Ролевик: Метаморф / "Воитель"

— Может быть, получится, а может быть, и нет, — философски пожал плечами Алгернон. — Но всё равно, я бы туда меньше чем с десятком воинов не совался.

— Ладно, — объявил я, сворачивая карту. — Поближе к этим подземельям подойдём, тогда и будем решать.

И снова мы двинулись в путь.

Лес постепенно редел, сменившись сначала каким-то жёстким кустарником, а потом зарослями высокой травы. Дни проходили спокойно: никто не пытался напасть на нас в открытую или устроить пакость исподтишка. Мы смотрели в оба, постоянно ожидая нападения или какой-нибудь другой бяки, но не происходило ровным счётом ничего. Мир вокруг казался настолько пасторальным, что о самом факте существования здесь других людей можно было бы просто забыть.

От нечего делать я принялся учить Миру грамоте. Это оказалось на удивление сложным занятием — не сбиваться каждые пять минут с местного языка на безусловно великий и могучий, но совершенно бесполезный здесь русский для меня было титанической задачей. Тем не менее, учёба продвигалась вполне успешно; у девочки определённо были все способности, и я откровенно недоумевал, почему же никто не додумался научить её этому раньше.

К исходу второго дня Клеомальд и Алгернон начали беспокоиться.

— Что случилось? — спросил я, подскакав к рыцарям поближе.

Оба моих спутника усиленно разглядывали поверхность дороги. Я посмотрел туда же, но не увидел ничего необычного. Для меня это была просто дорога.

— Большой отряд, не меньше двух десятков человек, — просветил меня Клеомальд. — Проехал, скорее всего, вчера.

— Это небычно?

Юный рыцарь пожал плечами.

— Крупные отряды редко проходят по этой дороге.

— Кто бы это ни был, они идут тем же маршрутом, что и мы. Для нас это может ничего не значить, а может и означать неприятности впереди, — подытожил сир Алгернон.

— Что ж, ладно, — скомандовал я. — С этого времени смотрим по сторонам вдвое внимательней.

Вскоре мы разбили лагерь в живописной рощице небольших изящных деревьев с ажурными листьями. А утром увидели дым.

— Какого чёрта? — спросил я.

— Там деревня, — хмуро отозвался Алгернон. — Была.

— Кто-то сжёг деревню?

— Те же, кто прошёл впереди нас, к гадалке не ходи.

— Далеко до неё? — спросил я.

— Пока доберёмся, уже будет поздно что-то предпринимать, — подтвердил он мои опасения.

Завтрак прошёл в тягостном молчании. Закончив с едой, рыцари сосредоточенно оседлали коней и мы двинулись дальше.

Поселение, вернее, то, что от него осталось, показалось далеко за полдень. Обгорелые остовы домов всё ещё дымились, кое-где виднелись языки пламени. Из-за едкого чёрного дыма было тяжело дышать. Нам встретилось около десятка тел с ранами от мечей и топоров — мертвецы сжимали в руках импровизированное оружие, и я понял, что это те, кто пытался оказать сопротивление. Но, в таком случае, где же остальные?

Недолго думая, я озвучил терзавший меня вопрос. Лучше бы я этого не делал.

Словно в ответ из-за угла очередного сгоревшего дома показался колодец.

Тел было так много, что деревянный сруб был завален полностью, до самого верха.

После битвы с непонятно кем заколдованными разбойниками я полагал, что привык к виду трупов.

Чёрта с два, стошнило там же, где стоял.

Вообще-то было от чего. Глазные яблоки... Впрочем нет. Описывать здесь всё это было бы уже слишком.

Скажу лишь, что кожа со всех лиц была удалена. Не содрана, не срезана, а именно удалена. Разрезы, конечно, не академически-хирургические, но на уровне ветеринара точно.

Ухмыляющиеся багровые маски обвиняюще смотрели на меня пустыми глазницами.

Эмоции смешались безумный коктейль, кровь в венах жгла, как драконий огонь. Не знаю, как объяснить...

