Иная

— Ого делегация! — Аист спешно отвернулся, и Сирень хлопнула себя по лбу свободной рукой: одеться-то забыла! Напялила случайный костюм (что-то официальное с пиджаком, брюками и галстуком), бросила в Аиста огрызком яблока, слегка окаменённым с помощью алхимии. — Уй, ты чего?

— Ты жить как, хочешь? Я велела что? — к шлюзу пошла, к Аисту не поворачиваясь.

— Я просто понял, что ты забрала у меня щит, и... — его бы талант да в рабочее русло!

— Вопросы слышал? — отрезала она. Бросила культистам: — А вы чего встали? Внутрь!

— Хочу я жить... — вздохнул. — Извини, я был не прав. Я думал, что...

— Лидер культистов закрылся в боевом роботе, — она кинула в него мыслеобразом. — Винтовка его не берёт, поля безразличия справляются, но он быстрый. Тебя бы он размазал одним тычком. Ты бы ничем мне не помог. Убился б зря. А культист видел через устройства комплекса и отслеживал нас заранее: сюрпризом ты б не стал, поверь.

— Да понимаю я, просто... Просто как я мог оставить тебя одну? Они бы всё равно меня нагнали!

— Замена генератору — амулет бодрости, — вздохнула она. — Ты бы бежал без устали до своей линии, а через мой «шлюз» они бы не прошли.

Молчание. Она дала Аисту время осознать свою неправоту.

— Как ты его победила? — наконец спросил он. — И что с этими?

— Замусорила до смерти, — не сдержала широкую улыбку. — Эти слушаются команд. Выгрузим их в твоём доме, а как вернёмся — перемещу в случайный город. Пусть дальше власти города разбираются, кто такие и как лечить. Как припечёт, иномаг-консультант находится в мгновенье ока.

— Эм, — не стал он переспрашивать про «замусоривание». — А нельзя с ними погуманней? Они же не виноваты!

— А тебе-то что? — слегка удивилась его неравнодушию.

— Они же люди! Такие же, как мы! Им просто не повезло! — горячо воскликнул Аист.

— Такие же, как мы... — отразила его фразу. — Если так хочешь, сам ими и займёшься. Сделаю, как скажешь, но решения и ответственность — твои. Договорились?

— Договорились, — твёрдо он ответил, теперь удивив вполне серьёзно. Ей всегда тяжело давались эти социальные штуки, сочувствия, эмпатии и «гуманизмы». Она была эгоисткой и останется ей до конца своих дней. А вот что её потенциальный ученик — натуральный альтруист, было неожиданностью. Она пока не решила, приятной или нет.

Ненадолго задержались на выходе из врат: Сирень установила инодверь. Теперь сквозь врата в любую сторону пройдут они с Аистом, какой-нибудь опытный иномаг да продвинутый культист. Все остальные врата не найдут. Продвинутых культистов, как была уверена Вефэа, внутри больше не осталось. Михаил «истратил» всех до единого. Вовне же... Этим она занялась после того, как без всяких происшествий отвели чёртову дюжину в линию Аиста. Раздобыв Аисту еды и палатку в воображеньи, она устроилась спать на траве близ врат.

Внутри Теты (вернее, в другом ядре Теты) краснота была такой плотной, что выход в ноосферу — идея, попахивающая самоубийством. На Полигон, похоже, просачивалось совсем немного дымки — этот фон не развеивал её трюки быстро. Опёршись на шахту лифта, она создала мысленное пространство, «мир», который включает в себя весь Полигон. Создала — не совсем то слово. Выбрала, пожалуй? Выбрала позицию, в которой видно это пространство, «намотанное» на ось лифта. После чего заснула.

Проснулась уже внутри пространства. Представляя, как отражаются «посвящённые» или какие они там культисты в ноосфере, она пробежалась по пространству, не углубляясь, скрывая детали, кроме тех, что укажут на мощный источник «размытия» в реальном мире. Ни одного «посвящённого» и семеро «просто порченных». Очень хорошо — настолько, что она отпустила контроль, позволила утянуть себя в обычный сон, тихий и светлый. А проснулась с новыми мыслями.

