— Свадьба, — мечтательно протянула зажмурившаяся Алиса.
Это дополнение фехтовальщица и вовсе решила оставить без внимания. Восторженную девушку пирожк... тьфу, хлебом не корми — дай что-то такое романтичное посмотреть. А еще лучше — соприкоснуться с этим романтичным и обязательно сказочным.
— Мервин, — Мери решила обратиться к самому рассудительному мужчине отряда. — Что думаешь?
Мочалка задумался, параллельно сворачивая карту Арабаста и убирая в папку к остальным.
— Эш хорошо придумал, — кивнул в итоге защитник. — Мы же основной кус продовольствия хотели в Задастре купить, а так, может, что-то из замка тиснем. Плюс — нам по пути.
— Красть?! — возмутилась фехтовальщица, в жизни не нарушавшая законов.
— Почему сразу красть, — хитро улыбнулся щитоносец, вновь начиная расчесывать бороду. — Там же, подруга, гостей не счесть будет. Еда бесплатная... А значит мы не воруем, а берем на дорожку.
— Да это.. это... — от возмущения у Березки даже не нашлось подходящих слов.
Зато нашлись они у магика.
— Это гениально! — воскликнул парень. Гвидо перевез наездника к коренастому воину, и волшебник смог крепко его обнять. — Я всегда знал, что где-то в глубине твоей бороды скрывается нормальный мужик!
Березка скептически глянула на свой отряд, а потом махнула рукой. Если им так хочется упустить возможность получить королевскую награду, то пускай потом не ноют над горькой долей.
— Черт с вами, — отстраненно произнесла Мери.
— Ура! Мы едем на свадьбу!
Как можно догадаться, этот полу-воинственный клич принадлежал Эшу.
Вечер того же дня
К тому времени как Миристаль сияла где-то на северном склоне ночного неба, отряд добрался до замка маркиза. Он находился на отшибе, стоя почти в пяти днях от самого окраинного города Арабаста. Эш все никак не мог взять в толк, почему замок находится именно здесь. Ведь будь маркиз ссыльным, он не был бы маркизом, а будь он бедняком, то не владел бы подобным замком.
Замка, с высоким подъемным мостом, выложенным ровным древесным настилом. В качестве ворот выступала кованная решетка и две пары тяжелых, дубовых створок по десять футов каждая. Когда отряд проезжал между ними волшебник невольно сморгнул, заметив, что скобы на створках сверкают позолотой — явная роскошь.
Внутри же замок выглядел так, словно это был небольшой городок. У высоких, разве что не монолитных, стен красовались всевозможные пристройки, начиная от служебных и заканчивая чем-то вроде гостевых домиков для слуг этих самых гостей. Тут и там сверкали крыши кузен, складов и даже решетка тюрьмы, воздвигнутой неподалеку от выгребной ямы. В общем, на первый взгляд, двор был рассчитан человек на шестьсот...
Удивительно, но кроме "Бродячих пней" никого и не было, так что ребята вполне могли рассмотреть высокие шпили башен, горгулий и нимф, украшающих парапеты, художественные витражи, словно украденные из самых богатых храмов. Могли полюбоваться садом с деревьями, оформленные садовниками в виде всевозможных зверей, как волшебных, так и обычных. Так — дракон соседствовал с зайцем, а косуля вполне себе комфортно гналась вслед за грифоном.
— Опоздали, что ли, — недовольно буркнул Эш.
К ним не подошло ни единого слуги или камердинера, а как знал бывший баронет — это явный признак того, что все уже внутри.
— Может уедем? — наивно предложила Мери, но неё посмотрели, как на дезертира и предателя.
Главе отряда пришлось подчиниться воле большинства. Путешественники спешились и взяв коней под уздцы самостоятельно повели их в стойла. Эшу пришлось очень долго уговаривать Гвидо — тот наотрез отказывался вставать под крышку к остальным копытным, коих там стояло великое множество. В итоге волшебник подкупил друга кусочком сахара, смоченном в роме. Признаться, магик лишь непостижимым усилием воли заставил себя самому не съесть лакомство, но это уже другая история.