Должно быть, я слишком привык считать себя рыцарем, даже паладином. Плевать, что ни тем, ни другим никогда не был.

Клеомальд и Алгернон, даром что настоящие сиры и рыцари, на колодец предпочитали не смотреть. Видимо, испытывали сходные чувства.

Облажались мы с этой деревней. Ещё как облажались. Хоть и не могли с самого начала ничего сделать, но всё равно плевок в забрало такой, что до конца жизни не отмыться.

Дерьмо мы после этого, а не рыцари.

— Походное жертвоприношение, — кисло прокомментировал Алгернон. — Варды иногда так делают, когда нет резона пленников с собой вести.

— Стало быть, варды, — пробормотал я. — Это может быть тот же отряд, который разорил башню мага?

— Вряд ли. Те уже давно должны были уйти.

Я снова посмотрел на колодец. После битвы с разбойниками я начал было считать, что привык к виду трупов, но в очередной раз ошибся.

— Что будем делать? — задал я вопрос. — Попытаемся догнать вардов?

— Нет смысла. Догнать, пожалуй, догоним, но с таким количеством нам явно не совладать, только поляжем все. Да и вардам впереди разорять больше нечего — это последняя деревня до самых болот.

Раз торопиться было некуда, решили устроить сельчанам какие-никакие похороны. Хотя, строго говоря, похоронами это можно было назвать только с большой натяжкой — нашли в полусгоревшем сарае несколько лопат и чудом уцелевшую деревянную тачку, и насыпали небольшой курган прямо над колодцем.

На что-либо более серьёзное у нас просто не было ни времени, ни сил.

Закончили под вечер; оставаться поблизости ни у кого не было особого желания, так что молча собрались и прошли ещё пару километров, пока деревня окончательно не скрылась из виду. Только тогда разбили лагерь и заночевали.

Снились мне багровые маски. Наутро в голове крутился единственный вопрос.

Куда они дели их лица?

До катакомб Ирмора мы добрались без происшествий.

Ехали по тропе, в которую превратилась и без того не самая великолепная грунтовая дорога, и как-то внезапно упёрлись в холм с круглой дырой посередине. Клеомальд и Алгернон сосредоточенно походили вокруг, глядя в землю.

— Варды вошли в подземелья, — огорошили они меня.

С одной стороны, это неплохо, тут же прикинул я. Вардский отряд расшугает здешнюю нечисть, и нам с рыцарями будет проще пройти следом. Однако...

— У кого-нибудь есть идеи насчёт того, куда идут эти варды? — озвучил я свои опасения.

Идей не оказалось, или же мои спутники просто не желали произносить вслух то, о чём думали.

— Довольно странно, что этот отряд идёт в том же направлении, что и мы, — продолжил я. — Если верить карте, в той стороне вообще ничего нет. Если, конечно, они не знают о крепости Нового начала.

— Но это невозможно! — тут же выпалил Алгернон.

Я в этом не был так уверен.

— Если они знали об осколке в башне, то почему бы им не знать и об остальных?

— Даже если так, в крепости полсотни рыцарей, не считая простых латников и других солдат. Двум десяткам вардов не на что рассчитывать.

— Это вполне может быть не единственный отряд, — мудро (надеюсь) изрёк я. — Возможно, есть и ещё, подходящие с других направлений. Или же это может быть разведывательная партия.

В последнее, вообще-то, верилось с трудом — разведчики не стали бы столь явно обозначать своё присутствие, сжигая попавшуюся по пути деревню. А вот отряд, намеревающийся вот-вот соединиться с заведомо более крупным подразделением...

Как бы то ни было, мы вошли в катакомбы. Было темно, хоть глаз выколи, и нам пришлось зажечь факелы. Свет выхватил из черноты участок старой растрескавшейся кладки с клочьями мха и плесени. Воняло соответствующе.

Радовал разве что размер этой норы — можно было бы не только провести коней, но и вообще не слезать с седла. Последнего мы, впрочем, делать благоразумно не стали, опасаясь в случае нападения оказаться в неудобном положении.