Она-прошлая жила в напряжении. Она — привыкла. Не откладывать на потом. Не медлить. Думать и сразу делать. Решать, а решив — исполнять без колебаний. Аист не был таким. Он был уроженцем удалённой линии реальности, для которого всё это, начиная с безумия и смерти отца, было — слишком. Она... Она сломалась в своё время. Сломалась, расплавила саму себя и выковала заново. Так родилась тогда ещё не Сирень, но сущность, существо, ведьма, колдунья, жадная, беспощадная, убийца и чудовище, пусть для кого-то чудище союзное...

Это был её путь. Не его. Или всё-таки его? Дать ему сломаться? Подтолкнуть выковать себя заново? Или выковать из него-сломанного нечто новое самой? Может. Хочет? Совсем недавно она бы сказала, что да. Это развеяло бы... нет, не скуку. Это дало бы ей импульс. И если из него-сломанного выковать врага, великого врага, который будет двигателем её развития, а она — двигателем развития его... Сейчас Сирень была уверена, что не желает. А чего желает? Пожалуй, ей искренне интересно было бы увидеть, каким станет Аист, если закалить его, вовсе не ломая. Чем-то, полностью ей противоположным?

Он спал. Она была аккуратна: действовала не через сны, то слишком грубо. Сирень проникла в его разум и, частично, в его дух. Ускоряла некоторые процессы, позволяла сформироваться тому, что должно быть сформировано через недели или месяцы. Что-то, напротив, давила в зародыше. Ничто из того, что затрагивает его личность напрямую. Нет, это те раны, те повреждения, что получила его психика при перегрузке. Трещины, которые следовало зарастить. В себе таковые превращала в шрамы, побаливающие до сих пор. Для него же — все следы сотрёт. Сирень не очень-то знала, что такое «здоровая» или «нормальная» психика, но подавить деструктивные процессы — элементарная поддержка.

Заодно уверилась, что красная дымка эти процессы ускоряла. В ней — в том числе. Это она исправила тоже — занялась сразу после Аиста. Шрамы связаны с важными событиями. Собственное полустирание — важное событие, и её психика — психика иномага разума, которая уже превратила его в шрамы. Кровить шрамы, резать память, чувства, убежденья в кашу — никому не даст! Не для того сшивала раз за разом!

— Доброе утро? — она подняла руку, останавливая его. — Ты занята? — кивнула. — Я тогда поем, — кивнула снова.

Закончила, когда он был готов. Убрала всё за ними. Отправились обратно в комплекс с разным настроем: Сирень уже не была так уверена, что хочет разобраться во всём этом. Аист, в свою очередь, был полон сил и энтузиазма. Она же не перестаралась с его «ремонтом»? Нет, всё тот же человек, вся разница — вернулась энергичность, присущая, должно быть, ему раньше.

— Никогда так замечательно не спал, — заметил он по пути. — Твоя работа?

— Порча вытягивает силы, а ты был на пределе. Я помогла.

— Спасибо! А себе? Ты не выглядишь бодрее? Ты вообще спала?

— Да, — не став раскрывать, что ей требуется меньше сна. — Моё состояние не связано с усталостью и напряжением. Это другое.

— Кризис среднего возраста?

Она расхохоталась.

— Ах, ты мастер упрощений, друг мой Аист, — выдавила сквозь смех. — Пусть лучше будет «кризис веры», это ближе. С чего начнём?

— Ну, ты говорила, этот главкультист, Михаил, нашёл дневник моего отца. Где они все жили?

— Принимается. Думаю, их следы пока что не угасли.

Она ошибалась. К утру красная дымка стёрла вовсе всё. Даже тени смерти погасли в ноосфере! Лишь равномерно-красный цвет, будто предупрежденье об опасности, давил на разум там, в «верхнем мире». Поэтому вместо простого «зашли-проверили» им пришлось обследовать внешнее ядро постепенно и методично, начиная с холла.