Приключенцы, оставив оружие в специальной стойке, где под лучами Миристаль сверкали клинки остальных гостей, поспешили ко входу в центральный комплекс. У ворот Эш не заметил ни гвардейцев, ни стражников, что, признаться, несколько настораживало, но голос разума успешно заглушало урчание живота.
— Заперто, — пыхтел Мервин, пытающийся отворить тяжелые двери.
В итоге раздался мерзкий, протяжный скрип и в руке защитника оказалась металлическая скоба, служившая неким подобием дверной ручки. Мочалка, почесав бороду, выкинул железку за спину, сделав вид что это вовсе не он рушит чужой замок.
— Может свер...
Мери даже не договорила — на неё тут же зашипели ребята, которых вело не только чувство голода, но и азарт — неизменный спутник любого авантюриста.
Эш, ухмыльнувшись, занес посох, а потом с силой, до дрожи в руках, ударил им о двери. Через мгновение те открылись, оглушая скрипом несмазанных латунных петель. Ребята буквально ввалились внутрь, разглядывая богатое убранство холла.
На стенах пылали волшебные факелы, не оставляющие после себя гари и чадного смога. В отдалении от огня красовались древние гобелены. На них, от времени, стали выцветать нити, но это лишь прибавляло им некоего шарма и своеобразной красоты. На каменном полу лежал ковер с глубоким, пышным ворсом, ноги в котором утопали чуть ли не по щиколотку. По углам, на столах из красного и белого дерева мерцали серебряные кубки, где-то блестели золотые рамы прекрасных картин и молоком отливал мрамор статуй.
Маркиз явно не бедствовал и жил на широкую ногу.
— Стойте! — раздался отчаянный вопль.
"Пни" рефлекторно схватились за оружие, но нащупали лишь пустые ножны — только магики сохранили посох и жезл — по законам королевств они не имели права с ними расставаться, обозначая свою принадлежность к стезе волшебников и магов.
Из-за угла выскочила компания из трех человек. Две девушки и парень. Выглядели они измученными и даже обреченными. В их глазах не было веселого блеска, присущего всем, кто приходит на свадьбу, где льется бесплатная брага, а тарелки ломятся от дармового мяса.
— Нет! — воскликнула леди с пышными, белыми волосами.
По ушам вновь резанул скрип петель, потом хлопок закрывшегося замка, а следом плач леди. Она, царапая ногтями древесину, сползла по створке и, упав на колени, тихонечко заплакала.
— Что здесь происходит? — выдохнула Мери, побледневшая от испуга.
Безоружной Березка чувствовала себя максимально незащищенной и уязвимой.
— Кажется, у нас проблемы, — протянул Эш.
Он подошел к дверям, вскинул голову, вглядываясь в далекий свод, виднеющийся где-то за пятнадцати футовой отметкой, а потом толкнул створку. Ничего не произошло. Юноша размахнулся посохом и ударил, вкладывая в это движение всю свою магию и все силы — безрезультатно. Ни скрипа, ни треска, ни стона петель — лишь безмолвие.
— Какое странное заклинание, — задумался волшебник, проводя ладонями по дереву. За его пальцами следовало еле заметное бирюзовое мерцание — будто сотни невидимых глазу миниатюрных разрядов молний спешили за ловкими пальцами. — Очень любопытно... Делал Мастер — даже мне такое открыть.
— Даже тебе? — хмыкнул Лари. Криволапый встал в стойку и выставил ножны в качестве оружия. — Мы заперты в каком-то замке, а ты говоришь "даже тебе"? Чем нам поможет бездарный волшебник, нас же сюда и заведший?!
— Давайте без оскорблений, — в примирительном жесте поднял руки Тул. — Вы пугаете Алису, — та, словно в подтверждение слов Меткого, выглянула из-за спины Мочалки. Лучник же повернулся в сторону троицы. — Господа, вы нам не расскажете, что здесь происходит и почему вы выглядите так, словно только что дрались с легионом "огне-чертей"?
