Вопреки Влечение (полуфабрикат)

— Понял, да? — прозвучал сочувствующий голос, пробившись сквозь плотную пелену, почти заложившую уши.

Лок даже не повернул головы. Он сразу узнал Вестника, с которым встречался не так давно. Сегодня божок был настроен более чем серьёзно. Спрашивать его о связи и её происхождении было бесполезно — не скажет ни слова. Таковы были правила Большой Игры, которым подчинялся даже Галактион — никакого кардинального вмешательства.

— Ты ведь знал? — чуть слышно прошептал Лок, унимая сводящие горло спазмы.

— Да, знал. С того самого момента, когда узнал о вашем с Марком рождении. — Вестник аккуратно сел рядом с ним. — Мне очень жаль, что так всё получилось...

— Значит, нам не отвертеться?

Вестник печально замотал головой.

— Скажу даже больше — это уже было. Это одна из причин, почему тебя так быстро вычислили, и почему ваша связь формируется так быстро.

— В каком смысле? — не понял Лок и открыл глаза.

— То, что происходит сейчас, — это второй заход. В некий момент время было обращено вспять, и теперь вы проходите через это во второй раз. Знаю, звучит дико, но так и есть.

— И что было... в прошлый раз? Чем всё закончилось?

— Вы были вместе. Да, было нелегко, но вы справились... Правда, до последней черты дойти не успели. А как всё сложится сейчас, даже я сказать не смогу. В прошлый раз был бесследно выбит один из "ферзей", серьёзно влиявший на весь расклад, поэтому сейчас некоторые события могут сложиться иначе.

— И... мы с Марком... занимались сексом? И как? — Лицо парня исказила гримасса боли, а по телу пробежала противная дрожь.

— Нормально... вам обоим это нравилось, особенно когда поднабрались опыта. Он даже к тебе домой переехал.

— И он смирился? — недоверчиво хмыкнул Лок. Пульсация в голове потихоньку начала стихать — мозг переключался на другой объект. — А как же табу?

— Не скажу, что это решение далось ему легко... Первые пару лет его всё ещё мучили угрызения совести, но потом он понял, что есть вещи и пострашнее. И принял всё, как есть, окончательно.

— А Райская Птица? — Пелена, окутывавшая сознание, медленно таяла.

— Была нейтрализована именно вами. Тот, кто давал ей заказ на Марка, знал, что тем самым сливает её, но это уже отработанный материал. Готовится что-то особенное к тому времени, когда дочь Суоминенов вернётся домой и начнётся собираться Братство Сингеров. То, что ты наблюдал последние пять лет, было всего лишь подготовкой. Основные сражения впереди.

Лок тяжко вздохнул, не без труда сел прямо и начал перетягивать растрепавшийся хвост на затылке. Руки мелко тряслись.

— Вот значит как... Понятно. Имя её назовёшь?

— Лилит. В тот раз вы стали очень близкими друзьями. Если что, то можешь даже признаться ей, кто ты в СС на самом деле...

— Запрещено, — перебил Лок, выравнивая сбитое дыхание.

— Она всё равно догадается. Её роль в будущих событиях тоже будет весьма существенной, а тебе понадобится надёжная команда, чтобы выполнить свой долг до конца. И Ли будет в этой команде отнюдь нелишней, почему я и сказал, что ей можно будет сказать со временем. Если вы и в этот раз будете так же доверять друг другу и сражаться плечом к плечу, то сумеете выполнить свой долг в полной мере... Но всё это во многом будет зависеть от того, сумеете ли вы с Марком соединиться сейчас.

— А Марк? Ведь если мы будем вместе и он узнает... всему конец. Я же... а он...

— На этом и строится расчёт нашего врага. Если вы не справитесь, то наше поражение будет вопросом времени. Так что соберись. От того, как вы переживёте это всё, будет зависеть не только ваше личное счастье, но и стабильность нашей части Вселенной. Ты стал Тяжёлой Фигурой, "ферзём"...

— ...а Марк — моим огромным слабым местом. Боги... — Лок закрыл лицо ладонями, из последних сил укрощая вновь нарастающую панику, способную перерасти в полноценный срыв. — Ну почему с вами всегда так сложно?..