Вскоре по надписям (никаких бумажных документов не было, а немногочисленные компьютерные терминалы не откликались на команды) пришли к выводу, что внешнее ядро, как и следует из названия, было связано с чем-то внешним. Некогда здесь снаряжались несколько отрядов, как прикинул Аист, общей численностью в тысячу человек. Многие здесь и жили — они нашли целое крыло с квартирами, ближайшие из которых и занимали культисты. Всюду царило запустение, но личных вещей персонала не было: похоже, что это внешнее ядро некогда организованно покинули, комплекс был действительно «на консервации».

Отыскали они и крыло, обозначенное как «центр модификации». Множество капсул, ещё рабочие машины с загадочными названиями и вполне себе откликающиеся консоли — с помощью них Михаил планировал исследовать её тело. Примечательно, что в центре модификации дымки было меньше всего: Аист списал это на громко гудящую вентиляцию. Нигде больше такой вентиляции им не встретилось.

Редкие бумажные или пластиковые записки — не читаемы, заросли красной субстанцией, наверное, среди них был и дневник. Аист очень удивлялся тому, как «осаждается» дымка — не равномерным слоем, а конденсируется, будто потёки жидкости иль капли. Никакого объяснения этому они не придумали. Аиста заинтересовала также «инфраструктура» (как он её назвал), а именно, лифты. В Тете были собственные лифты между ядрами, совсем не похожие на тесные тёмно-серые лифты Полигона: ярко-белые, без стёкол, как минимум парные, а рядом со складами обязательно были грузовые. Все были заблокированы, конечно.

Зато не было заблокировано кое-что другое. Прямые переходы. Из внешнего ядра было три выхода.

Во-первых, на Полигон, откуда они и пришли.

Во-вторых, «внешние врата», как предположил Аист, и были местом, куда уходили экспедиции. Куда они вели? В линии реальности этого листа? В другие листья, ветви... древа? Ещё дальше — в безымянные места, вроде тех, где раздобыла себе Силу? Сирень не знала, но предчувствовала, что ответ — неординарен. Пробовать пройти сквозь них не стали: интуиция шептала Сирени, что нельзя.

В-третьих — в инженерное ядро. И этот путь был открыт. Надпись «ограниченный доступ» сменилась при приближении не на «доступ запрещён», а «идёт сканирование...», которая, в свою очередь, превратилась в «доступ разрешён в связи с чрезвычайными обстоятельствами». В «шлюзе 14» они услышали холодное предупреждение-вопрос:

— Внимание, изоляция хранилища некроита нарушена! Внимание, изоляция хранилища реалита нарушена! Вы уверены, что желаете войти?

— Да, — ответил Аист, дождавшись её кивка.

— Рекомендуется использовать скафандры высшей защиты, — заметили механизмы Теты. — Проследуйте за зелёной линией по центру к ближайшему складу. Рекомендуется использовать модификации организма на устойчивость категории эй и выше. Проследуйте за жёлтой линией к центру модификации. Рекомендуется немедленно изолировать хранилище. Проследуйте за красной линией к ядру защиты. Внимание! Критический уровень загрязнения! Время безопасного нахождения в ядре для незащищённого человека составляет десять минут.

Дверь открылась. Они замерли перед красной пеленой. Переглянулись.

— Зелёный или красный? — к счастью, линии были достаточно яркими, чтобы просвечивать сквозь потёки, здесь захватившие не только стены, но и пол.

Сирень прислушалась к интуиции. Скафандры или другое ядро? Тишина. Интуиция почти молчала. Иномаг разума, она повысила чувствительность до предела, на секунду полностью отрезав остальные чувства. Бросила:

— Красный. Дай руку.

— Заче-э-э-э!.. — рванула его, утягивая в «скольжение» следом за собой.

Скольжение шло криво, косо, с трудом, будто продиралась через липкую жижу — но работало! Вот почему она никогда не доверяла «прыжкам»: «скольжение» медленней начинается, не претендует на мгновенность, на телепортацию, зато надёжно, как сверхъякорь. Не абсолютно надёжно: однажды она, ещё не будучи безумицей, кое-какой сверхъякорь взяла и сломала... после месячной подготовки и справившись едва-едва.