С тихим шорохом покинули ножны мечи. Держа оружие наготове, мы двинулись во мрак.

Подковы коней звонко цокали о каменный пол; откуда-то сверху сочились холодные капли мутной воды. Эхо далеко разносило по мёртвым коридорам любой неосторожно изданный звук. Подавленные атмосферой этого места, мы разговаривали шёпотом и вообще старались не шуметь.

Запутанный лабиринт переходов всё время норовил запутать чужаков; не будь с нами Алгернона, который, как выяснилось, мог читать грубо высеченные на стенах путевые метки — надо полагать, оставленные такими же не желающими переться через болото путниками — и мы заблудились бы в первые же полчаса.

Моё чувство времени давало сбои, но, думаю, прошло около полутора часов, когда на нас напали.

В первый раз.

ГЛАВА 9

Нечто спрыгнуло с потолка, в мгновение ока превратив лошадь Клеомальда в груду истерзанной конины. В свете факелов мелькнули обнажённая кость и блестящие кровью мускулы. Я не мог сказать с уверенностью, принадлежали ли они коню или же нападавшему.

Что-то свистнуло в воздухе, и Алгернон закричал, схватившись за плечо. От тёмного силуэта подземной твари протянулись похожие на вырванные хребты отростки, костяные жала на их концах оставили вмятины на стали рыцарских доспехов. Из повреждённого плечевого сочленения сочилась кровь.

Клеомальд отсёк одно из щупалец, ударив мечом изо всех сил. Чудовище зашипело в ответ.

Я активировал цепной клинок, ринувшись на монстра. Плотоядные зубы сверкнули из тьмы белоснежной эмалью.

Тварь хлестнула по ногам уцелевшими хребтами; в последний момент я попытался подпрыгнуть, но этого оказалось недостаточно. Приложившись головой о каменный пол, я всё же каким-то невероятным образом сумел сгруппироваться и перекатиться, оказавшись под брюхом твари. Вращающие зубья меча вгрызлись в уродливый хитин и обнажённые мускулы, раздирая плоть. Поток вонючей жидкости хлынул на меня из взрезанного брюха; спустя мгновение я уже путался в петлях размочаленных кишок.

Зверь выл и визжал, а я всё глубже и глубже вгонял клинок, превращая его органы в фарш.

Наконец, тварь дёрнулась и рухнула на меня, придавив своим весом.

— Оно издохло? — спросил я, с помощью остальных выбираясь из-под туши.

— Более чем, — ответил Алгернон. — Нам повезло, что он был один. Обычно эти штуки нападают стаями.

Спихнув с себя труп, я бросил взгляд на потолок.

Плотоядные зубы отражали свет наших факелов.

Нам не повезло.

Бой получился суматошным и бестолковым. Твари нападали на нас с потолка, пола и стен, я вертелся ужом, размахивая клинком во все стороны и стараясь не подпустить их к беззащитным под землёй лошадям.

Сам не знаю как, но это мне удалось. Вернее, нам удалось.

В конце концов чудовища поняли, что наседать на нас себе дороже, и предпочли сбежать, бросив мёртвых и умирающих особей. Я не исключал, что позже они вернуться, чтобы сожрать их трупы.

Как бы то ни было, стычка выдалась не из лёгких. Клеомальд и Алгернон были ранены, к счастью, не слишком серьёзно; наши лошади перепугались до смерти и успокаиваться никак не желали... Это ещё без учёта гибели боевого коня, который стоил как паровоз, хоть их здесь ещё и не изобрели.

Хотя, как выяснилось, имелись и положительные стороны.

Сир Алгернон достал свою булаву и врезал навершием по морде одной из издохших тварей. Челюсти раскрошились, и твёрдые как металл зубы покатились по полу.

— Что? — недоумённо спросил рыцарь, заметив мой вопросительный взгляд. — За эти зубы можно кучу денег получить.

— Так они ценные?

— Магам они зачем-то нужны для их чародейской дребедени, — пояснил Алгернон. — И вообще, в любом городе можно выгодно продать.