— Мне тоже нелегко, — вздохнул Галактион не менее тяжко. — Ты бы знал, сколько раз мне хотелось плюнуть на правила и вмешаться... но я не имею права этого делать... как и возможности. И, кстати... Боюсь, что тебе предстоит сделать невозможное.

— Ты о чём? — Лок откинул голову назад, стараясь дышать как можно ровнее.

— О решающем шаге в ваших с Марком отношениях. Я не могу сказать, когда это будет и где, но такого ты точно не можешь себе представить. Решиться на подобное для тебя будет равноценно подвигу какого-нибудь святого.

— Почему это? — Сердце болезненно сжалось.

— Потому что подобное при иных условиях ты не сделал бы ни за что. Тебе придётся наступить себе на горло... и отнюдь не в тот момент, когда придёт время подставлять задницу.

Лок только судорожно сглотнул.

— Ладно, я пойду. — Божок поднялся с пола. — У меня ещё несколько поднадзорных... Лок, ты... держись, слышишь? И не падай духом. Возможно, в этот раз всё будет гораздо сложнее, чем в прошлый... Но если вы сможете пройти весь путь до конца и всё-таки соединиться, то наградой вам обоим будет настоящее счастье.

— Надолго ли? — горько усмехнулся аналитик.

— Не знаю. Но сколько бы оно не продлилось, поверь — оно того стоит.

Галактион растворился в воздухе, на миг оставив после себя облачко серебристых искр. Лок посидел на полу ещё немного и решительно начал подниматься на дрожащие ноги. Надо срочно брать себя в руки и возвращаться к работе. Работа предстояла каторжная, но сделать её необходимо.

Вернувшись в кабинет, Лок первым делом забрал со своего стола кружку и начал варить себе кофе. Близнецы и встревоженный Марк следили за его резкими движениями и окаменевшим лицом, как коты за мышью, шебуршащейся в углу. Первым не выдержал Ярослав, хорошо знающий, что означает полное отсутствие эмоций и механические, выверенные до миллиметра движения.

— Лок, что случилось? — встряхнул он приятеля за плечо. Марк невольно поморщился.

— Ничего.

— Ничего? Да на тебе лица нет! Ты что-то понял? Ведь с чего-то ты вылетел из кабинета, как в зад ужаленный...

— Ничего не случилось, — глухо повторил аналитик, наблюдая, как в кружку цедится кофе. При слове "зад" он заметно вздрогнул.

— Когда ничего не случается, так себя не ведут.

— Не твоё дело. — Лок забрал кружку, вернулся за свой стол... и заметил, что листок со столбиком дат сдвинут. Марк что ли? Наверно, больше некому... Коснулся и понял, что не ошибся. След был довольно отчётливый.

— Так, ты не отворачивайся. — Чердынцев не отставал. — В чём дело? Мы тут уже почти полчаса себе головы ломаем!

— Ничего. Не. Случилось.

— ЛОК!!!

— Слав, не начинай. — Лок отпил глоток и вперился в монитор. — И без тебя тошно...

Вдруг в его сумке зазвонило. Лок поморщился и достал мобильный телефон-"раскладушку". Строгая серебристая модель без причиндалов. Ответил на звонок, молча выслушал и закрыл. Залпом выпил свой кофе и встал из-за стола, на ходу выключая монитор.

— Так. Если меня будут спрашивать — я на выезде.

— Ты куда? — вцепился в него Ярослав с таким выражением лица, что Марк привстал, готовый броситься на выручку новому другу.

— Фил позвонил. Хочет встретиться.

— Напарник твоего отца? Зачем?

— Пока не знаю... Слав, отпусти, мне больно. И... Марка не нервируй.

Рыжий "чекист" метнул короткий взгляд на бреанца и отпустил плечо, которое немилосердно сжимал.

— Ты... надолго? — уже спокойно спросил он.

— Не знаю. Постараюсь недолго. Всё, я пошёл.

Лок подхватил сумку и вышел из кабинета.

В вагоне метро Лок кое-как успокоился окончательно и заставил себя мыслить размеренно и упорядоченно.

