии он просто лип, как смола, и не будь они из разных стран — я бы сказала, что родственники.

— Сначала все равно придется съездить в столицу, — огорчила я всех. — Думаю, его величество будет рад поговорить со свидетелями трагедии.

В королевскую радость никто не верил. А вот что поговорить захотят, это однозначно. Так что все разошлись по пещерам, а Эдгардо отправился на доклад.

Я подкатилась под бок Виоле.

Спать, спать, спааааать!

И голову отгрызть тому, кто меня потревожит.

* * *

Когда я проснулась, по ощущениям, было уже светло. Очень хотелось найти укромный уголок и подумать там о жизни. Но — рядом сидел эс Хавьер.

— Эс...

— Каэтана, мы вроде бы договорились быть друзьями? Не отталкивай меня, пожалуйста.

Я засопела.

Вот ведь эти мужчины! Находят время, когда женщинам ужасно нужно по важным делам.

Впрочем, Хавьер себя тут же реабилитировал, приподняв с пола плащ.

— Приглашаю тебя в гости на кофе. Там и поговорим.

Я и сомневаться не стала.

— Хорошо, идем. А где остальные подруги?

— Кто — где. Марису уже забрал Орландо, Олинда, Фатима и Севилла вернулись в общежитие, Флоренсии и малышу предложили пока дом раэна Риоса, остальные пока спят, Эдгардо дождется их, и сопроводит в комнаты.

— Отлично, — обрадовалась я. И отправилась навстречу горячей ванне, кофе и прочим важным делам.

* * *

Неприятную тему поднял Хавьер, за утренним кофе. Когда я искупалась, наелась до отвала блинчиков с разными начинками, и попивала крепкий напиток, по густоте сравнимый с гуталином из крохотной чашечки.

Зато как бодрит! Просто летать охота. Без дракона.

— Каэтана, ты прости меня за эту глупость. Пожалуйста. Давай по-прежнему будем друзьями? Обещаю не досаждать тебе своими чувствами.

— Слово? — сощурилась я.

— Слово.

На таких условиях я была согласна.

— Хорошо, Хавьер. Пойми меня правильно, ты чудесный мужчина, просто я ни к чему такому не готова. Может, и готова никогда не буду.

— Каэтана, я просто хочу быть твоим другом. А остальное в воле богов.

— Богов.... — Шрам на ладони был виден совершенно отчетливо. Но делиться такой информацией я не спешила. — Эдгардо что-то рассказывал?

— Нет. Он сказал, что все подтвердилось, а остальное ты поняла лучше. И лучше спрашивать у тебя. Расскажешь?

— Конечно. И Хавьер...

— Да?

— Спасибо за понимание.

— Каэтана, мне не пятнадцать лет. И слово 'нет' я понимаю.

Я улыбнулась.

Приятно, когда не потеряешь друга из-за глупостей. Очень приятно.

— Когда соберем совет?

— Я сейчас схожу к Орландо. Хотя вряд ли он будет мне благодарен.

Я улыбнулась.

— Ничего. Мариса как раз отдохнет, а он послушает о всяких гадостях.

— Приятного нет ничего?

Я покачала головой.

Какое там — чего? Одни проблемы в перспективе.

— Сходи. А я пока доберусь до своей комнаты, переоденусь и вернусь.

— Хорошо.

* * *

— Раэн Мора?

Записка была короткой и полностью деловой.

Эсса Кордова!

Умоляю как можно скорее встретиться со мной по неотложному делу. Я жду на постоялом дворе 'Три селедки'. Это касается налогов и договоров.

Раэн Мора.

Я и сомневаться не стала.

Черканула на записке: 'вечером буду', и попросила раэшу Онию передать ее обратно. Это нужно. Деньги — это независимость, а я хочу быть свободной и независимой. А что могло случиться, раэн Мора мне расскажет.

А пока...

* * *

Военный совет собрался почти в том же составе.

Добавились только Флоранс и Али. Мальчишка цеплялся за спасительницу, как за старшую сестру, и я решила, что так проще.

А какая разница?

Шила в мешке не утаишь, все равно все выплывет наружу. Зато мальчишка будет спокойнее, и расскажет больше. Конечно, на совете были мужчины и старше, и опытнее меня. Но начала я. Я ввязалась в эту историю, я вывела закономерности, мне и расхлебывать. Ир рассказывать остальным, как лучше это сделать.

— Судя по тому, что я увидела в Санторине, кто-то действительно научился пользоваться энергией смерти и боли, приманивая на нее химер, как муж на... это самое.

Я рассказала о мысе Альбатроса, рассказала о находке Фатимы — оказалось, что подруга уже показала ее ректору, и Орландо был в курсе.

— Вы действительно нашли нечто важное, Каэтана. Это большой рубин, так называемой 'голубиной крови', очень дорогое удовольствие. Такое в Санторине доступно очень немногим.

— Тору? Принцам?

— Да. Я не знаю, кто именно погиб там, но это был кто-то знатный. И это лишний раз говорит в правоту вашей теории. Химеры ни за кем гоняться не станут, а если стали, то...

— То их натравили, — согласилась я.

Эс Перез слушал, хватаясь за голову. Раэн Ледесма — тоже.

— Есть ли пределы мерзости человеческой?

— Пока не установлено, — честно ответила я. И продолжила дальше. О тех выжженных пятнах, которые мы видели, о вколоченных в землю колышках, к которым явно привязывали пленных, о жертвоприношениях...

О последнем вообще расспросили Али.

Итог был прост и печален.

— Надо рассказать его величеству, — подвел черту эс Чавез. — Мы выезжаем завтра после обеда. Вылетаем.

— Вылетаем? — прищурилась я на него. Драконы сильно протестовали против переноса кого-то в когтях. Что-то поменялось?

— При определенных условиях драконы, не имеющие пары, могут кого-то перенести, — разъяснил мне Хавьер. — Я поговорю со Свартом.

— И чего это будет стоить?

— Моей головной боли, — вздохнул эс Хавьер. — Ты просто не представляешь, насколько капризны эти драконы.

Я подумала пару минут.

— Я поговорю с драконицей. Алимара, кажется...

— Алимара, да. Одна из самых старых дракониц.

— Вот. Может, она согласится?

Хавьер пожал плечами, но спорить не стал.

— Попробуй.

— Попробую.

Промолчала я вот еще о чем.

Мне надо поговорить с Алимарой еще и о том, что мы накопали в Санторине.

Это касается не только людей. Это касается еще и драконов. Их и так мало, а из-за сволочи Баязета они гибнут. Они явно должны это знать.

* * *

Перевезти эса Чавеза Алимара согласилась быстро. Поломалась 'для приличия' с полчасика — и разрешила приходить со сбруей.

А вот Баязет ее разозлил.

И его поступок тоже.

— Ты уверена?

— Насколько я вообще могу быть в таком уверена.

— Если это действительно так... мы его уничтожим.

Я кивнула.

— Если вы решите его уничтожать — берите меня с собой. Пожалуйста.

— Ты такая кровожадная?

— Нет, — взмахнула я рукой. — Алимара, я не знаю, поймете вы или нет. Но...

— На тебе благословение Сантора. И отсвет силы Даннары. И Варта. И даже тень Аласты. Твои слова уже важны для драконов.

Я и не подозревала, что успела так вляпаться. Но... да простят меня боги — я уже похожа на столбик у дороги. Все кто мог — все пометили!

— Люди и драконы во многом схожи. Но не все поступки людей вам понятны, и вы можете упустить что-то важное. А такую язву надо выжигать дотла. До золы и серого пепла. Чтобы не возродилось.