Красная линия. Едкий багровый туман, дерущий горло. Мелькающие во время редких прерываний (даже Сирень не умела находиться в скольженьи долго) красные наросты, уродливо затягивающие стены, пол и потолок. Непрерывно кашляющий Аист, прекративший вырываться из хватки. Слабая боль в ногах, в лёгких, в сердце. Тридцать секунд. Минута. Полторы. Прибыли.

Придержала Аиста, споткнувшегося о нарост. Сквозь красноту успокаивающе просвечивает голубым: «вход: ядро защиты».

— Чтоб я ещё раз... — он снова закашлялся. Надпись сменяется издевательским «доступ запрещён». — Да чтоб тебя!

— Старайся реже дышать и молчи, — велела Сирень. Она чувствовала это. Несмотря на туман, несмотря на то, во что превратилась ноосфера здесь, — чувствовала ясно. Взгляд. Чужое внимание. — Кто здесь? Отвечай! — не человек? Дух? Выживет ли дух в таком месте? А смотря какой!

— Наблюдение ведёт ИИ-координатор, личный идентификатор «Ордо», — да, не человек. И более того:

— Ты не разумен.

— Класс разумности — третий, — непонятно отозвался этот Ордо. — Доступно ограниченно разумное мышление в пределах функции и смежных областях. Ожидаю запроса.

— Пусти нас, — приказала она механическому слуге.

— В доступе отказано, — размеренный ответ. — Комплекс Тета находится на консервации. Разрешено использование ресурсов следующих ядер: внешнее, инженерное, реализатор.

— Аист, пробуй. У тебя пять минут, — сосредоточилась на дыхании. Жаль, что никакие фильтры эту дымку не задерживают — проверяла.

— Так-кха-кха... — он зажмурился, будто бы от этого туман исчезнет. — У нас чрезвычайные обстоятельства. Утечка некроита и реалита.

— Подтверждено, — безразлично отозвался Ордо.

— Ты можешь изолировать хранилища?

— Отказано. Для использования систем аварийной изоляции требуется подтверждение оператора, — а в голосе намёк на раздражение. Очень лёгкий: Аист не услышал. Значит, Ордо «уровень разумности третий» способен на эмоции, пусть и в ослабленной версии.

— Комплекс на консервации, никого нет! — выкрикнул ему Аист. — Сделай нас операторами, дай войти!

— Обрабатываю запрос... — длинная пауза. — Разрешение получено. Идентифицируйте себя, — это он о чём?

— Аист, — а, «представьтесь»!

— Сирень.

— В связи с чрезвычайными обстоятельствами субъектам «Аист», «Сирень» присвоен допуск ответственных инженеров высшей категории в табели комплекса Тета.

Перед ними мгновенно повисло «доступ разрешён». Дверь рывками, откалывая мутно-красные куски, отодвинулась вверх. Не спрашивая, втащила Аиста скольжением. Дверь закрылась, отрезая от красной дымки. Чудовищно приятно дышать чистым воздухом, бездна разорви!

— Чем ты занимаешься, Ордо? — спросил меж тем Аист, пока открывалась дверь на выход.

— Моя функция: координация базовых защитных систем комплекса. Вы видели статус защитных систем в зоне перехода в ядро-полигон.

— Ты наблюдал за нами, — поняла она. — Я тебя не заметила.

— Использован пассивный постанализ записей систем наблюдения и внутренняя инореальная защита с целью минимизации вероятности обнаружения иномагом, — она даже остановилась, расшифровывая всё это.

— Но не сейчас, — вставил Аист. — Сейчас ты хотел, чтобы Сирень заметила!

— Верное замечание. Запрещено прямое разглашение сведений о смене уровня допуска неавторизированным посетителям комплекса. Разрешено отвечать на запросы в чрезвычайных обстоятельствах. Использована лазейка в запретах с целью сохранения комплекса для выполнения основной функции.