Когда Ярослав сообщил ему о связи, возникшей между ним и Марком, отойдя от первого шока, Лок подумал и начал методично рыться в биографии своего потенциального любовника. Конечно, Чердынцев пообещал выяснить, откуда взялась эта странная связь, да и сама мысль о том, чтобы переспать с мужчиной, да ещё абсолютно добровольно, вызывала недоверие, отвращение и отторжение. Прикосновения чужих и просто малознакомых людей и без того были неприятными, а тут... Но Лок привык просчитывать все возможные варианты заранее, и эта ситуация не стала исключением.

Чем больше он наблюдал за Брэзелом, тем притягательнее тот становился в глазах Лока. Всё больше новый аналитик каварийского управления очаровывался черноглазым коллегой. Он даже разыскал видеозаписи всех боёв Марка на чемпионате юниоров и любовался его отточенными стремительными движениями. Когда Лок смотрел финальный бой, то заметил, что судья откровенно подсуживал сопернику Марка Алексу Стайнеру, из-за чего тот и стал первым. Среди зрителей он видел Йона Брэзела, который держал за руку переживающую за сына Алию. Вот они — самые близкие ему люди... которых уже нет, подумал тогда Лок и после церемонии награждения выключил видео.

На второй день знакомства, когда они снова столкнулись у входа, и Марк, извиняясь, помог ему донести папки до стола, Лок понял, что его симпатия к парню ощутимо усилилась. Он чувствовал, что этот бреанец неплохой человек, без предубеждений по отношению к мутантам. Рядом с ним было спокойно. Доброжелательный разговор, искреннее сочувствие... Это давало твёрдую уверенность, что они обязательно сработаются, а, может, даже станут настоящими друзьями. Позже, когда они обсуждали дело Райской Птицы и Лок почувствовал самое настоящее влечение, его это ошеломило так, что он намеренно задел Брэзела ногой, чтобы удостовериться, что не показалось... Не показалось. Влечение усилилось. Разъясняя соседу ситуацию с Райской Птицей, Лок сдерживался, как мог, но руки всё-таки выдавали нервозность и возбуждение. Оставалось надеяться, что Марк принял это за что-то другое, только не за то, чем оно было на самом деле. За обедом и на скамейке у фонтана Лок, совершенно неожиданно для самого себя, уже откровенно наслаждался близостью этого рослого красивого парня, хоть и не подавал вида. Даже улучил момент и придвинулся ближе. К Марку тянуло с каждой минутой всё сильнее. Нечто подобное, только без сексуальной составляющей, он испытал тогда, когда встретился со своим будущим отцом. Почти забытое чувство абсолютного спокойствия и безмятежности вновь начало вползать в душу, усмиряя волнение и тревогу. Всё испортила песня по радио, растравив рану от гибели отца, но, когда Марк подошёл, всё прошло. А когда Лока озарила догадка, на смену недоверчивой неуверенности пришёл страх. Дикий первобытный страх.

Что бы там не выяснил Ярослав, это ничего не изменит. Скорее всего, эту связь разорвать будет невозможно... без тяжких последствий. И что бы не стало её причиной — прихоть богов или кара за какие-то преступления, совершённые в прошлой жизни — разбираться с последствиями будут простые смертные. Визит Вестника только подтвердил худшие опасения Ронана. Эта связь останется на всю жизнь. И если Лок уже был почти готов признать свершившийся факт и со временем смириться с неизбежным, а потом, когда придёт время, набраться смелости и отдаться новому коллеге, то Марк...

Чем чаще Лок перебирал в голове детали их биографий, тем очевиднее становилось, что Марк будет упираться и сопротивляться предназначению до последнего. К этому вела вся его жизнь, начиная с самого рождения. Если бы он родился не в бреанской общине, а коренным астродорцем, то быстрее принял бы неизбежное, и его реакция не была бы такой острой... Но он родился в семье Брэзелов, одной из старейших и уважаемых на Бреане. В семье потомственных воинов.