Парень, успокаивающий беловолосую леди, повернулся к приключенцам. Было видно, что он силится что-то сказать, но создавалось такое впечатление, будто слова застревают у него где-то в глотке. Юноша лет девятнадцати краснел, тужась и раздувая щеки, но его губы не хотели шевелиться, слившись в тонкую белую полосу.
— Не могу, — выдохнул он, качая головой.
— Очень интересно, — кивал Эш, нависший над троицей. Те, обнявшись, сидели на ковре, пытаясь вжаться в один маленький комочек. — Еще одно заклинание Мастера — Безмолвие. Они не смогут нам ничего рассказать, пока мы сами не станем участниками чего-то, к чему относятся эти чары.
— Что ты хочешь этим сказать? — с ноткой испуга в голосе, спросила Березка.
Эш разогнулся, беззаботно улыбнулся и постучал посохом по полу.
— Господа, мы в проклятом замке, — сказал волшебник, продолжая тянуть улыбку до ушей.
— Демонова задн... — договорить Мервин не успел, так как Лари вновь заткнул его рот пирожком.
Когда же мечник понял, что все с удивлением на него смотрят, то просто развел руками, мол — всегда держу парочку на такой случай. "Пни" как могли берегли нравственность Алисы, невзирая даже на такие трудности, как пребывание в проклятом замке из которого невозможно выбраться.
— Всем успокоиться, — Мери, потерев виски, решила взять контроль над ситуацией, пока парни не передрались, что бывало довольно частенько. Ну, они ведь на то и парни. — Мы идем на пир.
— Пир?! — взревел Лари.
Не то чтобы мечник был трусливым, но когда он встречал что-то ему непонятное, то начинал психовать и выходить из себя.
— Да, пир, — кивнула Березка. — Как и сказал Эш, чтобы начать разговор с нашими собратьями по несчастью, мы должны стать частью проклятья.
Народ замолчал, обдумывая ситуацию. Пока висела безмолвная, тяготящая и даже несколько пугающая тишина, Криволапый вдруг схватил угловой столик, сбрасывая с него всё золото и серебро, а потом швырнул в витраж. Увы, это не возымело эффекта. Стекло даже не затрещало, а вот столик, сверзнувшись с много футовой отметки, разлетелся в щеп, разнося по коридорам гулкое эхо.
Отряд и трое "пленников" замка посмотрели на парня с укором.
— Стоило попробовать, — буркнул Лари.
— Еще что-то сломаешь, — шипела Мери, в уме подсчитывая какой счет выставит владелец замка, обнаружив сломанную фурнитуру из красного дерева. — Будешь рассчитываться сам!
— Ага, — только и кивнул мечник.
На этом диалог был окончен, и группа отправилась искать трапезный зал. Троица местных узников, поддерживая друг друга, улизнула куда-то вверх по лестницам, но это мало волновало бывалых приключенцев. Березка, однажды, когда еще была зеленой и неопытной, завела отряд в шахты, откуда, под бесконечным натиском гремлинов и кобольдов (мерзейщих тварей), им пришлось выбираться чуть ли не неделю, а здесь всего лишь проклятый замок.
Мервин и Тул о чем-то жарко спорили, кажется, они хотели заключить пари — кто больше съест... ну или нечто в этом роде. Алиса жалась к Лари, который выставил вперед ножны и крутил головой на все триста шестьдесят, находя опасность даже в простеньком рыцарском доспехе, стоявшем в затемненной нише.
Эш же, насвистывая незатейливую мелодию, размышлял о вечном. Увы, "вечное" весьма пагубно отзывалось о беспечном волшебнике и никак не хотело поддаваться разуму юноши. Так что уже совсем скоро житель цветочного луга попросту глазел по сторонам. Он подмечал мелкие детали, будь то щербинка на каменной кладке, или трещинка у основания ножки стула. Что-то смущало флориста, и он никак не мог понять что. Возможно это было само проклятье, нависшее над стенами старинного замка, а может и нечто иное.