Пожав плечами, я попросил Миру посветить мне факелом. Как я и предполагал, чудовища на вид оказались безумным гибридом 'чужого' и освежёванного заживо неведомого зверя. В общем, тот ещё видок.

Добавив массы в кулак, я несколькими сильными ударами разбил лицевые кости ближайшей твари и собрал блестящие молочно-белые зубы. Их оказалось ровно тридцать два.

Я предпочёл не думать о том, что это может значить.

Торопясь, мы быстро обобрали остальные трупы. Я в сумме прикончил четырёх тварей, ещё одну оприходовала Мира, засандалив короткий меч в рудиментарную глазницу (достать его, кстати, потом не получилось, пришлось рассверлить мёртвой зверюге череп); рыцари завалили по две штуки каждый.

Итого, нам досталось сто шестьдесят острых как бритва зубов, Алгернону и герою Фарзалиса — по шестьдесят четыре. Знать бы ещё, какова их реальная ценность...

Закончив возиться, мы перевесили кое-какую поклажу с мёртвой лошади на остальных коней и двинулись дальше, пока привлечённые шумом местные обитатели не наведались проверить в чём дело.

Некоторое время спустя — чувство времени всё ещё пребывало в глубоком ауте, так что точно я его назвать не могу — мы набрели на остатки недавней битвы. Свет факелов вырвал из тьмы старые жёлтые кости и гниющие расчленённые трупы.

Сразу за и без того не особенно приятным зрелищем пришёл запах. Просто невероятная вонь. Считайте себя счастливчиком, если никогда не встретитесь с подобным.

Зажимая носы, мы медленно и осторожно принялись продвигаться через заваленный гниющим мясом широкий коридор.

— Кажется, наши приятели-варды нарвались на целую толпу нежити, — пробормотал Алгернон, переворачивая носком железного ботинка рассечённого пополам покойника в проржавевшей кольчуге.

Труп оскалил гнилые зубы и попытался вцепиться рыцарю в ногу. Алгернон пнул его в лицо и отсёк голову одним отточенным движением клинка.

— Будьте осторожны, не все из этих тварей сдохли окончательно.

Пришлось мне снова отращивать меч. Вслушиваясь в треск факельного пламени и зловещие звуки из соседних коридоров, мы шли вперёд, отрубая головы 'живой' нежити.

Вскоре я наткнулся на мёртвую лошадь. Похоже, не одни мы потеряли коня в подземельях.

Что важнее, варды не забрали с собой седельные сумки. Оные оказались не слишком тяжёлыми, а времени разбираться с ценностью вещей внутри сейчас не было, так что мы с Мирой просто погрузили дополнительную поклажу на вяло протестующего Боливара и двинулись дальше.

Вернее, попытались двинуться, ибо я в очередной раз потерял сознание и поцеловался с полом.

Первое, что я сделал, материализовавшись в тумане, это громко, смачно и пространно выругался.

Вообще-то, было из-за чего — последним, что мне запомнилось, было то, как я падаю лицом прямо в живописно разбросанные кишки какого-то зомби из приконченных вардами. Досталось всем: Артасу, Шуту, нелепому миру, куда меня забросило, вардам, живым мертвякам, Оси миров, законам Мёрфи вместе с их первооткрывателем и, не в последнюю очередь, мне самому.

Если бы это могло решить мои проблемы, я в тот же миг переместился бы на Мальдивы, к личному гарему и кругленькой сумме в тамошнем банке. Но, конечно же, этого не случилось.

Белёсая мгла тяжёлой пеленой кружила вокруг, давя на рассудок. Я ругнулся в последний раз, больше для порядка, чем от избытка чувств, и шагнул вперёд.

И только тут неожиданно заметил, что сжимаю в руке ремни от седельной сумки — как раз поправлял их перед переносом. К ремням, что характерно, крепилась и сама сумка, тащившаяся сейчас за мной по местному эквиваленту земли.

Я вздохнул. Похоже, придется таскать эту штуку вместо Боливара, пока не вернусь обратно.