Основателем клана Брэзелов стал наёмник, добившийся высшего командного поста при дворе одного из величайших завоевателей Бреаны. За многочисленные заслуги он получил дворянство, личный герб и саму фамилию, которую можно перевести с одного из старых диалектов рейгеля как "несокрушимый". Его потомки верой и правдой служили при дворах королей и императоров, одержали немало побед на поле боя, заслужили почёт и уважение других кланов и бережно хранили свои традиции на протяжении почти полутора тысяч лет. Во времена Великой Звёздной Войны Брэзелы тоже не остались в стороне и командовали не только большими армиями, но и небольшими подразделениями и "летучими" отрядами. При всей завоевательной политике оккупантов Брэзелы не позволяли себе издеваться над мирным населением, строго пресекали мародёрство и геноцид, а один из них даже был приговорён к смертной казни за отказ возглавить карательный набег против ни в чём не повинных мирных жителей. После разгрома бреанских полчищ и восстановления независимости некогда оккупированных территорий только Брэзелы были оправданы во время военного трибунала, на котором был вынесен приговор вождям и генералам армии противника.

После подписания капитуляции и трибунала Брэзелы, уцелевшие во время войны, вернулись в родные Огненные Ключи, где возглавили главный храмовый комплекс планеты, посвящённый богам, где обучались лучшие воины Бреаны. Там и родился Йон Брэзел, дед Марка. Истинный сын своего клана, он уже в достаточно молодом возрасте стал одним из верховных наставников храма, добившись уважения всех прихожан и почтения со стороны своих воспитанников. Вот только с женитьбой пока не спешил... Но это длилось недолго. Во время пешего перехода через горы, окружавшие долину, его настигла снежная буря. Йон попытался найти убежище в одной из пещер и наткнулся на здоровенного медведя, которого нежданный гость невольно разбудил. Последовала жаркая схватка, и Йон убил медведя, который был тотемом его рода. Когда буря улеглась, храмовый наставник отрезал убитому зверю правую лапу и голову, сжёг останки и явился с повинной в храм. Он даже не пытался оправдаться, а сразу объявил, что отправляется в добровольное изгнание. Семья искренне сожалела о случившемся, но удерживать своего сына не стала. Попрощавшись с родителями и братом и отдав последние напутствия своим воспитанникам, Йон покинул Бреану и осел на Астродоре, где вскоре женился на Мелине, девушке из уважаемой семьи каварийской общины. Спустя полтора года у них родился сын... а затем из-за послеродовых осложнений умерла Мелина.

Брэзел начал карьеру профессионального спортсмена и быстро поднялся на самый верх, собирая заслуженные награды. Не отказывался он и обучать желающих учиться у него рукопашному бою, но о своей собственной школе никогда не задумывался. Он считал, что ставить обучение на поток — это неуважение к истинному мастерству и памяти предков, оттачивавших эти техники на протяжении поколений, ведь даже на обучение в храм принимали далеко не всех — существовал очень жёсткий отбор. Жизнь его складывалась хорошо и удачно, но потом судьба нанесла серьёзный удар. Единственный сын Йен отказался ступать на путь воина и поддерживать семейную традицию.

Дело было отнюдь не в том, что Йон уделял мало внимания сыну, а в том, что они росли в совершенно разных условиях. Брэзелы Огненных Ключей воспитывали своих сыновей достаточно строго, а Йен родился на Астродоре и видел, что другие ребята, особенно вне общины, живут совсем иначе. И эта иная жизнь притягивала его к себе сильнее, чем почитание традиций предков. Он даже в общинной часовне бывал только по большим религиозным праздникам, а про традиционные гуляния и обряды и не вспоминал. Йон не раз пытался растолковать сыну всю ценность семейных традиций, но ничего не добился. Йен всё больше отдалялся от отца. Он даже женился не на девушке из общины, а на астродорке Алие, которая, впрочем, Йону понравилась. Чистая порядочная девушка, красивая, вежливая и почтительная... Бывший храмовый наставник полюбил её как родную дочь. Однако Брэзел-старший всё чаще приходил в отчаяние, ведь он так и не выполнил свой главный долг — не оставил после себя достойного наследника. После смерти Мелины он так и не женился снова.