Вскоре, свернув в очередном холле, ребята оказались перед высокими, тяжелыми дверьми из за которых доносились звуки музыки, танца, смеха и звона дорогой посуды. В общем — по ту сторону дубовых досок, сбитых металлическими клепками и скобами, шел самый настоящий пир.
Эш, подмигнув ребятам, вновь схватил посох на манер рыцарского копья, размахнулся и уже собирался хорошенько вдарить по дверям, но те распахнулись и к гостям вышел камердинер. Он был одет в строгий, черный камзол с модным нынче пышным воротником. Волшебник и распорядитель встретились взглядами. Юноша, натянуто улыбнувшись, опустил посох и приветственно помахал рукой. Камердинер, в свою очередь, недоуменно изогнул правую бровь, а потом, прокашлявшись, произнес:
— Как мне вас представить, любезные гости?
— Отряд "Бродячие пни", — строго ответила Березка.
Камердинер смерил леди неприятным, даже высокомерным взглядом, но не смел возразить. Эш знал, что по этикету говорить должен самый "родовитый" мужчина, ну а поскольку среди "пней" не наличествовало ни единого титулованного, то они как-то не заморачивалось по этому поводу. Березка же всегда переговоры вела самостоятельно, резонно полагая, что её парни могут наговорить такого, после чего придется переезжать в другое королевство.
Камердинер, поправив воротник, закрывающий чуть ли не весь подбородок, повернулся к участникам пира.
— Имею честь представить наших гостей! — кричал он. Впрочем, ему оказалось не под силу перекрыть гомон гулявших, и музыкантов, играющих на небольшой сцене у западной стены, сплошь состоящей из огромных, величественных панорамных окон. — Отряд "Бродячие пни"!
Кто-то, кто слушал слугу, захлопал, но большинство и вовсе не обратили внимания на появление новых действующих лиц. Приключенцы зашли под свод трапезного зала и ни один не смог сдержать изумленного вздоха.
В огромном зале народу было не счесть. За длинными столами, ломящимися от разнообразных яств, сидело, стояло и даже лежало бесчисленное множество самой разношерстной публики. Где-то барон лежал лицом в картошке, приобняв за талию смеющуюся служанку, флиртующую с пьяным старичком с графскими регалиями. В отдалении фрейлина, опустив руку под стол, жарко шептала что-то на ухо конюху, залитому красным цветом вплоть до кончиков ушей. Многие смеялись, пили, ели и танцевали в центре, освобожденном от столов.
Где-то выступали факиры, под аплодисменты выдыхая огонь, рядом с ними порхали танцовщицы, выпуская под далекий свод свои текучие разноцветные ленты. Перед столами ходили шуты, веселя народ плоскими, пошлыми шуточками, но именно такие и нужны полу-пьяной публике.
Менестрели играли на сцене так, словно от этого зависела их жизнь. Одни дули в трубки волынки, другие щелкали по струнам лютни, чьи-то тонкие пальчики порхали по арфе, за редким исключением кто-то играл на флейте или трубе. Целый оркестр стоял у стены, погружая зал в ритмы северных мелодий.
Камердинер провел отряд за один из длинных столов и усадил на свободные места. Что-то прошептав на ухо кивнувшей Мери, слуга удалился.
— Потрясающе, — сглотнул Лари, чья настороженность мигом улетучилась, стоило ему взглянуть на сочное мясо, приправленное изысканным соусом из белых грибов и сметаны.
Ребята, будто голодные волки, смотрели на изыски кулинарного мастерства, кои иногда и в самых дорогих гостиницах не подают. Впрочем, о подобных заведениях "пни" знали лишь по слухам, так как никогда не обладали достаточными средствами для остановки в таких местах.
— Пусть это и проклятый замок, — буквально рычал Мервин, наворачивая на серебряное блюдо одновременно и куропатку в чесночном соусе, и печеную в лавровых листьях картошку, и сочную баранину с маринованными грибами, и даже наливая в кубок красное, полусладкое вино. — Но, демона мне в жены, здесь отлично кормят!
